Нахмурившись, я с тревогой обратился к женщине.
— Что случилось?
Джей попытался открыть рот, но она удержала его за подбородок, велев не дергаться.
— Его нечаянно ударил тот ребенок, которого вы спасали.
Я медленно повернулся к Алексу. Под моим взгядом он, казалось, съежился, комкая в руках краешек кислотного пляжного покрывала, в которое был завернут. Его губы задрожали, глаза подозрительно заблестели. Отлично. Как в лодочке покататься, так он смелый, а как отвечать за свои поступки — так в рев? На моей челюсти заиграли желваки. Наверное, я машинально ступил в его сторону, потому что Джей протянул руку и ухватил меня за локоть холодными пальцами. Я обернулся.
— Од ведь дечаяддо, — сказал Джей в нос и поморщился. Из его ноздрей торчали ватные тампоны.
Я посмотрел на его сиреневые от холода губы и список моих приоритетов кардинально изменился. Я поискал глазами маман... Но моя просьба отпала сама собой. К нам направлялся второй спасатель, и в его руках была стопка серо-коричневых пледов.
Так вот куда он бегал...
— Вам нужно переодеться, выпить чего-то горячего и согреться, — люблю, когда говорят очевидное. Я посмотрел на мужчину. Наверное, все мои чувства отражались на лице, так что он поджал губы и кивнул на берег.
— Там скорая приехала. Идите, вас всех должен осмотреть врач.
— Хорошо, — буркнул я, стараясь не стучать зубами.
Спасатель подошел к Хелене и взял Алекса на руки, чтобы отнести к машине. Нам с Джеем никто подобного не предлагал... но это означало, что на их профессиональный взгляд с нами все в порядке, так что я даже порадовался.
Джей вместе со спасательницей, поддерживающей его под руку, отправились следом. Я задержался. Сунув маман в руки плед, который мне выдали, я стащил с себя все эти мокрые тряпки. Без них было куда лучше. Затем я завернулся обратно. Н-да... Я поспешил с выводами. Для моей мокрой и озябшей кожи шерсть показалось чем-то сплетенным из проволоки и колючек. Я подобрал и напялил свои кроссовки (наверняка это маман постаралась, чтобы наши вещи уцелели в толчее) и побрел за ними. Мама тоже попыталась меня приобнять и вроде как даже поддерживать — тщетно, потому что она не могла обхватить меня одной рукой. Так что она просто держала ладонь на моей спине, больше опираясь на меня, чем я на нее. Это было неудобно, но я промолчал.
Раскачиваясь, как парочка пьяных, мы доковыляли до машины скорой помощи.
Алекса, который все-таки успел наглотаться воды, увезли в больницу. Советы врачей на наш счет не изменились. Нам велели переодеться, выпить горячего и согреться, но без фанатизма. Никаких горячих ванн и сидения на обогревателе. Как будто они были здесь поблизости... Впрочем, это я просто ворчу. После недолгих споров нас затащили на лодочную станцию. Одна небольшая комнатка в ней была отведена для спасателей. Там нам выделили еще и по полотенцу и стали поить горячим чаем.
Синтия и Дэнни работали первый сезон, и у них еще не было серьезных случаев. Это означало — никто не утонул. Вообще наш случай был одним из самых сложных — сразу трое человек в холодной воде... Потому они остались, несмотря на то, что уже пришли их сменщики, и пили с нами чай.
Я думал, что спасатели — это почти как полицейские, но они развеяли мои наивные представления. Спасатели они были непрофессиональные. Просто пара недель треннинга — и их отправили на озеро. Главное было предупреждать возможные случаи. То есть — не пускать в озеро пьяных, пресекать глупые игры в лодках и тому подобное, а еще — каждое утро мерять температуру воды и вывешивать цифры на большой табличке у причала.
