— Не о нем, хоть и хотелось бы, — эхом вздохнула Ранко. Она оттачивала заклинание, заставляя дерево склонять к ней ветви, а мыслями витала где-то далеко — но, тем не менее, внимательно слушала всё, что говорит учитель. Она была похожа на рассеянного гения. И иногда обдавала друида таким высокомерным взглядом, что Ашу впору было самому записываться к ней в ученики.
— Вот и ладно. Значит, следующий. Шим-Саз. Время. Потоки времени пронизывают всё мироздание. Такая вот вездесущая стихия, держащая все миры в хрупком равновесии, не позволяя им погрузиться в хаос безвременья, соблюдая установленные для всего сущего циклы прохождения пути. Даже у камней свой путь, и если вычленить из него поток времени, камень перестанет существовать, рассыпавшись и затерявшись в первозданном хаосе. Время почти неразделимо с Путем. Шим-Арк. Его потоки прокладывают дороги наших жизней. Всех жизней. Иначе говоря, он — предопределение. То, что иногда по незнанию называют судьбой. Те, кому дано их постичь и научиться управлять потоками этих двух стихий, становятся демиургами.
— Как ты? — девушка исподлобья посмотрела на сумеречника.
— Нет, я не демиург, я всего лишь носитель ифирина — держателя стихий. Но есть стихии, неподвластные даже демиургам. Шим-Кир, Шим-Сел и Шим-Йут. Сущность, она же — названная смертью. Вероятность, она же истинная судьба, изменчивая и капризная, в отличие от Арка. Ну и Итог. Еще его можно назвать Великим Знанием. Достигшие понимания и управления этими тремя превращаются в тех, кого мы зовем богами, — принявшие знание, управляющие смертью и судьбой. Этим они и отличаются от демиургов, которые подошли близко, но всё еще топчутся у границы предначертания, не в силах постигнуть его.
— Хух, голова сейчас вскипит. Наверное, на сегодня хватит, нужно переварить услышанное. Просто назови остальные пять, — Ранко оставила в покое деревья и внимательно слушала друида.
— Ты права, нужно отдохнуть. Нам еще в доме убирать. А оставшиеся: Шим-Син, Вода. Шим-Риз, Воздух. Шим-Йей, Свет. Шим-Тил, Металл. Шим-Зар, Молния. Думаю, с ними и сама в итоге разберешься, ничего сложного, — подвел черту эльф, поднимаясь с травы и направляясь в дом.
— Угу, разберусь, куда ж я денусь, — проворчала ученица, встряхнула пожарно-алой челкой и последовала вслед за сумеречником.
* * *
— Хм, забавная цацка. И лежит бесхозная. Прям сама в руки просится, — Рован стоял у алтаря и вертел в руках амулет, который до сего момента спокойно лежал на этом самом алтаре.
— Ах, ты ж вор! Вампир! Верни немедленно! — раздался возмущенный голос за спиной, и, развернувшись, Рован обнаружил бегущего к нему дроу, намерения которого явно не отличались дружелюбием.
— А что, раз вампир, то сразу вор? Не воровал я, только посмотреть... — растерянно произнес он, отступая вглубь святилища. Всё еще сжимая амулет в руке.
— Держи вора! — разнеслось по подземелью, и, увидев, что на помощь орущему начинают сбегаться другие подземные эльфы, Рован поежился, как от холода... и растворился, исчезая.
— Я найду тебя! Всё равно найду! Сдохнешь в страшных муках! — грозился ему вслед высокородный дроу, попутно отдавая распоряжения о поисках. Но Ровану не судилось услышать все эти угрозы. Он уже был далеко.
— Вот и нужна мне эта побрякушка? Таскаться с ней теперь, — поспешно удаляясь от земель дроу, вампир сокрушался о судьбе, которая опять подкинула ему тележку неприятностей: ведь не было у него даже мысли о том, чтобы украсть амулет. Три сотни лет оно ему не надо, и столько же не надо будет. С магическими цацками чуждых рас он предпочитал не сталкиваться по одной-единственной причине — недолюбливал магию как таковую. С горем пополам смирился со способностями, что давала вампирская кровь, — но по старой привычке хватался за оружие, когда дело доходило до драки... и лишь потом вспоминал, кем он сейчас является.
