Он забыл всю свою прошлую жизнь. На теле ужасные раны. Враги... Они постарались... Но он вспомнит их, и придёт за их жизнями. И будет это совсем скоро.

От мыслей его оторвали женщины, с которыми он теперь делил кров и постель. Две вели под руки старика, другие несли тяжёлый саквояж.

Старика усадили на стул; отдуваясь, он взял со стола оплетённую плющом бутыль и не отрывался от горлышка в течение минуты. Воин с интересом смотрел на него. Закончив с настоем на крыльях бабочек, старец принялся за своё основное занятие. Воин отпрянул и выхватил стилет, когда старик потянулся к забинтованному животу. Лекарь помахал в воздухе пустыми руками, успокаивая пациента, и принялся снимать перевязку. Открыв раны, старик покачал головой, долго цокал языком. Женщины в страхе отвернулись.

Лекарь открыл саквояж, достал свёрток с инструментами. Извлеча из ран чужеродные куски, — в чашку полетели обломанные наконечники копий, — старик принялся соединять разорванные ткани. Внезапно он вспомнил, что забыл ввести болеутоляющее из-за того, что пациент ни разу не пожаловался на боль во время осмотра, не заявил о ней стоном или вскриком. В страхе бросил взгляд на глаза замершего пациента — жив ли тот ещё. Воин подмигнул ему — просто он не реагировал на боль. Или вообще не ощущал её.

Потом старик удалял осколки костей из раздробленного плеча и закачивал внутрь плечевой сумки затвердевающую пасту, призванную заменить кость.

Чтобы разорванные внутренности не тревожились случайными толчками, — могут разойтись швы, — лекарь сделал бандаж из листового металла.

Сделав напоследок инъекции, ускоряющие регенерацию, старец удалился. Прихватив с собой запечатанную воском бутыль цветочной настойки и шкатулку с золотыми монетами.

Воин добрался до постели с помощью женщин; уложив его, они собрались уходить. Уж не думают ли они оставить больного в одиночестве? Нет. Нэпэл взял за руку ту, что лучше всех готовила, притянул к себе. Внутренности разболелись, после того как в них покопался лекарь. Придётся сегодня женщинам быть сверху.

Он уже был здесь когда-то. В другой жизни, где его звали...

Бесконечная серая пустошь. Огромный собор, словно свинцовый клин, вбитый в равнину. Древние стены испещрены трещинами, но жизнь не скрывается в них. Лишь пауки, вырезанные из чёрного жемчуга выставляют свои мертвенно-любопытные глазки наружу, уцепившись лапками за края щелей.

Створка ворот держатся всего на одной петле. Другой створки нет и в помине. Воин коснулся истлевшего дерева, и створка рухнула наземь. Беззвучно. От терракотовой почвы поднялась графитовая пыль, окутала сгнившее дерево и поглотила, втянувшись вместе с ним в землю. Воин прошёл внутрь величественного сооружения. Упадок и запустение царят повсюду.

Он не сразу заметил две фигуры, стоявшие у алтаря. Тьма распространялась от них, питая те жалкие клочья мрака, что затаились в углах.

Он подошёл ближе. Что-то притягивало его к мужчине в плаще до пят; воин хотел заглянуть ему в лицо. И словно посмотрел в озёрную гладь. Это его лицо. Это его глаза. Малахитовые глаза, устремлённые куда-то вверх. Воин проследил по взору. На балконе стоял тёмный человек, вытянув в сторону мужчины и женщины руку с арбалетом. Большой палец лежал на спусковом крючке.

— Этот собор — твоя душа! — раздался в ушах свистящий шёпот незримого хозяина сих мест. — Наполни его! Пусть идёт праздник!

— Я так и сделаю, — хрипло сказал воин, — и для начала убью врага!

Вырвавшись из сна, он вскочил в постели и зарычал:

— Я Нэпэл! Будь проклято моё имя! Я Нэпэл...

Надо быстро вернуться. Сначала за оружием. Враг жив.

Враг жив. Нэпэл ломился сквозь джунгли, обратно к своей могиле. Враг жив. Император подгонял себя, повторяя эти два слова. Снова и снова.

