Наследники (часть 2)

Архимаг не растерялся и поставил на себя защиту. Тугая темно-фиолетовая сфера, прозрачная, словно сделанная из цветного стекла, окружила главу гильдии. Это спасло мага от нового удара рыцаря, чьи когти лишь скользнули по необычному щиту.

Дальнейшие события произошли одновременно. Архимаг повернул голову, чтобы отыскать упавший артефакт; старый чародей наклонился и протянул руку к горящей Звезде; Октавиан обхватил вновь пылающими крыльями защиту мага и ткнул в нее когтями. Черные лезвия заставили фиолетовую пленку задрожать и прогнуться, но Иоганн даже не смотрел на врага. Сквозь мутное стекло щита и движущееся золотое пламя он разглядел старика и издал нечленораздельный вопль, полный гнева, досады и страха.

Обернувшись к рыцарю, Архимаг, собрав, вероятно, всю оставшуюся силу, просто оттолкнул воина ладонями, рассеивая при этом свой щит, и крылатый воин в тысячный раз за последний час оказался отброшен на сотню шагов, проехавшись спиной по земле.

Всего мгновение заняло это у Архимага, но когда он обернулся, старик уже держал Звезду в руке и победно улыбался.

— Нет! — снова крикнул Иоганн, и тотчас старый колдун сжал пальцы.

Звезда Девятого Демона, едва ли не самый могущественный артефакт из созданных людьми, звякнул как разбитое стекло и рассыпался на крошечные осколки. Старик громко захохотал.

Октавиан, к тому времени вставший на ноги, дико заорал и схватился за голову. Его крылья надулись и лопнули, словно фейерверк, а сам воин упал на колени. Чешуя на его коже медленно пропадала, когти светлели и втягивались, и слабое белое свечение очертило небольшой ореол вокруг тела. Одежда на нем давно сгорела, и обнаженный человек, согнувшийся от боли обратной метаморфозы, выглядел даже жалко.

Архимаг тоже изменялся. Мелко задрожав, он завалился на бок и забился, будто в приступе эпилепсии. Белая пена шла из его рта, а сам он словно усыхал, становясь все более худым. Несколько секунд спустя от него осталась только скорченная и высохшая мумия в голубой сутане.

Старый колдун, наоборот, явно ощутил прилив сил. Выпрямившись и гордо вскинув седую голову, он неторопливой, но полной энергии пружинистой походкой направился к рыцарю-чернокнижнику, в котором изначальная личность уже восстанавливала свою власть.

Услышав шаги, чернокнижник отнял руки от лица и поднял взгляд. Кожа и пальцы колдуна снова обрели человеческий вид, и по расслабленному взгляду можно было догадаться, что самая мучительная стадия возвращения прошла.

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — дружелюбно поздоровался старый отступник.

— И вам доброго дня... принц, — подумав, утомленно отозвался чернокнижник. — Но почему "сиятельство"?

— В старых королевствах к графам обращались именно так, — вежливо пояснил названный князем. — А "светлостями", как вы привыкли именоваться, тогда звали лишь герцогов. Но потом на трон взошел Готфрид Нибенг, все время путавший титулы, и значения обращений поменялись.

Чернокнижник кивнул.

— Занимательно. Я бы взял у вас несколько уроков истории.

— О, не стоит. Я ведь отец лжи, не забывайте.

Колдун сообразил, что стоит перед собеседником на коленях и, кряхтя, поднялся. Когда он снова посмотрел на старика перед собой, то отметил, что у того горит левый рукав сюртука.

— Ваше тело разрушается.

Старик с неудовольствием осмотрел горящую руку.

— Да, теперь, когда я восстановил свою силу, придется искать другую оболочку.

— Уж не меня ли... — содрогнувшись, пробормотал чернокнижник и отступил на шаг назад.

— Признаюсь, я думал об этом, — кивнул старик. Его зрачки постепенно разгорались, словно подсвеченные изнутри черепа красным огнем. — Но ничего не выйдет, мы несовместимы, что порождает интересные вопросы о вашей новой природе.