Всё еще не совсем привыкнув быть вампиром, Рован чуждался клана и его законов, водил редкие знакомства с некоторыми дамами, но сторонился явного сближения с "сородичами по крови". Попав на Перекресток много лет назад, он давно успел осмотреться и прикинуть, что к чему. И если для других иномирян выжить здесь представлялось сложным, то кровопийцам было много легче.
Будучи приспособленцем и сибаритом, вместо мрачных особняков клана кровопийц Рован предпочел найти приют среди людей. И не простых, а желательно — власть имущих. Нынешним пристанищем любителя легкой жизни стало, в кои веки, не поместье очередной молодой вдовы, а замок князя людей — блистательный синеглазый вампир без труда очаровал юношу и коротал дни в его опочивальне. Околдованный молодой правитель счел Рована едва ли не божеством, снизошедшим до пусть титулованного, но всё же смертного. Мошенник лишь усиливал такое впечатление и роскошествовал, ни в чем себе не отказывая, но осторожно — не устраивая кровавой бойни ради утоления жажды. "Питаться" он предпочитал в чужих землях. Благо скорость, дарованная перевоплощением, позволяла за ночь побывать на Нейтральной или у оборотней, не привлекая внимания жителей земель, в которых обосновался.
— Послушай, князь, вот что бы ты сделал, если бы к тебе попала магическая побрякушка неизвестного назначения, и от нее наверняка тянется след, по которому тебя могут найти те, кому назначение этой побрякушки известно? — Рован вальяжно разлегся на постели, не удосужившись снять сапоги. В одной руке он вертел злосчастный амулет, другой накручивал на палец прядь собственных светлых волос. Не нужен был вампиру совет князя, но поговорить хотелось, вот он и нашел тему. Может, заодно и в мыслях прояснится.
— Выбросил бы куда подальше? — робко предположил юный правитель, присаживаясь на край кровати. Престол ему достался по случайности. Прежнего самодержца отравили, но оставшиеся ему верными подданные нашли виновников и казнили, а корону вручили племяннику убитого князя, как самому ближайшему из родственников по мужской линии. Небывалая справедливость престолонаследия для клана людей. Монарха из юноши не получилось, но это вовсе не огорчало советников, в чьих руках сосредоточилась абсолютная власть. Неуверенный в себе князь не смел им слова молвить поперек, пока... однажды ночью в его покоях не появился "бог".
— Выбросить? Нет, слишком просто. К тому же, мало ли зачем сгодиться может. Правильнее будет спрятать до поры до времени, пока не утихнут страсти. Но где? — Рован оставил в покое свою прядь и переключился на поглаживание волос князя, от чего тот вздрогнул и затрепетал. Вампир давно понял, что томный утонченный юноша предпочитает любовь мужскую женской. Для самого Рована плотские утехи остались там же, где человеческое тело и желания, — в далеком прошлом. Однако то, что ритуал кровопийства приносит людям определенное удовольствие, он знал давно. Естественно, если жертва отдает кровь добровольно. Он не горел жаждой убийства и потому решил, что стать таким иллюзорным подобием любовника "еде" вполне приемлемо. И безопасно.
— Где? Хм, разве что в Темном лесу, на Нейтральной. Там точно не найдет никто, — рассеянно проронил князь, млея под пальцами "бога", ласкающими его волосы, изредка поглаживая по плечам. А Рован призадумался. Много ходило слухов об этом лесе. Поговаривали, что как-то вампиры выслали отряд разведать, не удастся ли присоединить к своим владениям казавшиеся бесхозными обширные земли. Никто из разведчиков не вернулся. Об этом он узнал от одной из знакомых вампиресс. И всё же идея спрятать там амулет прочно засела в его мыслях: ведь если не лезть на рожон, а быстренько прошвырнуться по окраине леса, вполне можно устроить там схрон и уцелеть.
