Адъютант. 2 Пиратский остров

— Хорошо же осведомлены интенданты, — с ехидцей протянул Виктор Геннадьевич.

— А что ты хочешь, Вить — в пограничных фортах служат люди, и их надо обслуживать. А пограничный форт — очень маленький замкнутый мирок, там всё на виду. Поверь, я знаю, о чем говорю — сам не один год прослужил в таком. И если гномы решили установить портал в одном таком — то им надо было думать, что там ничего незаметно сделать невозможно. Вот один такой офицер по интендантской части прибывает в столицу по служебным делам из этого самого форта, и за бутылочкой чего-нибудь горячительного он рассказывает все невеликие новости, происходящие там, своим друзьям и коллегам. Вот отсюда и их осведомлённость.

— Ух, блин! — протяну он, снова прикладываясь к пиву. — Где мои двадцать лет?

— Чего ты мучаешься? Давай я тебе очищающего эликсира дам, — посол полез в стол.

— Не! Не люблю я всякую алхимию, уж лучше по старинке, — сказал дядя Лёша, снова прикладываясь к запотевшему кувшину.

— Шеф, а аукцион не может быть тоже ловушкой? — спросил я.

— Не знаю, Сашка. Но такой возможности я бы не исключал — опытный охотник часто расставляет несколько ловушек. Возможно, гномы тоже поступили подобным образом, и теперь ждут, какая из них сработает.

— Значит, там будет очень много бойцов и магов, и за всеми участниками будут пристально наблюдать.

— Да уж, не светский раут там намечается, — раздражённо бросил посол.

— Хозяин, — тихо теребит меня, старясь быть максимально незаметным, Фред. — Давай обвешаемся боевыми артефактами с ног до головы — и наверняка сможем продержаться до конца заварухи. Нам в неё влезать не обязательно, а только остаться максимально целыми.

— Фред дело говорит. Одна только проблема — все боевые артефакты и амулеты при входе попросят сдать, — сказал посол.

Я, соглашаясь, покивал головой. При моём единственном посещении банка здесь, в Верхофстаде, их просили сдать, а после тщательно проверили с помощью магии — всё ли сдали. Правда, это не распространялось на небоевые, так что магический щит и родовой перстень младшего принца дроу остались при мне. А вот как будет сейчас — неизвестно.

— Да, такое практикуется в особо охраняемых местах, — подержал посла дядя Лёша.

— Во время возможного нападения можно изучить систему безопасности гномов. Я думаю, атака вскроет некоторые из их защитный приёмов, — продолжил Виктор Геннадьевич.

— Ты, старина, Сашку в неприятности не втравливай. Если что, перед его дедом и отцом не только тебе оправдываться придётся, а они на расправу бывают круты. Особенно старший, — криво улыбнулся старый друг моего деда.

— Да не я это! На меня из министерства давят: седьмой отдел наседает, а на них тоже давят с самого верха. В отделениях банкирского дома "Балин, Орин и сыновья" по всему миру проводятся работы по усилению зашиты. Притом, что их банки и так по сути крепости. В верхах нервничают — гномы к чему-то готовятся? Ты, Алексей, знаешь, насколько богат и могуществен этот банкирский дом, в сколько странах у него отделения, и каким капиталами они ворочают. А сейчас все наши источники сообщают, что они чуть ли не к войне готовятся. С кем, правда, не понятно.

Пока посол отобрал у полковника пиво и промочил горло, я прокручивал в голове сказанное. На него давят из семёрки — это разведка МИД, официально отрицаемая служба. Проходит по бумагам как информационно-аналитический отдел. Подчиняется лично министру. Если по всему миру гномы вдруг решили усилить защиту своих отделений, то они скорей всего пришли к тому же выводу, что и мастер Турин. Они считают, что кто-то неизвестный или группа неизвестных развернула против них боевые действия, и так как они не знают, кто враг — решили уйти в глухую оборону. И вот что я сейчас должен им сказать? Поделиться предположениями Турина?

