Дверь открылась.
— Привет, Крот! — Марат против обыкновения не стал переминаться с ноги на ногу в дверях, ожидая, когда пригласят войти. Вошел, плотно прикрыл за собой дверь. Смело потоптал разбросанные кругом листы бумаги, носки, спортивные штаны и даже свитер. Разве что через книги переступил — к ним Марат испытывал неподдельное благоговение: это какой же ум надо иметь, чтобы написать такую толстенную книгу?
Игорек все эти перемещения не замечал даже краем глаза, полностью сосредоточен на мониторе. Хмурился, кусал губы, что-то стирал и рисовал заново. В ответ на приветствие вяло кивнул. Марат сбросил кучу вещей с единственного стула, подвинул к компьютерному столику, уселся. Подождал минутку, но, поняв, что Крот не скоро его заметит, лег телом на стол и заглянул Игорьку в глаза, закрывая экран.
— Крот, удели мне пять минут.
Игорек не сразу понял, откуда появилась нежданная помеха. Сначала наклонился вправо, чтобы разглядеть схему, потом сдвинул монитор и продолжил работу.
Однако Марат сегодня был не в том настроении, чтобы сидеть и ждать, когда у Крота пройдет научное вдохновение. Он встал и развернул монитор к стене.
— Ты чё, Татарин, охренел? — возмущенно поднялся Игорек, каланчей возвысившись над плотным и невысоким другом.
Перед Игорьком Марат тоже благоговел, потому что, по его мнению, Крот знал все. Вот абсолютно все, что существует в мире. При этом голова его не распухла до размеров Волгоградской области, а осталась похожей на огурец. Вот где чудо природы! Больше Крота, пожалуй, знал только Серый. Но у того знания другого рода. Более необходимые в реальной, а не виртуальной жизни. И вот Серый пропал. Марат это не мог просто так оставить. Если друг не нужен матери, если о его исчезновении не беспокоятся преподаватели (ведь на экзамен не пришел! Когда такое было?), то он это так не оставит. Есть только два человека, которые могут помочь, если друг в беде. Один из них Марат.
Он осторожно, но твердо взял Игорька за линялую футболку и посадил обратно на стул. Особых усилий для этого прикладывать не пришлось. Чем природа Марата не обделила, так это силой. При желании, он Игорька мог бы в морской узел завязать, но с другом надо обращаться осторожно. Вещь хрупкая.
— Крот, — сказал он, глядя ему в глаза, — если бы я охренел, я бы выдернул вилку из розетки, и ты бы даже сохраниться не успел. А мне просто надо с тобой поговорить. Пять минут.
— Ну? — недовольно буркнул тот, складывая руки на груди. Игорька всегда раздражало, что сильные в этом мире часто побеждают умных. Почему он не пошел в химики? Он бы изобрел какой-нибудь стимулятор мышечной массы. Выпил бы его и стал круче Марата. Попробовали бы его тогда на стул усадить...
— Крот, — Марат заговорил, виновато-увещевающе. — Крот, тебе Серый давно звонил?
— Давно, — ядовито ответил он.
— А сколько не звонил?
— У меня секретаря нет, чтобы отмечать такие мелочи.
— Так ты это.... По телефону глянь, а?
Игорек, не глядя, пошарил рукой в куче на полу, молча ткнул сотовый в руку Марата и попытался вернуть монитор в исходное положение. Но Татарин не позволил, слегка придержал рукой.
— Постой-постой! Смотри, он тебе в воскресенье звонил. И мне тоже в воскресенье. Договаривались, где в понедельник экзамен обмывать будем. Но на экзамен он не пришел!
— Ну и что? Сдаст потом. В первый раз что ли? Мама все оплатит. Иди уже, а Марат? — Игорек злился все больше. Он попытался вернуть себе монитор.
— Ты не понимаешь! — Марат упорно не позволял ему погрузиться в работу. — Его нигде нет. Телефон не отвечает.
— В загуле золотой мальчик! — Игорь ярился все больше.
— Да пойми ты: не был он никогда в таком загуле, чтобы телефон отключить! — возмутился Марат. — Случилось что-то.
