Ты нам нужен

— Этого не может быть, — выпучил глаза Билл.

— А вот я этому охотно верю, — высказал своё мнение Мот. — На море ещё и не такое бывает.

Я ему поверил, ибо в космическом флоте я был свидетелем самых неожиданных событий.

— А ведь это наш кораблик — то, — заметил Ферм.

— Стало быть и мы утонули, — речь Мота оптимизмом не отличалась.

— Ну и что нам делать? Этого нельзя допустить, — Ферм как всегда был напорист.

— Знаю, но как быть? — Лабан пожал плечами.

— У меня идея, — хлопнул я себя по лбу. — Там даны точные координаты рифов?

— Да, вот они, — Страст протянул мне газету.

— Нужно подняться наверх к машине, — и тогда всё будет сделано в лучшем виде!

— Что ты задумал? — заинтересовались друзья.

Я рассказал им свой план. Он был радостно принят, но обсудить то, почему я к нему пришёл, всё же пришлось.

Мы поднялись на верхний этаж и вновь оказались возле машины времени.

— Набирай, — сказал я и Лабан захлопотал над клавиатурой. Перед нами возникло временное окно, сквозь которое на нас летели брызги.

— Ну я пошёл, — кивнул я нахмурившемуся Страсту, чьи пальцы подрагивали, продолжая щёлкать тумблерами, и нырнул ласточной во временную дыру.

Упал я удачно. Ухватившись за канат, тянувшийся мимо одного из парусов, крепившегося здесь же, я зафиксировался.

— Там рифы! — закричал я, разинувшим рты, людям. Я мог их понять: из неоткуда появился непойми кто и ещё чего — то кричит. — Ну, чего рты раззявили, — заорал я. — Охота на корм акулам попасть? — но они не слышали меня, так как стоял такой грохот, что я и сам с трудом слышал себя. Тогда я подошёл к делу с другой стороны и начал знаками показывать им, чтобы руль взяли левее, но меня не понимали. Мне было тяжело удерживаться на скользком ному корабля и махать свободной рукой.

Я кричал уже так громко как только мог. Мои крики были слышны уже по всему кораблю, но слова мои глотал ветер.

Я почти отчаялся уже, но заметил себя на палубе и помахал приветливо рукой, но видимо я другой этого не заметил, так как это походило на очередной мой мах в сторону, когда я призывал сворачивать. Однако, не взирая на опасения, мои старания были вознаграждены.

Я — мой временной двойник, или как там ещё он называется, я никак не мог придумать как мне его называть, внезапно засуетился и я уже знал, что он сделает, так как сам сделал это ещё совсем недавно. Он взял рупор и кинул его мне, размахнувшись со всей силы. Я поймал рупор, едва не свалившись в бушующее море, которое так и хотело ухватить меня своими длинными, мокрыми и жадными руками.

Показав самому себе чудеса акробатики, я схватил рупор и прижал его к губам.

— Левее! — что было сил закричал я.

Мне было очень трудно сдержаться и не сказать что — нибудь очень крепкое. Я помнил, что там находятся мои друзья и я сам, пусть это и моё временное отражение.

Хоть я и старался не ругаться, но это было слишком непросто и я старался вспомнить все известные мне необидные ругательства. — Левее, акульи плавники! — Я остался доволен собой: и душу облегчил и не обидел, вроде, никого. — Там рифы, — и я указал на них, презрев приличия, ибо в эту минуту было не до них, пальцем. — Левее! — я охрип от крика и не мог сказать что — либо ещё.

Ну, хвала Небесам, меня, наконец, услышали и корабль был направлен в обход опасных рифов. Внезапно я почувствовал, что горло немного отпустило и я смогу сказать ещё пару слов.

