Изами Учиха - Наследие Индры

— Какие? — спросил Хирузен, в тот же момент его глаза лукаво заблестели.

— Мне нужны деньги и развязанные руки, — начал я излагать ему то, что мне будет нужно от него. — Деньги для того, чтобы укрепить власть в клане, и развязанные руки для создания репутации поборника справедливости и порядка.

— Деньги не проблема. У моего клана достаточно средств, и экономить на выживании мы не будем... Но что ты имеешь в виду под развязанными руками? — не совсем меня понимая, спросил Хирузен.

— Приведу тебе такой пример. Некий оружейник дает плохое оружие людям, из-за чего к нему приходят люди, желающие в этом разобраться, но! Этот человек под защитой селения. И поборники справедливости уходят ни с чем.

— Ты про ситуацию с Акеми Тодоро? — догадался Хирузен.

— Да. Мне нужен полный простор для допросов. Проблема в том, что Учихи не имеют права допрашивать возможного виновника без явных доказательств. Ну, как. Допрашивать могут, но не усердствуя. Если, конечно, мы не поторопимся и не дознаемся до нужной нам информации до того, как чиновники поднимут вой. Да ты сам знаешь, — сказал я, поморщившись.

— Знаю, — важно покивал головой Хокаге. — Но что ты хочешь от меня? Я не могу дать полиции такого права. Полномочия допрашивать по подозрению есть лишь у АНБУ. И изменить это не в моих силах. Слишком важный это вопрос, придётся собирать совет кланов и джонинов, и если на совет джонинов я смогу повлиять и, возможно, они дадут своё согласие, то совет кланов никогда не согласится дать Учихам такую привилегию.

— Я это знаю, — спокойно ответил я Хирузену. — Но ты, как Хокаге, можешь дать эти полномочия одной особой элитной группе, как это когда-то сделал Тобирама Сенджу.

— Элитная группа? — задумчиво протянул Сарутоби, над чем-то размышляя. — Специальный Отряд Полиции Конохи?

— Да. СОП-К, — утвердительно кивнул я. — Это ты можешь сделать.

— Да, могу, — доставая из своего стола бланк, ответил мне Хирузен. — С этого момента можешь собирать свой СОП-К. В ближайшие дни выйдет указ о том, что у Полиции Конохи есть свой отряд АНБУ, — улыбнулся Хирузен.

— Что с финансированием отряда? — задал я второй по важности вопрос, касающийся специального отряда.

— Стандартное, — не отрываясь от заполнения бланка, ответил мне Сарутоби. — Как и у всех отрядов АНБУ.

— Прекрасно.

"Тридцать девять тысяч в месяц — зарплаты из казны Конохи, и это без учёта миссий. Противоядия, чакропроводящие танто, доспехи, чакропроводящие кунаи, шурикены... Всё это обошлось бы мне в круглую сумму. А ведь я собирался сделать такой отряд сам, официально предъявив его лишь после нескольких показательно выполненных высокоранговых миссий", — чуть ли не потирая от счастья наживы свои руки, отметил я.

— Всё. Бланк уйдёт в канцелярию сразу же после того, как мы договоримся, — оповестил меня Хирузен. — Насчёт финансов, я не смогу передать тебе деньги напрямую. Слишком подозрительно это будет выглядеть, слишком много вопросов это породит... Так что сделаем так: на этой неделе в твой бордель придут мои самые проверенные люди, соклановцы, и потратят в нём очень-очень много денег. Сколько тебе нужно-то? — спросил меня Сарутоби.

— Желательно от двадцати до тридцати миллиардов рё, — ответил я ему с абсолютно нейтральным лицом.

— Ты шутишь? — прошипел Сарутоби. — Где мне взять за пару месяцев такую сумму?

— На спасении жизни не экономят, — ответил я ему.

