| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Присев, прикоснулась к полу, активируя Печать. Броневые перчатки скрыли свечение рук, Лиара как завороженная глазела на кровавое пятно и ничего не замечала, Рекс сверлил взглядом Дэрга, и развертка печати объемного сканирования прошла для них незамеченной, проявившись тончайшими мерцающими линиями на какую-то секунду. А золотистые огоньки, мелькнувшие по стенам... Ну подумаешь, привиделось. С кем не бывает?
Заклинание отработало, принеся план лаборатории с местами скопления живых существ и неживых объектов, покрытых аурой мыслительной деятельности и пятнами убийств. Геты? Вероятно. Если так, их всего-то с десяток, и они довольно далеко от азари. Рахни маячили на самой границе действия поисковой Печати вместе с гетами.
— Гаррус, вскрой. — я указала на нужные нам двери.
Ррус согласно кивнул, подбежал к дверям и занялся работой.
— Бенезия здесь, до нее около трехсот метров по прямой. — сказала я, чувствуя интерес асура по ментальной связи. — В лаборатории кроме ее отряда никого живого не осталось, все рахни, их шесть особей, на другой стороне ближе к техническим туннелям. При возможности, я предпочту избежать встречи с ними.
Дверь протестующе пискнула, но индикатор сменил цвет с тревожно-красного на приятный нашему глазу зеленый.
— Задачи те же: мне надо поговорить с матриархом Бенезией и с королевой рахни.
Рекс вскинулся, насторожился, пристально глядя на меня сквозь глухой шлем. Дэрг растерянно хлопнул глазами, Дилан полыхнул недоумением и тревогой.
— Да, королева в этой лаборатории. — согласно кивнула я на невысказанный Дэргом вопрос. — И да, она вполне разумна и вменяема, так что я надеюсь с ней договориться. И Рекс. Ее уничтожение в мои цели не укладывается. Как и гибель матриарха. Понятно?
Кроган буркнул:
— Да понял я.
— Прекрасно. Потому как если мне удастся договориться с королевой, назад она поедет с нами.
— Ты сумасшедшая, Шепард. — громыхнул Рекс, покачивая дробовиком.
— Это признано официально. — флегматично отозвалась я, пожимая плечами.
— Но мне это нравится. Ха! Договориться с рахни! — наемник покачал головой. — Еще и с собой утащить...
Я не сдержала жесткого смешка.
— Как на мой взгляд, "Цербер" обойдется без этого милого насекомого, а даме нужно тихое и спокойное место, где она сможет растить деток подальше от всяких идиотов.
— Ты так говоришь, словно уже с ней договорилась. — проворчал Рекс. — А может она такая же, как и эти, мелкие.
— Она не такая. — безмятежно ответила я, вслушиваясь в далекий клубок эмоций, пульсирующий в голове ярким зовом. Призывом, брошенным в пространство без конкретного адреса.
— И почему?
— Потому что она боится. — мягко и укоризненно произнесла я. — А еще она просит о помощи. Нет, она кричит, моля о пощаде. А тот, кто просит, пойдет на диалог... Главное дать ей шанс и уметь... — я запнулась, подбирая слово.
— Говорить? — тихонько спросила Лиара.
— Слышать и слушать. Главное — уметь слушать...
От криков королевы содрогался ментальный план. Она отчаянно зовет на помощь, она очень-очень хочет жить и готова на многое, посылая в ментал импульсы эмоций и намерений. А я только что дала отклик на очередной зов, перепахавший астрал и ударивший в голову тараном. Запрос-ответ с предложением. Никаких слов. Только одни эмоции, ведь они универсальны во всех вселенных. Любое существо одинаково боится и ненавидит, любит и страдает. Не важно, настолько оно разумно и на каком языке говорит. Чувства — одинаковые. Самый универсальный язык, ведь даже образы у всех разные, как и может разниться взгляд на мир.
Меня почувствовали и поняли: в голову шибануло искренней надеждой, щедро приправленной страданиями и страхом. Одиночество, леденившее восприятие, смыло искристым потоком радости и ожидания. Королева будет меня ждать. Она меня опознает, в каком бы виде и облике я ни пришла. Опознает по ауре, по ментальному отпечатку и по "песне" мысленного потока. Она будет со мной говорить. Она ХОЧЕТ со мной говорить!
— Двигаем.
Переступив кровавую лужу, я пошла вперед, в коридор, ведущий к внутренним помещениям лаборатории, чьи стены обильно заляпаны уже свернувшейся разноцветной кровью, а на полимерном покрытии пола уже почти не проступал его настоящий цвет.
* * *
В медотсеке царила унылая тишина, прерываемая шумами работающего оборудования и изредка — шелестом ткани форменного комбинезона характерного для научного сотрудница серо-синего цвета. Высокий мужчина устало повел плечами, бросил взгляд на подсвеченный изнутри купол медицинской капсулы, тяжело вздохнул и собрался было вернуться к работе, как двери с привычным шелестом открылись, пропуская в просторное помещение группу незнакомых вооруженных людей. Доктор Коэн растерянно заморгал, снизу-вверх глядя на рослого мужчину, которого он никогда раньше не видел на "Расселине", а за эти дни Зев успел познакомиться со всеми выжившими.
— Что... Что вам нужно?
Командир отряда представился по-военному четко:
— Коммандер Джон Шепард. — немного подумав, добавил: — Я не хотел вас побеспокоить.
Ученый сглотнул и промямлил:
— Нет. Вы ничего такого не сделали. Я просто немного... устал. Я доктор Зев Коэн. — несколько неуверенно ответил мужчина и тут же поправился: — Доктор — не в смысле "врач". Я микробиолог.
Джон покосился на работающие капсулы.