— Молодец! Отлично! — закричал я ни к кому конкретно не обращаясь. Скорее, я думаю, я обращался индивидуально к каждому, но понял это уже много позже. Я долго обдумывал это: почему я выкрикнул именно эти слова? Они сами вырвались. Они запали в мою память с того раза и я сказал их чисто автоматически, боясь порвать, и так уже очень тонкую, нить. Я швырнул рупор обратно, так как надобность в нём отпала, а на корабле он мог ещё пригодиться. Находящийся на палубе мой двойник поймал его, причём очень ловко. Моя миссия была выполнена и не было смысла задерживаться здесь.

То же самое понял и Лабан, следящий за мной по монитору, и подо мной, прямо в море, жёлтым светом загорелся портал. Я отпустил канат и прыгнул вниз. Было немного боязно, но всё обошлось. Через секунду я весь мокрый и солённый стоял рядом со своими друзьями.

Мы были рады видеть друг друга. Ферм протянул мне сухую одежду, предусмотрительно припасённую мной до того, как пустился в эту авантюру, придуманну мной же.

Я переоделся и мы поспешили вниз купить газету. О катастрофе "Трезубца" там уже не было ни слова, зато на всю первую полосу красовалось фото Квасера и Болэна. Под ней сообщалось, что два самых изветных актёра решили посетить город.

— Нужно посетить их выступление, — предложил я. Моё предложение было поддержано. Всем было интересно посмотреть на то, как отреагируют на нашу встречу старые друзья.

С очень большим трудом нам удалось достать билеты на первый ряд. Это было единственное выступление известной парочки и поглазеть на своих кумиров собралось много желающих.

Вечер начался хорошо, да и закончился, впрочем, тоже. Квасер с Болэном пели, танцевали, шутили, показывали акробатические этюды. Им помогала их компания, с которой мы были неплохо знакомы.

Мы были узнаны и весь спектакль словно был только для нас, потому что, увидев нас Квасер просиял и наподдал жару.

В антракт нам удалось пропихнуться за кулисы.

Болэн и Квасер страшно обрадовались встрече и долго распрашивали нас обо всём том, что произошло с момента нашего расставания.

Затем вечер продолжился. После него, мы отправились в гостиницу к друзьям, где и проболтали всю ночь.

Поведав о наших похождениях, мы потребовали, чтобы Квасер и Болэн рассказали нам о произошедшем с ними.

— Рассказывать — то, собственно, и нечего, — начал Болэн. — С того момента как вы улетели к Лардису, мы слонялись без дела, а затем нас подхватил жуткий ураган и мы оказались в этом городе.О нашем приезде рассказывали все газеты. Вообще, происходит много странного.

— Что же здесь странного? — удивился Лабан. — Будущее изменилось, а с ним поменялось и всё остальное.

— Но это не наш мир! — воскликнул Болэн. — Мы живём в другом времени.

— Никогда нельзя быть в чём — либо уверенным! — философски заметил Лабан.

К этой теме мы больше не возвращались, а болтали о всякой чепухе, которую могут позволить себе только друзья.

Глава 20.

Трудно было привыкать снова к одном солнцу и двадцатичетырех-часовым суткам, где время чётко делилось на день и ночь, когда солнце и луна в установившемся порядке сменяют друг друга.

Я стоял у окна и вдыхал свежий лесной воздух. Я давно отвык от запаха настоящего леса, а не той смеси хвойных лесов и джунглей, к которым мне приходилось привыкать.

Мы остановились на небольшом ранчо, как назвал это место Билл, хозяин которого, сдавал сооружённые им коттеджики для того, чтобы немного заработать, как он говорил. Он прибеднялся самым наглым образом и дела у него шли совсем неплохо. Земельный участок, принадлежащий ему, был немаленький и туристы стекались сюда рекой, чтобы провести выходные с семьёй на более — менее свежем воздухе, а не в заводском смоге города.

Сегодня у нас был чрезвычайно нагруженный день. Знаю, что это может показаться вам предоссудительным, но мы решили провести весь сегодняшний день в библиотеке за изучением событий, произошедших за последние четыреста лет.