Чернокнижник снова вспомнил пророчество хана и озвучил его.

— Не стоит слишком доверять фанатику, насквозь пропитанному силой Деспота, — возразил старик. Его правый рукав тоже начал дымить. — Он был лишь марионеткой моего брата. Вспомните, он настолько проникся чужим образом мышления, что начал собирать под своей властью народы, вместо того, чтобы нанять сотню-другую отступников-убийц. К тому же, то самое видение ему послал я.

Чернокнижник оторопело посмотрел на собеседника.

— Мы все ведь с самого начала действовали по вашему плану, так? — догадался он.

— Когда у тебя в распоряжении сотни лет, ты можешь осуществить замысел любой сложности, — улыбнулся старик. Его ноги тоже уже горели, слегка потрескивая, больше напоминая дрова, чем плоть. — Но вы не кажетесь удивленным.

— У меня просто нет сил на это, — признался колдун. — И что же будет дальше?

— Если вы думаете, что я манипулирую всеми вами, то вы ничем не лучше догматичных болванов, — заметил горящий старик. — Звезда уничтожена, и никто больше не будет красть мою силу. Конечно, мне следовало заняться этим раньше, когда ее только создали, но ее применяли так редко, что я просто смирился с ее существованием. Тогда это не было обременительно. Но этот мерзавец, — старик покосился на иссушенный труп Архимага, — со своим братом смогли причинить мне непростительный вред.

— Но прийти лично и просто отобрать Звезду вы не могли, — продолжил за Демона чернокнижник.

— Да, — кивнул Девятый Демон, весь охваченный жарким пламенем. — Смешно, что я действительно хотел создать себе из какого-нибудь де Софо идеальную оболочку. Вы, друг мой, должны были достаточно походить на меня, чтобы Звезда ошиблась и смогла впитать вашу силу, но в то же время не копировать меня полностью, дабы возник парадокс, и проклятый кристалл взорвался. Угадаете, что пошло не так?

Колдун нахмурился, а потом расхохотался.

— Дракон!

— Да, — кивнул Демон. — Октавиан перенес с собой силу черного дракона. Теперь вы знаете, как они создаются.

— Из людей, — произнес чернокнижник. — И получилось, что я не только человек и демон, но еще и дракон. Из-за этого Звезда тянула силу слишком медленно, преодолевая сопротивление антимагической ящерицы, отчего Архимаг успел заметить подвох, и потому остановил ее. А потом, когда потратил в бою накопленную в ней силу, использовал ее снова, — озарило колдуна.

— Верно. Но благодаря попавшей в Звезду силе дракона, я смог взять кристалл в руки. Артефакт просто закоротило от смеси разных видов энергии.

— Ясно. А мой дневник — ваша вещь? Я ведь не вел никаких записей.

— Да, — ответил Демон. — Мне нужно было поторопить ваше развитие, поэтому я подкинул фальшивый дневник. Но, как вы могли заметить, события там описывались достоверно. Мне было важно, чтобы вы начали вспоминать свое истинное "я". А когда он потерял значение, я его уничтожил.

— Вот оно что, — пробормотал колдун. — Но почему вы мне все это рассказываете?

— Не хочу, чтобы между нами остались недомолвки. У меня напряженные отношения с братьями, отчего я не испытываю потребности заводить нового врага.

— Я обязан вам своей силой, — сказал чернокнижник. — Не будь моя кровь изначально изменена Демоном, заклятие жертвы бы не сработало.

— Но и ваши близкие бы не погибли, — возразил Демон. — Не знаю, значили эти люди что-нибудь для вас, но их гибель — результат наших совместных действий, а не только ваших.

Чернокнижник нахмурился, но снова кивнул.

— Их жизни были конечными величинами. Но моя теперь — бесконечная. Это неравенство, а не уравнение, бесконечность объективно имеет большую ценность.

