Первый герольд

— еще вопросы у кого ни будь есть? — Хозяин кабинета обвел тяжелым взглядом всех присутствующих, от чего мужчины постарались выпрямиться еще больше чем обычно. — Раз нет, тогда расходимся. К двенадцати часам завтрашнего дня, беженцы должны быть отправлены в центральные районы, а мы выступаем к "Одинокому утесу".

У выхода из кабинета, меня догнал Борис, жестом приказавший идти следом. Мы молчали пока не оказались на улице, зайдя за угол штаба и убедившись что посторонних рядом нет, сотник решил заговорить:

— ну, и что ты об этом думаешь?

Подняв лицо к небу, смотрю на далекие звезды. Никогда не был астрономом, и вряд ли отличу "Большую медведицу" от какого либо другого созвездия.

— мы в заднице. — Произношу после короткой паузы.

— поздравляю, ты открыл мне глаза на мир. — Собеседник хмыкнул. — Но я бы хотел услышать другое.

— например? — Интерес даже не приходится изображать.

— например: откуда ты знаешь об оружии, которое выкопали "дьяволы"? — На последних словах, мне в шею уперлось тонкое острое лезвие.

Осторожно опускаю взгляд на Бориса, который стоит на расстоянии вытянутой руки, и держит у моего горла небольшой кинжал. Нервно сглотнув, спрашиваю резко осипшим голосом:

— что это значит?

Мысли в голове мечутся как бешеные, сердцебиение участилось, а мышцы напряглись, готовясь к бою... в котором у меня почти нет шансов на победу.

— во время нашего разговора, в моем кабинете, ты очень бурно отреагировал на известие об оружии "дьяволов". Создается впечатление, как будто бы ты уже встречался с чем-то подобным... но это невозможно, так как все образцы древней техники, находятся на секретных подземных полигонах, и новичков вроде тебя, не подпустят к ним и на километр.

— я не... — Пришлось замолчать, так как кинжал надавил чуть сильнее, и если бы не "псионика", укрепляющая тело уже без участия сознания, кожа была бы прорезана.

— я неплохо читаю людей по их мимике, даже если она ограничена как у "темных стражников". В сравнении с некоторыми предателями, которых мне приходилось допрашивать, ты просто отвратительный актер. Последняя попытка Алексей: откуда ты знаешь об оружии "дьяволов"? поверь, я не хочу переходить к более грубым методам допроса.

"б*ядь! Вот я влип".

— хорошо... ты сам хотел услышать. — Нервно усмехаюсь и чувствую, как лезвие отодвигается, буквально на миллиметр. — Ты веришь в перерождение?

— ты говори, а верить или нет, я решу чуть позже. — Абсолютно серьезно ответил Борис.

* * *

Любопытный факт: за всю свою вторую жизнь, я так ни разу и не поинтересовался, как между городами империи доставляется почта. В пределах городов все было очевидно: либо поселение слишком маленькое, так что проще добежать до интересующего человека, либо отправлялись курьеры с записками.

Тем временем, в империи успешно функционировала целая сеть почтовых отделений, имеющих свои филиалы в каждом крупном поселении. Существовало два вида почты: письма и документы, которые перевозили курьеры на легких двухколесных колесницах, а так же посылки, упаковываемые в специальные сундучки, перевозимые в закрытых повозках вроде той, на которой меня и еще трех "братьев", привезли в форт "кровавых гвардейцев" для прохождения испытания. В случае необходимости, при доставке срочного послания, в каждом почтовом отделении можно было поменять одну двухколесную колесницу с уже усталыми кабанами, на другую, запряженную животными полными сил.

Процесс доставки посланий, затягивался на дни, а-то и декады, так что новости успевали устаревать, и часто становились вообще не актуальными. Однако, в условиях отсутствия радиосвязи, телефонов, телеграфов, и даже прирученных почтовых птиц, приходилось довольствоваться тем, что имеется в наличии.