* * *
В доме до сих пор царил учиненный землетрясением хаос: полки сорвались со стен, от посуды и большей части мебели остались обломки. Возиться тут, понял Аш, придется долго: магией не справиться, да и сил на нее еще не было. Однако до наведения порядка руки так и не дошли: не успел он приняться за разгребание мусора, как ощутил, что в лес прокрался незваный гость. И это беспокоило волков, а их тревога не могла укрыться от хозяина леса. "Гость" был вампиром, о чем поторопились сообщить ему серые братья.
— Не до драк мне сегодня, но прогнать стоит. Слышь, Ранко, нам с тобой скука не грозит, — оскалился эльф в хищной ухмылке, сбросив облачение и обливаясь водой из бочки, стоявшей в небольшой нише и служившей именно для омовений. Вода стекала по желобку и уходила в подпол, в трубу, ведущую наружу. Это устройство друид давно подсмотрел у изобретательных людей.
— Я вообще проникаюсь мыслью, что тебе никогда не бывает скучно, хоть ты и жалуешься постоянно на одиночество, — пробормотала себе под нос ученица.
Всё еще слабому после лабиринта телу от холодной воды стало немного легче. Обернув бедра полотенцем, Аш откопал среди завалившего пол хлама серебряную флягу, сделал пару глотков и уселся на чудом уцелевший стул, кривясь от горечи.
— Не знаешь, почему самые полезные снадобья всегда самые горькие? — спросил он, роясь в развалившемся сундуке с одеждой. Выбрал самые чистые рубаху и штаны, сверху накинул просторный темно-зеленый балахон. Надевать что-то, более подходящее для стычки с кровососами, не хотелось: тело нуждалось в передышке и от одежды тоже.
— Чтобы жизнь медом не казалась, и впредь неповадно калечиться было, — с готовностью ответила Ранко. Девица оказалась из тех, кому в рот палец класть не надо — отхватит по плечо всю руку.
— Ну что, пойдешь со мной вампиров гонять или подождешь здесь? — приободрился Аш после лекарства и, перехватив ножны с мечами за перевязь, закинул на плечо, как мешок.
— Ты еще спрашиваешь! — определенно, возмущаться ученица умела.
Сумеречник вышел за порог, поднял лицо к потемневшему небу, на которое поторопилась выплыть ранняя луна, и с удовольствием ловил, вдыхал ее мягкий свет. Рука взметнулась вверх, собирая в маленьком вихре хоровод листьев цветов и трав, свивая их в венок, усеянный мерцающими светлячками. Распущенные из косы волосы спадали по плечам, иссиня-черными змеями струясь по балахону чуть ли не до колен.
Хозяин леса дышал силой земли, впитывая лунный свет, неслышный звон многотравья, стрекот сверчков. Оживая на глазах, Аш становился неотъемлемой частью леса, сверкая волчьими глазами, шелестя ветром в лозах плюща, запутавшимися в черных прядях так, словно были частью самих волос.
"Ашшш..." — привычно прошипел ветер, пробираясь меж деревьев и приветствуя вернувшегося хозяина.
Друид перехватил Ранко за талию, не обращая ровным счетом никакого внимания на молчаливое возмущение, выражаемое блеском глаз и впивающимися в руку ногтями. И помчался, словно полетел, перескакивая с ветки на ветку, по знакомой лишь ему тропе к озеру, где был замечен нарушитель, и совершенно не беспокоясь о том, что думает девушка о таком способе перемещения. Повинуясь призыву, волчья стая сорвалась с места и неслась вслед за ним. Стоило Ашу спрыгнуть с последней ветки перед незваным гостем, как серые братья сделали шаг вперед, обнаруживая себя. Несколько десятков озлобленных оскалов повернулись в сторону кровососа.
— Ба, кто это к нам забрел? — саркастично осведомился сумеречник, ставя Ранко наземь. — Никак вампирчик? Даже не стану спрашивать, какого шима тебе здесь понадобилось. Просто убирайся, если не хочешь стать удобрением для этой земли, — эльф улыбался, однако ничего хорошего улыбка не сулила, в довесок к волчьим глазам демонстрируя острые клыки.
— Ой, эльф! Говорящий! — вампир картинно удивился, изображая изумление при виде якобы неизвестного существа.