Пробуравив меня тяжким взглядом, Сарутоби, подумав, ответил:

— У меня нет таких денег. Я не могу использовать всю казну клана... Если я это сделаю, об этом узнают осведомители наших "друзей". Будет трудно объяснить, почему я выдавал деньги на то, чтобы они променяли их на саке и шлюх в твоём борделе, — недовольно морща лоб, сказал Хирузен. — Но знаешь, что мы можем сделать? Моему двоюродному брату принадлежат две трети построек в квартале красных фонарей... Дела у него идут не так уж и хорошо после открытия твоего заведения. Каждый, кто имеет деньги, идёт к тебе, в то время как к нему идут... скажем так, не слишком обеспеченные граждане. Думаю, он готов будет продать тебе их за бесценок. Это будет даже лучше для тебя, если смотреть в будущее, — предложил мне такой вариант Хокаге.

— Ага, а где я возьму деньги сперва на покупку, а потом и на реставрацию?

— Ну... Скажем так, прежде чем он решится продать их, он сделает ремонт. А деньги, вырученные с продажи, мы вернём тебе через твои же заведения.

— Это всё, конечно, неплохо, даже более, очень хорошо, но мне сейчас нужны большие суммы.

— Я смогу выделить тебе два миллиарда рё.

— Мало, — категорически отказался я. — Мой клан столкнётся с Сенджу и Хьюгами, которые после твоего клана являются на этот момент сильнейшими в финансовой части. Да ещё и Узумаки, чьи финансовые возможности полностью нам неизвестны. Как минимум пятнадцать миллиардов.

— У меня нет таких денег, мне и так придётся занимать у своих родственников, чтобы быстро собрать такую сумму, — стоял на своём Хокаге. — Максимум четыре миллиарда.

После того как я посмотрел на Сарутоби, мне стало понятно, что сейчас он наслаждается всей этой ситуацией.

— Перестань торговаться. Семь миллиардов, или Учихи посмотрят издалека на занимательное зрелище того, как Сарутоби будут раздавлены.

— Не даешь ты старику повеселиться, — озорно улыбаясь, бросил Хирузен в мою сторону упрёк. — Я способен через неделю передать тебе шесть миллиардов рё, на последующей неделе ещё семь миллиардов. Но более, извини, не в моих возможностях, — сказал Сарутоби, выбивая меня из колеи.

— С чего такая щедрость? — подозрительно спросил я его. Слишком хорошо всё складывалось.

— Я знаю о твоих проблемах и реформах в клане. Мои аналитики утверждают, что тебе понадобится от десяти до пятнадцати миллиардов рё, чтобы покрыть все твои расходы и утихомирить своих людей, — просто ответил мне Сарутоби. — А это в моих интересах.

— Что же... Тогда всё? — спросил я его, всё ещё слегка растерянный от такого поворота.

— Нет, тебе нужно будет найти время, чтобы позаниматься со мной. Нет, нет, — подняв руку, остановил меня Хирузен, когда я готов был ответить ему, что клан Учиха и сам сможет предоставить мне достойнейшее обучение. Союз союзом, но показывать все свои слабые и сильные стороны я не собирался. — Не искусству шиноби. Нет. Мы будем говорить.

— Говорить? — переспросил я его.

— Да, я не знаю, что с тобой произошло, отчего ты научился использовать свою голову не только для того, чтобы в неё есть, но этого недостаточно для того, чтобы стать Хокаге, — начал объяснять он мне. — Тебе придётся заручиться поддержкой Дайме, а чтобы заручиться его поддержкой, тебе придётся втереться в доверие, стать любимчиком его двора. Для этого ты должен уметь говорить. Ну и выбросить некоторые моральные принципы, — скорчившись, закончил своё объяснение Сарутоби.

— Кхем, ладно. Как часто? — спросил я его, доставая свой блокнот.

— Два раза в неделю. Вторник и четверг. С десяти вечера до двенадцати часов. Время, кстати, будет меняться каждые... скажем, две недели.

— Хорошо, — ответил я Хокаге, записав в своём блокноте-календаре-дневнике. — Ещё что-нибудь?

— Нет, все детали мы обсудим как раз на наших занятиях. Можете идти, Изами-доно, — ответил он мне, переходя на официальное обращение, показывая тем самым, что наша аудиенция закончена.

Тут же по комнате прошла рябь, а на потолке пару мгновений позже появился АНБУ в маске тигра.

