— Это честь для меня, — я поклонилась ему, — И спасибо Вам за все..., — добавила я, немного смутившись.
Алвар на секунду задумался, а затем неожиданно спросил меня, глядя мне прямо в глаза:
— Скажи мне, Марта, чего бы ты сама сейчас желала больше всего? Мне хотелось бы что-нибудь сделать для тебя. Ты можешь попросить все, что угодно, только не проси у меня свободы, я все равно не отпущу тебя, — его взгляд был таким ласковым...
Я и не собиралась, — подумала я, услышав эти слова. А если я и получу ее, мое сердце навсегда останется с ним. Вслух же я сказала:
— Мне бы хотелось навестить Илингвё, чтобы поблагодарить его.
Он чуть не отдал жизнь за меня, и я даже не могла себе представить, какие муки совести обрушились бы на меня, если бы это произошло. Мне хотелось хоть как-то поблагодарить его за такую самоотверженность и свое спасение.
Алвар даже застыл в удивлении, затем засмеялся.
— Значит, ты уже слышала об этой традиции!
— Какой традиции?
— Так ты не знаешь! И как тебе удается все время меня удивлять?, — это был не вопрос, просто рассуждение, — Если кто-то из Аладраэ спасает другому жизнь, то по этой традиции избежавший смерти дарит спасителю какой-либо подарок.
— Что же я могу ему подарить?, — спросила я.
— Что угодно, Марта. Это может быть любой пустяк. Я могу проводить тебя к нему.
Я согласилась. Но перед этим набрала немного цветов в нижних тоннелях, там, где они росли гуще всего и начинали душить друг друга. Их давно уже нужно было прореживать и малыши сами просили меня об этом.
У одного из лучших ассасинов Его Высочества был небольшой уютный домик под западным кенари. Прекрасные темные даэли украшали фасад, двое сильных мужчин-рабов распахнули перед нами двери, упав на колени перед принцем Нивенрэла. Но он не вошел со мной. 'Ты должна пойти одна', — шепнул мне Алвар и остался в тени деревьев вместе со своими тауронами.
Илингвё жил один, не считая рабов, и в его доме была всего одна спальная комната. Там и лежал он на двенадцати подушках из мягчайшего лебяжьего пуха, и выглядел уже весьма неплохо, несмотря на то, что его грудь и руки были забинтованы почти полностью. На шею было все еще страшно смотреть, хоть опухоль уже спала. Перед тем, как робко войти в эти двери я побывала на кухне, где рабы вручили мне поднос с различными кушаньями, близилось время обеда, а раненому нужно было набираться сил, поэтому его кормили почти каждый день.
Он не улыбнулся, когда я вошла в его комнату, и я даже не знала, рад ли он меня видеть. Хотя... С чего бы это ему радоваться, наверное, это была глупая идея навестить его. Я оставила поднос с его любимыми кушаньями на столе, и секунду нерешительно помяв букетик в руках, положила его возле его руки, на подушке. Затем поспешно развернулась и направилась к выходу.
— Присядь, — услышала я за спиной, его голос был таким хриплым, что у меня все сжало в груди.
Я обернулась и увидела, что букетик уже был в его руках, эльф вдыхал аромат цветов и улыбался мне.
— Я никому не дарил цветов, — заворожено глядя на букет, медленно прохрипел Илингвё, — Кто бы мог подумать, что так приятно получать их.
— Это от чистого сердца..., — сказала я, — Я так благодарна — Вы столько раз спасали мне жизнь...
Внезапно лицо его потемнело, и я тут же осеклась, пожалев о своих словах, не понимая, что я сказала не так. Его рука с букетом мягко упала на его грудь и он, глядя куда-то в сторону, сдавленно произнес:
— Я не смог защитить тебя.
Так вот в чем было дело! Он должен был уберечь меня любой ценой, и теперь думал, что не справился с заданием.
— Но, тем не менее, именно Вы сделали это. Иначе бы я не сидела здесь.
Он замер на секунду, а затем, взглянул на меня и понимающе улыбнулся. Букет снова оказался в его руке.
— Спасибо тебе, — наконец ответил он, все еще улыбаясь, — Кто теперь твоя тень?