За те деньги, что мы заплатили за аренду пяти домиков, нам полагались утренние и вечерние газеты. Как я и полагал, они лежали под дверью и я поспешил заглянуть в них. Ничего особенно интересного я там не увидел и не прочитал, кроме того, что весь город восхищался бенефисом, устроенным приезжими знаменитостями.

Моё внимание привлекло рекламное объявление о карманном вертолёте, который уменьшался и увеличивался до нужных размеров, стоило владельцу подумать о нём.

Конечно, вещь хорошая, но мне как — то ближе были лётные устройства, в соответствии с законами физики не меняющие постоянно своих размеров и состава без надлежащего воздействия на них.

Мне вспомнился один фантастический рассказ из моего детства. Он был о человеке, попавшем в подобное устройство и о его приключениях. Бр-р-р!

Больше ничем особенным газеты не выделялись от своих многовековых предшественниц: фондовые сводки, различные котировки, спортивные новости, светская хроника, новости. Всё это я читал миллионы раз. Отложив газету, я стал ждать завтрака.

Ровно в девять раздался стук в дверь и миловидная роботесса вкатила тележку с едой. Она мало походила на ту консервную банку, которыми изображали роботов во всех виденных мной кинопостановках. От человека она отличалась лишь немного неестественным цветом кожи, да необычным устройством, походившим на средство связи лётчиков и космонавтов с микрофоном и наушниками. По всем другим параметрам она походила на привлекательную девушку.

— Приятного аппетита! — проворковала она. — Надеюсь, что Вам понравиться.

— Благодарю Вас.

— Не забудьте, что Вас ждут друзья в десять часов.

— Да, спасибо. Я помню.

Роботесса улыбнулась и вышла. До сих пор я не мог поверить, что это робот и меня не розыгрывают.

Еда была вкусной и я быстро уплёл всё, что лежало на подносе. Настроение у меня было восхитительное. Напоследок я оставил блюдо, напоминающее мне мороженое с различным ассорти всевозможных фруктов. Они были свежие и я подумал, что видимо их здесь же и выращивают.

Не успел я поставить последнюю опустевшую тарелку, как снова в дверь почтучали и вошла та же горничная — роботесса.

— Вам понравилось? — спросила она.

— О, да! — ответил я. — Было великолепно. А обед будет столь же вкусным?

— Вредно столько думать о еде! — сказала она наставительно.

— Да, но..., — попытался я.

— Нельзя!

— Ну и ладно! — вздохнул я.

Было без нескольких минут десять и я пошёл к друзьям. Они меня уже ждали. Не было только Лабана, но он быстро появился и мы потопали по делам.

— Не забудьте, господа, — окликнул нас один из поваров, — обед ровно в три!

— Да, друг, спасибо! — откликнулся Ферм и мы вышли в открытые ворота.

Спросив у одного старичка как пройти в ближайшую библиотеку, мы напоролись на ходячий путеводитель по городу. За несколько минут он успел поведать нам о всех библиотеках, имеющихся в городе. Чтобы мы не заблудились, он предложил нам свои услуги. Мы ему отказали, но от полученных купюр, которые быстро исчезли из вида, он не стал слишком расстраиваться и сказал, что его зовут Атакаем, а это имя каждому знакому. Мы охотно поверили ему.

Ближайшую библиотеку мы искали недолго, ибо Атакай расписал нам дорогу так подробно, что только грудной ребёнок после этого смог бы заблудиться.

— Добро пожаловать! — приветствовал нас библиотекарь, тщедушный человечек среднего возраста и маленько роста. — Что вас интересует? Биографии конкретных людей, последние сводки межпланетного содружетсва, история жизни Сандрино Коареса, или...?

— Нам бы, любезный, — ответил Лабан, — посмотреть бы энциклопедии на исторические темы. Это возможно?

— Конечно! Какой период вас интересует? Первобытное общество, рыцарство, начало ракетной эры, возникновение союзов? Или у вас имеются конкретные пожелания?

— Мы хотим посмотреть историю за последние четыре века.