— Приятного дня вам, Хокаге-сама, — поклонившись Хирузену, я направился к себе домой. Нужно всё тщательно обдумать.

Доверял ли я ему? Нет, не доверял.

Такому человеку, как Хирузен, нельзя доверять. У него нет чести, и ради своего блага он пойдёт на всё.

То, на какие уступки он пошёл, то, как он со мной говорил, уже показывает, что он готов ухватиться за любую возможность. Как только он посчитает, что опасность миновала, он нанесёт удар. Как только он укрепит свои позиции, он начнёт полноценно действовать против меня. Слишком многое он сказал мне, чтобы просто так оставить всё.

Ну да ладно.

Как только мой клан укрепится, я уже не буду ничего бояться. Мы станем непобедимы, когда клан Учиха и вправду станет кланом, а не разрозненным сборищем шиноби.

Зайдя в свою комнату, я сбросил с плеч Хаори.

Потянувшись, я размял мускулы.

"Надо закончить отчёты, — решил я, попутно распоясывая кимоно, доставая свою повседневную одежду. — Значит, придётся вернуться в участок", — подумал я, натягивая на себя штаны.

Хлопок за моей спиной заставил меня мгновенно ускорить циркуляцию чакры.

Кунай из подсумника с печатью-меткой Хирайшина оказался одним отточенным, быстрым движением в моей руке.

Ускорился, проворачиваясь на месте до такой степени, что любой, не обладающий шаринганом, увидел бы лишь тёмное размытое пятно. Бросок куная на силуэт противника.

Хирайшин.

Еле успел остановить руку с закрученным Расенганом, которая была направлена прямо в голову нарушителя.

— Что ты здесь делаешь, Карасу? — спросил я сына старейшины Тэнгу.

— Меня послал отец, — дал мне лаконичный ответ Тэнгу. — Он ожидает тебя. Время наследия предка пришло.

Посмотрев на Тэнгу, я понял, что моего несогласия он не примет. Подумав о том, что после того, как я получу своё наследие, мне придётся пропахать, скорее всего, всю ночь, я мог лишь горестно вздохнуть.

— Что же, раз старейшина меня ждёт, надо поторопиться, — ответил я ему. — Я буду у вас сразу же, как оденусь.

Кивнув мне, Карасу исчез в облаке дыма, как только я закончил своё предложение.

"Надо было всё же долбануть его высокомерный клюв Расенганом. Хотя не факт, что это имело бы эффект, — быстро накидывая на себя одежду, подумал я. — Что же, пора!" — Когда я сложил печати, последнее, что я увидел, это пять заповедей клана, которые я огласил на последнем совете.

1. Клан Учиха — одна семья. Если с кем-то из членов клана приключилась беда, то помочь ему нужно всем кланом, без исключений.

2. Каждый Учиха должен ценой собственной жизни защищать секреты и интересы клана; распространение секретов клана — смерть от рук соклановцев.

3. Члены клана Учиха не должны связываться с шиноби Конохи без весомой на то причины.

4. Клан Учиха по праву считается сильнейшим среди всех кланов. Умения каждого Учихи должны соответствовать этому высокому стандарту.

5. Любой конфликт внутри клана должен быть решён в присутствии старейшин и главы. Непокорность карается смертью.

Кто знал, что это было последнее, что я видел в этом мире, на долгое время?

22.

Пройдя сквозь арку тьмы, я вновь оказался в известной мне комнате, в которой, как всегда, восседал старейшина моего призыва.

Встретившись с ним взглядом, я низко, почтенно поклонился.

— Приветствую вас.

"Изами Учиха. Знал ли ты, что твой предок ранее пришёл к нам потерянный, утративший большую часть своей силы и мощи?" — сразу же спросил меня длинноносый Тэнгу.

— Нет, не знал.

"Знай. Он лишился света глаз своих, — вещал со своего места старейшина. — Но даже несмотря на это, он был велик. Мы напали на него, как только он явился в мир наш. За это мы заплатили своими жизнями и кровью. Я был юным птенцом, когда почти весь род мой был уничтожен рукою сильной предка твоего, — прикрыв глаза, вспоминая прошлое, сказал мне Тэнгу. — Учиха, тебе нужно гордиться своим предком".