— Вэалор.
Эльф кивнул.
— С ним можешь не беспокоиться за свою жизнь, — кажется, в его голосе мне послышались ревнивые нотки, — Никто еще не превзошел его в меткости.
— А я и с Вами не беспокоилась, — как бы само собой разумеющееся сказала я, и эльф, подняв глаза к потолку и прижав руку к груди, как-то странно кашлянул, а из его горла раздались непонятные хрипы. Я обеспокоено взглянула на него, но он тут же ответил, взмахнув рукой:
— Со мной все в порядке, просто мне еще нельзя смеяться, Марта!... Я действительно рад, что ты зашла ко мне!
Мы поговорили с ним еще немного и весело посмеялись, вспоминая наш поединок с дердами. После всего этого мне пришлось отпаивать его освежающим тэлем, но я увидела, наконец, что чувство вины постепенно покинуло ассасина. Чуть позже, тепло распрощавшись, я снова вышла на улицу. Алвар ждал меня, с тревогой на лице поглядывая на дом.
— Как он?, — сразу же спросил принц.
— Держится молодцом. Только ему еще больно смеяться.
— Смеяться?!, — Алвар недоуменно покачал головой, — Твой визит пошел ему явно на пользу. Но я вижу, что-то опечалило тебя.
— Я... только...
— Говори, не бойся меня.
Он осторожно взял меня за плечи и внимательно заглянул прямо в лицо. Я вздохнула и тихо сказала:
— Ваше Высочество, он не виноват в том, что со мной случилось. Он выполнил свою задачу, прошу Вас... он и так наказан мучимый собственной совестью...
Я, запнулась, и случайно подняв на него глаза, увидела, что принц улыбается.
— После нападения на вас он получил королевскую награду, Марта, и мою благодарность. Он сделал все что мог и знает, что мне это известно. Но, пожалуй, все, что ему было нужно, это осознание того, что ты также благодарна и не осуждаешь его. Я хотел сделать что-то для тебя, а вместо этого ты со своим невинным букетиком вернула одного из моих воинов к жизни, — вдруг засмеялся Алвар, и я тоже улыбнулась.
— Это и правда было нужно мне, ведь я чувствую и свою вину..., — грустно ответила я.
— Не будь так критична к себе там, где уже ничего не изменить. Смотри на то, что меняешь сейчас. И не бери на себя чужой вины, — сказал Алвар, и я поняла, что никто не осуждает меня, кроме меня самой.
Мы вернулись во дворец, и у самых дверей моей комнаты Алвар задумчиво сказал, глядя на свой подарок, что я держала в руках:
— Ты прочитаешь в ней всю историю нашего народа... Раньше, до того, как я встретил тебя, я признаться не верил в легенду. Наверное, был слишком молод, — принц мягко рассмеялся, — Но с того самого момента, когда впервые увидел твои глаза, я твердо знал, что именно ты спасешь наш народ. Я верю в тебя.
При этих словах мои щеки начали краснеть помимо моего желания, я не обману оказанного мне доверия ради той надежды, что нужна ему.
Ради той надежды, что он дал мне.
Глава 36
Человек с душою эльфа
Я, бережно положив свой подарок в комнате на кровать, сразу побежала в академию боевых искусств, чтобы предупредить Танарта о моем отъезде.
К моему полному изумлению он сам и его племянник Фердис встретили меня у дверей Франиртила, как будто ждали тут с моего ухода. Лица обоих были мрачнее тучи.
Возможно, они уже знали, что мне предстоит уехать, хотя Его Высочество только что сказал мне об этом, весть не успела бы долететь так быстро.
— Я надеюсь, все хорошо?, — спросила я, переводя свои глаза с одного на другого и чувствовала, что мне передается их внутреннее волнение и беспокойство. Дело было не в отъезде, и это было что-то очень серьезное, если смогло вызвать беспокойство самого Танарта.
— Марта... Есть кое-что, что я должен тебе сказать.
— Я слушаю, Танарт.
Начало однозначно мне не нравилось.
— Ты должна... Хм... Вообщем тебя вызывают на бой, Марта.
— Хорошо, я сражусь. Но отчего вы такие мрачные?