Как с доставкой посланий справляются наши соседи? Почти все "дьяволы", обладают хоть и неполноценной, но развитой телепатией, и даже при том что они не могут залезать в головы друг к другу, напрямую обмениваясь мыслями, это не мешает им использовать "бесов", в качестве трансляторов своей воли. Краснокожим рогатым великанам, нужно лишь раз вступить в контакт с "бесом", что бы после этого, иметь возможность воздействовать на него на расстоянии в пару десятков километров... это кстати объясняет, почему случаи побега обладателей белых волос от своих более крупных сородичей, происходят столь редко.

Зеленокожие "орки", используют почтовую сеть, на подобие имперской, ну а "эльфы", объединяя свои разумы, способны обмениваться информацией на прямую. Мне, как человеку не самому общительному, сложно даже представить, каково это, ощущать что твои мысли постоянно слышат сотни сородичей.

С чего я вообще вспомнил о письмах, посылках и почте в целом? Просто в данный момент, мне представилась отличная возможность, на личном опыте почувствовать все неудобства, которые испытывают курьеры, вынужденные доставлять срочные послания. Двухколесные колесницы, запряженные тройкой кабанов, бегущих "клином", не были оборудованы сидениями, и нам с Борисом, приходилось держать равновесие стоя на ногах, и удерживаясь от падения стискивая руками поручни.

Внешне, наш транспорт напоминал мне какой-то балкон, к которому кто-то приделал два колеса, а так же закрепил конструкцию, в которую впрягались кабаны. Если бы не приказ сотника, и реальная необходимость торопиться, то я бы предпочел путешествовать бегом на своих двоих, или с удобствами в карете, (второй вариант даже предпочтительнее).

Однако, пожалуй стоит объяснить, что вообще происходит, и почему двое оперативников "темной стражи", не сопровождают своих товарищей на пути к "Одинокому утесу". А началось все с допроса, который устроил мне мой прямой командир, непостижимым образом умудряющийся понимать, когда мной говорится правда, а когда ложь. Даже попытки умолчать какие-то факты, оказывались распознанными, и тогда лезвие у горла, угрожающе надавливало на кожу.

Ни раз и не два, мне в голову приходила мысль, попытаться бежать или напасть на Бориса, но всякий раз доводы разума, останавливали от необдуманных действий. Попытайся я сбежать, и даже если бы это получилось, мне попросту некуда было идти... не к "дьяволам" же. Нападение на выше стоящего офицера, тоже оставляло мало вариантов, так как меня скорее всего приняли бы за шпиона, предателя или психа, да и вряд ли так просто удалось бы победить опытного "псионика", еще и владеющего некоторым позиционным преимуществом.

Пришлось поведать историю о ребенке, который с раннего детства помнил свою прошлую жизнь, окончившуюся во время захвата давно разрушенного города. Не удалось утаить сведения и о "Плакальщике", а так же о договоре, благодаря которому моя личность и не была стерта. Когда рассказ закончился, сотник "цветасто", но совершенно безэмоционально выругался, а затем, дабы убедиться в правдивости моих слов, устроил эксперимент.

Доброволец, которого отловил и назначил на почетную должность Борис, Послушно выпил мою кровь, а затем зайдя на середину начерченного на земле символа, произвел ритуальное жертвоприношение кролика, раздобытого на кухне. Старший оперативник "темной стражи", внимательно следил за всем процессом, а затем провел подробный допрос подопытного, поведавшегого о том, что видел странное место, находящееся как будто в пустоте, пол которого состоял из золота, а на белом троне сидело существо в красном плаще, под капюшоном которого клубился кровавый туман.

После этого, эксперимент повторился еще дважды, и новые добровольцы описывали все тоже самое, заявляя что чувствуют себя отдохнувшими и полными сил. Получив приказ, "молчать о произошедшем под страхом смерти", парни были отправлены отдыхать в барак, а я и Борис, направились к командующему фортом. Так как ритуалы проводились ночью, да еще за зданием штаба, свидетелей нашей деятельности, кроме троицы подопытных, не было.

