Агентство "Другая Сторона"

— Ладно. Ваша взяла. — Развеселов устало откинулся на спинку сиденья. — Думаю, ради разнообразия мне стоит попробовать научиться доверять людям.

Я же про себя думал: "с каких это пор организация князя стала для меня своей?" Ответ в голову не приходил, но никакого отторжения эта мысль у меня не вызывала.

Интерлюдия.

Занятие тянулось бесконечно. На что я люблю отечественную историю — но плохой лектор, как всем известно, способен отбить интерес к чему угодно. Я успела уже и списать домашнее задание по химии, и обменяться записками с сидевшей через два ряда подругой, и даже немного порисовать, но лекция все не заканчивалась.

В почти случайно вышедшей у меня картинке хорошо угадывалось ехидное лицо моего Тимофея. Сложно с ним, конечно — он и старше, и друзья у него самые разные. То есть я его конечно же люблю, но иногда сомневаюсь, получится ли у нас дальше. Хотя хорошо бы, конечно, было, если бы мы вместе учились. Как вот папины Костя и Иванна, например. У них вот все правильно было — год разницы, друг перед другом на лекциях не маячили, но никаких проблем увидеться на обеде или пойти гулять сразу после занятий. Мне же иногда здорово не хватает, чтобы Тимка просто за руку взял. Впрочем, он меня этим и так-то нечасто балует — суров бывает, почти как мой дражайший родитель.

Мысли опять свернули куда-то в сторону. Когда папа пропал — места ведь себе не находила. Хорошо хоть Светлана уверена была, что он жив. И Елизавета Андреевна, куратор наш, тоже правильно все сделала. Не дала мне заниматься самокопанием, а гоняла вечером по подготовке к ритуалу Имболка. Так что ритуал как надо прошел. Теперь точно уверена, что я — ведьма.

Так, наконец-то звонок. Нудный лектор прекратил свое бессмысленное бормотание и не прощаясь вышел. А мне бы, конечно, в библиотеку еще сходить — не все в моих расчетах сходится, надо бы еще книжку полистать. Или к бабушке Наташе посоветоваться — в нашем деле личный опыт куда как больше даже самых лучших книг значит. Но вот что-то не хочется — то ли гордость это во мне говорит, сама могу все придумать. То ли и впрямь бабушка Наташа настороженность какую-то вызывает. Хотя ведь папе очень здорово она помогала.

Пока стояла и думала — на меня наткнулась наш куратор. Немногие знают, что у нее неважное зрение, и магия это поправить не может. В медицине я не сильна, но и у ведьм, и у волшебниц это частая проблема. А Елизавета Андреевна гордая — линзы ей нельзя, очки же она обычно не носит из принципа. Может и правильно — не пойдут они к ее аристократической внешности.

— О, Пожарская! Это я удачно тебя встретила! — обрадовалась куратор. — Зайди минут через двадцать ко мне в кабинет.

И улетела дальше по своим делам, только каблуки застучали. Мне же лучше — значит, можно дойти до буфета и спокойно пожевать. А библиотека, пожалуй, и подождет.

— Как папа? — поинтересовалась куратор, стоило мне зайти в ее кабинет и присесть на один из свободных стульев. — Нормально перенес приключение?

— Вроде бы да, — растерянно ответила я.

Что-то частенько она отцом интересуется. Может быть, понравился ей? Но как-то по-деловому вроде этот ее интерес выглядит. Хотя кто этих старушек знает? Ей же совершенно точно за сорок! Может, в ее времена совсем другие правила ухаживания были?

— Никаких странностей не заметила? Ничего тревожного? — продолжала любопытствовать Елизавета Андреевна.

— Вроде бы нет. А есть причины волноваться? — немного занервничала я.

— Да Агриппина Петровна говорила, что непривычное что-то в нем было. Но родная душа-то уж точно распознала бы, если что и впрямь не так. Хотя надо бы мне и самой посмотреть.

Ну вот, совсем она меня встревожила. Хотя папа с тех пор и с князем виделся, и с бабушкой Наташей что-то обсуждал, да и команда у него не промах. Было бы что не так — точно бы знали!