— Если это вас утешает, — согласился Девятый Демон, уже почти сокрытый пламенем. — Но один из них еще жив. И вам стоит как можно скорее разделиться. Пока вы в одном теле, ни один из вас не обретет подлинного могущества.

— Но как это сделать?

— Простите, нет времени, — улыбнулся Демон. Его правая рука, совершенно черная, упала на землю и рассыпалась. — До встречи... младший брат.

Огонь полыхнул особенно сильно, из-за чего колдун рефлекторно заслонил лицо ладонью, а когда снова посмотрел на Демона, то увидел лишь обугленный остов человека, лежащий на переломанных черно-белых плитках.

Оторвав взгляд от печальной картины, чернокнижник обернулся и как следует осмотрелся. Если после предыдущей битвы по площади еще можно было спокойно передвигаться, обходя немногочисленные поврежденные места, то теперь уже всё её пространство напоминало перепаханное поле с кочками и рытвинами. Кое-где лежали обгоревшие мертвецы, в основном маги; колдун насчитал восьмерых. Возможно, их было больше, если допустить, что некоторых накрыло землей.

— Надеюсь, кардинал не заставит меня оплатить ущерб, — пробормотал чародей.

К нему, не смешиваясь, но параллельно одна другой двигались две группы людей: маги, грязный и местами побитые, и колдуны, сравнительно чистые и отдохнувшие. Ни те, ни другие особенно не торопились, перешагивая через кучи закопченных камней и остывающей грязи, но отступники, все же, выглядели увереннее. Некоторые из них даже сдержанно улыбались, правда, лишь самые молодые. Но поскольку голый чернокнижник вел себя спокойно и не превращался обратно в огненного демона, все чародеи понемногу успокаивались.

Маги с явным сожалением и порой даже гневом посматривали на мертвого Архимага, но явно не собирались выступать с обвинениями, не выслушав объяснений чернокнижника.

Пригладив растрепанную прическу и отметив, что колдовской огонь не тронул ни одного волоска, колдун стоял и ждал, пока чародеи подойдут достаточно близко. Не сговариваясь, обе группы остановились в пяти шагах от чернокнижника, рассыпавшись плотным полукругом.

— Ханс! — воскликнул де Дьярго, вышедший чуть вперед. — Ты можешь...

Но его тут же перебил Мигель, тоже выступив из общего ряда.

— Ясон! Что это было?!

Чернокнижник набрал полную грудь воздуха и торжественно провозгласил:

— Мое имя не Ханс и не Ясон. Я граф Антонио де Софо, первый истинный бессмертный среди людей!

Глядя на перекошенные лица как магов, так и колдунов, чернокнижник мысленно поклялся однажды создать картину, отображающую сей великолепный момент.

— Да, коллеги, — твердо продолжал чародей. — Я действительно вернулся с того света. И сделал это давно. Еще перед своей смертью я создал своей душе запасную оболочку, росшую в утробе обычной женщины, и потому смог обрести новое рождение буквально через несколько минут после казни. Я был убит, но не был мертв.

— Все это время ты притворялся? — спросил Марк Август, первым справившись с шоком.

— Не совсем, — уклончиво ответил граф. — Память и способности начали возвращаться ко мне недавно, и полностью я восстановился лишь три дня назад. Как видите, мой способ воскрешения не был совершенен.

Сдержанный ропот побежал среди чародеев, советовавшихся, возможно ли осуществить нечто подобное, или же Демон лишь обманывает собравшихся.

— Если бы я был Девятым Демоном, — громко заговорил Антонио, — ваша ловушка сработала бы, и Звезда отправила меня в ад.

То был сильный аргумент, но после устроенного чернокнижником разрушительного представления чародеи не могли просто поверить ему.

— Человек не мог совершить этого! — произнес незнакомый маг и стал рядом с де Дьярго.

— А я и не говорю, что я человек, — высокомерно ответил чернокнижник. — Я больше чем человек. Я тот, кем становится чародей, когда обретает абсолютную силу.