— Один знакомый, — начал я, — считает, что кто-то неизвестный объявил этому торговому дому войну. Ведёт, он её с помощью тщательно выверенных точечных ударов в болевые места гномов. Здесь ограблена фактически штаб-квартира, банк на островах был центром нелегальной торговли, и изрядная доля пиратской добычи проходила через них. Пускай непосредственно скупкой они не занимались, но все понимают, кто стоял за сетью небольших торговцев и лавочников.

— И насколько наш общий знакомый уверен в своих подозрениях? — прекрасно поняв, о ком я, спросил полковник.

— Он считает, что его подозрения верны.

— А ваш общий знакомый случайно не осведомлён о личности тех, кто бросил вызов гномьем банкирам? — вклинился посол.

— Увы. Если это было бы так легко — банкирский дом не перешёл бы на осадное положение. Банкиры если и не испуганы, то с толку сбиты изрядно.

— Это все века спокойствия и мира расхолодили гномьих банкиров. Очень много лет никто не решался дёргать их за бороды. Вот и разленились коротышки. А сейчас, когда им бросили вызов, по потолку забегали, поняли, что не так они влиятельны, как себе представляли, — с усмешкой произнёс полковник.

— Все это очень интересно, но что нам-то конкретно делать?! Я не могу предположения и подозрения вашего знакомого выдать начальству как проверенную информацию. У меня попросят подтверждения, конкретных фактов. А их, как я понимаю, нет?

— Нет. Их нет ни у кого, — покачал головой дядя Лёша. — И то, что гномы явно расставили ловушки и выставили приманки, тоже ничего не значит. Возможно, это просто усиление мер безопасности. А мы тут на придумывали невесть что.

— С нападением Шойгенов все было значительно проще. Мы хотя бы знали, кто нападет, где нападёт, когда и на кого. У нас, можно сказать, был океан информации.

— Но, Александр, на аукцион тебе всё равно придётся пойти — не стоит пренебрегать столь удобным случаем. Да и милейшая Ольга Павловна так хотела видеть вас своим спутником на этом мероприятии, — ухмыльнулся Виктор Геннадьевич. — Она даже прислала официальное приглашение на твоё имя и записку мне с просьбой, чтобы я тебя отпустил.

— Хозяин, она в тебя втюрилась, — ехидно заржал Фредерик.

— Блин! Фред, вот нисколько в это не верится. Видел бы её взгляд, то всякие дурацкие мысли вылетели за головы.

— Да шучу я, хозяин, — замахал лапами Фред.

— Вот за твои шутки ты со мной поедешь. Заодно и твоё любимое занятие может пригодиться.

— Это какое занятие? — не понял рыжий.

— Совать свои нос в разные места!

— Люблю, умею, практикую! — расплылся в улыбке кот.

— Ты там поосторожней, "практикант". Оторвут голову и пикнуть не успеешь, — осадил его дядя Лёша. — Они правда Сашке потом за тебя компенсацию выплатят как за испорченное имущество — вот только тебе, хвостатый, это будет уже абсолютно безразлично. Бородачи и так взвинчены дальше некуда.

— Не извольте беспокоиться, все будет красиво, — бахвалился Фред.

Спустя два дня мы в посольской карете подъезжали к зданию резиденции торгового дома "Балин, Орин и сыновья". Все внимание милейшей Ольги Павловны занимал Фред — после их знакомства кот устроил просто фестиваль клоунского искусства в своем исполнении. Прочно приковал к себе внимание гостьи и её телохранителей. Так что можно было просто немного поглазеть в окно большой посольской кареты, что используется только для церемоний и очень важных визитов посла.

