И когда места для новых звёздочек на бортах наших "боевых коней" уже почти не остаётся, рисуем их уже не за один вылет, а за десяток, потом и за сотню, не задумываясь о том, сколько вдов оставляем за спиной... И чувствуем себя самыми крутыми мужиками. Суперменами. Правда, когда на авиабазу вдруг наведываются корреспонденты, торопливо закрываем лица непроницаемыми забралами светофильтров своих гермошлемов, чтобы не дай бог не попасть в объектив. Наши деды гордились, позируя на фоне своих потрёпанных в боях с немцами Яков и МИГов, а мы страшимся быть опознанными. Словно террористы, на которых охотимся. И не только потому, что боимся мести людей из разбомблённых нами селений, родственников жертв. Сейчас я понимаю, что это стыд преступника, которому с разрешения государства ежедневно дана власть совершать массовые убийства и не только оставаться неподсудным, но ещё получать за это награды. Единственное оправдание нашей профессии — защита родины, своего народа, бомбить фашистские танки, превращать в руины логово зверя. Иначе со временем мы сами рискуем стать стервятниками и воздушными карателями.
— Зря ты так, дед, себя казнишь! Поверь: и ты в Афгане, и теперь мы в Сирии за правое дело воюем.
— Не может государство нарушать все нормы морали и нравственности по отношению к собственному населению и вести справедливые войны где-то в другом месте!
— Ну ты и загнул! — восхищённо покачал головой Блэк. — Прям, как депутат на митинге.
— Беда что большинство людей совершенно безответственны к своим поступкам, неосознаны, живут как придётся. Лишь когда приходит срок платить по счетам, до некоторых только тогда начинает что-то доходить.
В ответ на монашеские проповеди старика Палагин лишь снисходительно ухмыльнулся и заверил:
— Так я никого "мочить" и не собираюсь, — так, поучу немного человека "Родину любить"...
*
Был такой в войну Герой Советского Союза. Не буду называть имени, но мужик без сомнения был геройский, заслуженный лётчик. Прошёл он всю войну, через ад прошёл и каким-то чудом (а скорее уникальным боевым мастерством) выжил, похоронив сотни друзей по фронтовым эскадрильям. Но уже после войны случилась с ним беда. Возвращался полковник поздно вечером пригородной электричкой в Москву и в окно, возле которого он сидел, неожиданно влетел камень, пущенный из придорожного мрака рукой неизвестного хулигана.
Не получивший ни одного серьёзного ранения в ходе многих "собачьих свалок" с лучшими стервятниками Геринга ас потерял глаза от осколков разлетевшегося стекла. Где же справедливость, спрашивается?
Однако из надиктованных позже воспоминания ветерана мы как-то неожиданно для себя узнаём, как в горячке боя герой расстрелял выбросившегося с парашютом из горящего Мессершмитта немца, нарушая негласный воздушный кодекс — за пределами кабины врага не добивать. Как в конце войны, мстя за наших поливал из бортовых пулемётов колонны беженцев в Восточной Пруссии. Как передал в особый отдел растерявшегося и струсившегося мальчишку-ведомого... На войне с ним чего только не случалось в страшной усталости, озлоблении, лихом безоглядном кураже, пьяном угаре. "Война всё спишет!" — успокаивал совесть мужик. И тысячи таких же, как и он, — пытающихся урвать хоть немного от этой суки-жизни в редких коротких перерывах страшной бойни, перемалывающей человеческое мясо в кровавый обгорелый фарш. Как видно не списала...
Глава 43 "Эпизод 1"
По заданию заказчика Сергею Палагину предстояла весьма непривычная ему акция. Он должен был подстеречь журналистку известной столичной радиостанции "Эхо столицы" и облить её...фекалиями. Задача в общем-то пустяковая, а деньги обещаны приличные.
