| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Проклятье! — прошептал Некрасов. — Пошли к воде.
Они добежали до полосы прибоя и остановились у кромки. На берег накатывали мутные волны, ветер завывал в прибрежном камыше. Заняв круговую оборону, они напряжённо поглядывали на причал, где два пьяных рыбака пытались снять с кнехта канат.
— Уроды! — протянул Суворов. — Слишком долго копаются.
— Моли Бога, чтобы не передумали! — Некрасов мрачно покосился на приближающуюся серую толпу. — Можем вернуться в БТР, но в таком случае прощай задание.
2
Серые жуткие лица, перекошенные рты, безумные белые глаза и неприятный, пока ещё слабо различимый запах.
Они напоминали людей, и к этому нельзя было привыкнуть. Некрасов не мог отделаться от ощущения, что это страшный спектакль, что рано или поздно эти люди снимут маски, и он увидит их настоящие лица.
— Патроны не жечь! — бросил Суворов. — Задача продержаться пять минут.
Зомби шли на запах живой плоти. Неповоротливая визгливая толпа, которая подчинялась единственному инстинкту жуткому голоду, заполонила береговую полосу. Некрасов почувствовал, что ужасное зрелище вводит его в ступор: руки опустились, на лбу выступил пот.
Сталкиваться с тварями ему доводилось и раньше, но не с таким количеством голодных и свирепых. Год назад он попал в переделку, из которой едва выбрался живым. Дурные воспоминания, кошмарные сны, боль от полученных ран. Он вернулся в "Треугольник" и на неделю заперся в кубрике.
— Огонь! — рявкнул Суворов.
Треск выстрелов оглушил. Некрасов рефлекторно дёрнул за спусковой крючок, и его старенький АК выплеснул очередь пуль. Несколько жмуров замертво упали на песок, а те что двигались позади с остервенением набросились на их тела.
— Какие резвые, — выкрикнул Суворов. — Всем назад.
Он дёрнул Некрасова за воротник и потащил в море. Швед и Грачёва уже стояли по пояс в воде. Прицельным огнём они выбивали самых активных, и вскоре берег покрылся трупами.
— Скверно, — выкрикнул Швед. — Дохляки попрутся следом.
Некрасов зачерпнул ладонью воды и брызнул в лицо. Голова горела словно в огне, от воспоминаний стало дурно, затряслись колени и руки.
— Держись, приятель — это ещё не конец! — бросил Суворов. — Не думал, что ты такой хлипкий.
Он с размаху ударил Некрасова в скулу, затем добавил прямо в зубы.
— Потом рассчитаемся.
Боль привела в чувство, Некрасов встряхнул головой, наклонился над волной и с жадностью глотнул холодной воды.
В ушах звенело, но сквозь шум до слуха донеслось прерывистое тарахтение моторки. Лодка с двумя рыбаками медленно шла по волне, на носу стоял какой-то парень с винтовкой, другой тупо глазел на беснующуюся толпу нечисти.
— Быстрее! — закричала Дашка.
Подчиняясь звериному инстинкту, жмуры проворно двигались следом. Глубина их не пугала: они падали в воду, снова поднимались и, протягивая синюшные руки, упрямо бросались на волну.
— Здесь дно обрывается, — проговорил Некрасов. — Если пойдём навстречу может и выкрутимся.
— В холоде сами долго не протянем, — выкрикнул Суворов.
Он несколько раз выстрелил и бросился помогать Шведу. Загребая руками, они поплыли к лодке. Когда до неё осталось несколько метров, сидевший у руля матрос, заглушил движок.
— Повезло вам вояки, — рассмеялся мужик с винтовкой. — Последнее время с дохляками происходит что-то невообразимое. Так и прут на забор.
Он протянул грязную лапищу и, ухватив за воротник, втащил Некрасова в лодку.
Остальные вскарабкались сами.
— Начальство сказало вас забрать. А так бы даже не пошевелился.
— Не помню твою рожу, — выплёвывая воду, заметил Некрасов.
— Мы здесь недавно, — пожал плечами здоровяк. — Я Мишка Бугай, а тот Дерюга.
