Да и у многих взрослых тоже.
Незадолго до ужина им разрешили воспользоваться вершиной тех удобств, что имелись на 'Якумо' — душевыми кабинами. Сильнее всех обрадовался Хикава, сразу же распустивший свою доходящую до щиколоток косу и сосредоточенно мывший длинные черные волосы не меньше часа. Мылся он долго, неумело, словно в первый раз, и Наруто подозревал, что самостоятельно он и вправду делал это впервые. Во дворце-то его слуги мыли. Но никаких возмущений по поводу отсутствия привычного сервиса синоби от него так и не услышали. Сильнее непомерной гордости у Сайто было развито лишь собственное достоинство и умение приспосабливаться. Мальчик то ли вовсе не испытывал ненависти к своим похитителям, то ли не выказывал ее внешне. Ну что же... взглянув с другой стороны, можно сказать, что они его спасли из Края Рек, куда, пользуясь очевидным нейтралитетом Ветра, вот-вот войдут войска Огня.
— Тебя хоть когда-нибудь стригли? — поинтересовался у него Наруто.
— Только декоративно, — пожал плечами Сайто, — кончики подрезали, чтобы не секлись, и на лбу челку убирали.
Его волосы сохли несколько часов, и еще час занял процесс их укладки. Вот тут уж не обошлось без помощи Сакуры, принявшей душ и приведшей себя в порядок вперед парней. Наруто видел, как матросы заглядывались на отмытую и похорошевшую Сакуру, бесился, грозил им кулаком. Контрабандисты, видя его злость, обидно смеялись и вполголоса отпускали сальные замечания, но с 'беглыми ниндзя', как им объяснили личности свежеиспеченных пассажиров, предпочитали не связываться. Узумаки не мог избавиться от ощущения, что на Черном Рифе им придется столкнуться с отморозками, которых не остановит страх перед смертоносными техниками синоби, и ему придется глядеть в оба, раз уж он вызвался защищать честь Сакуры.
Все это напомнило Наруто об обещании серьезно поговорить с нею по возвращению в Коноху. Теперь надежда на это стала совсем уж призрачной, а, стало быть, и разговор откладывать не имело смысла. Куноити понимала его необходимость не хуже Наруто и не возражала, когда он пригласил ее прогуляться на палубу.
Место было выбрано им неслучайно. К ночи волнение утихло, морская гладь успокоилась, а выпитое саке сделало юношу смелей... не то, чтобы он ждал чего-то особенного от этого разговора, но точку в событиях, имевших место в Каваго, следовало поставить раз и навсегда.
На палубе курили матросы, и толстый старпом что-то с матерком втолковывал унылому, насквозь пропитавшемуся машинным маслом механику. Стремясь скрыться от посторонних глаз, синоби прошли на корму и встали рядышком у бортика, глядя, как лунный свет играет в кильватере 'Якумо'. Друг на друга они не смотрели.
— Наруто, — генин собирался начать первым, чтобы взять беседу в свои крепкие мужские руки, но куноити его опередила, — прежде всего, я хочу, чтоб ты знал: я даже теоретически не рассматриваю ситуацию, что мы не вернемся домой. Я не верю, что мы не нужны Цунаде-сама. Особенно... особенно ты.
Ее голос дрогнул.
— Брось, Сакура-чан, — усмехнулся Наруто, — если бабка Цунаде никогда доселе не использовала нашу команду в таких сложных играх, какую она теперь затеяла, это не значит, будто такого никогда б не произошло. Вернемся мы в Коноху, ты не бойся. Капитан Ямато говорит, это ее хитроумный план, и у нас выбора нет, кроме как ему следовать.
Сакура кивнула и подняла на него глаза. Одни добрые духи ведают, чего ему это стоило, Наруто даже на Оодама Разенган не требовалось такой внутренней концентрации и сосредоточения духа, но он оторвал ладонь от поручня и положил ее на руку Сакуре. Куноити вздрогнула и потупилась, показывая, что это было ей приятно и смутило ее одновременно.
— Я беспокоюсь за жизнь Сая, — невпопад ляпнула она, робко улыбаясь.
