Линия разлома 2

Были ли в руководстве белорусского КГБ люди, понимающие всю опасность этого митинга? Были, конечно. Отстаивали ли они свою позицию перед политическим руководством страны? Конечно, нет. Почему? А сами не понимаете?

Итак, сегодня было десятое сентября, и дело было на Площади независимости Беларуси. Президент готовился к выступлению, а полковник Боровик, наиболее опытный специалист в КГБ Беларуси, занимающийся охраной — мрачно смотрел из окна на площадь, заполненную до отказа народом...

Темнело... Выглядело пока все относительно мирно — организаторы поставили по краям площади палатки с выпечкой и напитками, это создавало постоянное движение людей на площади, от центра к краям и обратно и не давало возможности сильно скучиваться. Кроме того — если кто-то задумал стрелять — он будет держаться на одном месте и тем самым привлечет внимание одного из многочисленных наблюдателей, которые были и в толпе и по периметру. Наблюдателей было более пяти тысяч — но при такой толпе этого мало. Они оголили все что можно, даже привлекли всех внештатников — и все равно мало. И одновременно — много. Он еще на оперативке выступал против привлечения большого количества плохо подготовленных и проверенных людей — как раз среди них и может оказаться террорист, который проникнет на площадь благодаря опознавательному знаку "свой" без досмотра. Но его не послушали.

Не послушали его, и когда он предложил вообще отметить митинг на площади и провести его на крупнейшей площадке Беларуси — Минск — арене. Отклонили и это предложение.

На периметре — поставили металлоискатели — это хоть какое-то заграждение от возможного террориста. Запретили проносить любые стеклянные предметы, продажа всех напитков — только в пластиковых бутылках. Никакого спиртного, только безалкогольное пиво. Возвели металлическое ограждение стеклянного купола подземного торгового центра. Сам центр закрыли — там резерв сил КГБ и Внутренних войск. Еще больше — в самом здании правительства.

И все равно — опасно. Очень опасно.

Смертельно опасно...

Полковник смотрел на людей, перемещающихся по площади... разговаривающих друг с другом, собирающихся группами... вон, кто-то уже целуется. Интересно, а они хоть на минутку понимают всю степень опасности нахождения здесь? Ведь когда идет политическая игра со ставками в целые страны — какова цена человеческой жизни?

— Ноль.

Он сказал это вслух и испугался

Нет. Не понимают. Вон — целуются...

За спиной послышались шаги.

— Товарищ полковник, контроль...

Полковник взял рацию...

— Девятый всем — контроль, контроль...

Все — было на своих местах.

Полковник — проконтролировал все посты, получил все доклады, после чего — пошел к двери кабинета, где находился президент. У двери стояли личники — в отличие от силовиков, они носят легкие скрытые бронежилеты и не имеют никакого оружия, кроме небольших пистолетов. Их задача — прикрыть ОП своим телом.

— Товарищ полковник...

Боровик — достал свой Глок, сунул в протянутую ладонь, постучал в дверь. Заглянул. Президент сидел за столом один. Что-то читал.

— Все готово.

Президент отложил чтение. Боровик напрягся... но что президент читает, понять так и не смог.

— Сейчас.

В сопровождении охраны — президента вывели из здания. Боровик специально распорядился повесить огромные белые полотнища с тем, чтобы затруднить работу снайпера и с тем, чтобы с площади не было видно выхода ОП из здания. Когда они вышли — грянул гимн Беларуси. Боровик поморщился... услужливый дурак опаснее врага. Но — что делать?

Трибуна — было сделана заранее, и имела в своей основе два подогнанных к зданию автомобиля Маз. Двигатели их — тихо работали, давая ток для усилителей и оборудования сцены, в кузове — были студийные усилители. Они были многократно проверены.

Когда президент поднялся на трибуну — вспыхнули прожектора. Это была одна из мер безопасности — они были выдвинуты несколько вперед и смотрели на крыши близлежащих зданий. Тем самым они слепили возможных снайперов и президент — оставался за ними как бы в тени. Целиться, имея рядом с целью такой яркий источник света — было очень проблемно...

Попасть на площадь было несложно. Даже очень несложно.

Она взяла с собой камеру — не профессиональную, а дешевую. Не взяла ничего кроме того телефона, что передал ей куратор. На пункте контроля — ей естественно сказали, что камеру нельзя, она сходила в гостиницу, оставила камеру и вернулась. Психологический трюк, и он сработал — ее пропустили без проблем...

Людей на площади было много, для маленькой Беларуси даже очень много — но места было еще больше — площадь была просто огромной. Совершенно не чувствовалось агрессии и озлобленности как в Киеве или Польше — она была и там и там. Люди перемещались по площади, места было немного — но передвигаться можно было, покупали выпечку и напитки, ели, пили, разговаривали. Выпечка была типичной для посткоммунистической страны — пирожки, еще кольца из песочного теста с орехами. Местные напитки — в основном квас, сладкая вода. Она купила кольцо и воду.