— почему мы их отпустили? — Задал тогда вопрос я, следуя за своим командиром, по коридорам главного здания форта.

— им все равно никто не поверит... да и не хочу я ребят убивать, особенно на кануне войны. — Отозвался сотник.

В кабинет командующего меня не пригласили, заставив дожидаться своей судьбы в коридоре, под ненавязчивым присмотром двух выпускников "школы меча", которые были старше чем я, лет на восемь-двенадцать. Не знаю, о чем уж там говорили офицеры, но спустя каких-то пятнадцать минут, сотник вышел в коридор, и заявил что нас отправляют в столицу с важным донесением. Услышавшие это мои старшие "братья", пообещали, что уже завтра среди солдат будут распространены необходимые слухи.

После этого, не теряя времени, мы и отправились к местному почтовому отделению, где получили колесницу с кабанами, и запас продуктов на один день. Почему было не уехать тихо, ни кого не оповещая? Возможно моего отсутствия никто и не заметил бы, кроме десятка подчиненных солдат, и толпы ополченцев, о которых теперь должен позаботиться кто-то другой, а вот Борис, являлся сотником, да еще и первым заместителем командующего. Пропади он бесследно, и люди начали бы нервничать и строить разные предположения, вплоть до дезертирства, что явно не подняло бы боевой дух бойцов... теперь же, все заинтересованные, смогут ознакомиться с официальной версией, которую если будет нужно, подтвердят все старшие офицеры.

Рассвет мы встретили, с ветерком мчась по направлению к центру империи, но как можно было понять из отдельных обмолвок старшего "темного стражника", пунктом назначения была отнюдь не столица. Сколько нелесных эпитетов, высказанных совершенно безэмоциональным голосом, мне пришлось выслушать, прежде чем сотник успокоился, и начал говорить как нормальный человек, а не робот, даже упоминать не буду. Даже стук колес, подпрыгивающих на мелких камнях, хрюканье подгоняемых хлыстом кабанов, и необходимость удерживаться за поручень, что бы не выпасть на дорогу, не могли его отвлечь от увлекательного занятия, заключающегося в сравнении моих мыслительных способностей, с теми же хряками, способными выполнять только строго определенную работу.

— "Плакальщик"... какое-то дурацкое имя для бога. — Перевел тему монолога мой прямой командир. — Правда, если подтвердится то, что при помощи жертвоприношений ему, можно увеличивать свою силу, наши солдаты будут готовы даже ночному горшку поклоняться. Главное что бы не дошло до истерии и человеческой бойни. Знаю я нескольких князей, которые ради собственного усиления, всех крестьян на подконтрольных территориях, как скот под нож пустят, а затем примутся за слуг и дружинников. Ну да эта проблема уже будет не моей головной болью. Однако ты и идиот... столько времени потратил впустую, а ведь если бы сразу обо всем рассказал своему инструктору, или координатору, то уже нетолько культ бы организовать успел...

— а разве мою память не проверяли менталисты? — Попытался я перейти в контратаку.

— проверяли конечно, и не один раз. — Борис от души хлестнул хлыстом по спине кабана, бегущего на острие "клина", чем вызвал громкий взвизг, и временное ускорение бега животных. — Только ни один телепат, не залазит в память дальше возраста в пять-шесть лет. Кто же знал, что у тебя, есть воспоминания еще о целой жизни, окончившейся до рождения?

Приходилось признать, что действительно у обычного ребенка, просматривать воспоминания о событиях происходивших раньше возраста пяти лет, будет только параноик с огромным опытом и развитым чувством преследования. С другой стороны, мне совершенно не хотелось становиться подопытным у каких ни будь вивисекторов, а это был один из наиболее вероятных вариантов развития событий, в случае если бы моим словам поверили.