Дальше мы с куратором обсуждали мои успехи, возможные спецкурсы и участие в нескольких мероприятиях, но разговор как-то даже и не отложился в памяти. Вроде бы важное все и нужное — но не надо меня заставлять так волноваться. Опять ведь что-нибудь из техники повредить могу.

Хотя концовка беседы запомнилась — Елизавета Андреевна просила меня получить у папы подтверждение, что он согласен с предложенной ей для меня программой. Ну что он может в делах магов и ведьм понимать? Разве что и впрямь он ей чем-то понравился, вот и напоминает о себе при каждом возможном случае. Но это она зря, честное слово. Лучше бы папа на свою Мегуми внимание обратил. Вот подходит она ему, пусть и немногим старше меня. Есть в ней что-то такое.

Но указание Екатерины Андреевны все же надо выполнять. Так что, когда папа пришел с работы домой, первым делом показала ему программу. Не удержалась, конечно, чтобы не отметить:

— Тут наш куратор отчего-то решила, что тебе важно знать, чему она меня думает учить и к чему готовить. Разобраться в наших волшебных делах ты все равно не сможешь, но почитай, пожалуйста, и подпиши, если возражений нет.

Папа подошел к стоявшему на полке с незапамятных времен подсвечнику, ласково улыбнулся и неожиданно спросил:

— Ты уверена, что все знаешь о своем старике?

Я хотела возмутиться, но тут он плавно провел рукой, и все три свечки загорелись странно знакомым красноватым пламенем. Папа молча полюбовался на огонь, а потом таким же отточенным плавным движением погасил свечи.

И хитро уставился на меня.

Слов не было. Я ведь точно знала, что артефакт он не задействовал. Вспышку знакомой мне силы, такой же, как у меня самой, ни с чем не перепутать.

— Но как? — вырвалось у меня. — Этого же не может быть!

— Оставь документы на столе, потом почитаю, — папа вдруг устало вздохнул и пошел наверх в свою комнату. — А мир, знаешь, вообще сложнее, чем тебе кажется, Алиса.

И ушел. А мне теперь еще в себя приходить. Ну, папа, погоди у меня!

Часть 4. Иллюзии.

Весна в этом году началась рано. Не прошло и дюжины дней, как традиционный для нас месяц "кошмарт" стал радовать неожиданным ласковым теплом. Да и снег, совсем недавно угрожавший стоять до мая, как-то резко и внезапно растаял и даже грязи после себя почти не оставил.

Нашу команду массово накрыло весеннее настроение. Иванна с Костей периодически пропадали куда-то на час в обеденный перерыв. Василий приходил на работу с невыразимо довольным лицом, будто сметаной объелся, и даже периодически пытался что-то немузыкально напевать. Мегуми периодически смотрела на стажера заинтересованно, и я даже не пытался гадать, с чем это может быть связано. Да и старина Ярослав как-то резко и внезапно перестал бурчать и жаловаться на жизнь. Работа при всем этом безобразии на удивление шла довольно споро.

Хмурое лицо в очередной раз оставшейся вечером поболтать с нашим привидением Юлии меня несколько удивило.

— Случилось чего? — мое любопытство оказалось сильнее профессионального этикета.

Да и стесняться особо уже не стоило — Юлия понемногу стала для нас как родная. Иногда мне казалось, что и она о нас знает ничуть не меньше, чем мы о ней. А иногда — хотелось надеяться, что не больше.

— Да нет, ничего нового, — вздохнула заказчица. — Просто не люблю весну. Зимой гораздо лучше себя чувствую.

— Вот оно как бывает, — пробормотал я, чувствуя себя немного неловко.

— Не переживайте, — отмахнулась Юлия. — Лучше скажите, есть ли какие-то подвижки по нашему делу.