Перемещаясь в толпе — она знала, что стоять на одном месте нельзя, заметят — она пыталась оценить меры безопасности и понять характер угроз. Конечно, в толпе есть агенты безопасности — но их вряд ли много на такую толпу. Выступление — будет происходить со спешно построенной трибуны, вон там — прожектора... видимо, они будут включены, чтобы затенить выступающего своим светом и затруднить прицеливание. Здание, около которого построена трибуна — прикрывает цепочка бойцов в тяжелом снаряжении и щиты — но если толпа взбесится, конечно, эта цепочка не выдержит. Бронетехники не видно.

Интересно, что задумали американцы? Зачем им — лазерная подсветка цели.

Она, как литовка — знала о том, что есть план восстановить Речь Посполитую — но воспринимала это как не слишком умный бред. Какая Речь Посполитая? С кем? С поляками, которые считают, что Вильно — это Вильнюс, что Гродно, Львов — принадлежат им. Ради чего этот союз, кто от него выигрывает? Только Польша — если ей удастся то что задумано, она тут же начнет вести себя как Россия. Да, они ненавидят Россию, она сама, своими глазами видела как болельщики громили российское посольство в Варшаве — но это не отменяет того факта, что поляки и русские — очень похожи. Любой польский националист — за кружкой пива поймет любого русского националиста — и тот и другой считают, что другие народы должны жить в их государстве, а не в своем собственном. И какой смысл объединять с поляками, которые нищие как церковные крысы, вон — все в Германию, в Англию выехали работать.

А какой смысл объединяться с белорусами, которые при живой Литве орут, что они наследники Великого княжества Литовского — а сами четверть века терпят диктатуру, и при этом — еще и учат жить. Она, оправдывая прикрытие журналиста, брала интервью у оппозиционеров — поражала их безапелляционность. Они сами, вступая в Евросоюз — выступали в роли учеников и делали все, что им говорят — а эти еще и учить питаются. Правильно, посади свинью за стол, она и ноги на стол.

Но все это — меркло перед единственной, самой важной целью — добить Россию. Это была цель, которую пытались решить и не могли десятки поколений европейцев, начиная с крестовых походов. В этом — суть и смысл. Пока есть Россия — будет и опасность. Никто не сможет просто жить и просто наслаждаться жизнью. Не будет России — и все изменится, и для ее родной Литвы и для Германии... для всех.

России быть не должно! И какова будет цена — неважно.

Она переместилась в центр людской массы. Достала телефон... включать не стала — куратор предупредил, что аккумулятор быстро садится. А брать второй она не рискнула. При обыске привлечет внимание... кто носит второй аккумулятор к телефону?

Во-во...

Начало выступления президента — она просекла по тому, как загорелись — сначала вполнакала — прожектора рядом с трибуной. Потом — президент взошел на трибуну и прожектора вспыхнули в полную силу, светя по верху зданий и немного в небо.

Умно. Не только затеняют трибуну — но и слепят снайперов...

Президент что-то заговорил по-белорусски и концертная аппаратура, позаимствованная у Сябров — донесла его слова до каждого уголка площади. А она — старалась прислушиваться к своему телефону, чтобы не пропустить звонок.

И звонок — прозвенел...

К началу второго десятилетия двадцатого века — одним из трендов перевооружения современных армий — были ракеты. Если ранее — советские ракетные комплексы с дальностью под десять километров считались непревзойденным оружием (Израиль испытал на себе их действие в 1982 году) — то теперь на носителях типа "боевой вертолет" могли быть размещены ракеты с дальностью тридцать пять — сорок километров, способные поразить такую цель, как маневрирующий танк. Такого рода оружие — полностью исключало ответ силами полковой ПВО и выставляло особые требования к контролю воздушного пространства.

И Россия и США — в этой "ракетной гонке" шли ноздря в ноздрю, и те и другие — поставили такие ракеты на вооружение, и те и другие — разработали дальнобойные высокоточные ракеты "воздух — земля", основанные на уже проверенных в деле ракетах "воздух-воздух". Но для решения задачи, какую поставил перед НТС и JSOC, Объединенным командованием специальных операций США Минск — требовалось нечто иное.

Прежде всего — специалисты из морской пехоты — прогулялись по площади, на которой планировалось выступление. Среди них был и опытный снайпер, счет которого перевалил за сотню. Их заключение было однозначным: нет. Использование снайпера для того, чтобы застрелить президента Беларуси при выступлении — по многим причинам невозможно. Даже если не готовить отход снайпера, а ликвидировать его после выстрела — шансы будут в лучшем случае — один к четырем. А это не те шансы, ради которых стоит рисковать.

Тогда — решили использовать мину. Но тут — была проблема: у них не было ни человека, способного заложить мину или надеть на себя пояс шахида, ни самой мины, ни четкого понимания того, как и куда ее заложить. Президент — скорее всего, будет выступать с возвышения, и в случае взрыва мины в толпе — будет в лучшем случае ранен. А вот если станет известно, что американские граждане подложили мину на площади и погибли десятки людей — разразится настоящая катастрофа...