Я много раз проходил и проезжал по Королевскому бульвару мимо здания штаб-квартиры торгового дома и всегда убеждался в правильности поговорки: что бы гномы ни строили — всё равно получится крепость. Это здание очень сильно походило на крепость. Оно занимало целый квартал, окна отсутствовали примерно до высоты третьего этажа, снаружи было облицовано серым мрамором, к большой дубовой двустворчатой двери вели широкие ступеньки из тёмно-красного порфира. Подобный приём, когда на первых этажах отсутствуют окна, мне уже был знаком по отделению этого торгового дома в Порт-Реал на острове Грота. Все массивно и основательно, здание казалось неколебимой скалой. Но я прекрасно помнил и эти двери, выбитые будто пинком великана, и разбитые окна всех верхних этажей, чадящие жирным дымом в свете ночных фонарей, ну и, конечно — пролом в стене, величиной с городской трамвай.

На входе, после того как мы предъявили приглашение, нам выдали табличку с номером восемнадцать, которую следует поднимать, если что-то покупаешь. Наш ювелир уже побывала здесь и осматривала камни, предлагаемые к продаже. Нас действительно попросили оставить все боевые амулеты и артефакты. Охранники из "алмазных молотов" сделали это с крайним неудовольствием, постоянно ворча. Я же спокойно отдал два перстня, что специально сегодня надел, они были из тех трофеев, что достались во время нападения пиратов на гостиницу. А вот холодное оружие, что было у некоторых гостей, сдать на время почему-то не попросили. Охраны было невероятно много: у каждой арки, у каждой двери располагался пост, в некоторых местах гномы, закованные в доспехи и увешенные оружием, стояли плотным строем вдоль стен. Другие же бородатые сновали с напряжённо озабоченным выражениями лиц, так что всё это навивало ассоциации с осаждённой крепостью и её гарнизоном.

И вот мы наконец вошли в зал со специально организованном помостом и трибуной. Это место занял гном с седой бородой — ведущий аукциона. Я его сразу узнал — он прибыл на "Княжне Анна" в тот же день что и наш ювелир. Меня порой так и тянуло обозвать нашу гостью ювелиршей, хотя прекрасно знаю, что женского рода у этого слова нет. Для гостей поставили удобные кресла, нас подвели к тем, что были закреплены за нашей группой. Мы с Ольгой Павловной сели рядом, а охранники устроились по краям. Ну, а Фреду места не досталось, и он, не расстроившись, разлёгся на полу.

— Дамы и господа! Мы начинаем! Устраивайтесь, пожалуйста, поудобней, и готовьте ваши кошельки. Прежде чем начать, напомню всем, что оплату следует сразу после завершения аукциона. К оплате принимаются как наличные, так и банковские чеки или векселя на предъявителя. Вы все уже успели ознакомиться с лотами и знаете, зачем сюда пришли? Кто желал — мог осмотреть товар в предыдущие дни.

Публика понимающе закивал.

— Итак, прежде чем приступить я должен напомнить еще об одном — аукцион будет проходить по стандартной системе. Это, надеюсь, всем понятно.

Мне было не понятно, и я спросил у спутницы.

— Это значит, что аукцион проходит по системе повышения цены. Она будет повышаться с определённым шагом. Здесь и сейчас шаг равен пятистам золотым, — ответила мне полу эльфа.

— Итак, начнем! — провозгласил ведущий и переложил насколько бумажек из стопки, что была перед ним. — Сначала у нас крупные партии.

И началась торговля. Сначала ушло три лота по двадцать камней в размере десять — пятнадцать карат. Их почти все скупил толстый пешеханец, закутанный в расшитый золотом халат. На голове у него была белая чалма с алым пером. На поздравления с покупкой от распорядителя он лишь скупо покивал головой. Затем было продано еще несколько лотов, разошедшихся довольно быстро.

После наступило время для редких и крупных камней, их организаторы оставили на сладкое.

— Господа! Лот номер двадцать восемь! Розовый бриллиант весом 10,18 карата! — огласил седой гном, — прекрасно подойдёт под магический артефакт вплоть до пятого класс. Стартовая цена десять тысяча золотых.

Над помостом возникла магическая проекция камня.

— Десять тысяч пятьсот! — подняли табличку справа от нас.

— Одиннадцать! — тут же ответил одетый в атласный фрак гном.