— Что с ними случилось? Рахни?
Доктор покачал головой.
— Нет. Они отравлены токсином. Произошло ЧП... — Коэн запнулся, покосился на военного, сглотнул. — Я... Я давал подписку о неразглашении. Мне нельзя обсуждать это ни с кем за пределами компании.
— Но вам придется рассказать, потому что я могу помочь. — несколько грубовато заметил боец.
— Хотелось бы верить... — чуть ворчливо отозвался ученый, но тут же поправился: — ...что компания сочтет наши жизни более ценными, чем свои секреты.
Николаус поморщился. Фальшь в словах доктора была столь очевидна, что оставалось лишь удивляться, как коммандер ее не заметил. Но Джон — не заметил, а Зев тут же переключил разговор, съехав со скользкой темы:
— Вы знаете Миру? Виртуальный интеллект "Вершины-15"? Она обеспечивает безопасность... наших экспериментов.
Джон кивнул.
— Знаю. Мы ее включили, когда проходили исследовательский комплекс.
— Так это были вы? — преувеличенно-радостно воскликнул Коэн, словно кто-то еще мог включить ВИ на вымершей станции. — Я вам благодарен! Пока она не работала, автоматика не включалась. В разгар эксперимента мы потеряли связь с Мирой, и режим карантина был нарушен. Эти трое подверглись действию... токсина. Вещества, с которым мы работали.
Аэте удивленно заморгал и с искренним недоумением в голосе задал вопрос:
— А это нормально?
Джон запнулся на полуслове, люди удивленно воззрились на беловолосого парня.
— Что? — настороженно переспросил доктор.
— Ну, делать такую систему безопасности, которая в случае любой проблемы сама нарушает безопасность процесса работы над опасным веществом? — сумбурно спросил Аэ, чуть запинаясь на словах. — Почему потеря связи с ВИ, располагающейся в совершенно другом комплексе, приводит к нарушению протоколов безопасности и карантина в удаленной риск-лаборатории? Это же нелогично... Нет, это просто глупо! Разве лаборатории не должны быть автономными? Ну, источники питания, защитные механизмы. Автоматическая карантинная блокировка, наконец! А тут... — он запнулся и развел руками. — Может, я что-то не так понял?
Доктор растерянно моргал, глядя в яркие глаза, чуть заметно светящиеся под голограммой экрана визора, и не знал, что ответить молодому парню на вроде как наивный, полный искреннего недоумения вопрос. Жестокий вопрос, разом всколыхнувший тонны грязи.
— Это сейчас не важно. — недовольно буркнул Джон, бросив косой взгляд на наивно хлопающего глазами парня. — Доктор, если вы сделали этот токсин, значит, должны знать, как их вылечить. — резонно заметил коммандер.
Коэн поморщился.
— Приоритетной задачей был сам токсин. К синтезу противоядия мы были уже близки, но тут отключилась Мира. Наши записи и оборудование заперты в карантинных лабораториях. Вентралис боится дополнительного заражения.
Джон помрачнел, не видя, как кривится Николаус, а Аэте удивленно приоткрыл рот, но от комментариев удержался.
— Он прав, что никого туда не пускает?
— Нет! — возмущению доктора не было границ. — У токсина короткий период жизни. Потом он распадается на простые протеиновые цепочки. Но Вентралис не слушает!
— Я поговорю с ним. Возможно, мне удастся его убедить.
Коэн облегченно вздохнул.
— Официально я не имею права просить вас это сделать. Но если к вас что-то получится, я буду очень благодарен.
Лицо Ника приобрело непередаваемое выражение тоски и вселенской грусти: вся фигура его подопечного выражала непоколебимую жажду деятельности и желание помочь бедолагам-ученым. И Джон его не разочаровал:
— Что нужно, чтобы получить для них лекарство?
— Рядом с жилыми помещениями для ученых находятся карантинные лаборатории. Там вы отыщите наши заметки. Надо просто выполнить все так, как в них написано.
Беловолосый парень что-то невнятно булькнул себе под нос на неизвестном языке. Нико устало прикрыл глаза, сглотнув все слова, которые ему очень-очень хотелось высказать командиру. А Вивьен просто растерянно хлопал глазами.
— Мы попробуем что-то сделать, доктор Коэн. — доброжелательно произнес Джон. — Как ваши ученые?
Доктор покосился на бойца, но ответил:
— Лучше, чем охранники. Те с первого нападения не могут расслабиться. Я даю им стимуляторы, но любому виду нужно когда-то спать. Они начинают нервничать. Терять рациональное мышление...
Джон нахмурился.
— Вы имеете в виду, что они...
— Они нервничают. — увильнул от прямого ответа ученый. — Мы стараемся их не раздражать и не нервировать. И, честно говоря, иногда они пугают сильнее рахни.
— Не переживайте. Я буду вежлив.
Взгляд доктора был крайне красноречив, но Зев удержался от комментариев. Мало ли... А вдруг получится?
— В таком случае, я буду вас ждать здесь. — развел руками ученый, доброжелательно улыбаясь и глядя в спину бойца.
Люди покинули медотсек. Только беловолосый парень задержался у дверей, придерживая рукой пытающиеся закрыться створки, и негромко произнес:
— Знаете, доктор Коэн, я, конечно, не могу назвать себя токсинологом или биохимиком, но за свою жизнь достаточно узнал и многое повидал. И никогда ранее не слышал, чтобы противоядие от биологического яда военной разработки можно было собрать по рабочим записям при полном отсутствии даже элементарных знаний по химии и навыков работы со специализированным лабораторным оборудованием.
Высказав, парень вышел из медотсека, а доктор еще долго время смотрел на закрывшиеся двери. И на небольшие помятости на металле, оставленные тонкими пальцами.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