Возможно чувствуя потребность извиниться за то, что они подоспели поздно, они рассказали, что как раз перед тем, когда Алекс начал тонуть, они вызволяли какую-то парочку влюбленных, так увлекшихся поцелуями, что их лодка заплыла в камыши. Они потеряли одно весло, запутались и вконец разругались. В итоге девушка заявила, что категорически против находиться в одной лодке с парнем даже секундочку, и потребовала отвезти ее на берег в спасательной.
Мы хохотали так, что стены тряслись — накрыл послестрессовый отходняк.
Когда наши с Джеем губы приобрели нормальный, а не голубовато-сиреневый цвет, нас отпустили с миром. И с пледами.
Так что мы забились в машину и отправились домой.
Маман прямо с порога помчалась за запасными одеялами, и даже пригрозила найти какие-то электрические грелки. А мы с Джеем направили наши стопы в ванную. Я не оставил его одного. Игнорируя неубедительные протесты, я склонился к крану, отрегулировал воду и начал набирать ванну. Джей сдался и начал стягивать с себя одежду — его вещи остались сухими, так что на станции он напялил джинсы и рубашку. На голое тело — ведь белье вымокло. Довольно эротично...
Н-да, кажется, если ты извращенец, то не перестаешь им быть даже после купания в ледяной воде с риском для жизни... Я встряхнул головой и сосредоточился на помощи. Джей уже забрался в ванну, несмотря на то, что воды было совсем на дне, так что я взял душ, сел на пол рядом с бортиком и начал поливать его.
— Так! Тебе же тоже нужно идти греться! — возмутился он, пытаясь отобрать у меня насадку. — Марш во вторую ванную.
Я качнул головой.
— Потом. После тебя...
Теперь-то наконец можно было прикасаться к нему без помех — и гладить, гладить, гладить худенькое тело. Меня океанской волной накрыл страх. Я ведь мог потерять его. Какая-нибудь глупая случайность, и... Я физически не мог оторваться от него, выпустить из поля зрения, уйти. Джей фыркающий и по-кошачьи выгибающий спинку под моими прикосновениями поймал мой взгляд и вдруг посерьезнел.
— Ты чего? — заглянул он мне в лицо, — Надеюсь ты не вбил себе в голову, что в чем-то виноват?
О, да. И это тоже.
— Я тебя бросил, — буркнул я под нос.
— Ты не хуже меня видел, что приближаются спасатели. Так что со мной все было бы в порядке.
— В порядке? У тебя же кровь из носа хлестала! Ты дышать почти не мог!
— Ну ты же этого не знал... И вообще, ты видел, я замечательно плаваю.
— Что с того? Я должен был позаботиться о тебе.
Джей обнял руками коленки.
— Не надо думать, что ты обязан меня все время оберегать! Я должен заботиться о себе сам. И я позаботился. Продержался на воде, пока меня не подобрали спасатели. Тем более, я сам виноват, что дал Алексу себя ударить.
Интересненький оборот!
Я скрипнул зубами.
— Если бы я знал, что... — выпалил я, но вовремя оборвал себя, решив все-таки промолчать насчет того, что если бы пришлось выбирать, я бы бросил Алекса к чертовой матери — или, вернее будет сказать, к бабушке лешего. — Это не тот случай, — мрачно проговорил я. — Даже самый лучший пловец мог оказаться в опасности — вода холодная и все такое. А если судорога?
— Если бы, да кабы... — Джей пожал плечами и улыбнулся, совершенно обезоружив меня радостью, сверкнувшей в этой его улыбке. — Мне приятно, что ты волновался, но это совершенно напрасно. Комплекс супермена, вот что это такое... Так что давай ты не будешь терзаться выдуманным чувством вины.
Я потянулся поцеловать его... и долго не мог оторваться. Его губы были очень теплыми и мягкими, а горячие мокрые ладошки — он наконец согрелся как следует — обняли мое лицо...
Короче говоря, вина растаяла, как кусочек льда.
Когда Джей насиделся в воде до того, что подушечки его пальцев сморщились, и мы нацеловались до умопомрачения, я закутал его в халат и огромное банное полотенце и отправил в кровать. А потом сам устроился в ванне. Я никогда не был их поклонником... Но сегодня я бы лежал так несколько часов. Было так хорошо, спокойно, безопасно... Я чуть не задремал. Расслабился после этого напряжения, даже слишком расслабился. Так забил на все, что прямиком после ванны отправился к Джею, залез к нему под одеяло и...
