Жрец тёмного бога (полностью)

Джанн насмешливо фыркнула, а я стоял на расстоянии пары метров от Сури, разглядывая свою руку, больше от неожиданности, потому что повреждений не было. На самом деле я неправильно повёл себя, нельзя было отскакивать, она не хотела плохого, но, в итоге, испугался сам и её напугал. Чу заворчала, но не удосужилась даже пошевелиться. Сури озадаченно потянула ко мне морду, но не шагнула, а зацепила рукав, заставив меня подойти обратно и медленно выдохнула мне в лицо. Я огляделся. Джанн выгуливала высокого фирила светло-серого цвета с тёмными ногами. Важех стоял, прислонившись к боку такого же светлого зверя, и что-то жевал. А крокодилица уже сидела верхом, довольная, в глазах дорожный задор, читай, после меня хоть потоп, даже не оглянусь.

— Ну что, голубчики, можно ехать.

— Как это? Мне ещё вещи дома собрать. — Важех чуть не подавился. Так и без проводника остаться можно.

— Во-первых, у тебя неприятности и посещение твоего дома может привлечь нежелательное внимание, во-вторых, там есть что-то настолько важное? — Юноша растерялся.

— Нет, но тёплые вещи и деньги в тайнике.

— Ты доверяешь Барну? — Кивок в ответ. — Пусть он заберёт деньги из тайника, когда всё успокоится, и отдаст тебе сейчас некоторую сумму. А с вещами решим вопрос, когда это будет необходимо. Сейчас лучше не нагружаться. — Важех ушёл. — Чем ты недоволен, рао?

— Недоволен?

— Ну, тебя что-то тревожит. Если бы всё было нормально, тебя бы не задело ни моё поведение, ни слова Важеха.

— Ты права, но я пока не думал об этом.

— Ахерэ, я всё хотела спросить, что за колечко у тебя на шее?

— Это подарок. Когда я исчез во время шторма, оно осталось при мне, как и браслет Безликого с обручем отражения.

— А верёвка — нет. — Я провёл пальцем по гладкому шнуру на шее, действительно, это совсем другая верёвка, но это не важно, она от океана. Джанн с сомнением, изучающе смотрела на меня, под такими взглядами даже шевелиться трудно.— Я не замечала этой штуки в Мелларне.

— Мне его подарили здесь. Мару-э-реан. Потому Делир и связывал меня с этим народом. — В поле зрения появился Важех, он выглядел безнадёжно. Плохо уходить так, по тлеющим мостам, которые ещё можно восстановить.

— Не только Делир. Хотя ты на них не похож. Любопытно, правда. — Что-то похожее на сочувствие мелькнуло в глазах Джанн, но исчезло, когда Важех посмотрел на неё.

— Можно ехать, я всё уладил.

Я сидел на пеньке посреди кучи хвороста, присыпанной снегом, и наблюдал за Сури. Она оказалась спокойной, но хулиганистой, Джанн назвала это флегматичным свинячеством. Сури мне нравилась.

Деревня называлась Шеша. Мы остановились здесь, чтобы купить еду на дорогу. Крокодилица отправила Важеха в лавку за продуктами и всем необходимым: он лучше знал местные условия. Редкие люди оглядывались на нас. Странные путники в такую погоду, какая может нравиться только детям.

— Что скажешь, рао? — Джанн проводила взглядом старуху, по-моему, я уже её видел. Местный руководитель общественного просвещения. Ну-ну.

— О чём? — На ладонь осел мокрый снежный комок, но не таял.

— О нашем путешествии. Например, куда делся тот кадр, который запустил волну?

— Он не нашёл этого мира. Даже если и нашёл, то не думаю, что жаждет заделаться жрецом, от замка ему надо что-то другое. — Я не прочь поменяться с ним местами.

— Не жрецом. Не кисни по этому поводу.

— Да, действительно.

— Рао, я ведь тебя как за ручку вожу, ты просто не хочешь туда идти, потому и злой такой. — Я закрыл глаза, в темноте лучше думать и легче признаваться в чем-либо, она создаёт иллюзию одиночества, а собеседник кажется обезличенным и незаинтересованным.

