И вот сейчас Драко спрашивал совета: как же ему быть? С одной стороны, если Люциус Малфой узнает о происшествии, то начнется разбирательство. Племянник считал, что выглядеть это разбирательство будет достаточно жалко. Сам же нарушил технику безопасности, и Хагрид закрыл его от животного. Заставлять отца заниматься делом, которое для него мелковато, Малфой не хотел. С другой стороны, если промолчать, создавалась другая неприглядная ситуация. Вся школа знала, что Драко побывал в больничном крыле, и если лорд Малфой узнает о произошедшем, а он узнает, то будет обязан отреагировать. К тому же, скоро квиддичные матчи, а руку советовали не нагружать.
Письмо заставило Беллу основательно подумать. А чем она, собственно, может помочь родственнику? Поговорить с его родителями? Но послушает ли ее Люциус? С другой стороны, в панику впадет Нарцисса, а она-то Беллу послушает. Да и свояк воспримет логические аргументы. В любом случае, мальчик, хотя нет, уже юноша, обратился к ней в первую очередь и уже за одно это Беллатрикс не имела права не дать совета.
Что же до квиддича — игра не входила в санкционированный матерью список достойных для леди увлечений. С другой стороны, для Драко это тоже способ заработать очки, да и просто опыт работы в команде. В этом отношении — пусть летает и ловит снитчи. Беллатрикс подумала и приняла свое решение
* * *
Во время завтрака, когда школьники получают почту, перед Драко Малфоем приземлилась новая метла. К метле оказалась примотана записка.
«Драко!
Первый матч через почти два месяца. Рука должна уже почти пройти, как ты сам мне написал. Но, чтобы скомпенсировать травму, высылаю тебе «Молнию». Теперь о серьезном. Ты понял ситуацию правильно, твое решение не доводить до разбирательства одобряю. Советую тебе выставить дело так, что это твое решение — не вмешивать отца. Но обязательно, повторяю, обязательно поговори с родителями. Они должны узнать о происшествии от тебя. С лордом Малфоем я встречаюсь в воскресенье, и если он узнает о гиппогрифе от меня, я буду разочарована.
Госпожа Блэк.
P.S. Буду довольна, если вы обставите Гриффиндор».
XXX. Семейное дело
— Значит, это ты посоветовала Драко?
— Совершенно верно, но я только согласилась с его решением, — Беллатрикс оставалась невозмутимой.
— Значит, ты считаешь, что я должен все оставить без внимания, — Люциус забарабанил пальцами по подлокотнику. — Будто это происшествие является обыденным.
— Прежде всего я считаю, что Драко надо дать свободу воли в известных пределах, — ведьма откинулась на спинку кресла. — и пусть он отучается бегать к папе по любому поводу. В его возрасте уже можно быть более самостоятельным.
— Ну да, до деда ему очень далеко… — протянул Люциус.
— Что-о-о-о?! — Белла буквально подскочила на месте.
— Только то, что Драко гораздо менее самостоятелен, чем был в его возрасте Сигнус Блэк, — примирительно произнес лорд Малфой. — И не так харизматичен, как мой отец.
— И тем не менее, Люциус, — прошипела волшебница, — не стоит об этом упоминать в таком ключе.
— Хорошо. Прости.
— Хорошо. Прощаю, — произнесла Беллатрикс. — Вернемся к разговору?
— Хорошо.
— Так вот, Люциус, погляди на это дело с другой стороны. Если Драко сам отказался давать делу ход, это спасет твое лицо. Раз. Если даже ты свяжешься с Попечительским советом, то толку не будет. Дамблдор не даст тебе навредить Хагриду. Это два.
— Можно решать этот вопрос через министерскую комиссию… — начал лорд Малфой.
— Можно, — согласилась Беллатрикс. — Если бы Драко прибежал к тебе в слезах. Но он не прибежал, значит, дело окажется для тебя мелковатым. К тому же, цинично говоря, он дешево отделался и сам нарушил технику безопасности. К матчам все заживет.