— Какаши-сенсей о нем позаботится.
— Да... — девушка прижала свою ладонь к его. Их пальцы переплелись. — Наруто, мне... мне не нравится эта миссия. Я не жалуюсь на тяготы и трудности, ведь я синоби, но она стала уж слишком жестоким испытанием нашей верности Конохе. И все же я рада, что нам поручили ее. Благодаря ей я смогла... нет, правда... я смогла стать ближе к тебе, Наруто. Мне кажется, меж нами больше нет пропасти, возникшей за два года твоего обучения.
Наруто преисполнился ощущения, что вот-вот произойдет нечто важное, решающее в их отношениях. Наверное, что-то даже еще более значимое, чем первый поцелуй или секс, хотя ни того, ни другого у них еще не было. Он страстно желал преодолеть этот порог, словно точку невозвращения, после которой уже весь мир не сумеет их разлучить. Но была еще одна вещь, которую он не мог и не хотел от нее скрывать.
— Сакура-чан, — Наруто проглотил комок в горле, — я обязан тебе рассказать... В Каваго я сказал вам с Саем, что не помню того боя в переулке... что Девятихвостый затер мои воспоминания о нем. А капитан Ямато подыграл мне на следующий день, сказав вам, будто Лис управляет мною. Это неправда. Я сам управлял собою. Да, я поступил безобразно и как последнее дерьмо. Но то был я, а не кьюуби.
— Да? ДА?!! — Наруто допустил страшную ошибку, начав откровенничать. — Ах ты кобель! Сволочь! А я, дура... я поверила, что Де...
Сакура осеклась, поняв, что оповещать весь корабль о присутствии на борту биджуу — не лучшая идея. Наруто шестым чувством ощутил надвигающуюся угрозу и не просчитался. Нога куноити взлетела вверх и с жуткой силой ударила его в пах, едва не отправив за борт.
— По шарам, — под стук удаляющихся шагов девушки бесстрастно прокомментировал матрос, принесший на корму здоровую бухту толстого каната, — горячая баба, едрен-батон.
Но Наруто, скрючившись на палубе от нестерпимой боли в паху, надрывая легкие, клацая зубами, расхохотался — резко, прерывисто. Он чувствовал себя счастливейшим человеком на земле. Сакура ударила его не за то, что он едва не сорвал задание, наделав глупостей в Каваго, а оттого что затаила на него обиду.
Она его ревновала. Так сильно, как могла ревновать только по уши влюбленная женщина.
* * *
Все люди смертны. Эта аксиома многим не по нраву, но из тех, кто спорил с костлявой, еще никому не удавалось одержать над нею верх. Даже о печально известном Орочимару и его бывшем коллеге Сасори из Песка можно сказать лишь, что они в какой-то мере продвинулись на пути к бессмертию. И нет никаких свидетельств в пользу того, что оно вообще достижимо, потому как если первый еще жив, то второму уже помогли отправиться в Нижний Мир.
Подобные люди, считающие, будто им позволено все, в том числе восстать против человеческой природы, особенно часто появляются в так называемые смутные времена. Прежняя система и уклад жизни рушатся под напором ветра перемен, старое сменяется новым. Сильные мира сего теряют свою власть, и на землях, долгие века закованных в железные цепи Порядка, воцаряется Хаос, который сам по себе является благодатнейшей почвой для семян Зла, чья бы рука их ни бросала. Можно бесконечно спорить, плохо это или хорошо, но очевидно одно: такие преобразования неизбежны и рано или поздно наступают.
Впоследствии историки назовут времена, наступившие после окончания Третьей Тайной Войны, Великой Смутой или Черными Годами. Заглядывая в прошлое, они станут рассуждать, как тяжело жилось людям в этот период, когда по Востоку бродили Акацки, сея ужас и разрушение, а каге Скрытых Деревень были бессильны с ними совладать. Когда отношения между странами стремительно ухудшались, и уже реальной стала угроза нового кровопролития. Когда Запад, на десятилетия опередивший весь остальной мир в научно-техническом развитии, обратил свой хищный взгляд на прозябающий в феодализме Восток. Когда северная Катунийская Империя, с запозданием, но все же завершившая вслед за Западом промышленную революцию, обрела мощный современный флот и начала решительную морскую экспансию. Когда девятеро биджуу, про которых все успели основательно подзабыть, пробуждались в дзинчурики то тут, то там, привлекая своею силою отнюдь не только Акацки...
