Год ворона, книга первая

После того, как“дикий бизнес” пошел на убыль, онразумно распорядился заработанным, исейчас владел пятой частью компании,которая имела в распоряжении два десяткагрузовых самолетов. Частично арендованныху Министерства обороны, частичновыкупленных. А бывшие сослуживцы, давнорастеряв прошлую спесь, гоняли выработавшиевсе мыслимые ресурсы машины по торговымперекресткам планеты за копейки…

Разглядывая бесконечный автомобильный поток, Емельянов вспомнил о скором завершенииотделочных работ в новом доме на берегуДнепра, и ухмыльнулся. Не пройдет имесяца, как он будет жить в лесу, натерритории приватизированного пионерскоголагеря. И при этом его резиденция будетнаходиться в пригороде Киева, расположенномв противоположной стороне от Русы.

О событиях 1987 годаЕмельянов почти забыл. Так человек,далекий от уголовного мира и живущий владах с законом, обычно забывает онелепом, случайно полученном сроке.Плохие мысли мешают зарабатывать деньги,и полковник выбросил из головы воспоминанияболее чем четвертьвековой давности,как выбрасывают неудачный брак, какзабывают о родственнике, оказавшемсяподонком и подлецом.

Остались в душеразве что похороны Петровича, единственногоиз всех, с кем он хоть как-то сумелсдружиться. Через год после техсудьбоносных событий врачи нашли уполковника рак желудка. Смертельныйнедуг скрывался в теле Петровича ещедо того, как “борт 2-6-2” приземлился вРусе, обнаружен был через год послепроисшествия. Последние полгода мучалсябывший командир базы страшно. В гробулежал иссохшийся, но, как Емельяновупоказалось, умиротворенный. Боялсятогда бывший командир корабля, что еготоварищ в последние месяцы не выдержали кому-нибудь исповедался. Но время шлои ничего не происходило, стало быть,полковник в самом что ни на есть прямомсмысле унес тайну в могилу ...

У самого Емельяновав разгар “первоначального накопления”была мысль продать секрет кому-нибудь,кто сможет выложить сумму побольше. Ноушлый коммерческий авиатор много леталпо миру и общался с очень разными людьми.Он быстро понял, что в том мире, гдеинтересен его секрет, будет выглядетьсловно домохозяйка, которая пытаетсяпродать под супермаркетом тонну левогогероина. В лучшем случае — отберут“законные хозяева”, в худшем грохнутна месте. Не виделось перспектив и упопытки продажи за рубеж. Едва их компанияначала активно работать с Западом, какон быстро разобрался, что для новых"друзей" — тех же американцев, немцеви прочих — русские (то есть все выходцыиз СССР) по-прежнему остаются разновидностьюговорящих медведей. Не было сомнений,что эти "покупатели" выжмут его наманер лимона и сдадут исключительночтобы не платить по счету. Ну а террористы,сунься он к ним, скорее всего, убьют,получив всю существенную информацию.Очень уж его секрет взрывоопасен...

Чтобы выложить наприлавок такой товар, заработать нанем, а при этом и уцелеть, нужно былоиметь соответствующие связи и статус.Стать депутатом, министром или егозаместителем. На худой конец — олигархомс разветвленным международным бизнесом.Либо в дело должен вмешаться совершенноневероятный случай. Но подходящийслучай так и не представился, а специальноЕмельянов его не искал. Он был реалистом.И отлично понимал, что приди он в СБУ,то украинские “госбезопасники” врядли расщедрились бы даже на медаль, неговоря уже про какие-то финансовыесредства. Восточный сосед в то времятоже не выглядел особо платежеспособным.

Вспомнилась вдругновость о бомбардировщике, упавшемгде-то под Энгельсом. Он собиралсяпозвонить Юре Дорошенко, спросить, чтода как? Бывший второй пилот вроде быгде-то там служит. Глядишь, в генералывыбьется перед пенсией и инфарктом.Емельянов коротко хмыкнул. Ладно, Юреперезвоним после обеда, впереди временимного ...