— К матчам, — протянул Люциус с непонятным выражением. — Иногда я думаю, что зря связался с этими метлами.
— Ну, если сейчас Драко уйдет из команды, все будут уверены, что его взяли ловцом за семь метел, — Белла развела руками. — Пусть себе летает, привыкнет работать в команде, привыкнет работать с людьми…
…Люциус Малфой появился на Гриммо в пятницу вечером. Как оказалось, Драко серьезно отнесся к тетиному совету и написал родителям в тот же день, как получил метлу, еще до обеда. Слушая свояка, Беллатрикс никак не могла понять, чем Люциус недоволен: фактом вмешательства Беллатрикс или ее советом. Неизвестно, что происходило потом в мэноре, но в воскресенье лорд Малфой был спокоен, даже когда они остались с Беллатрикс наедине. Нотт и Яксли ушли на несколько минут раньше.
— Я написал сыну, — произнес свояк, когда Белла уже подошла к камину. — Пусть сам принимает решение и сам за него отвечает.
* * *
— Экспекто Патронум, — произнесла Беллатрикс.
Перед ней возник надежный серебряный щит, который уже не исчезал от каждого чиха. До материального Патронуса было еще далеко, но кое-какую защиту от дементора Белла уже могла себе обеспечить.
— Экспекто Патронум!
Повышать голос бесполезно, но, как обычно, стоит лишь увлечься, об этом забываешь. Все, что у Беллатрикс получалось — стабильное облако светлого пара. Насколько хорошо оно могло отогнать дементоров — вопрос открытый. Дементоров для эксперимента в боевой зал на Гриммо не доставляли.
Сентябрь для госпожи Блэк тянулся медленно и неприятно. Несколько раз они со свояком посетили выкупленное предприятие. Составили план развития. Договаривались о поставках. Одним словом, проделали большую работу, которая в результате обеспечит стабильный источник дохода. Люциус нажал на нужные кнопки и надавил на пружины, чтобы Министерство обеспечило крупный заказ.
Беллатрикс заставляла себя вникать в эти тонкости точно так же, как годом раньше заново училась колдовать. Чистокровная леди должна понимать в своем хозяйстве, причем под словом «хозяйство» подразумевался не столько дом, сколько дела семьи. Вот только с того времени, как она всерьез вела хозяйство, прошли полтора десятка лет. Сейчас Беллатрикс всерьез считала, что Люциус продешевил, согласившись на половину прибыли.
Беллатрикс прошлась по залу, раздраженно помахивая палочкой. Стоило ей хоть на секунду отвлечься от хлопот, как тут же в голове возникал простой вопрос. Куда, Мерлин его дери, делся Бродяга?
Ему нужна еда, одежда, палочка, наконец. Белла мало что понимала в жизни магглов, но была твердо уверена: увидев Сириуса, любой простец сразу вызовет авроров. Как называют маггловских авроров, уже не суть важно. Может, кузен живет как бродячий пес? Наверное, надо будет уточнить у Флинта пару вопросов.
Самым мерзким в ситуации было то, что Беллатрикс не знала, где Сириус мог прятаться. Она рассчитывала, что кузен не выдержит и отправится искать крестника, но упустила Бродягу в Литтл-Уининге. Сириус мог посетить дом дядюшки, но кузен даже не приближался к особняку Альфарда.
Волшебница подозревала, что у Ордена остались явки и схроны с еще той войны. Сириус мог бы скрываться там, но Белла не имела ни малейшего понятия, где эти точки расположены. Спрашивать же было не у кого. К Муди с таким вопросом подходить бесполезно, Нимфадора по молодости лет не знает.
Белла попробовала связаться с Андромедой и аккуратно уточнить: где бы ей поискать кузена? Ради такого дела она лично встретилась с сестрой, не доверяя почте и каминам. Но Андромеда, как оказалось, была не в курсе; в разговоре, который происходил в Гайд-парке, она не сказала ничего нового.