— Я боюсь, Джанн. Эта тревога как волна накатывает, когда понимаю, что цель стала ближе. Я даже приблизительно не знаю, чем всё может кончиться. Более того, не думаю, что хочу этого.

— Рао, ты ходишь по кругу, я не стану ничего говорить тебе. Всё уже сказано, но ты и так знаешь. — Да знаю.

— А злой я был, потому что кто-то пытается дотянуться до меня, чужой. Моя везучесть кончилась.

— Значит нам стоит быть внимательнее. Нам следует ожидать божественных проявлений...

— Не думаю, они привыкли действовать чужими руками. Сами вмешаются лишь в крайнем случае, когда я уже стану чем-то другим.

— Погоди, я думала, нам нужно дойти до замка и освободить этого бога, Хана. Или?

— Освободить... Ты знаешь, как это сделать? И как разрушить ракушку созданную богом? Это не легко. Гория этого сделать не может. Значит нужно что-то большее. Например, затащить меня в замок, где Хан имеет Силу, а не те крохи, что рассыпаны по миру. Кем я должен быть, чтобы разрушить созданное Ханом, и что не смогли разнести нынешние боги?

— Ладно, я понимаю. Но тебя просто зациклило на этом. Рао, открой глаза. — Насмешливые глаза Джанн на расстоянии в ладонь. Неожиданно и неприятно, я не услышал, как она подошла настолько близко.

— Любой другой на твоём месте вздрогнул бы как минимум.

— Да уж. — Бывают у людей увлечения мотать чужие нервы.

— Важех идёт. Надо поесть и ехать дальше.

Важех тащил изрядных размеров торбу и морщился от боли. Ну ничего, ничего, дурость наказуема, как и инициатива. Джанн усмехнулась, догадавшись, о чём я думаю.

— Давай я посмотрю твои руки. Тебе может приятно помереть за идею, но нам-то с этого никакого толку. — Юноша кинул в Джанн яростный взгляд.

— Без толку Джанн, это не ожог, а проклятие. — Да, я отлично видел буро-зелёные разводы на его руках, просто раньше даже не пытался посмотреть под этим углом. В подтверждение этого, Важех побледнел от ярости и отшатнулся, борясь с желанием ударить меня.

— Ты, кукла эльфийская, что себе позволяешь, думаешь она защитит тебя от... — Он осёкся, глянув на Джанн, которая стояла ко мне спиной. Джанн... ты действительно относишься ко мне не просто как ко временному попутчику. Затем несколько нервно сказал. — Ты не похожа на человека, который позволяет собой манипулировать всяким...

— Делай выводы, и лучше до того, как позволяешь себе излишне много показывать характер и трепать языком. — И после паузы добавила. — Поехали.

— Не так быстро, автор проклятия может проследить за ним. — Джанн застыла, как в ожидании приговора. — Пока нет, это бы я узнал сразу.

— Как? — Вполне оправданное сомнение с учётом того, что прозевал само проклятие. Я положил руку на живот туда, где спала Чу. Василиск такое не прозевает, даже во сне, проклятья её профиль. Почувствовав прикосновение, она завозилась и начала мурлыкать.

— Она сразу о нём узнала, но не сочла нужным обращать внимание.

— Когда и от кого ты получил проклятье? — Если парень начнёт артачиться, она устроит ему взбучку.

— Это наказание за провал, они сказали, что снимут его на время выполнения другого задания, если в этом будет нужда. —

— Ваши храмовники не похожи на извергов, с чего бы им хомут на тебя надевать. А? — Наш голубчик умолк. Не чиста у тебя совесть, Важех. Предавать ты не станешь, гордость помешает, а остальное не имеет значения. — Молчишь. Хотя оставим это. Рао, ты можешь снять проклятие? — Не мой профиль.

— Постараюсь.