Нас застукала маман.
Мы ничего такого не делали. Аж обидно. Я просто лежал с ним под одним одеялом (на мне были домашние спортивки, реглан и толстые шерстяные носки, на Джее — пижама и халат) и мы немного целовались. Ну, разве что моя рука была где-то в районе его правой ягодицы, но это не в счет.
— О, — сказала она, застыв на пороге, — А я тут... Ладно... — она повернулась, чтобы уйти, затем вернулась. У нее в руках действительно была электрогрелка из моего детства — смешная, плюшевая, в виде желтой вислоухой собачки. — Вот... я нашла... — она положил ее на край стола, словно не решаясь подойти ближе и попятилась к двери.
— Мам, — сказал я, пытаясь сделать серьезное лицо, потому что это все выглядело просто чудовищно комично, прямо как сцена из глупого сериала. — Ну иди сюда...
Маман снова подобрала желтую грелку и подошла к постели, судорожно тиская ее в объятиях. Затем со вздохом опустилась на кровать. Я взял ее за локоть одной рукой, а другой попытался удержать сползающего вниз в отчаянной попытке забиться под одеяло с головой Джея.
— Ты не против? — брякнул я, прежде чем успел придумать, что сказать. Н-да... Все-таки стоило почитать и ту подборку статей, в которой говорилось, как правильно общаться с родителями в таких вот ситуациях. Это был глупейший вопрос. Он наверное попал бы в топ, если бы такой существовал... А впрочем, может он и существует. Нужно пошарить в интернете, там есть все.
Я тряхнул головой. Как будто идиотизм можно вытряхнуть.
— Мы... — продолжил я, закапывая себя еще глубже.
Но маман выручила меня. Она положила грелку на колени и перехватила мою ладонь тонкими пальцами.
— Как я могу быть против, малыш, — она погладила меня по голове, пропуская пряди волос сквозь пальцы. Она не называла меня малышом с тех пор, как я перерос ее, так что я взглянул повнимательнее... И ничего особенного не увидел. Она выглядела серьезной — и только. Ни возмущения, ни гнева, ни отчаяния. — Я не могу быть ни за, ни против — я могу только надеяться, что тебе хорошо и ты счастлив.
Джей прерывисто вздохнул и вылез из-под одеяла. У него была такая виноватая мордашка, словно он меня совратил, честное слово. Я фыркнул. Со стороны маман тоже раздался непонятный звук, и я увидел, что она тоже пытается сдержать смех.
— Это все колеса, — выдавила она, и зажала рот рукой. Я обнял ее. Либо она тоже поняла, что ситуация комичная, либо это было нервное. Она тоже переволновалась, за нас всех, включая Хелену, и наверняка по приезду домой наглоталась своих любимых транквилизаторов.
Затем она сунула мне желтого пса.
— Держите, может все-таки понадобится. Горячие объятия это прекрасно, но электрогрелки тоже хороши. А я пойду, наверное, посплю.
Точно колеса. Ну ладно. Хотя бы нервы не жжет.
В ее комнате зазвонил телефон, и она поспешила к двери. Если это с работы, то я боюсь представить, что она насоветует в таком состоянии.
— Знаешь, — сказал Джей, откидываясь на подушки, — твоя мама — просто замечательная... И каждый раз, как она что-то говорит или делает, я только больше в этом убеждаюсь.
— Угу, — я свесился с кровати и воткнул вилку в розетку. Затем сунул игрушку-грелку в руки Джею. Я был настроен целоваться, а не болтать. И вообще, мне тоже нужно было лекарство от стресса...
Лекарство вертелось и фыркало, мешая мне лечиться.
— Ты чего? — обиженно спросил я, отстраняясь.
— Я тут подумал... — Джей стиснул грелку в объятиях. — Скажи... у тебя есть любимая мягкая игрушка?