Спустившись кдороге, бывший летчик обнаружил, чтоправое заднее колесо его неброской, номощной “Ауди” спущено почти целиком.Вполголоса обматерил дорожников игвоздь, что, несомненно, стал причинойпрокола. Емельянов открыл багажник,достал баллонный ключ, домкрат и запаску.На заднее сиденье бросил ненавистныйв жару, но обязательный по статусупиджак, и, присев на корточки, началприлаживать “лапу”откручивать болты.

Почти забитое вдальний угол памяти воспоминание о«проделке» неожиданно снова всплылона поверхность. «Сознался бы тогда, ужедавно бы отсидел и вышел, — с досадойподумал полковник, — а потом бы книгунаписал, может быть, и кино по моемусценарию сняли». Мысль была не его,чужая, занесенная то ли из прочитаннойкниги, то ли из какого-то фильма. Ибесследно пропала, стоило толькососредоточиться на непослушномприкипевшем болте.

— Чего случилось,уважаемый? — сверху неожиданно раздалсяголос, и кто-то хлопнул бизнесмена поплечу, — может помочь чего?

Емельянов поднялвзгляд. Перед ним стоял широкоплечиймужик в солнцезащитных очках, нескрывавших самую настоящую рязанскуюморду. В левой руке у него болталисьключи с брелоком автосигнализации.

“Тоже водитель”, — успокоенно подумал полковник.

— Да нет, спасибо!— кивнул он доброжелателю, — обычныйпрокол. Колесо поменяю и на монтажпокачу.

— Мое дело -предложить, сам понимаешь, — пожал плечамидобровольный помощник и отошел в сторону.

Полковник закончилвозню с колесом, закрыл багажник, и,обойдя “Ауди”, открыл дверцу. В этотмомент сердце, сбившись с ритма, вдругбешено застучало. В голове зашумело, аперед глазами закружился хоровод всехцветов радуги. Емельянов не устоял наместе, его чуть повело назад, на проезжуючасть…

Водителю БМВ нехватило какой-то доли секунды, чтобыуспеть отреагировать на упавшегочеловека. Он запоздало бросил машинувлево, но все же бампером подцепил тело,не успевшее коснуться земли. Автомобильразворотил Емельянову грудную клетку.Протащив мертвое тело несколько метровпо асфальту он, наконец, остановился.

Мужик с рязанской,(на самом деле питтсбургской) мордойлегким, незаметным со стороны движениемуронил миниатюрный шприц-тюбик сквозьрешетку канализационного стока. Ровнымспокойным шагом Опоссум двинулся дальше,сразу затерявшись среди прохожих.

На местедорожно-транспортного происшествиябыстро начала собираться толпа. Минутчерез десять подъехали машины ГАИ, а заними и скорая.

Для следователяпроисшествие было очевидным. Заверенияводителя БМВ, что пострадавший самсвалился под колеса его машины, никто,в том числе и суд, не принял всерьез.Видеорегистратор же толком ничего незарегистрировал. Судебно-медицинскаяэкспертиза констатировала смертьвследствие многочисленных поврежденийчерепа и грудной клетки. То, что Емельяновперестал дышать за полсекунды достолкновения от инъекции специальногомедикамента, предназначенного дляимитации естественной смерти, так никтои не узнал.

Неприкаянная душакомандира отправилась туда, где ее ужеподжидали остальные члены злосчастногоэкипажа. С его гибелью все, кто той давнейавгустовской ночью участвовал впогребении атомного заряда, покинулибренныймир.

22. Особоемнение

— Товарищ подполковник,это Пашкин. К вам сейчас можно зайти?

— Что-то срочное?

— В общем, да. Естьинициативные версии по происшествию …

Даже через мембранудопотопной трубки внутренней связиощущалось, как лицо шефа, и без того неголливудское, при слове “инициативные”собирается в недовольно-раздраженныйкукиш, каким только детей пугать...

— Жду! — подполковникшвырнул ни в чем неповинную трубку нарычаги.

Текст пояснительнойзаписки, результат нескольких днейинтенсивного умственного труда, уместилсяна один лист. Пашкин поелозил мышью врайоне кнопки “Печать”, но в последниймомент передумал. “Для начала простоозвучим”, подумал майор, выключая компи вставая из-за стола.