— Одиннадцать пятьсот! — крикнул другой гном в строгом костюме и с тростью.

— Двенадцать! — вступил в торг пешеханец.

— Двенадцать тысяч, от номера четырнадцать! — огласил ведущий. — Кто больше? Двенадцать тысяч — раз!

— Двенадцать тысяч пятьсот! — с улыбкой ответил гном во фраке.

— Тринадцать! — не колеблясь, поднял цену пешеханец, лишь вернул улыбку гному.

Торги продолжились, молоток стукнул на сумме в девятнадцать пятьсот, и гном с удовольствием принял поздравления. Пешеханский купец ничем не выдал своего разочарования, лишь снял с запястья чётки и начал их перебирать...

— Сейчас один из уникальных лотов сегодняшних торгов, — провозгласил ведущий. — Красный бриллиант весом в двадцать целых и одну десятую карат. Огранка — овал, имеет глубокий насыщенный цвет. Чистота близкая к единице.

Магическая иллюзия развернулась в алый овальный камень с переливающимися гранями.

— Итак, начальная цена двадцать тысяч. Кто больше!

— Двадцать пятьсот! — мгновенно выкрикнул все тот же гном.

— Двадцать одна тысяча! — поднял табличку богато одетый человек в темно-синем костюме тройке.

— Двадцать две! — ответил пешеханец, поднимая сразу на тысячу золотых.

— Двадцать... — привычно начал было гном.

— Пятьдесят тысяч за камень!

Все обернулись, ища взглядом богача. На последнем ряду кресел сидел, развалившись, светлый эльф и потягивал игристое вино. Видя, что все обернулись в его сторону, он небрежно отсалютовал бокалом.

— О, господин, Талариэль! Итак! — провозгласил ведущий — Пятьдесят тысяч золотых. Раз. Пятьдесят тысяч. Два!

Я слышал, как скрипнул зубами пешеханец и сжал бусинки четок так, что побелели пальцы. Присутствующие среди участников аукциона гномы отреагировали более флегматично.

— Пятьдесят тысяч! Три! Продано! Господину Талариэлю, представителю Светлого Леса. — объявил ведущий.

— Эмир Али Хайдар явно не доволен, — тихо, так чтобы слышал только я, сказала Ольга Павловна.

— А этот эмир кто? — так же тихо поинтересовался я.

— Он личный представить великого визиря Пешеханского султаната. Я его не первый раз встречаю на подобных мероприятиях. Он скупает камни в казну, и для изготовления магических артефактов такие камни просто великолепные накопители. В прошлом году мы виделись на торгах в Великом герцогстве Гроссберг. Там один ювелирный дом распродавал свои запасы, и он скупал прямо готовые артефакты. Цены порой начинались от сотни тысяч золотых. И платил, не скупясь, а тут сник, не стал перебивать. Непонятно.

Фредерик развалившись под ногами, усердно изображал кота-переростка. Только по ушам, которые поворачивались в направлении негромких разговоров, можно было понять, что он не спит. Подслушивает.

— Итак, финальный лот этого аукциона! — снова объявил ведущий. — Смело можно сказать — уникальный комплект камней. Семь голубых бриллиантов все из одно камня который вовремя огранки пришлось разделись на семь частей из-за внутренних трещин. Но получившиеся камни не имеют никакого изъяна. У них нежнейший голубой оттенок, эталонная прозрачность. Один камень весом в четырнадцать карат, остальные десять.

— Это наш лот, — тихонько шепнула ювелир. — Ради него я и перлась в такую даль.

— Начальная цена восемьдесят тысяч! — ведущий пристально окинул взглядом зал.

— Господин ведущий, — обратился человек в тёмно-синем костюме, — можно на этом лоте сделать шаг не в пять сотен, а в тысячу золотых? Иначе торги имеют все шансы сильно затянутся.

— Ну, я не знаю...— немного стушевался пожилой гном. — Обычно так не делается, шаг заранее объявлен и...