Я призвал виорианов, они одним присутствием разрушают магию. Но виорианы не стали приближаться, не смотря на приказ, а просто кружились вокруг. В энергетическом плане: мутные бурые и зелёные разводы, даже зацепится не за что. Идея! Чу вылезай, я растормошил мою ящерицу. Хочу посмотреть на него, как ты. Она поняла, и в следующий момент я смотрел на Важеха её глазами. Ничего. Чу, проклятие. Картинка изменилась, Важех шарахнулся прочь, Джанн прикрикнула на него. Но суть не в этом. Разводы превратились в бледную вязь, которая обвивала всё тело и скрывалась под одеждой. Проклятия — не совсем магия, и я о них знаю мало, но попробуем. Что будет если я просто разорву нити, например, эту... По спине прошёл огненный хлыст, нет просто спазм. Чу решила, что вопрос адресован ей и вполне наглядно продемонстрировала. Не стоит, тогда я вообще не знаю. Как это убрать? Недоумение. Ну да василиски проклинают сами, а не наоборот. Расплести, Чу, соображай. Но она только трясла головой. Ладно, достаточно.

Я открыл глаза. Перепуганный Важех, на него можно не обращать внимания, и задумчивая Джанн, она уже поняла, что дохлый номер.

— Рао, я могу проклинать с помощью шара, но не знаю механизма. — Думаю, шарик имеет куда большие возможности, любопытно, но это тоже бесполезная информация. Не получится. — Оставлять его в таком виде не стоит.

Нечто похожее на деликатный стук в дверь, затем меня погладили по голове и плечам, аккуратно, заботливо. Чувствую себя ребёнком, и сказки у камина, хочется закрыть глаза и... Что ты хочешь? Я подошёл к Важеху и положил руку ему на грудь, под воротом. Эти действия не мои, хотя никакого принуждения нет. Через меня прошла сила, как вино, но не пьянит, а обостряет ощущения и проясняет мысли. Не чуждая ни мне, ни окружающему, она разлита в воздухе и незаметна. Сила обволокла юношу и исчезла, как и ощущение присутствия Хана.

— Это был Хан? — Я кивнул. — Всё в порядке? Ты выглядишь грустным и мокрым.

— Да, в порядке. И со мной, и с ним. — Просто, это было хорошо, как ностальгия. Дрянь, что ты со мной делаешь, я элементарно теряю контроль над собой. Мне в лицо прилетел мокрый снежок. Не понял!

— Ну как, успокоился? — Снежная куча с хвороста взвихрилась, в итоге, Джанн стала похожа на снеговика.

— Пожалуй, да.

— Ах так. — Она начала снимать со своей одежды снег и швырять в меня уже твёрдые липкие комки, причём, как у приверженца метательного оружия, у неё получалось это лучше, чем у меня уворачиваться, а перехватить с помощью Ши такой снаряд достаточно трудно. Мы скакали, как дети, пока я не провалился в канаву занесённую снегом. Мда, физкультурка. Смеясь и задыхаясь лежу в канаве, присыпанный снегом. Куда мир катится. И мне это нравится, вот только снег кусает холодом, когда забирается под одежду, но здесь есть своя прелесть.

— Ахерэ, ку-ку. — Смех перешёл в глубокие судорожные вздохи. Физиономия Джанн засияла на сером небе, я фыркнул, подавив новый приступ смеха. Достаточно. — Ты мне нравишься таким. — Вот как. — О! Когда ты другой, это интригующе.

Я вылез из канавы и огляделся. Чу венчала кучу хвороста, и сразу слезла, услышав мой зов. Холодная чешуя была несколько неприятным ощущением.

— Так, все по коням, не будем смущать аборигенов нашим обедом. — Джанн запрыгнула на своего фирила и сорвалась с места, мы последовали за ней. Сури бежала весело, ей надоело стоять в стойле, и она порывалась пуститься вскачь.

Джанн ждала нас на холме, поросшем тонкими деревьями с гладкой и скользкой на вид корой. Она пыталась схватить за хвост небольшую птичку, которую мы спугнули. Обедали в тишине и быстро. Важех, полностью сбитый с толку, похоже решил вообще не обращать внимание ни на что. Надо выводить его из этого состояния, пока что он не вписывается в нашу компанию.

— А сколько дней нам ехать? — Джанн обернулась ко мне и сказала, добавив в голос истерического веселья.

— Девять. Местных. — Полагаю, так и рассказывают ночные страшилки.