В день катастрофына вечернем совещании шеф объявил, чторасследованием причин будут заниматься“варяги”, которым следует оказыватьвсяческую посильную помощь. Сам жедоблестный отдел ДВКР 6950-йавиабазы, в полном составе, от боевогоначальника и до бойца-посыльного должензаниматься обычными делами, дабы своимсамоотверженным трудом продемонстрировать,пресечь и не допустить …

-Короче, сидите тихо и молитесь, чтобыпричины взрыва имели технический, а незлодейский характер, — тихо сказалнапоследок умудренный жизнью начальник,начинавший службу еще при Андропове. -Если выяснится, что мы все дружнопрозевали теракт на обслуживаемомобъекте, то в скором времени ездить намвсем придется не на машинах, а на оленях,имея в объектах наблюдения песцов ибелых медведей...

Поедва уловимым интонациям в голосебеззубого (в прямом, но отнюдь непереносном смысле), подполковника майорпонял, что региональное управлениесделает все, чтобы не дать хода версиипро теракт. Старый хрен своими вставнымичелюстями при необходимости могперекусывать арматуру, но при этом чуткоулавливал музыку верхних сфер …

Уже послесодержательной беседы Пашкин встретилв коридоре бывшую пассию. Припомнивобстоятельства расставания, покраснел,сунул руку в карман, огляделся по сторонами сунул в разрез блузки пару кредиток,тихо пояснив: “За такси!”. “Вольняшка”вспыхнула от такого хамского обращения,но деньги припрятала. Хотела что-тосказать, не успела. Майор, нахмурившись,удалялся семенящей походкой вождямирового пролетариата. Мысли его былиочень далеки от неудавшегося разврата…

Возвращаясьдомой, Пашкиннапряженно думал. Цену своему серомувеществу он знал. “Наверху” его считаютсильным аналитиком и, время от времени,подкидывают материалы посерьезнее, чемкоррупция в службе горюче-смазочныхматериалов. Впрочем, майор знал и о том,что это начальственное мнение ничегоне изменит в его судьбе. Любовь к бабами упорная склонность к служебным романам,вкупе с упрямством и неуживчивостью,будучи отображенными в личном деле,надежно притормозили на нынешней ступеникарьерной лестницы.

Но невзирая ни накакие приказы, из головы упрямо неуходила картина с места аварии. Мертвыеизувеченные тела стояли, точнее, лежалиперед глазами. Тот, кто приложил руку кгибели летчиков, должен сидеть в тюрьме.А еще лучше “покончить с собой” послетого, как под видеозапись расскажет провсе, что знает...

Привычно отрабатываяприоритеты рабочих версий, первым деломмайор попробовал связать катастрофу"стратега" и мутную личностьмладшего лейтенанта Сидорченко, которогоследовало рассматривать как возможныйобъект вражьей вербовки. Ту-160 и сам посебе всегда был интересен “невероятнымсоюзникам”. А сейчас, когда пусть соскрипом, шатко и валко, но все же пошламодернизация, новые системы и видывооружения — “Блэкджек” стал интереснейразным супостатам вдвойне. Если невтройне. Вражеская резидентура вокруг“стратега” так и вьется. Младлей,конечно, птица не великого полета, нонагадить может изрядно, если чья-нибудьумелая рука полет этого стратосферногодятла направит.

Как там у барданашего в песне пелось:

“В общем, такподручный Джона был находкой для шпиона.

Так случитьсяможет с каждым, если пьян и мягкотел!”

Вообще-то младлейСидорченко из батальона аэродромногообслуживания подходил на роль вражескогоагента, как ваххабит на должностьдетсадовского воспитателя. Он закончилкакое-то ПТУ, заслуженно числясьраздолбаем и алкоголиком. На срочной,которую Сидорченко служил в СКВО, где-топри складах, он чуть было не отправилсяпрямиком в дисбат. Что именно тамслучилось, Пашкин особо не копал, ипричиной тому стала отнюдь не нехваткавремени. Просто дядя младлея и был темсамым непосредственным начальникомПашкина. В свое время, потрясая у майорованоса небольшим, но жилистым кулаком, онв категорической форме потребовал“Племянника не работать! Убогому и такхватит...”