Поразмыслив, Палагин решил привлечь ещё кого-нибудь — не самому же возиться с дерьмом. Да и отблагодарить не мешало дружка, — за то, что не позволил помереть в голодные месяцы. К тому же бывший десантник Васька Махеров, работавший на складе гипермаркета "Глобус" в Королёве, подходил для такой операции идеально: не слишком мозговитый и совсем не щепетильный, зато резкий, решительный и надёжный. Всё же с напарником идти на дело веселее. Они вместе одно время служили по контракту в спецподразделении "Вымпел".
Правда, имелась проблемка: дружок накануне загремел в отделение полиции за "хулиганку" — бывший десантник подрался с полицейскими. Но после обращения Палагина к заказчику приятеля немедленно выпустили, а заведённое на него дело закрыли.
Избежавший огромных проблем с законом Васька с энтузиазмом воспринял предложение Палагина "устроить шутку":
— Правильно, с Махерычем надо поддерживать контакт, он кадр ценный, — хитро жмуря и без того узкие щёлки глаз и поглаживая свою "ваххабитскую" бороду, топорщащуюся с мощного подбородка, важно говорил о себе в третьем лице приятель. — Если надо что-то стоящее замутить, берёшь Махерыча за уздечку и понеслось! Махерыч — не подведёт!
Весёлый, простой парень, он был прямая противоположность "Деду", — то есть вообще "не грузился" посторонними вопросами. Надо кого-то говном замазать — вообще не проблема! Лишь бы заплатили хорошо.
— За такие бабки я любого готов в яму с дерьмом столкнуть, следом прыгнуть и собственными руками в нём утопить! — заверил Палагина бывший старший сержант разведроты десантно-штурмового батальона.
Махерыч давно мечтал о спортивной машине всемирно известной марки. У него "на хате" даже постер с такой "тачкой" над кроватью висит. Мощные автомобили и грудастые тёлки — таким нехитрым набором ограничивались жизненные притязания дружка, на которые ему как назло никогда не хватало "бабла". Машина Васькиной мечты стоила сумасшедших денег, которые просто негде было взять. Банки давно внесли злостного неплательщика в "чёрные списки" лиц с отвратительной кредитной историей; каждый день Махерову названивали коллекторы. По сути "Махерыч" был таким взрослым ребёнком, который непременно должен сразу получить любую понравившуюся игрушку. По этой причине на нём висел долг в три "ляма". И по этой же причине он обеими руками ухватился за предложение быстро срубить хорошую сумму.
Палагин считал приятеля немного питекантропом. Как у всякого настоящего десантника любимым развлечением его было разбивать кирпичи и прочие предметы о собственную башку. Напившись, Васька любил гордо заявлять: "Учти, братэлло, перед тобой смертник! Мой батальон был рассчитан на сорок минут боя!".
Но Палагин не осуждал друга, принимая таким каков есть. Зато с обаятельным и общительным приятелем бывало прикольно иногда провести вечерок в каком-нибудь баре или ночном клубе; снять девчонок и привезти к нему на хату... А то что Васька в своей жизни прочитал от силы с десяток книг, так что из того? Каждый получает от природы "мыслительную машинку" определённой мощности. Набор настроек к ней идет от рождения, то есть, мы такие, какие есть. Сложный коктейль нейронных полей, цепочек, гормонов, и нейромедиаторов в мозгу и в организме изначально делает людей неравными. Один способен за счёт большого "объёма памяти и хорошей "материнской платы головного компьютера" выбиться в большие начальники. Другой же только и делает, что жмёт клавишу незатейливых наслаждений и тем доволен. Просто вот Махеров таков, каков он есть, значит надо его таким принимать и использовать. Тем более, что Махерыч был уникальный экземпляр. Обликом он в самом деле был настоящий монстр.
Но для Сергея это не имело ровно никакого значения: однажды на войне его вытащил из крутейшей передряги парень с внешностью "недотравленого таракана", тогда как снайперша с ликом белокурого ангела вполне могла отстрелить Палагину яйца...