— Что с ним могло случиться? — скрипнул зубами Крот. — Аппендикс ему уже вырезали. Если только мороженым объелся.
— Он бы и в больнице с телефоном был. Он бы первый всех обзвонил, сообщил...
— Татарин! Ты мешаешь мне работать!
— Да знаю, знаю, — сник Марат. — Я просто... Я к Барину пойду. Буду у него выяснять, куда Серый делся. А если что... — Игорек отвоевал наконец-то себе монитор и снова играл со схемой, слова Марата летели мимо ушей. — Крот, если я завтра не приду на экзамен, сообщи об этом, пожалуйста, в милицию. Я, конечно, понимаю, что тебя тоже могут повязать, но Барин должен ответить за Серого, за меня.
Игорек замер:
— Не понял. Ты чё, Татарин? За что меня в милиции повяжут?
— Ну, как же... Ты ж нам помогал. Серому. И мне. И даже Барину самому.
— Какому Барину? — насупился Игорь.
— Какому, какому... — проворчал Марат. — Андрею, какому еще. Мы в банде, Крот. Ты что не в курсе что ли?
Увидев, что друг не в курсе, ему очень захотелось, чтобы истина дошла до него уже позже, когда он уйдет. Марат заторопился.
— В общем, пять минут уже прошло, я пойду. А если, значит, на экзамен не приду — сразу в милицию. Лады? Ты с ними не справишься. Лады? — говоря это, он пятился к двери, а Игорек провожал его ненавидящим взглядом. — Ну, я пошел. Успехов тебе. И тэдэ...
Дверь за ним плотно закрылась. Какое-то время Игорек смотрел на дверь так, словно хотел ее поджечь. Потом стиснул зубы и уставился в монитор. "Козлы! В банде они. Опять меня использовали, как дурака! Все мной пользуются. Никто просто так не подходит... Да пошли вы все! Сами выбирайтесь. У меня дело", — он тряхнул головой и быстро наложил на схему еще серию штрихов. Все. Можно сохранять и бежать за деталями. На этот раз обязано работать!
19 июня (3 Синего), раннее утро, где-то внутри Аксельской гряды
Они шли в одной связке: Влад ведущий, Тораст — замыкающий. Друг за другом, в почти полной тьме, лишь Влад видел дорогу, освещенную тусклым синим светом фонарика. Остальные шли вслепую, потому мент иногда сообщал:
— Осторожно, кочка. Здесь яма. Шагаем широко. Теперь все в порядке.
Дорога в глубине гор неудобна для путешествия. От напряжения: постоянных приседаний, перепрыгиваний и широко-шаганий — силы уходили как вода из дырявого кувшина. Приходилось останавливаться, чтобы передохнуть. Настал момент, когда и Тораста начало шатать. А Влад уже подумал, что на этого терминатора ничего не действует.
Однажды они наткнулись на настоящую развилку: с небольшой площадки шло три маленьких выхода в пещеры. Влад замер, не зная, какой путь предпочесть. Сергей подошел ближе. Оценил предмет заминки.
— О млин, только камня с надписью не хватает: налево пойдешь, коня потеряешь, направо пойдешь — деньги потеряешь, а прямо пойдешь... — он сделал значительную паузу, — об камень навернешься!
— И все же лучше направо, — сухо бросил в спину им Асуэл. — Там больше вероятности выбраться.
Влад спорить не стал. Дорога вскоре пошла вверх, но свод пещеры сузился, стены сдвинулись, и, в конце концов, даже на четвереньках идти стало невозможно. Влад подумал, что еще чуть-чуть и навалится настоящая клаустрофобия. Другие чувствовали себя не лучше. Особенно тяжело Торасту — он крупнее остальных. Наверно, зря этот путь выбрали...
Влад приказал остановиться и отвязал с себя веревку.
— Дальше не пойдем. Ут меньше всех — пусть пролезет вперед, посмотрит, что там. Возьми фонарик.
Ему подчинились. Хоббит исчез на долгих двадцать минут — Влад отсчитывал про себя секунды. Каждая минута, проведенной в скрюченном положении, казалась вечностью. Мент пожалел, что отправил хоббита без страховки — сейчас бы хоть подергал за нее, чтобы тот вернулся. В ответ на его мысли показалось синее пятнышко, а через полминуты выполз и сам Ут.