Вырвавшись из тёмно-зелёных, истекающих липким соком, когтей леса, штурмовик оказался на поляне. Посреди неё возвышалась каменная громада, сложенная из грубо обтёсанных прямоугольных блоков. У изумрудных стен джунглей лежали каменные плиты — строительство храма продолжалось. Восточная стена была не окончена; огромный пандус, по которому поднимали строительный материал, был насыпан лишь до половины от высоты законченных стен. Участки земли у фасада храма были замощены камнем. На свободном пространстве ещё торчали обгорелые столбы — эту часть джунглей расчистили совсем недавно.

Полуголые люди, выкорчевывавшие оставшиеся пни, вскинули головы, прислушиваясь к крику человека, стоящего на вершине сооружения, и обернулись в ту сторону, куда он им указывал.

Нэпэл отстегнул от пояса топор.

Корчевщики хватали копья, сложенные неподалёку, и бежали к штурмовику.

Штурмовик сделал навстречу врагам пару шагов. Качнулся всем телом в сторону, пропуская листовидный наконечник и ударом топора в незащищённый доспехом живот отбросил врага под ноги подбегавшим. Со страшной силой метнул топор им навстречу; задние не поняли, почему ноги у переднего стали заплетаться. Топор прмелькнул быстро, враги не успели заметить его.

Встретив нового противника ударом в рёбра, — его удар Император жёстко принял выставленным предплечьем, — Нэпэл опрокинул его, тяня за плечо в сторону и одновременно делая подсечку. Перехватывая удары следующего неприятеля, обеими руками, штурмовик наклонился вперёд, ударяя его плечом в лицо, а ногой через своё плечо обрушиваясь на затылок подбегающего врага. Оттолкнув от себя поверженных, воин взлетел в воздух и ударил ногами сразу двух желавших ему смерти. Но запаса полёта хватило ещё для того, чтобы вскользь задеть и третьего, ломая ему челюсть. Опустившись на поджатые ноги, Нэпэл опёрся на руки и распрямил конечности. Удар ногами пришёлся в грудь и живот новому воину, — треснула грудина и лопнула брюшина, давая кишкам путь наружу.

Из промежутков меж колонн выбегало свежее подкрепление, спускаясь по центральной лестнице на площадку. Штурмовик уже разогрел своё тело, — суставы стали гибкими, связки эластичными.

Перехватывая руки, несущиеся к нему, Император выламывал их и прерывал жизни врагов резкими ударами в шею, грудь, живот, или выводил из строя их тела. Перебрасывал неприятелей через себя, ломал позвонки.

Разбрасывая врагов и проклиная себя за то, что как дикий зверь выломился на свободное пространство из леса, Нэпэл рвался к мегалиту. Надо было подождать темноты, и под прикрытием Защитницы и Спасительницы, тихо пробраться к своей могиле. И провести свою окончательную эксгумацию.

Добравшись до ступеней, Император разорвал кольцо противников и взбежал по лестнице. Оказавшись внутри храма, он метнулся к гранитному надгробью и приложившись плечом, отвалил в сторону.

Когда неприятель проник под крышу, Нэпэл уже стоял с глефой в руке.

На секунду туземцы застыли с благоговейным ужасом взирая на него, а потом уронили оружие и пали на колени перед Императором, бережа глаза от соприкосновения с взором его. Нэпэл двинулся к выходу, и люди расползались в стороны, освобождая дорогу перед своим Владыкой.

Глава 8

— Возможно вам будет интересно узнать, — прошлогодней листвой прошелестел Экситон, — что три девушки, с которыми Инквизитор общался в разное время, вчера впали в глубокую кому...

— Подробности!.. — Чэрт отодвинул стопку незаконченных директив.

— Все три девушки проживали в разных городах и достаточно давно не общались друг с другом. — Разведчик по-кошачьи мягко опустился в кресло, закинул ногу на ногу. — Вчера, ровно в семь часов вечера, спонтанно погрузились в коматозное состояние. Они находились под наблюдением Военной Разведки, и как только нам было сообщено о произошедшем, девушек доставили в лабораторию в бункере В-800. Спустя десять часов реакции на внешние раздражители не появилось... — бархатным голосом закончил Экситон.