— О, у нас на эту тему крайне много материала. Вам придётся изучать его очень долго.

— Ничего, — ответил Билл, — нас тоже много.

— Не могу поспорить, — согласился библиотекарь. — Какую визуальность предпочитаете: читать самим книги, читать на мониторе, голографию. А, может быть, предпочитаете прослушать?

— Нет, благодарю, — отрицательно покачал головой Лабан. — Я слишком давно не держал в руках хорошей книги, а послушать я могу и своих друзей.

— Совершенно согласен с Вами, — довольно закивал библиотекарь. — Нынче мало кто интересуется первоисточниками, всё больше слушают. Ну, куда, скажите,это годится?

— Никуда не годится, — согласился Лабан. Он уже порядком устал от болтовни назойливого библиотекаря и хотел поскорее приступить к интересующему нас материалу.

— Будете заполнять читательский билет? — не отставал от нас здешний служитель букв.

— Нет, спасибо.

— Хорошо, пойдёмте, я Вас отведу.

Мы облегчённо вздохнули.

Зеркальный лифт поднял нас на сто первый этаж. Стоило дверям расскрыться, как мы дружно присвистнули. Библиотекарь посмотрел на нас с неким превосходством. И в самом деле, было чем гордиться. От самого пола до высоченного потолка тянулись сплошные стелажи с разнообразными книгами всевозможных форматов и цветов.

— Вот это, что вам требуется, — обвёл рукой библиотекарь громадный зал, растянувшийся на весь этаж.

— Огромное спасибо! — сказал я.

Затем, библиотекарь спустился вниз, оставив нас, наконец — то, одних.

— Ну, ничего себе! — восхитился Билл. — С чего начнём?

— С чего угодно, — ответил Мот. — Мне любопытно узнать обо всём, что происходило за последние столетия.

История последних четырёхсот лет была довольно скучна и неинтересна, за исключением нескольких моментов. Зато, они уж никак не могли быть названы "скучными".

Первая попавшая мне в руки книга оказалась учебником по истории для исторического факультета местного университета. В нём содержалась информация о событиях, произошедших по последнюю тысячу лет, начиная с неспокойного двадцатого столетия. Очень многое совпадало с теми, событиями, которые происходили в моей реальности.

Я листал раздел, посвящённый двадцать третьему веку. Все события в нём были мне знакомы, либо не заслуживали пристального внимания. Я уже хотел закрыть книгу и просто так перевернул страницу.

— Смотрите! — воскликнул я. — Все подскочили ко мне и я повернул книгу, открывая на всеобщее обозрение книжный портрет.

— Не может быть! — Мот вырвал у меня из рук книгу, где оказался его портрет в полной форме и с впечатляющими наградами на парадном кителе.

— О, нет! — всхлипнул он и книга выпала у него из рук.

— Что? Что там написано ? — переполошились мы.

— Читайте! — выдавил он.

— Ничего! — сказал ему Лабан. — Не забывай, что мы теперь всё можем сделать как должно быть.

— Читай давай, — подторопили мы Страста. Нам не терпелось узнать, что там такого было написано.

— "Революция, — начал читать Страст, — две тысячи двести семьдесят пятого года унесла с собой несколько миллионов жизней. Точные цифры назвать невозможно по той причине, что в боях, происходящих в прибрежной зоне Аркуса, местности, представленной во всепланетном парламенте пятью сенаторами, участвовало много стихийных бойцов, которыми, в том числе, становились рыбаки на своих суднах. По этой причине точных данных о жертвах, к сожалению, дать никто не может.

Евлакий Стон, глава Аркуса, был застрелен в собственной спальне. Свидетели указывают на то, что убийцей стал молодой человек, лица которого разглядеть не удалось, хотя многие поговаривали о том, что, нашлись те, кто видел лицо преступника. По их словам, это был никто иной, как Мот Ланис Генри Стон, родной сын и вероятный приемник Стона — старшего. С тех пор о бывшем блестящем офицере никто не слышал.