Я непонимающе посмотрел на него, и он рассмеялся.
— Ну, знаешь... ты такой большой, крутой и хладнокровный... Для равновесия совершенно необходимо, чтобы ты спал с каким-нибудь потрепанным одноглазым медвежонком.
— Я сплю с одним маленьким котенком, — промурлыкал я, хватая его зубами за ушко. — Всякая плюшевая фигня меня не интересует.
Не станешь же объяснять, что в детстве меня привлекали только те игрушки, которые были у других? И что я без зазрения совести отбирал их, но как только они оказывались у меня в руках, я терял к ним какой-либо интерес. Наверное, психолог сделал бы вывод о том, что меня большее интересует процесс, а не результат... ну и о моей чудовищной немотивированной агрессивности тоже.
В данный момент эта агрессивность трансформировалась в покусывании шейки отдельно взятого мальчишки, который все еще отбивался, но из-за смеха так обессилел, что не мог оказать должного сопротивления. Вскоре мы опять мирно лежали в гнездышке из одеял и целовались. Ну и не только...
Где-то часа через полтора маман выползла из своей берлоги и, постучав в дверь, поинтересовалась, будем ли мы есть. Мы сказали что очень даже будем.
Этот стук в дверь... Для меня он был каким-то дико непривычным, но кажется, время, когда маман могла заходить просто так, прошло. Это было даже... некомфортно. Мы никогда не стучались. В крайнем случае кричали под дверью что-то вроде: эй, ты хочешь пообедать. Стучат друг другу чужие люди — а мы врывались друг к другу когда хотели. Я вообще удивлялся, как она не застала нас раньше...
Впрочем, вскоре я кое-что об этом узнал.
— Ты очень спокойно отреагировала, — сказал я, спустившись на кухню за обещанной едой. Джей тоже рвался, но я уговорил его остаться в постели. — Можно сказать — невозмутимо.
Маман вскрыла очередной пакет — она заказала доставку на дом из ближайшего кафе — и повернулась ко мне, небрежно помахивая ножом.
— Не то чтобы это было совершенным открытием, — задумчиво сказала она (сталь поблескивала, я нервничал). — Я столько раз находила вас спящими вместе... Это было слишком для дружеских отношений. Так что, думаю, эта мысль некоторое время варилась в моей голове. Просто... ну... ты же всегда встречался с девчонками.
Я захлопнул челюсть.
Иногда лучше жевать, чем говорить.
Следуя этому полезному правилу я нагрузил поднос всякими вкусностями и быстренько ретировался, пока не выяснились еще какие-нибудь темные подробности.
Джей должным образом выразил восхищение добытой мною пище и набросился на еду. Уничтожив съестное мы развалились на кровати с ноутом и стали смотреть какие-то смешные ролики, потешаясь над всем и вся. Лениться нам понравилось, так что мы не вставали до самого ужина... А после него снова легли. Джей вытащил книжку, я делал вид, что дремлю. Через какое-то время я решил, что ужин мы уже переварили, а значит можно немного активизироваться. Когда свет погас, Джей конечно завопил, что он на самом интересном месте... но я тоже нашел интересные места. Его тело было просто создано для поцелуев, для ласк, для самых нежных вещей... И только ласками можно было заставлять выгибаться, извиваться, стонать и, задыхаясь, шептать то "да", то "нет", то "Тони".
Раз скрывать было уже нечего, я не отказал себе в удовольствии остаться спать в его кровати. И на следующее утро его голова покоилась на моем плече, а левой рукой он обнимал меня поперек груди. Я погладил тыльную сторону кисти... Затем взял его руку... Пощупал лоб...
Отличненько.
Мы с Алексом не заболели. Алекса сутки продержали в больнице, но он был в порядке. А Джей слег с температурой и надрывным сухим кашлем. Тайна этого раскрылась во время визита врача. Джей признался, что пару дней назад сидел в классе у окна и его могло немного просквозить. Ну а холодное купание уже наложилось сверху.