— Не спеши соглашаться, — остановил меня Мэльир, — Это смертельный бой.
— Победитель получает жизнь проигравшего, — добавил Фердис, его голос чуть дрожал.
Я как-то обреченно улыбнулась.
— Кто же будет вызывать на бой человека? Я не соперник ни одному из вас. Кому же нужна моя смерть?
— Твой противник не из рода эльфов, — быстро сказал мне Мэльир, — Это... Долья.
— Я сражусь, — повторила я.
— Марта!, — воскликнул Фердис.
— Разве воин может отказаться?, — это был не вопрос и Танарт прекрасно знал об этом. В его глазах блеснула гордость за свою ученицу, но голос казался сдавленным, когда он немедля ответил:
— Нет.
Если я уклонюсь от сражения — я потеряю уважение всех воинов, за каждую крупицу которого было заплачено дорого.
Его племянник посмотрел куда-то в сторону и зло процедил:
— Если бы я знал, что до этого дойдет, я убил бы ее голыми руками, но мы не можем нарушать наш кодекс.
— Ее подвергли жестокому наказанию и должны были казнить еще вчера. В своем последнем желании она заявила, что хочет сразиться с тобой в смертельном поединке. Хуже всего то, что ее казнят при любом исходе, но ее это не волнует. Даже я не могу предсказать, на что способны люди в таком... состоянии, — хмуро продолжил Мэльир.
— Где я могу выбрать оружие?, — просто ответила я, чуть улыбнувшись, пытаясь одновременно ободрить воинов и побороть все свои страхи.
Танарт вздохнул, а Фердис лишь сжал кулаки.
— Идем в арсенал.
За Дольей уже послали гонца, скоро стражники данаари должны были привести ее сюда. Интересно, принц уже знал об этом? Вэалора снова нигде не было видно. Молодые ученики Франиртила, едва перешептываясь, наблюдали за нами, когда тренер давал мне последние указания. Они обступили нас и принялись наперебой сыпать советами, когда я вспоминала основные движения и финты. Вот уж никогда бы не подумала, что они так за меня переживают. Фердис, запустив руки в свои черные волосы, молча сидел у дверей оружейной, опершись на локти, он знал, что только Танарт сейчас сможет дать мне единственно верные советы, и старался не мешать. Один из телендиров вдруг сказал:
— Да разве может кто-то из людей быть достойным противником ученице нашего Танарта?
Оружейник потрепал своего ученика по плечу, затем, тяжело вздохнув, сказал мне:
— Знаешь, он, быть может, в чем-то и прав, но я учил тебя по правилам Чести, Марта, как и всех здесь, — он обвел руками зал, — Люди были всегда загадкой для нас, некоторые из них действительно имеют честь, которую способны проявить даже на краю гибели. Но Долья такого понятия не имеет и это слово для нее все лишь ветер, сорвавшийся с губ, ничего более. Я лишь прошу тебя держать свои глаза широко раскрытыми, никто из нас не сможет помочь тебе даже советом.
— Я знаю, Танарт.
— Ты человек, Марта... С душою эльфа.
Я улыбнулась ему и крепко пожала его руку в благодарность за эти слова и его помощь. Пока я не испытывала никакого страха. Возможно, просто не осознавала, что все это не сон, и я сейчас буду драться... не с каким-то ужасным орком, не с врагом всего и вся, не с мерзким чудищем под названием дерд из холодных пещер... а с сородичем, с человеком, с женщиной, в которой ненависть уже проела плесенью всю ее черную душу.
Когда в зал втащили Долью, Фердис снова встал и подошел ко мне, заслонив от ее ненавидящих глаз.
— Ты!, — хрипела бедная женщина, — Примешь... ли мой вызов?, — еле шевеля заплетающимся от слабости языком, спросила она. Долья выглядела так, как будто ей досталось не меньше моего. Руки и ноги ее были закованы в тяжеленные железные кандалы, и дэльши наверняка провела не одну ночь на холодном полу пещеры. Ее глаза горели голодным, неистовым и... абсолютно сумасшедшим блеском, — Надеюсь, ты знаешь, что это значит.
— Я принимаю вызов, — без всякого выражения ответила я.