Так вот, любому другому при столь специфической внешности, как у Махерыча, выполнять тонкую работу соблазнителя и ловеласа было бы крайне затруднительно. В пьяной драке Махерову порвали рот. Криворукий хирург грубо зашил рану, повредив нервы, на всю жизнь остались шрамы, делавшие выражение лица приятеля жестоко оскаленным. Из-за этого увечья у него была затруднена и ограничена мимика: Махерыч как будто всегда сардонически ухмылялся. Но его это нисколько не смущало: знакомясь с юными красотками Васька до поры держал голову этак почти в профиль, игриво косясь на дамочек голубиным глазом и призывно подмигивая. В конце концов его убойное обаяние, огромное чувство юмора, делали своё дело, так что отказов он почти не знал...
Итак, узнав о предстоящем деле, Махеров охотно взялся решить все технические вопросы, то есть достать самое "ароматное" дерьмо. Прямо в туалете супермаркета по месту своей работы он наполнил пластиковую бутылку, хорошо замотал её в два целлофановых пакета и принёс на место акции.
"Дерьмо ведь тоже разное бывает", — делился наблюдениями напарник. Для Палагина стало новостью, что приятель оказывается понимает не только в дерьме, но и в политике (хотя в сущности особой разницы тут нет). "У нас ведь в России как, — рассуждал "великий политолог", — только распусти наш народ, так мы в беспредел ударимся — морды друг другу на улице бить начнём, мочить любого, кто не по нраву, приглянувшихся баб насиловать, погромы учиним! Хана стране наступит... Вот за что я Николая Николаевича Крымова уважаю — так это за то, что он нас под каблуком держит. Нельзя России свободу давать, — она через пару месяцев развалится. Вон Горбачёв добрый был, — вот при нём Союз и развалился... Не-ет... нас без сильной руки, без скреп не удержать, — убеждённо мотал кабаньей башкой приятель. — А из чего эти скрепы будут — не так уж и важно! Пусть хоть из говна, главное, чтоб "коэффициент вязкости" был высокий...
Палагин заранее изучил привычки и маршруты жертвы, на что у него ушло два дня. В среду в половине одиннадцатого напарники заняли позицию позади газетного киоска в сотне метров от офиса радиостанции, где работала журналистка. Васька даже футболку надел соответственно случаю — чёрную, c надписью на груди кроваво-красным "Metallica", и призывом на спине "Kill them all!". Таково было его жизненное кредо: "Каждый в этой жизни стремится урвать кусок пожирнее, а для этого можно и вырвать пару кадыков у конкурентов".
Квадратный громила, с лысым черепом и складками красной, как после бани кожи на бычьем загривке, с длинными мускулистыми руками, фигурой грузчика и походкой атакующего орангутанга, — он одним своим видом мог насмерть перепугать впечатлительную девушку, даже не пуская в ход дополнительные инструменты устрашения. Но заказчик заплатил им за конкретную работу, потому всё будет сделано так, как "значится в контракте".
Пока ожидали клиентку Сергей проводил глазами проехавший мимо трамвай, которым управлял мужик -по виду их с Махерычем ровесник. Палагин и сам бы подался в водители трамвая вместо того, чтобы обливать дерьмом незнакомых девиц. Ещё не поздно даже сделать хорошую карьеру (мужчина криво ухмыльнулся): от водителя до водителя в отставке. Пройти короткие курсы, овладеть ремеслом "пилотирования электрического вагончика" и получать среднюю по городу зарплату. Наконец, расслабиться, врасти в рычаги, и не надо будет напиваться до невменяемого состояния, чтобы заглушить голос чёртовой совести.
А что, надёжный вроде хлеб — вагоновожатый. Был. Штука в том, что власти Москвы и владелец крупнейшего интернет-браузера "Янус" запускают в столице беспилотный трамвай. Вероятно, то же ожидает много и других прежде доступных профессий, которыми можно было овладеть за короткое время. Такие, как он в нормальной жизни вскоре станут совсем не нужны. Возникла ситуация, когда "машины пожирают людей", и для таких как он выродков перспектива вообще печальная.