— Но почему ты убил Архимага? И что случилось со стариком? — спросил Родриго, тоже подходя ближе. — И, бога ради, в какую тварь ты превращался?

Чернокнижник вздохнул.

— Слушайте, это уже просто неуважение. Я голый и усталый, а вы меня пытаете. Это задевает мою честь.

Из рядов отступников молча вышел, слегка прихрамывая, Винсент, приблизился к графу и снял с себя белую мантию, слегка забрызганную грязью.

— Благодарю, друг, — тепло произнес чернокнижник, надевая на себя предложенную одежду. Запахнув полы одеяния, доходившего до щиколоток, колдун снова заговорил. — Вот так гораздо лучше. Ладно, я отвечу.

Винсент не стал отходить, лишь повернулся боком, чтобы одновременно видеть чернокнижника и наблюдать за реакцией чародеев.

— Архимаг использовал Звезду Девятого Демона, чтобы нечестивым и мерзким способом продлить свою жизнь, нарушая тем самым правила собственной Гильдии. Так он заполучил власть и сумел прожить два столетия, не состарившись ни на минуту. Его сообщник — Великий Инквизитор, тогда еще бывший магом гильдии, впоследствии раскаялся и отказался от магии, но это не отменяет его вины. Я поступил как настоящий сын Империи, бросив вызов богохульнику и уничтожив источник его демонической силы.

— Да ты сам преступник! — не выдержал де Дьярго.

— Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление, — надменно ответил граф.

— Это из кодекса Карла Нибенга, — сказал один маг, узнав цитату.

— Верно, — кивнул чернокнижник. — А меня уже раз сожгли, так что перед законом я чист.

— Если ты действительно де Софо, — возразил Марк Август.

— Меня узнает всякий, кто был знаком со мной до казни, — невозмутимо произнес граф. — Полагаю, император распорядится провести соответствующую проверку, когда я подам прошение о признании меня живым. Пусть мое имущество давно распродали, мне достаточно, чтобы великое имя моих предков — де Софо — продолжило существовать.

— Да, — после недолгого молчания заметил Мигель, — Демон точно не стал бы говорить всего этого. Но что в тебя вселилось, когда Архимаг применил Звезду?

— Архангел, — уверенно заявил чернокнижник, породив новую волну ропота.

— Да что за!.. — раздраженно воскликнул де Дьярго и тут же закрыл рот, оборвав себя на полуслове.

И немудрено. Абсолютно все собравшиеся совершенно точно знали, что чернокнижник нагло лжет. И маги, и колдуны, разумеется, прекрасно понимали, что богословская небесная иерархия — лишь выдумка и пережиток темных веков мракобесия и суеверий, но также она была нерушимой церковной догмой; а открыто возражать против религии — верный способ привлечь внимание заинтересованных лиц из Инквизиции.

— Кардинал не согласится, — неуверенно произнес Винсент.

— Кардинал согласится, — твердо возразил граф, добавив тем самым на лица магов изрядную долю уныния, а колдунов, наоборот, заставив удивленно улыбнуться. — Потому что это единственное разумное объяснение.

— ...которое поможет избежать новой схватки, — пробормотал ван Марум, но его никто не услышал, кроме чернокнижника.

— А старик... — граф обернулся и грустно посмотрел на сожженное тело. — Когда ангел выбил из рук Архимага Звезду, старик подобрал ее и обратил ее силу на себя, без остатка забрал накопленную в ней энергию и разрушил опустевший кристалл. Если бы он сломал ее сразу, произошел бы чудовищный взрыв, а так он пожертвовал собой, чтобы предатель-Архимаг лишился свой силы. Старик знал, что избыток энергии убьет его, но смог безопасно рассеять большую ее часть. Он герой.

— Но это невозможно, — наморщив лоб, воспротивился неуёмный и чертовски умный де Дьярго.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался чернокнижник. — Ты держал Звезду в руках? Изучал ее?