— Немедленно найдите всех остальных, кто когда-либо был знаком с ублюдком, и возьмите их под наблюдение!

— Хорошо...

Прагэр задумался, потёр лоб.

— Что у них было общего с этой тварью?

— Нам не удалось точно выяснить, — Экситон разглядывал лезвия ногтей.

— Оставим это. Мы убьём его и так.

— Как нам выйти на след этого ублюдка?

Экситон оторвался от правки ногтей, специальную циркониевую пилочку с алмазным напылением заложил в кожаный футлярчик, застегнул его аккуратно на пряжку, и только потом поглядел на Сэйпога, поверх очков.

Чэрт усмехнулся, проговорил:

— Сейчас здорово пригодился бы мозг Шейрупа. — Возможно, глава Военведа вспомнил бывшего советника чтобы продемонстрировать реакцию офицера Прагэра остальным. — Шейруп в таких делах съел кислотного мутанта.

— Найду — прикончу! — бросил Прагэр.

— Такому мощному союзнику, как Шейруп, можно было бы простить столь малые прегрешения. — Сэйпог сделал ударение на последних словах. — Однако, его нет на нашей стороне фронта, нам придётся обходиться без него. И мы справимся сами. Будем исходить из следующих соображений: тварь хочет отомстить нам, в первую очередь, ударив по самому нашему слабому месту. По девушкам. — Лицо Главы Гибеша омрачилось.

— Да уж, — усмехнулся Чэрт, — Бэки — слабое место... Сомневаюсь... Она кого угодно разотрёт по стене.

— Только не этого выродка. Чёртово отродье не берут наши пули. Учёные говорят, что его шкура составлена из иридиевых ядер. Они успели прозондировать его во время последнего боя, облучали прямо из машин слежения. И потеряли след — он будто в воздухе растворился, — апатично говорил Прагэр. Выковыривал стилетом забившуюся в щели между чёрными стёклами и оправой пыль. Не сняв очки.

— Заряды, утяжелённые урановым сердечником, разрывные боеприпасы — у нас есть оружие против такой брони, — заметил Сэйпог.

— Мы заставим поверить его, что наши девушки в бункере Г-809, — проговорил Чэрт. — Разыграем сцену их перевода в укрытие. В их роли будут выступать особые спецагенты. Выродок будет пытаться прорваться туда, где находятся девушки. В бункер.

— Перекроем все восточные направления... — Экситон замолк на секунду, только для того, чтобы опробовать остроту ногтя языком и мило улыбаясь, облизнуть губы, окрасив их в чёрный. Довольно закончил: — ...И поставим засаду на Ксиартском транспортном узле. Мы прижмём ублюдка...

— Вычисли-ка вот этот несобственный интеграл от вырожденной гипергеометрической функции.

Женщина черкнула что-то на листке бумаги, протянула маленькому, лет пяти, мальчику.

Прагэр неспешно прошёл мимо них и остановился в паре метров. Стал всматриваться в толпу, параллельно нечаянно подслушивал чужой разговор.

— Расскажи лучше сказку... — протянул ребёнок. — Про Чёрного Пропеллера...

— Ну хорошо. А ты пока решай. Договорились?

Мальчик поспешно схватился за шариковую ручку. Начал строчить что-то, почти и не глядя на бумагу. Вслушивался в рассказ матери, смотря на её лицо.

— Чёрный Пропеллер по прозвищу "Грозовая Туча" на своём одноместном бронированном вертолёте поднялся к воздушной цитадели Клана Пчёл. Когда он пытался влететь внутрь через главный шлюз, враги вывели из строя ведущий винт. Летательный аппарат потерял управление, и его закрутило. Чёрный Пропеллер прокричал по рации своей оставшейся на земле подруге Метке Смерти: "Стреляй!" Метка сбила вертолёт из ракетницы, правда, со второго раза, — взрыв от первого выстрела обжёг Чёрного Пропеллера. Вертолёт рухнул вниз, но Чёрный Пропеллер уцелел. Хоть с трудом, но выбрался из горящей машины. Через пару минут вниз спустились и воины Клана, и вот тогда стало по-настоящему весело... Как поживает наш интеграл?