Грязная небритая физиономия, брезентовая роба, шахтёрские ботинки. В глазах подозрительность и жадность. Бугай обшарил глазами каждого и, увидев огромный рюкзак Шведа, оскалил зубы.
— Похоже и в самом деле подцепили что-то ценное. А, Дерюга?
Сидевший у руля кивнул и занялся мотором. Двигатель завёлся только с пятой попытки. Выплеснув облако тёмного дыма, лодка рванула через накативший вал и медленно пошла к причалу.
Зомби всё ещё барахтались в прибрежной воде. Их стоны и вопли, эхом разносились над дюнами, смешиваясь с криками чаек и ворон.
Бугай аккуратно положил винтовку под ноги и, улыбаясь, забубнил под нос какую-то песню.
— Хреновое начало, — прошептал Некрасов.
Он распластался на дне лодки и, зажмурив глаза, застыл. Холод охватил тело, лихорадкой затряс руки и ноги. Шевелиться не хотелось, но он чувствовал, что на него все смотрят. Ему, конечно, было на это наплевать, но демонстрация слабости могла обойтись слишком дорого.
Перебравшись на лавку, он полез в нагрудный карман и достал серебряную фляжку.
— Выпьешь? — предложил он Суворову.
— Не сейчас, — отказался сержант. — Да и тебе не советую.
Некрасов только отмахнулся. Юркин самогон был как нельзя кстати. Даже пикантный привкус затхлости теперь не казался таким отвратным. Несколько глотков уняли дрожь в руках, и по жилам разнеслась умиротворяющая благодать.
— Наш человек, — усмехнулся Бугай. — Без заправки никуда.
Лодка уткнулась в железную сваю. Мишка перепрыгнул на причал, потащил канат к ржавому кнехту. Но из-за ящиков сразу же выскочила здоровенная собака и яростно оскалилась на чужаков.
— А ну пошла! — закричал Мишка. — Тварюга. Сейчас на цепь посажу.
Пока Бугай гонял по причалу собаку, Некрасов успел перекинуться несколькими словами с сержантом.
— Говорить с Гарпуном буду я, — произнёс он. — Не советую качать права: старик здесь царь и бог.
Он обернулся и посмотрел на Дерюгу. Тот по-прежнему сидел на корме и улыбался, разинув рот. За редкими зубами розовел заживший обрубок языка.
3
"Фактория" включала ангар для катеров, цех переработки, саловарню и двухэтажный, рассчитанный на 50 человек барак.
Но рабочих было всего семеро. Угрюмые, оборванные, они настораживали своей рабской покорностью и вызывали брезгливость неопрятным внешним видом. На первом этаже барака размещалась кухня.
Гарпун сидел на высоком табурете, без аппетита хлебал мутный суп.
— Выловил из воды, — заметил Мишка. — В последний момент успел.
Гарпун мрачно сверкнул глазами, кивнул на стоявшую у стены скамью.
— Мне на ваши дела наплевать, — сказал он. — Выполняйте своё задание и валите, пока дохляки не озверели окончательно.
Он жестом выпроводил Мишку за дверь, поднялся на ноги и подошёл к Некрасову. Высокий и жилистый, с жестокими тонкими губами, он напоминал неотёсанного варвара. Некрасов знал его слишком хорошо и поэтому побаивался. Пронизывающе посмотрев в глаза, Гарпун с интересом переключился на его спутников.
— Откуда такие холёные? — спросил он. — Разве в этом мире что-то изменилось и вернулось материальное изобилие?
— Нам нужна вещь, которую вы достали со дна, — заговорил Некрасов. — И точные координаты места, где забрасывали сеть.
— Им нужна вещь! — усмехнулся Гарпун. — А с чего вы взяли, что я отдам вам эту штуковину?
— Об этом вы должны были договориться с Адмиралом. К тому же в последнее время с вашей базы поступает мало продовольствия. Командование недовольно такой политикой.
— Плевал я на ваше командование и на политику, — Гарпун злобно лягнул табурет. — Если ваш Адмирал так недоволен, пусть сам половит рыбку. Вместе с дохляками.
— Что вам надо? — вмешался Суворов. — Если вопрос связан с вознаграждением, то за этим дело не станет.
— С этого и надо было начинать, — рассмеялся Гарпун. — Хочу вашу снарягу и оружие. И все боеприпасы с БТРа.