— Надо дальше, — сообщил он. — Там потом еще уже. Но если ползком, то все пройдут. А посохов через пять после того становится шире. Через десять даже в рост встать сможете. И озерцо есть. Правильно нам Асуэл дорогу показал.
Они продолжили мучительный путь — ползком по камням, хуже не придумаешь. Сергей притих, ни слова от него не слышно. Влад один раз обернулся, поймал в свете фонарика полный отчаяния взгляд, но промолчал.
Они выбрались к озеру, когда по внутреннему ощущению Влада время близилось к обеду. Серый бросился к воде, но Асуэл его придержал:
— Проверим с начала, можно ли пить, — он достал из сумки очередной круглый пузырек, зажег на мгновение светящийся шарик, чтобы убедиться, что это то, что нужно, а потом капнул немного жидкости в озеро. Блеснувшие в воздухе частицы показались черными, но это могло быть из-за отсутствия нормального освещения. Эльф зачерпнул в ладонь воды, начал рассматривать. Теперь Влад посветил ему.
— Вода хорошая, — дал добро Асуэл.
Серый и Тораст бросились первыми. Чуть позже к ним присоединился Ут. Мент и эльф равнодушно черпали, будто и пить не хотели. Когда утолили первую жажду, Влад предложил:
— Давайте передохнем немного.
Его поддержали. Сели недалеко от озера, временно отвязав веревку. Влад несколько раз потер заросший подбородок и затем с решительным видом попросил у хоббита деревянную чашку. Набрав воды, стал скрести подбородок перочинным ножиком. Благо хоть он не как большинство обывателей. Нож должен быть ножом, даже если он перочинный. Так что Влад сразу после покупки наточил лезвие до остроты бритвы. Мент поймал на себе нервный взгляд Серого. Усмехнулся.
Серый наблюдал за его действиями с внутренней дрожью. Все никак не мог понять, как человек может вот так себя мучить: без пены для бритья, без горячей воды, каким-то тупым ножиком... Ему казалось, что у него самого кожу сдирают. Серый потер щеку рукой и повернулся к Асуэлу, чтобы не видеть, как мент издевается над собой.
— А что ты налил в воду? Тоже какое-нибудь изобретение мага Ормана? Воду обезораживает или что?
Эльф покачал головой, длинные волосы колыхнулись и упали на грудь. Он небрежно отбросил их на спину.
— Обезвредить или... как ты сказал? Обезо... В общем, чтобы сделать опасное безопасным, надо слишком много пузырьков с собой таскать. Сначала определить, какой яд, потом найти противоядие... Этот напиток просто показывает, пригодна ли для пищи еда или жидкость. Если там, куда капнули, позеленело — значит пить нельзя. Если цвет остался прежним — можно употреблять без опаски.
— Здорово этот Орман о вас печется. Он так обо всех или только об избранных?
Асуэл нахмурился.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, говоря об избранных, но в каждом отряде есть кто-то с набором необходимых экстрактов.
Серый понял: что разговор эльфу перестал нравится. Все провожающие становились нервными, когда речь заходила об Ормане. Может, прав Влад и на них какое-нибудь заклятие верности наложили? Чтобы не обострять отношения, Сергей восхитился:
— Хороший у вас маг. Прямо аж захотелось предстать пред его светлые очи. У нас я таких не видел.
— А какие у вас маги? — поинтересовался Ут.
— Такие знаешь, — Сергей глубокомысленно щелкнул пальцами. — Говорят очень красиво, а на деле... Заботятся только как карман деньгами набить. Один депутат — ну, это у нас так магов называют — кричит: "Посмотрите, что творится! Власть погрязла в роскоши, коррупции, безделье!" Его спрашивают: "Так вы хотите со всем этим бороться?" А он: "Ну что вы! Я хочу во всем этом участвовать!"
— Тогда понятно, почему вы никому не верите, — удовлетворенно кивнул хоббит и поинтересовался. — А какой у вас вообще мир? Красивый?
— Ты не поверишь, — Сергей потянулся так, что хруст стоял на всю пещеру. — Кругом камни, камни, камни...