В общем, времена были и вправду непростые, и одним из эпизодов тех дней стала локальная война, обозначенная в хрониках Края Огня как 'Южная Кампания'. Согласно тем же хроникам, в ее ходе войсками Огня командовал генерал Окагана Ясу, зять и сподвижник даймё. В действительности это не совсем так. Он занимал пост командующего экспедиционным корпусом лишь на завершающих этапах войны, после того, как предыдущий ставленник даймё был убит одним из синоби-наемников Хикавы Гена — из числа тех, что не переметнулись на сторону Орочимару и не бежали из Края Рек по приказу Йоахима Рунна. Его звали Исако Киетака. Именно генералу Исако выпало руководить полками Огня в битве за горную твердыню Санэнори, и по какой причине история не сохранила его имени, ныне остается только догадываться...
— Генерал Исако... Исако... хм... не припоминаю. Что за Исако такой, Асума? — переспросил Нара Шикаку, когда Сарутоби назвал ему имя нового командующего войсками.
— Да что про него можно сказать? Молод, опыту мало, зато полным-полно гонору и связей, потому и был назначен на эту должность. Вчера прибыл из столицы. Вот сейчас с ним и познакомимся. Он нас вызывал. На военный совет.
— А Абураме?
— Шиби я в разведку отправил с пятеркой генинов. Пошли.
Тридцатитысячная пехотная армия снималась с лагеря. Солдаты, не беспокоясь уже о том, что их бросают в бой с противником, который подтянул резервы и теперь превосходил их числом, ликовали возможности покинуть, наконец, смердящее болото. Они торопливо разбирали укрытия, сооруженные от дождя из веток и полевых плащей, подтягивали ремни на щитах, заново наполняли фляги обеззараженной водой из больших ржавых жбанов. Топь ожила, огласилась голосами, руганью, стуком топоров и бряцаньем оружия.
— Прикинь, Шикаку, — Асума вчера выкурил последнюю пачку и теперь маялся без сигарет, — какой дурацкий сон приснился сегодня.
— Сон?
— Ага. Будто мы с Шикамару деремся против двоих Акацки, и один из них вооружен эдакой косой с тремя лезвиями, а из второго щупальца так и лезут. Ха... Идиотизм какой-то...
— Коса с тремя лезвиями? Щупальца? — Нара откинул голову и захохотал. — Точно дурацкий сон. И чем же все кончилось? Победили вы их?
— Да не знаю. Проснулся я.
Лейтенант гвардейцев, чем-то жутко недовольный и озлобленный, коротко поприветствовал синоби и пригласил в штабной шатер. Внутри было тесно от самураев, возглавлявших полки, чиновников, отвечающих за снабжение, и офицеров инженерных подразделений, на чьи плечи ложилась задача обеспечивать продвижение войск через труднопроходимые участки топей. От плотного, словно табачный перегар, дыма благовоний сводило легкие, но перебить болотной вони он все равно не мог.
— Вы опоздали, Сарутоби-сан, — нахмурился плечистый самурай лет двадцати пяти-тридцати, облаченный в дорогие доспехи с гравировкой. Вероятно, кто-то описал ему внешность Асумы, потому что из двух дзеунинов он узнал его безошибочно.
— Я был на переднем крае. Проверял посты и принимал доклады от разведчиков. А вы... Исако-сан, верно? Позвольте мне засвидетельствовать вам свое почтение.
— Взаимно. А как зовут вашего товарища?
— Это Нара Шикаку, мой помощник.
Нара сдержанно поклонился, промолчав. Его клан не имел и десятой доли статуса Сарутоби, да и представителем Конохи Пятая назначила не его, а Асуму.