Суворов и Швед переглянулись.
— Не слишком круто берёшь? Папаша! — произнесла Грачёва. — Без этой снаряги, мы не продержимся и часа.
— Ваши проблему, но я хочу получить всё и немедленно.
Гарпун подошёл к Суворову и, протянув мускулистую лапу, схватился за дуло штурмового автомата.
— Великолепная пушка, — проговорил он. — Поверь, лучше согласиться на мои условия.
Словно проверяя нервы сержанта, здоровяк уверенно потянул автомат к себе. Но Суворов сбросил его руку со ствола и пренебрежительно сплюнул.
— Ты что сволочь не понял? — зашипел Гарпун. — Ты здесь никто. Если захочу — скормлю жмурам.
Гарпун вскинул руку и, растопырив пальцы, попытался схватить сержанта за подбородок. Реакция была мгновенной и предсказуемой: лёгким движением Суворов схватил рыбака за запястье, вывернул кисть и бесцеремонно отпихнул к столу.
— Условия всегда можно пересмотреть, — процедил сержант. — Ведь мы цивилизованные люди. Верно?
Гарпун в ярости поднял табурет и, замахнувшись, заревел как разъярённый бык. Обезумев от злости, он открыл голову, и тут же получил в зубы. Удар был молниеносным и сильным. Вместе с табуретом Гарпун опрокинулся на спину и, ударившись плечом о ножку стола, протяжно застонал.
— Не стоило этого делать, — прошептал Некрасов.
— Я ничего и не делал, — усмехнулся Суворов. — Я даже не начинал. Он медленно подошёл к здоровяку, бесцеремонно перевернул на живот и заломил за спину его правую руку.
— Теперь готов!
Гарпун зарычал, попытался вырваться, но только причинил себе боль.
— Хватит! — разбрызгивая слюну, закричал он. — Получишь, своё барахло. Ладно!
Суворов ослабил захват и, отпуская противника, рывком поднялся на ноги.
— А ты говорил не надо ничего делать.
— Настырный мерзавец, — зашипел Гарпун. — Руку мне чуть не сломал.
Здоровяк поставил табурет и, растирая локоть, отошёл в сторону.
— Эту вещь просто так не отдам, — сказал он. — Мне позарез нужны боеприпасы, так что придётся поделиться.
— Поделимся, — Суворов снял рюкзак и потряс им перед носом рыбака. — Только давай больше без фокусов.
4
Гарпун набросил на плечи грязный брезентовый плащ и натянул на голову капюшон.
— Пошли! — позвал он. — Эта штука на заводе.
Они вышли во двор и двинулись к железному ангару. Отсюда было хорошо видно море и часть прибрежной полосы.
За высоким забором по-прежнему бесновались каннибалы. Они кричали и завывали, чувствуя запах пищи, которая для них была недосягаема. Безумные страшные лица, изувеченные, но "живые" тела — от кошмарного вида пробирало до костей.
Смотреть на это не хотелось, и Некрасов постоянно косился на свои потёртые ботинки.
— Жуткое место! — заметила Грачёва. — Как вы тут живёте?
— Привыкли, — усмехнулся Гарпун. — Постепенно стираются все грани между реальностью и бредом, и ты уже не знаешь, где кошмарный сон, а где действительность. Через полгода жизни на рыбацкой тони, воспринимаешь эти серые рожи как часть пейзажа.
Они вошли в ангар и услышали шум работающего генератора. Под высоким потолком призрачно пульсировали ртутные лампы, пахло копотью и гнилой рыбой.
Повсюду валялась требуха, чешуя покрывала бетонный пол. У стен стояли старые деревянные бочки, и на этих бочках сидели кошки. Десятки одичавших, разноцветных кошек.
— Эти блохастые твари чувствуют, когда становится опасно, — пояснил Гарпун. — Как и мы не любят жмуров. При виде упыря, завывают так, что становится тошно.
От завода остался длинный конвейер и закаточная линия, но она давно не работала. Несколько человек, в грязных засаленных спецовках, угрюмо укладывали в стеклянные банки вареную рыбу и вручную закатывали крышками. Ещё двое возились возле самодельной коптильни. Они прекратили работать, как только увидели чужаков.