— Белла, — произнесла она, глядя прямо в глаза сестре. — Я не состояла в Ордене Феникса, а Сириус соблюдал конспирацию в ту пару раз, когда был у меня в гостях. У нас была маленькая Дори.
— Понятно, — Беллатрикс оставалось только разочарованно вздохнуть. — Значит, о том, где он может обретаться, ты не имеешь представления?
— Я думала над этим, — миссис Тонкс потерла подбородок. — И мне кажется, что его либо вообще нет в Британии, либо он залег на дно. К нам он не придет.
— Почему ты так считаешь? — резко спросила волшебница.
— Смотри сама: про меня он знает только то, что я поверила в его предательство. С твоих слов Сириус слышал, что я сейчас работаю с тобой. На его месте я бы всерьез опасалась, что у моего дома его уже ждут авроры.
— Допустим. Хотя ты всегда была его любимой кузиной.
— Как ни странно, сейчас его любимой кузиной являешься ты, — Андромеда еще заметно улыбнулась. — И поэтому к тебе он тоже не пойдет.
— Объяснись.
— По какому из двух утверждений тебе надо что-то пояснить? — средняя Блэк сощурилась.
— По обоим, — Беллатрикс не была настроена жонглировать словами. — Я хочу знать, правильно ли тебя поняла.
— Ну, насчет первого утверждения я скажу тебе так: за десять лет напротив друг друга даже злейшие враги станут друг для друга самыми важными людьми. У вас же рядом не было никого?
— Почти, — согласилась Белла.
— Что до второго… раз наш кузен знает, что к тебе пришли по поводу той истории с Тайной комнаты, он будет уверен, что ты сейчас под колпаком.
— Похоже на то, — Беллатрикс согласилась во второй раз. — Тогда…
— Если он появится у меня, я сразу дам тебе знать.
Андромеда, как и в детстве, с ходу угадывала мысли сестры.
* * *
За сентябрь Сириус так и не появился. Флинт только еще больше обеспокоил Беллу, рассказав про отлов бродячих животных. Чем дальше, тем больше ведьме хотелось обратиться за помощью к Муди. Пусть даже Аластор откажет, а он откажет! Беллатрикс просто не видела других вариантов.
В начале октября она уже почти решилась написать аврору, но вовремя одумалась. Беллатрикс успела обмакнуть перо в чернильницу, когда ей в голову пришла простая мысль: Муди очень хорошо знает Дамблдора. Они, без преувеличения, друзья. Если Муди в курсе про дела Беллатрикс и ее сестры, если он в курсе про Сириуса, то почему Дамблдор не в курсе?
Ведьма вспомнила лицо директора. Альбус хорошо владел собой, но даже он не смог скрыть неприязнь, когда дементоры уводили волшебницу из зала суда. Дамблдор, как понимала Белла, остался недоволен решением трибунала. Что, если сейчас он с радостью ухватится за повод отправить Беллатрикс за решетку? Конечно, это звучит так, как будто у ведьмы развилась паранойя, но со старым интриганом лучше оставаться параноиком. Нет, пусть лучше у директора просто будет пища для размышлений: пусть он знает про Петтигрю, но знать о конкретных шагах ему ни к чему. Белла отложила бумагу. Ей по-прежнему предстояло самое неприятное и противное в таком деле — терпеливо ждать.
* * *
Какой-никакой отдушиной выступал младший Малфой. После того, как Беллатрикс прислала племяннику метлу, Драко буквально воспрял духом и стал часто писать о своих хогвартсовских делах.
Парень писал обо всем: о зельеварении, о Снейпе, который приходился ему крестным, о том, как на его заявление о гиппогрифе отреагировал Поттер со своей шайкой. «Уизли, как он думал, тайком, себя ущипнул», — докладывал племянник. — «Сейчас я понимаю, леди Блэк, что такой поступок был для них неожиданным и произвел большое впечатление».