— Я сегодня малость устал и добродушен, поэтому позволю тебе уйти, шутник. Или ты настолько самоуверен, что можешь помыслить о том, чтобы справиться в схватке с целым лесом? — улыбка Аша стала шире, и волки сделали еще пару шагов по направлению к вампиру. Ни сильным, ни особо голодным и агрессивным тот не выглядел. Можно даже оставить волкам. Но к такому Аш прибегал лишь в крайних случаях.
Похоже, вампир были искренне изумлен, что ему здесь не рады, раздражен, словно ему помешали в чем-то важном, и продолжал упражняться в язвительности.
— Мальчики, — манерно протянул он, удостоившись от Ранко столь гневного взгляда, что Аш рядом с ней выглядел поистине дружелюбно: такого уничижительного тона она вампиру явно прощать не собиралась. — Вам что, делать больше нечего? Вот, вас двое, можете заняться друг другом. Знаете, настроение резко повышается, и все вокруг делаются милые и добрые, и небо особенно голубое над головой. Не задумывались? Так подумайте, всяко больше пользы, чем кидаться на первого встречного.
Попытка оскорбить (или просто неудачная шутка) не могла задеть друида. Чего не сказать о Ранко: ее глаза засияли синим, и казалось, сейчас прожгут в вампире сквозную дырку; меч с тихим шелестом вышел из ножен. Магом она еще не стала, зато с клинком управлялась мастерски. Аш впервые увидел, насколько она может быть молниеносна: он успел только моргнуть, как ученица срезала с головы зарвавшегося кровососа прядь волос и вернулась на место. Приказа убивать не было, иначе наглец уже почил бы, рассыпавшись пеплом.
— Неудовлетворенность, да? — сарказм вампира набирал обороты: выходка Ранко его явно обеспокоила. — А как же свободные эльфийские нравы и общая любовь? Врут слухи-то. А ты, — он взглянул на девушку, — уже заранее мне не нравишься! Прощайте, извините, что без драки, — он ослепительно улыбнулся, обнажив клыки, и растворился в ночном воздухе.
— Ранко, ты говорила, что видела много миров. Вот скажи мне, там тоже вампиры превратились в бесцеремонных хамов, которые вламываются в чужой дом, а потом еще и возмущаются?
Ученица выразительно пожала плечами: дескать, везде одинаковы. То, что вампир сбежал, эльфа вполне устраивало: он давно вырос из горячей юности, когда любое слово задевает, и на подначки не велся. Да и не до драк ему было — отдохнуть бы и дом в порядок привести. Уточнять подробности встреч с вампирами в других мирах Аш не стал, но всё еще был под впечатлением того, как быстро двигалась с мечом Ранко. Если и похожи Твари на людей, то разве что внешне. Возможно, в силе проигрывают и эльфам, и тем же вампирам, но в скорости — фору дадут и тем, и другим.
— Возвращаемся, здесь нам больше делать нечего, — по его ощущениям, присутствие кровопийцы исчезло даже из воздуха, а значит, тот был уже далеко отсюда. Вампир показался Ашу очень странным. Невольно друид задумался о незваном госте. Он был слишком... человеком, что ли? Этим и запал в память. А еще — ярко-синими глазами. Насмешливыми. Живыми.
Домой добирались спокойным шагом. Аш больше не спешил и устраивать повторную пробежку по ветвям не собирался. Он просто позволял себе дышать ночным воздухом родного леса, впитывал лунный свет, дарящий облегчение, прогоняя усталость. Сумеречник редко спал по ночам, но сегодня ему это было необходимо. Молча прожигая взглядом спину учителя, Ранко следовала за ним.
Тишина и уют дома, пусть и потревоженного землетрясением и по причине оного пребывающего в бардаке, все же оставались именно уютом и тишиной домашнего очага. И это успокаивало, убаюкивало. Ранко даже не дошла до кровати: так и уснула стоя, прислонясь к стене Аш без лишних раздумий сгреб ученицу в охапку, уложил и завалился рядом сам. На то, чтобы снять одежду, не стал тратить сил; только сапоги стащил и бросил возле кровати.