Вряд ли дядя былс племяшом в сговоре, тем паче в доле,не тот масштаб у людей. Скорее всего,ему плешь проела мать младлея, посовместительству — сестра подполковника.С настойчивыми просьбами “не дать злымдяденькам обидеть маленького мальчика!”.Видел Пашкин ту даму...

Так что, если быне заступничество, давным-давно ушелбы в Москву запрос на спецпроверку сфотографиями и отпечатками пальцев. НоПашкин тогда уступил, о чем сейчас жалелв такой степени, что языком математикиневыразима, зато вот русским народнымязыком выражается очень даже исчерпывающе.Сильно жалел, в общем.

На следующий деньмайор, наскоро завершив всю территориальнуюобязаловку, зашел в кабинет, плюхнулсяв кресло и включил “геликаптёр”. ТакПашкин называл свой устаревший компьютерс громко рычащим кулером. Пока “геликаптёр”,хрипя и подывая, загружался, майорсоорудил чашку крепкого чаю с лимономи здоровенный, в пол-батона, бутерброд.Благо, все ингредиенты хранились вмаленьком холодильничке, замаскированномпод отделение шкафа. Рокочущее чудомайора умело не очень много, но зналостолько, что всему гарнизону на трипожизненных хватит ...

Нет, вряд ли,пробежавшись по файлам, подвел он итогпредварительным размышлениям. Именноте обстоятельства, которые облегчалипотенциальную вербовку младлеяСидорченко, делали его слишкоммалопригодным и даже опасным дляпо-настоящему серьезного дела. Например,диверсии государственного масштаба.Конечно, проверить разгильдяя подмикроскопом необходимо, но искатьпо-настоящему глубоко следует в иномместе. Обжигаясь чаем, майор вгрызся вбутерброд, одновременно безжалостноэксплуатируя архив "геликаптёра",собственную память и телефон.

Хитрыми аналитическимипрограммами майор Пашкин не пользовался.Не умел, да и не было их у него. Но вот почасти перемалывания самой, казалосьбы, несостыкующейся информации ивыстраивания крайне неочевидных цепочекон мог за пояс засунуть любого столичногосыскаря.

Можно микроскопомзабивать гвозди. Можно заставитьохотиться на сусликов волкодава, а тигра— ловить мышей. Но думать аналитику никтозапретить не сможет … Без малого полуторакилограммов мозгового вещества, чтоскрывались под коротко стриженными,чуть тронутыми легким налетом сединымайорскими волосами, хватало на всетекущие задачи. И на бестолковых бойцовпорыкивать, и территорию обходить, иканцелярщину отрабатывать для “варягов”.Одновременно с этим сопоставляя малейшиезацепки с оперативной информацией запоследние пару месяцев. Обычно правильныерешения и планы не появляются случайно,а соскальзывают с кончика пера послепары суток упорной мозговой пахоты.Однако и внезапного озарения никто неотменял.

Не прошло и сорокаминут, как на поверхность всплыл крайнеинтересный момент, заставивший майоразабыть про вторую кружку чая, унылоостывшую сбоку от системного блока.

В тени всемизвестного дебошира Сидорченко"притаился" серый мыш Семенов.Старлей, тоже из БАО. Не замечен, неучаствовал, не привлекался, не состоял.Однако несколько месяцев назад вразговоре с одним "другом друзей",которых у Пашкина было немерено, всплылодин любопытный эпизод.

Вроде бы как горячолюбимая теща Семенова, школьныйбиблиотекарь, год, а может быть, дваназад стала владелицей трехэтажногокоттеджа. С чего вдруг — непонятно.Наверное, ключи с документами в школьномкоридоре нашла. Новость была давней, всвое время не отработанной по причинеслужебной мелкости фигуранта. Но Пашкинпривык накапливать любую, даже, казалосьбы, совсем ненужную информацию, котораярано или поздно ложилась в пустуюклеточку, позволяя собрать любую, дажесамую морочную мозаику.