Тогда кто-то из спецназовцев, проходивших курс подготовки в Израиле — предложил использовать ракету.

В Израиле — первыми разработали универсальную ракету сверхдальнего действия Spike NLOS. Аббревиатура означала Non Line Of Sight — то есть, вне пределов видимости. Вес ракеты составлял семьдесят один килограмм, дальность действия — до двадцати пяти километров. Ее универсальность — позволяла запускать ее с автомобиля, корабля, вертолета, бронетранспортера — и даже с наземной пусковой установки. Последнее качество — сделало возможным появление в Израиле особой спецчасти, вооруженной этими ракетами — они обязаны были уметь перемещать ее на гражданском транспорте или даже на своем горбу по местности и запускать ее по особо важным целям. В отряд — отбирали бойцов с лучшей физической подготовкой, а так — в этом спецназе действительно был самый тяжелый физический курс во всей Армии обороны Израиля. Ракета могла действовать в трех режимах: выстрелил и забыл, выстрелил, оценил и скорректировал, выстрелил и навел. Наведение могло осуществляться в трех режимах: со спутника, с беспилотника или с земли. Последний режим — активно использовал спецназ Дувдеван, предназначенный для боевых операций в арабской среде с маскировкой под арабов. Они использовали специальный сотовый телефон, чтобы, смешавшись с толпой — навести ракету точно на дом какого-нибудь главаря Хамаса или Исламского джихада или дом, где происходит сходка боевиков.

В качестве альтернативы можно было рассмотреть сербский и турецкий вариант подобных ракет, но у них было целых два недостатка. Первый — ни тот ни другой не имели варианта для запуска с земли, без носителя. Второй — ни того, ни другого в распоряжении США не было, а закупать, а потом тренировать группу для обращения с ним — времени не было.

США — потребовали предоставить в их распоряжение группу израильских спецназовцев и один полный комплект ракеты. Израиль — понимал, что ничего хорошего не будет, но ракету и спецназовцев предоставил. И то и другое — перебросили сначала в Литву, а потом — и в саму Беларусь. Сделать это было несложно — тропы давно протоптаны, провезут контрабандой все что угодно. Кроме того — в Беларуси была сильно развита игорная индустрия, и туда ездили играть со всей Восточной Европы*. И из Израиля прилетали.

Так же просто — израильтяне добрались до пригородов Минска, установили в одном из дворов (им потребовался всего лишь Камаз с тентом) ракетную систему и произвели запуск...

Ракету — заметили в самый последний момент, когда она уже вышла на финальный участок траектории.

— Ракета! Ракета!

Сотрудники президентской охраны и бойцы Альфы — сбили президента с ног, сволокли с трибуны и потащили внутри здания. Ракета, пущенная неизвестно откуда — попала в одно из окон, недалеко от того места, с которого выступал президент — и окна разом вспухли огнем, посыпались стекла и облицовка стены. Люди на площади — закричали от ужаса, и это был крик, от которого у опытного человека — все холодеет внутри. Крик, предвещающий большую беду...

Автоматчики — вышибли двери, президента — втащили на руках в вестибюль. Внутри — было темно и душно: там находились бойцы внутренних войск в амуниции для разгона беспорядков и оперативный резерв Альфы. Весь вестибюль бывшего здания белорусского обкома ЦК КПСС был забит бойцами до отказа, приходилось протискиваться.

— Пропустите!

Было непонятно, кто командует, то ли Альфа, то ли президентская охрана. Вообще было непонятно, что дальше.

— Обстрел! Обстрел на площади!

— Давайте к лестнице! К лестнице! Наверх!

— Я Боровик, слушать меня!

Один из бойцов Внутренних войск — поняв, что лучшего момента не найти, достал из кармана гранату РГО и выдернул чеку...

— Отпустите! — крикнул президент, несмотря на возраст, он все еще способен был бороться и не собирался бежать — надо обратиться к народу! Не сметь!

Боец внутренних войск — выдрал руку с зажатой гранатой и бросил ее. В самый последний момент его сослуживец, не предавший и готовый сражаться за свою страну и свой народ, крикнул

— Ты что, Сашко!?

И перехватил руку.

Граната полетела в сторону центра холла — но упала в трех метрах от того места, где был президент Беларуси, зацепилась о чье-то плечо и взорвалась.

В набитом людьми, темном (свет не включали, чтобы не провоцировать и не раскрывать наличие в холле бойцов) холле — взрыв был ужасен. Короткая, черно-желтая вспышка, дым, замешательство и месиво. Кто-то сбило с ног, кто-то — лег навсегда.

Президент — в этот момент был ранен, но легко — осколки гранаты и чьих то костей задели щеку и ухо. Как и все — он упал.

Погибли двое телохранителей из ближнего круга, и еще двое — получили ранения.