Вспоминается блаженная страна Дарра, пересечь которую можно за четыре мелларнских дня, а не местных. Кош-мар. Дорога из смеси грязи и снега исчезала из виду за следующим холмом... Но и этот поворот мы проедем.

— Что, рао, уговариваешь себя, что всё не так и плохо. На самом деле всё прекрасно, куча новых приключений и ни одного гильдийского телепорта, дикие места, отсутствие цивилизации. Ах, романтика! — Ну и как это называть?

— Важех, а Важех? Долго ты собираешься кукситься? Что тебя смущает? — Самым откровенным образом издевается.

— Тебе доставляет удовольствие унижать меня. — Сказано с вызовом, но слишком запальчиво.

— Конечно, иначе зачем бы я это делала. — Такого ответа он не ожидал. На самом деле, она может поставить в тупик кого угодно. Сейчас Джанн меняет своё поведение в отношении Важеха на противоположное с исключительной регулярностью, причём отличить баловство от серьезности, малознакомому с ней человеку, почти невозможно.

— Джанн, тебе есть дело до того, как он относится к нам? Мы разойдёмся своими дорогами, и это не будет иметь никакого значения. — Она многообещающе улыбнулась юноше и обернулась ко мне.

— Тебе не понять, для этого надо как минимум быть человеком. — Вероятно, да. — Не люблю малолеток, в которых спеси больше, чем достоинства.

Похоже, эта фраза Важеха обидела. Вообще-то я хотел придержать Джанн. Но сама-то...

— Нет, рао, я уже тогда могла понять с кем и что можно себе позволить. — И уже громче, явно не мне. — А на случай, если с этим возникают трудности, люди давным-давно придумали понятие вежливость. Ты, кстати, тоже не страдаешь её избытком. — Не страдаю, у меня другие методы, но это не важно.

Четвёртый день нашего путешествия. На горизонте Поющий вал, появившийся в поле зрения вчера. Мы покинули постоялый двор на рассвете. Важех ехал на пятьдесят метров впереди, как делал часто. С Джанн они более-менее ужились. Меня он считал жрецом и старался держаться на расстоянии, в этом было что-то суеверное.

Здесь уже не было каши на дороге. Зато был гладкий хорошо укатанный снег, но фирилам это не мешало. Как оказалось, они горные животные и питаются в основном тем, что утаскивают из сетей какого-то гигантского паука, сами могут поймать горную козу (местный её аналог) или есть траву, но только в крайнем случае. Куда более неприхотливые животные, чем лошади, куда более непоседливые и не страдают излишней пугливостью потенциальных жертв хищников.

А ещё мне не нравилось, что Джанн стала молчаливой и сосредоточенной, вчера вечером такой не была.

— В чём дело? — Она резко кивнула и крикнула.

— Важех притормози, требуется твоё участие. — Юноша остановил своего зверя.

— Значит так, я поговорила с некоторыми личностями на постоялом дворе. В результате знаю, что вчера вечером, уже после нас, там появился гонец Храма. Он не остался ночевать, а поскакал дальше.

— Значит, он близок к цели.

— Не обязательно, рао, он может доехать до любого филиала Храма и отдать сообщение по цепочке. А вот то, что он опережает нас, это точно.

— На расстоянии дневного перехода нет храмовиц. Зато где-то в лесу, в который мы въедем перед обеденным временем, есть лагерь разбойников, где именно не знаю, они постоянно перебираются с места на место. — Важех нахохлился и отвёл взгляд, потерев ладонь о колено. Хан снял проклятье, но не вылечил, и заживающие ожоги чесались.

— Что храмовники забыли в разбойничьем лагере? — Ясно, что если гонец направился туда, то они имеют вес среди разбойников, значит это всё организованно.

— Несут свет веры, конечно, видишь, как удобно ловить нежелательных элементов. — Важех фыркнул в воротник, за что удостоился мрачного взгляда Джанн.

— Я попытаюсь найти их, но может и не получиться. — Джанн не поняла. — Снег тоже мой.

— Ищи. Это хорошо. Значит до леса можно не напрягаться.

— Угу. — Теперь мрачным стал Важех, больше он не пытался уехать вперёд.