— Я всё сделал! — радостно вскричал ребёнок.

Женщина взяла листик и просмотрела выкладки. На некоторых местах задумывалась, поднимала глаза к небу, просчитывая в уме то, что мальчик не стал записывать, сократив. Всматривалась в гипнотизирующие строчки формул, потом добралась до конца, с заметным трудом.

— Молодец! Всё правильно! — воскликнула с удивлением.

— Теперь расскажи мне ещё что-нибудь! — возликовал мальчик.

— Обязательно! Нам пора отдохнуть! Я тебе расскажу одну историю, которая произошла с нашим Императором, — многообещающим тоном говорила женщина, мальчик же сморщился. — Не волнуйся, эта история интереснее любой сказки, — приободрила она сына и, взяв на руки, продолжила: — И ещё, она давно уже стала легендой. Легенда эта о том, как наш Император поборол ужасного монстра...

Чёрный силуэт возник в толпе.

...И пришёл монстр из нерассказанной легенды...

Прагэр видел в пробелах между людьми в толпе, как враг извлекает из складок плаща огромный меч. Поднимает его...

— Быстро! Освободите перрон! — Прагэр закричал во всю мочь, подняв вверх руки. Наверное, это были не те слова...

Люди удивлённо смотрели на него, замедляя шаг.

— Имперский агент! — закричал Прагэр, подняв руку с кожаным удостоверением и вшитым в него значком власти.

Инквизитор поднял двуручник над головой.

Офицер выхватил короткий автомат и впервые оружие дрогнуло в его руках: в зоне поражения, между ним и врагом, находились десятки непричастных людей.

Монстр из легенды ударил мечом, сверху наискось, разрубая пополам сразу пять человек. Кровавый вихрь отбросил ближайших людей в толпе.

Прагэр бросился к врагу сквозь толпу, разбрасывая попадающихся ему на пути, упал на колени и, проскользил последние метры в крови, стреляя в приближающееся тулово Инквизитора. Удар меча он остановил в последний момент, выхватив из-под плаща свой клинок, в двух пальцах от шеи.

Вторая атака отбросила его на пару метров по опустевшему перрону. В этот момент отряды солдат, сидящие в засадах в ямах между рельсами, под поездами, и агенты в штатском, оставшиеся на платформе, когда люди укрылись в вагонах или вовсе убежали с неё, перекрыли все выходы и стали стягивать вокруг преступника кольцо.

Офицер Прагэр отступил за линию титановых щитов и взял в руки мегафон:

— Сдавайся! Именем закона!.. — было глупо предлагать это после всего, но Правила Тритона агенты Империи придерживались всегда. Даже перед тем, как пристрелить ублюдка.

— Закон — ничто!

— Для тебя! Но не для нас!

— Я стою выше законов!

— Кто выше закона — не гражданин Империи!

— Я вне общества!

— Оно давно отвергло тебя! Ты преступник, и мы тебя уничтожим!

— Тогда для чего мне сдаваться?

— Пусть это будет твой последний шанс доказать что в тебе осталось что-то человеческое!

Инквизитор рассмеялся.

— Я не человек! Даже не гуманоид! Я горжусь тем, что не принадлежу к вашему мерзкому племени!

Бессмысленный, ни к чему не ведущий разговор стал утомлять офицера Прагэра.

— Уничтожьте его!

Инквизитор с размаху воткнул меч в бетон и сделал над гардой какие-то пассы руками. Вырвав меч из платформы, он развернулся и поспешил отсюда; имперские солдаты открыли огонь на поражение. Отверстие, оставленное клинком, расширялось; платформу прорвала чёрная дыра метрового диаметра, затянутая словно чёрной плёнкой. Воины оббегали её, преследуя преступника, несколько десятков окружили провал, направив на него оружие.