— Заняться нечем? — рявкнул Гарпун. — Хорьки вонючие, живо за работу!
Он кивком указал направление и медленно двинулся к единственной двери.
— Эта штука в моём кабинете, — заметил Гарпун. — Мы хотели выбросить её в море, но потом я вспомнил об инструкции, которую как-то всучил Адмирал.
— Какая ещё инструкция? — спросил Некрасов.
— Сообщать в штаб обо всём необычном, — Гарпун повернул в замке ключ и распахнул дверь. — Более жуткой и странной, чем эта вещь, я в жизни не видел.
Глава 3
1
Кабинет был завален всяким барахлом. Ящики, какие-то книги, якоря, рваные снасти. В углу стояли несколько стареньких винтовок и движок от какого-то автомобиля. Забитое досками окно прикрывал шкаф.
— В жизни многое повидал, но такую дрянь вижу впервые, — сказал Гарпун.
— Я рыбачил в этих местах, ещё сопливым пацаном. Иногда наши тралы вытягивали неразорвавшиеся снаряды, куски корабельной обшивки. Однажды мы нашли почерневшие человеческие кости. Эхо войны, чёрт её подери!
Старик открыл шкаф и показал на кусок брезента, которым было что-то накрыто.
— А ведь эту штуковину мы тоже сгребли с какой-то немецкой посудины, — добавил он. — Чего на дне только не валяется.
Он стянул брезент, и все увидели большую стеклянную ёмкость. В мутном жёлтом растворе плавала человеческая голова. Раскрытые белые глаза, серая кожа и жуткий звериный оскал.
— Ничего не напоминает? — Гарпун криво улыбнулся и, взяв ёмкость, поставил её на стол. Всю эту хрень с дохляками придумали нацисты. Верно вам говорю.
— Проклятье! — выдавил Суворов. — Значит, это правда?
— Не знаю зачем вам потребовалась эта квашеная голова, но спросить, видать, не у кого. Весь это бардак случился неспроста. И мертвецы бродят по земле из-за таких как вы. Будь моя воля, сжёг бы эту дрянь, а пепел развеял над морем.
— Не твоё дело, — огрызнулся Суворов. — Покажешь, где её нашли и получишь автомат.
— Не совались бы вы туда, — качая головой, произнёс Гарпун. — Вдруг ещё какую мерзость выудите.
— Упакуй в ящик, мы заберём образец с собой, — отозвался Суворов. — И ещё! Выдели нам какое-нибудь помещение, надо вещички разбросать и подготовиться к погружению.
2
Мишка Бугай сбросил якорь и проследил за тем, как под воду ушёл пеньковый канат. Гарпун отдал лучший катер и отправил с группой Суворова двух человек, чтобы в случае необходимости те могли помочь. Грачёва и Швед остались на базе, сержант считал, что таким образом он обезопасит тылы.
— Мы ловили рыбу здесь, — заметил Бугай. — В кабельтове отсюда песчаная банка, — хорошая ловушка для ротозеев. Если не знаешь про отмель, наверняка увязнешь в песке. Но здесь всегда было много рыбы.
Бугай приложил ко лбу руку и посмотрел вдаль.
Беспокойное мутное море, далёкий теряющийся в тумане берег, несколько чаек над головой. Ничего не напоминало о "катастрофе", только гнетущее чувство безысходности в душе. Некрасов вымученно улыбнулся и покосился на парня, который молча скручивал страховочный трос в тугую бухту.
В течение часа, который они потратили на дорогу, этот парень пытался с ним заговорить. Но поблизости всегда ошивался Мишка.
Худой, с бледным плохо выбритым лицом, он напоминал побитую собаку.
— С рыбой сейчас стало туго, — добавил Бугай. — Её по-прежнему много, но половину приходится выбрасывать. Заражена.
— Разве можно отличить заражённую рыбу от здоровой? — поинтересовался Некрасов. — Насколько мне известно, у рыб зараза никак не проявляется.
— На людей она, конечно, не бросается, — усмехнулся Бугай. — Но жрать её невозможно, даже от живой несёт мертвечиной, и шкура отслаивается, как будто её ошпарили.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