Почему же сейчас я послушно еду с Борисом, в место где меня будут изучать, держать под постоянным наблюдением, а так же иными способами нарушать право любого гражданина на свободу и личное пространство? Просто альтернатива стать беглецом, за которым охотится спецслужба, да еще в военное время, еще менее привлекательна. Кроме того, сотник в чем-то прав, и если возможность увеличения силы бойцов, путем жертвоприношений, оправдает себя, то получится что я все же выполню условие договора с "Плакальщиком", и в случае смерти, можно будет попробовать выторговать себе еще одно перерождение, или что ни будь не менее важное и ценное.

"всего-навсего, нужно потерпеть ученых и дознавателей, которые будут измываться над моей тушкой... какие мелочи".

Ехали мы без отдыха, не останавливаясь даже на ночлег, и делая маленькие перерывы, меняя колесницы на встречающихся по пути почтовых отделениях. На мой вопрос, "когда будем спать?", заданный на третье утро встреченное на дороге, Борис ответил, "в могиле отоспишься", после чего стегнул хлыстом по спине ведущего кабана.

Не то, что бы мне действительно так уж хотелось спать, все же "псионики" гораздо выносливее простых людей, а обученный одаренный может бодрствовать сохраняя дееспособность, в течении пяти-шести суток... просто по мере приближения к пункту назначения, все сильнее становился страх за свою жизнь. Да, нужно признать, я не отчаянный храбрец, готовый засунуть голову в пасть льва, и мой патриотизм не достаточно силен, что бы становиться жертвой каких либо экспериментов, "ради общего блага".

К вечеру третьего дня, мои нервы были настолько напряжены, что даже нападение на Бориса, не казалось такой уж глупостью и безрассудством. Хорошо хоть голос разума, по прежнему был сильнее инстинктов, да и при взгляде на сотника, создавалось впечатление, будто бы это не он бодрствует уже несколько дней к ряду.

Видимо поняв мое самочувствие, старший "темный стражник", решил начать разговор на отвлеченную тему:

— думаешь о парнях в "Одиноком утесе"?

— а? — Встрепенувшись, перевожу взгляд от кабанов, бегущих по дороге и тянущих колесницу, на своего спутника.

Вопрос удивил, и одновременно отвлек от мыслей о своей дальнейшей судьбе.

— я тоже переживаю за своих бойцов, и если мы не придумаем, как противостоять оружию "дьяволов", то велика вероятность, что я их всех переживу, во время боя, находясь в безопасном убежище. — Мужчина невесело хохотнул, как будто сказал какую-то шутку. — Ты себе даже не представляешь, какого это, отправлять на смерть молодых ребят, еще не успевших толком пожить, и в которых вложил кучу собственных сил... хотя, учитывая твою прошлую жизнь, может и понимаешь.

Вспомнив свои последние минуты, во время захвата того города, повторяю невеселую улыбку своего собеседника.

"что это я вообще, как тварь дрожащая? Вместо того что бы радоваться, что могу помочь выжить простым бойцам, трясусь за свою шкуру, будто невинная девица перед насильниками".

— спасибо. — Произношу, глядя в сторону, на проплывающие мимо поля и холмы, с редкими рощами деревьев и ломанными линиями рек. Даже стыдно стало, и хоть страх не исчез полностью, но стал намного более терпимым.

— с каждым бывает. — Хмыкнув и хлестнув начавших замедляться кабанов своим хлыстом, ответил сотник.

* * *

Четвертый день ознаменовался тем, что небо затянули серые тучи, угрожающие в любой момент пролиться дождем. До "Рассветного города", оставалось совсем немного, можно даже сказать: "рукой подать". Даже удивительно было осознавать, что путь на который мне понадобилось двенадцать дней, мы проделали меньше чем за четыре. Правда ради справедливости замечу, что фургон, не разгонялся до таких скоростей, да и от ночного отдыха я не отказывался.