— Очень приятно. Но давайте сразу перейдем к делу, тем более что мы с господами тут уже некоторое время совещаемся. Как вы и сами отлично знаете, я был назначен новым командующим четвертой пехотной бригадой, которой и предстоит в этой войне противостоять силам Края Рек. Но из столицы я привез не только приказ о своем назначении, — он взял со стоящего перед ним стола полураскатанный свиток, — но и обращение Владыки к своим военачальникам и солдатам. Я только что его зачитывал присутствующим, но обязан довести и до вас. Не буду читать целиком. Пройдусь по существу. Итак... 'Я, Владыка и повелитель Края Огня...' так... это точно не по существу... хм... я пропущу немного... '...повелеваю генералу Исако Киетаке возглавить объединенные силы...' ну это очевидно... сейчас, я найду... ага... 'По сведениям, своевременно предоставленным правительству главой Конохи, режим Хикавы Гена вероломно разорвал все международные договоренности по противодействию терроризму тем фактом, что пошел на преступный сговор с известным убийцей и анархистом Орочимару. Приведены также неопровержимые доказательства этой связи. В свете этих событий для Края Огня не представляется возможным как сохранять добрососедские отношения с Краем Рек, так и придерживаться каких-либо соглашений и сделок, ранее заключенных с режимом Хикавы, а ныне показавшим себя гнилым и коррумпированным. Более того, Край Огня берет на себя священную обязанность по искоренению терроризма в Краю Рек, свержению клана Хикава, незаконно находящегося у власти, и восстановлению в Краю Рек порядка, адекватного законодательным документам, ратифицированным всеми странами Востока, и моральным нормам, составляющим облик и величие всех цивилизованных земель. Своим генералам, а особенно — генералу Исако Киетаке, назначенному командующим объединенными силами Края Огня, повелеваю, действуя смело и решительно, разгромить войска, защищающие клан Хикава, и уничтожить саму идею сотрудничества с терроризмом и международной организованной преступностью в Краю Рек'. Ну и дальше еще полсвитка в том же ключе. Конкретные приказы я вам раздам непосредственно перед началом боевых действий, а тут только общие заявления. Но если есть желание, можете ознакомиться.
— Не вижу в том нужды, — подал голос Нара, — и так все предельно понятно. Что мы, войны не видали? Убивай всех, кто сопротивляется. А кто не сопротивляется — тоже на всякий случай убивай. Вдруг они зло затаили? Ну а финальная цель кампании — Каваго, так?
— Да, — кивнул генерал, — но есть нюанс. Захватить Каваго мы должны в кратчайшие сроки. Этого нет в официальном документе, но в их отношении мы сильно стеснены. Владыка в частном порядке сообщил мне о том, что наследник Хикавы пропал из столицы. Вероятнее всего, похищен или убит. Кем — он не уточнял. Сам же Хикава Ген находится на смертном одре и, как только он умрет, род Хикава прервется, лишив нас формального повода на вторжение. Ясно? Мы должны победить, пока старик не подох.
— Исако-сан, — проговорил один из сидящих за столом самураев, — а если они сами его — 'того'?..
— Вот когда они его 'того', — нахмурился командующий, — или когда он сам помрет, тогда и будем думать. Наша задача — сделать так, чтобы к этому моменту войну и наше шествие на Каваго остановить было уже нельзя. Есть вопросы? Или мнения?
Офицеры загудели, заговорили наперебой. Одни сетовали на рискованность предприятия, другие упирали на то, что иного такого шанса поставить Край Рек на место может и не подвернуться. Асума в спор не вмешивался. Его и прочих синоби наняли не для участия в бою, а для разведки и диверсионной деятельности.
— Да, пока что у противника незначительный численный перевес, — отвечая на вопрос какого-то самурая, Исако заставил всех остальных замолчать. — Изначально было наоборот, но за время нашего бездействия они подтянули подкрепления, однако по большей части это ополченцы с пиками и арбалетами. Давайте взглянем на карту, господа. Сарутоби-сан, каковы самые свежие данные о дислокации врага?