— Я и горжусь... — осторожно ответил я.

"Правильно это. Но воспевать славу предка мало для тебя. Тебе нужно соответствовать ей! — открыв ярко-жёлтые очи и вперив взгляд в мои глаза, гулким голосом в моей голове сказал мне Тэнгу. — Соответствуешь ли ты ему?!" — мощный голос старейшины эхом проходил в моей голове.

— Стараюсь, — всё ещё осторожничая, не зная, чего именно от меня хочет старик, ответил я ему.

"Старания мало. Пусть дела говорят вместо твоих уст, — после того как он произнес это, за его спиной появились крылья, и он, используя их, резко разорвал со мной дистанцию. — После смерти многих моих сородичей мы не стали слабей. Великий Индра убил лишь недостойных, оставив сильных. Теперь наш народ сильнейший! Так же и мы проверим тебя. Умри, если ты слаб!"

Хорошо, что я был с самого начала разговора настороже, не понравилась мне речь старейшины, и не зря.

Как только он закончил свою речь, мне пришлось уворачиваться от клинка Карасу, который появился прямо передо мной.

— Что это значит?! — зло выкрикнул я, буравя Карасу злым взглядом, в котором яростно горел потусторонним красным светом шаринган.

"Соответствуй или умри", — раздался в моей голове голос Карасу, после чего он сорвался в стремительный прыжок.

Достав кунай с печатью Хирайшина, я бросил его за спину Карасу.

Но ничего не произошло. Хирайшин просто-напросто не сработал.

— Ксо, — тихо прошипел я, уходя в прыжке от очередного удара. Приземлившись, я тут же должен был, развернувшись, достать второй кунай и напитать его чакрой, чтобы отразить удар очередного Тэнгу, атаковавшего меня со спины.

Тренировки моих сенсорных способностей спасли мне сейчас жизнь. Пусть я и не мог, как некоторые, чувствовать противника за десяток километров, но на десяток метров я оттачивал своё умение до огромных высот.

Используя кунай, напитанный чакрой ветра, я смог отвести клинок Тэнгу в сторону.

Захват запястья. Поворот. Захожу за спину моего противника и пинком отправляю его в сторону Карасу.

Тому пришлось уходить от летящего тела сородича в сторону, подставляясь для выпада моего куная.

Вот только удар в грудь ничего не принёс. Стоило клинку прикоснуться к груди Карасу, как он тут же потерял всю чакру, а сам по себе кунай никак не мог бы пробить укреплённое чакрой тело воина-тэнгу.

В следующий же момент мне пришлось уходить от очередного горизонтального удара Карасу.

Я встал на мостик, пропуская над собой клинок, и оттолкнулся руками от пола, мои ступни встретились с клювом Тэнгу.

Удар был настолько мощным, что отправил Карасу в полёт.

Но я не смог развить свой успех, как справа и слева, с обеих сторон ко мне приближались очередные противники.

Быстро сложив нужные мне печати и собрав чакру, я активировал дзюцу.

"Катон: Хайджингакуре но Дзюцу — Высвобождение огня: Техника укрытия в пепле", — из моего рта вырвалось облако пепла, скрывая всё помещение от взора. Но мне и не нужно было видеть, чтобы знать, где мои противники. Пепел не мешал моим сенсорным способностям, так как состоял из моей собственной чакры.

А вот Тэнгу должно сейчас быть не сладко.

Очередная серия молниеносных печатей.

"Катон: Гоен но Дзюцу — Высвобождение огня: Техника великого пламени", — вокруг меня образовался огромный огненный шар, который лишь мгновенья позже взорвался, покрывая всю местность огнём, превращая покои старейшины в филиал Ада.

Разрушительная мощь Гоен но Дзюцу суммировалось ещё и с Хайджингакуре но Дзюцу. "Пепел" Хайджингакуре но Дзюцу легко воспламенялся.

Вокруг ревел огонь, поглощая всё в округе, но я знал, этим Тэнгу не остановить надолго и тем более не победить.