Тут мне ее порадовать было нечем. Ситуация получалась смешная и странная. Несколько человек из большой команды контрагентов, с которыми вела дела Юлия, оказались не корейцами, а японцами. При этом заключенные договора были настоящими, заказанный товар приходил в указанные сроки, и сотрудничество только набирало обороты. В итоге Костю, постоянно участвующего во встречах, даже формально включили в штат Юлиной компании — чтобы не навести японцев на подозрения при возможной проверке. Наш бесшеий стал уже неплохо разбираться в станкостроении и мог со знанием дела прочитать целую лекцию о перспективах развития промышленности в нашей стране. Довольно неутешительных, к слову.

А о последнем его наблюдении заказчице говорить пока еще было рано. Хотя имелись и другие мысли на этот счет.

— Пока не можем понять, в чем подвох, — я виновато развел руками. — Не знаю, что и делать. Может быть, вот Василия еще в состав вашей группы включить? Секретарем там, например. У него взгляд на мир необычный, может, еще чего интересного подметит? Так-то мы в промышленном шпионаже не сильны, вам бы лучше к профессионалам обратиться.

Разговоры, подобные этому, мы вели уже не в первый раз. И всегда Юлия отметала мои возражения.

— Пока бизнесу не вредит — для меня это не более чем интересная загадка, — говорила она. — И если вы ее за меня не решите — тем лучше. Ваша задача — дать мне информацию, а уж разберусь с ней я сама.

С идеей же привлечь и стажера она согласилась. Оставив Юлию дальше беседовать со Светланой, я пошел в общий зал — думать дальше.

— Да точно вам говорю, эта их новая переводчица — не человек! — с непривычной для него экспрессией восклицал Костя.

— Ну и кто же? — оторвавшись от пачки документов, поинтересовался Василий. .

— Кошка — оборотень! Очень уж пластика у нее характерная, да и собаки на нее нервно реагируют.

— Бакенэко! — Мегуми впечталилась настолько, что перешла на родной язык. Впрочем, быстро спохватилась. — Так их вид у нас называется. Прадед говорил, что они могут быть очень опасными! Надо быть поосторожнее!

— А можно я на нее посмотрю? — Василий неожиданно заинтересовался темой.

— Нужно! — хмыкнул я. — Будешь Костиным секретарем на следующей встрече, я уже договорился. Но поясните мне, коллеги — я же не раз читал, что кошки — слабые бойцы.

— То мужчины, — с довольным видом пояснила Мегуми. — А вот самок их вида известно гораздо меньше, и репутация у них грозная.

— Сама ты самка волка, — отчего-то скривился стажёр. — Говори уж тогда "кошка", а то звучит как-то казенно.

Мегуми отчаянно покраснела и резко замолчала. А я только улыбнулся, глядя на их игры, и пошел к себе в кабинет. Надо было немного привести себя в порядок перед тем, как ехать к князю. Патрон вызвал этим вечером меня к себе, как всегда при этом ничего не объяснив.

Совещание у князя затягивалось, так что секретарь попросил меня немного подождать в малой гостиной. Жест доверия для тех, кто понимает — народ попроще так и мариновали бы в приемной. Вопреки ожиданиям, в этом большом, но хорошо зонированном зале я оказался не один. В дальнем углу за роялем сидела изящная рыжеволосая девушка и, закрыв глаза, играла незнакомую мне печальную мелодию.

Мешать мне не хотелось, но мелодия скоро закончилась, незнакомка открыла глаза, заметила меня, и я подошел к ней поближе.

— А ведь я вас знаю, — улыбнулась она и задорно тряхнула челкой. — Вы Михаил Пожарский. Правда, вашу дочь Алису я знаю гораздо лучше.

Я понял, что ошибся с определением возраста. Юной моя собеседница однозначно не была — скорее уж что-то между тридцатью и пятьюдесятью. А может и больше — маги в принципе стареют медленно, а уж ведьмы и вовсе иногда могут казаться молодыми до самой смерти.

— Надо полагать, вы — куратор моей дочери, — наконец я собрался с мыслями.

— Все верно. Сразу видно опытного детектива, — она снова широко улыбнулась, сощурив ярко-зеленые глаза. — Меня зовут Елизавета Турн, если вы вдруг еще не знаете.