— Как здесь? — Ут повел рукой вокруг себя.
— Не... — покачал головой Серый. — Здесь природа. А там мы сами все в асфальт и бетон... ну, это камни такие искусственные — и мы сами все в них закатали. И железа еще кругом полно. Иной раз дерева неделями не видишь. А уж если на птицу какую наткнешься... Кроме голубей и воробьев, разумеется. Этих гадов у нас тоже полно, — Ут смотрел на него непонимающе. — Что непонятно объяснил? — рассмеялся парень.
— Непонятно, что может быть хорошего в таком мире. Почему вы так хотите туда вернуться?
— На эту тему тоже анекдот есть, — усмехнулся Серый. — Сын-червяк спрашивает у отца-червяка: "Папа а ведь живут червяки в фруктах?" — "Живут!", — отвечает отец. "А в ягодах?" — "Тоже живут!" — "А почему тогда мы в дерьме копошимся?" — "Понимаешь, сынок, — глубокомысленно изрекает отец, — есть такое слово Родина!!!" Да, собственно, что у вас не такая же родина что ли? — в миг обиделся парень. — У нас между прочим можно тоже природу найти, надо только из города выехать. Города-то у вас тоже небось, есть? Хочешь природу — езжай загород, если делать, конечно, не фиг. И что на природе, что в городе, между прочим, никакой злюка эльф на тебя не нападет...
— Не надо так об эльфах, — скрипнул зубами Асуэл.
— Да я не о присутствующих! — заторопился Сергей. — Я, в общем, объяснить пытаюсь, что у нас безопасно, а у вас просто шагу не ступишь — в свежее дерьмо вляпаешься.
— Не правда! — снова возмутился Асуэл.
— Да вы меня не поняли, это метафора. Я никого не хочу обидеть.
— Не забудь упомянуть, — вдруг вступил в диалог Влад, заканчивавший бритье. — Что у нас запросто можно попасть под машину, взорваться на бытовом газе, попасть под... хм... руку маньяку или террористу с набором взрывчатки. А может — что самое распространенное — нарваться на алкаша с обыкновенным кухонным ножом. Кстати, в России — это просто оружие массового поражения. Ты уж мне, как милиционеру, поверь. Так что опасностей везде немало, просто ты с ними научился справляться. А они научились справляться с опасностями своего мира.
— Отсюда мораль — подхватил Сергей. — Дом — он и есть дом. Какой бы он ни был, там всегда лучше, чем в гостях.
— Мне кажется, — покачал головой Ут, — дом там, где семья, друзья. А к месту можно любому привыкнуть.
— Ну, ты философ! — Серый хлопнул в ладони. — А впрочем, ты прав. Только ведь у нас и друзья там остались. Вот этот слон — он же мне не друг. У него вообще, наверно друзей нет. С ним же невозможно жить с таким правильным!
— Заткнись! — привычно бросил Влад, проверил еще раз подбородок: вроде бы ничего не пропустил. — Можно идти дальше. Асуэл, Тораст готовы? Обвязываемся веревками.
— Ой, ну все понятно, — Серый затыкаться не спешил. — Если Влад отдохнул — на других уже наплевать. Надо идти.
— Нам действительно надо идти, — поддержал мента эльф. — Чем быстрее выберемся, тем лучше. Даже если смерть от голода нам не грозит.
— Ясное дело, что лучше, — с пониманием промолвил Серый. — Выход он же там, за поворотом. Так что идем быстрее.
— Выхода за поворотом нет, — процедил Асуэл сквозь зубы, — но мы постепенно сворачиваем на Зэп, значит, есть шанс встретить гномов.
— Думаешь, это выход? — бас Ута полон сомнения. — Урслог отказался заключить союзнический договор с Орманом. И даже дружественный отказался...
— Ага! — обрадовался Серый. — Это надо понимать, тонкий намек: все не так плохо, как вы думаете, все намного хуже. Урслог царь их что ли? — уточнил он и, разглядев в темноте кивок, продолжил. — Значит, они вполне могут подумать, что это незаконное вторжение и принять соответственные меры? Прямо как этот, горный. Ну, вы знаете кто.