— Да!, — вырвался у нее злобный ликующий возглас, — Ты не можешь отказать! И теперь ничто не спасет тебя... Если бы ты знала, с каким удовольствием я насквозь проткну твое поганое сердце, — чуть тише продолжила она.
Глаза Фердиса сверкнули, в руках молниеносно появился зазубренный кинжал, ему хватило бы и мгновения, чтобы метнуть его, но Танарт был намного быстрее. Он, с поразительной скоростью и легкостью поймав его руки, намертво зажал своего племянника в таких могучих объятиях, что тот лишь стиснул зубы.
Я повернулась к ним и сказала:
— Не волнуйтесь за меня. Ученица Танарта не может быть трусом, — попыталась улыбнуться я, — Но эта женщина едва держится на ногах.
С ее стороны послышался ядовитый возглас:
— О, не волнуйся, для тебя моих сил хватит!
— Что ж... Тогда жрецы должны сначала вылечить ее, — ответил оружейник ровным голосом, — Но твое благородство может стоить тебе жизни, Марта, — лишь глаза могучего воина выдавали, что он на самом деле чувствует.
Фердис лишь прохрипел в адрес сумасшедшей женщины какое-то проклятие на эльфийском. Похоже, тренер здорово сдавил ему грудную клетку.
— Лучше потерять жизнь, чем потерять Честь, — ответила я, и эльфы подняли головы, кивнув мне почти одновременно.
Жреческая магия не просто залечивала раны, она еще и добавляла сил. Моя противница будет сейчас намного сильнее, и мне придется довольно непросто. На одну ногу до сих пор еще тяжело ступать, а боль в спине лишит меня изрядной толики подвижности. Долья же была воином и не забыла своих навыков, насколько мне было известно со слов Дионы.
Ее освободили, и некоторое время жрецы приводили ее грузное тело в порядок в храме. Женщина не сопротивлялась, но перед тем, как ее увели, прокричала, что и без всякой магии разорвет меня на мелкие клочки.
Мы сошлись на той же сцене, где проходили учебные бои, но на сей раз все было как-то по-другому. Улыбки и веселые возгласы исчезли, телендиры больше не сидели расслабившись на опилках, они плотным кольцом окружили площадку и смотрели, не мигая, во все свои огромные глаза.
Мне удалось чуть снять напряжение в зале, показав давно уже знакомый мне знак: 'Смерть татирам'. Юные ученики дружно засмеялись, даже Танарт не смог сдержать озорной улыбки от моей выходки.
В руках женщины был длинный меч, который она выбрала в арсенале.
Наличие у противника настоящего боевого оружия, делает тело куда более ловким, а глаза более внимательными. Я не знаю, почему весь страх ушел, это казалось даже как-то нереально, я просто смотрела на ее руки, как и сказал мне Танарт, и кроме них меня уже ничего не интересовало. Я даже почти не слышала, что дэльши говорит мне, это был лишь нескончаемый поток брани, который меня также не волновал.
Я взмахнула саблей, чувствуя ее баланс, Мэльир тщательно подобрал мне этот клинок, и ему я доверяла в этом куда больше, чем себе самой. Все же преимущество у меня было, да еще какое! Долья не могла похвастаться таким учителем.
Увидев этот взмах, моя противница лишь только усмехнулась.
— Меч ты держать умеешь. Посмотрим, чего ты стоишь!
Ряды эльфов вдруг расступились, и я увидела Алвара с глазами горящими настоящим зеленым пламенем. Наши взгляды встретились, и в них было то, что заставило меня поверить в себя. Я не могу подвести его, не могу дать ей себя победить.
Я чуть поклонилась ему, следуя примеру эльфов, но Долья, глухо зарычав, немедля атаковала меня... практически как бедняга Фердис, изображающий орка. Он уже давно успокоился, но сильные руки тренера по-прежнему лежали на его плечах. Танарт лишь кивнул, едва улыбнувшись, когда я быстро отразив серию размашистых ударов, отбросила Долью назад сильным ударом ноги в солнечное сплетение. Она, потеряв равновесие, упала назад, и я отступила на шаг, давая ей возможность подняться.