— Турн, говорите? — хмыкнул я. — Вот только если верить дошедшим до меня слухам, то ваша фамилия звучит несколько длиннее. И по знатности вы даже превосходите нашего патрона. Интересно, какие у германских имперских князей интересы в нашей глубинке?

— Врут, — отмахнулась Елизавета, но улыбаться перестала и надела не слишком-то шедшие ей очки в тяжелой оправе. — Это фамилия бывшего мужа, и я ее давно привыкла укорачивать, чтоб никто не спотыкался лишний раз. Людвиг умер лет десять назад, титул носит его старший сын от первой жены, так что мне кроме красивого словосочетания ничего и не досталось.

— Простите, — наконец опомнился я. — Устал, видимо, под вечер, вот и накинулся на вас зачем-то. Рад с вами наконец-то познакомиться вживую, Елизавета. Алиса о вас немного рассказывала, но я не ожидал, что вы будете столь обаятельны, да и выглядеть как ее старшая сестра.

Комплимент вышел так себе, но Елизавета восприняла его благосклонно. Она поднялась из-за рояля и грациозно присела на изящный стул у облюбованного мной кофейного столика.

— Надеюсь, только хорошее рассказывала?

— Восхищалась, — немного приукрасил я действительность. — Это ведь вы ее убедили сменить специализацию?

— Не то чтобы убедила, — моя собеседница немного посерьезнела. — Скорее уж обрисовала перспективы. Почему-то до меня все грани ее способностей здесь толком не видели, даже эта Наташа, называющая себя бабушкой. Хотя она может и видела, просто вообще не привыкла обсуждать уже принятые решения. У вас ведьмовство ведь родовое?

— Честно говоря, очень мало знаю о семейных талантах, да и вообще о нашей истории, — я немного покривил душой, говорить Елизавете о том было рановато, пока я и сам до конца не разобрался. — Но моя двоюродная бабушка, сестра деда, действительно что-то такое умела.

— Да это последние сто лет по всему миру так, — Елизавета резко хлопнула ладонью по столу. — Что не забыли, то растеряли. У нас даже нечистая сила о своих талантах часто умудряется не подозревать, хотя у них-то это инстинкты! А уж чем ведьма от мага отличается и вовсе мало кто в курсе. Ведьмы больше в глубинке отсиделись, там и магов-то не видели никогда. А маги, дворянство, мировых войн и революций по большей части не пережили. Скромные таланты спецслужб в этой области — жалкие остатки былой роскоши. И здесь-то еще ничего — в Германии с одаренными еще хуже. "Не верю!", — сказал мне человек, чей отец при нем шаровую молнию с руки запустил. "Фокусы какие-нибудь!" Вот и осточертело мне там!

— Но почему все же именно Нижний? — продолжил любопытствовать я.

— Женька позвал. А меня в Саксонии уже толком и не держало ничего.

Я далеко не сразу догадался, что это она так фамильярно отозвалась о князе Мещерском.

— Мы с ним довольно давно знакомы, — продолжила Елизавета. — Да и переписывались регулярно. Это ж глыба, а не человек! С моим Людвигом они здорово дружны были в прошлые годы. Хотя Женя, конечно, другого калибра фигура.

Наш разговор прервал негромкий стук распахнувшейся двери. В гостиную зашел князь Мещерский в сопровождении нескольких с нездешним шиком одетых мужчин и женщин.

— Дамы и господа, — звучный голос моего патрона как-то сразу заполнял все немаленькое помещение. — Позвольте представить вам Михаила Пожарского. Он возглавляет одну небольшую, но до крайности полезную для нашего дела компанию. Михаил, прошу простить небольшую задержку. Надеюсь, в компании нашей прекрасной Елизаветы вам не пришлось скучать.

— У нас довольно познавательная вышла беседа, спасибо, — аккуратно ответил я.

— Надеюсь на продолжение знакомства, — Елизавета вытащила откуда-то, едва ли не из воздуха, визитку, и вручила мне. — Свяжитесь со мной в ближайшую пару дней, если не сложно.