Драко не обошел вниманием и квиддичные тренировки. Еще в середине сентября Беллатрикс получила подробный отчет об управляемости и скорости «Молнии». Отчет был написан в восторженных тонах и просто дышал уверенностью, что с такой метлой у Слизерина все шансы выиграть кубок школы.
Белла выкраивала время, чтобы развернуто отвечать на эти письма. Чем дальше, тем больше она приходила к простому выводу: Драко будет писать ей просто потому, что увидел в ней не няньку, а наставника. Беллатрикс готова была поспорить, что Нарцисса, любимая мамина дочка, сама нежно опекала сына. Что же до Люциуса… свояк, как это часто бывает, совершил одну ошибку — он работал на благо семьи, но только и исключительно вне семьи. Драко Малфоя воспитывала мать: по меньшей мере, все поведение мальчика до встречи с тетушкой ложилось в это объяснение.
Беллатрикс не знала, что ей до этого, но почему-то ей хотелось, чтобы из молодого Малфоя получился не золотой избалованный мальчик. В конце концов, если не считать Сириуса, Драко был ближайшим наследником Блэков. И ему действительно был нужен кто-то, кто не будет смахивать с него пылинки.
От приглашения встретиться в Хогсмиде под Хеллоуин Белла, тем не менее, вежливо отказалась. Не то место и не то время; незачем ходить рядом с вотчиной Дамблдора. В ответе она очень обтекаемо объяснила, с чем могут возникнуть проблемы, и в ответ пригласила племянника на Рождество.
Утром первого ноября Беллатрикс буквально взвыла, осознав, что она упустила.
* * *
Дурная птица начала колотиться в окна с самого утра, еще когда ведьма доглядывала предутренний сон. Еще когда Белла только увидела сову племянника, она почуяла неладное. На листе бумаги наспех было не написано, а именно что накорябано: «Сириус Блэк был в Хогвартсе! Пришлю подробности чуть позже».
Беллатрикс не знала, как она усидела на месте до вечера. Это стоило ей как минимум мотка нервов и неумеренного количества табака. «Пророк» с самого утра разродился грозной вестью о покушении на Гарри Поттера. К тому моменту, как к ведьме пришло письмо Драко, она уже знала про Сириуса, пытавшегося изрезать портрет и проникнуть в гостиную. Малфой сообщил только о ночевке в Большом зале и решимости Снейпа. Что ж, Снейп, скорее всего, примешивает и свои старые долги.
Беллу даже не удивило, что Сириус обошел дементоров и проник в замок. Ее удивило то, что он избежал внимания Дамблдора.
* * *
Еще несколько дней Беллатрикс провела как на иголках. Только усилием воли она заставляла себя заниматься рутиной. Сон к ней не шел. В конце недели она уже всерьез раздумывала над зельем сна без сновидений.
Подвешенное состояние сломалось с оглушительным грохотом пятого числа, в день первого квиддичного матча. Сова от племянника прилетела вечером, и Белла уже было вознамерилась почитать письмо, когда медальон, который она носила в кармане, раскалился: Сириус Блэк появился у особняка!
Беллатрикс собиралась со скоростью горящей спички. Она буквально впрыгнула в сапоги и в ту же секунду прямо из прихожей аппарировала на облюбованное место. Ведьма аккуратно осмотрелась. Вокруг никого не было. Только выучка удерживала ее от того, чтобы сию же секунду метнуться к дому. Но рядом с ней не оказалось ни авроров, ни дементоров.
Беллатрикс двинулась к крыльцу. Тому, что дверь была открыта, она не удивилась. То ли Альфард еще при жизни настроил замки на Сириуса, то ли кузен знал, где лежит потайной ключ. Ведьма аккуратно открыла дверь и, не входя, тихо окликнула Блэка.