Из-за массового закрытия предприятий и фирм на фоне пандемии коронавируса произошло обвальное сокращение рабочих мест, урезание и без того небольших зарплат. Условия на рынке труда диктуют те немногие работодатели, что ещё чудом на плаву. Если ещё полгода назад за работу на условной позиции соискатель вакансии хотел получать 50 тысяч рублей, то теперь будет рад вкалывать по 12 часов за 25, а то и 20 тысяч "деревянных", понимая, что если не согласится, то вообще ничего не найдёт. Большинство счастливы хотя бы трудится самозанятыми разносчиками пиццы и курьерами, то есть "мальчиками и девочками на побегушках" за почасовую оплату.
Один британский профессор недавно отнёс таких частично занятых к классу, названному им прекариат. Используя игру слов, мужик из Интернета как бы нашёл нечто общее между пролетариатом и придонным океанским планктоном, который питается остатками жизнедеятельности более развитых организмов (в данном случае тех счастливчиков-"белых воротничков", которые пока ещё сохраняют нормальную работу, пусть даже начальство в связи с введённым властями тотальным карантином перевело их "на удалёнку" в половину урезав зарплату). Но по сравнению с ними "околозанятым" приходится довольствоваться и вовсе нищенскими доходами, а таких сейчас стало очень много, — обреченных на жалкое существование, — людей без будущего. Вроде бы люди работают, но их доходы вполне сопоставимы с зарплатами рабочих XIX столетия, о которых говорил Маркс в "Капитале": не более чем для поддержания своей жалкой жизнедеятельности... А что ждёт его, Сергея Палагина, на "гражданке"? Бедность, погружение в безвременье, — когда все дни будут по-прежнему похожи, как две капли дождя, год от года ничего не будет меняется. Как и желание поменять что-либо в своей жизни... Жестокая реальность просто не оставила ему выбора...
Наконец, она появилась. Внешность у репортёрши была яркая, бросающаяся в глаза: огненно-рыжая грива кудрявых волос по плечи, тонкое интеллигентное лицо, изящная головка, нежная лебединая шея. Погружённая в свои мысли барышня, казалось, не замечает ничего вокруг, задумчивая улыбка играла на её чувственных губах цвета спелой вишни.
— Это мы удачно зашли! Минутное же, плёвое дело! А бабла сразу получим столько, что мне у себя на складе надо почти полгода горбатиться, — порадовался Махеров, хищно щурясь на девушку; и тут же сплюнул с досады. — Эх жаль нельзя её завалить! Такую грохнуть — нечего делать! Стукнул слегка в висок и полетела душа в рай! — грузчик продемонстрировал другу пудовый кулачище с синими буквами "ВАСЯ" на волосатых пальцах. — А заплатили бы намного больше... Как думаешь, не прячет ли стерва в сумочке какой-нибудь сюрприз вроде баллончика с перцовым газом?
— Зачем он ей? — пожал плечами Сергей. — Вряд ли такая пользуется большим спросом у кобелирующих личностей.
— Как сказать, как сказать... — задумчиво разглядывая объект, не согласился Махеров. — Как показывает практика, чем меньше женщина представляет собой, — именно как женщина, — тем больше она опасается, что на её честь могут покусится...Хм, ха!.. Ну или втайне надеется на это!
Они ещё немного выждали и Махеров решил, что пора:
— Всё, можно ху...ть!
Мужчины вышли из-за киоска и двинулись навстречу ничего не подозревающей радиоведущей. Было прохладно, прохожие утеплились в свитера и куртки, а на Махерыче футболка да шорты(!), на богатырских икрах красуются "живописные" татуировки, на одной из которых олимпийский мишка отнюдь не шуточными клыками рвёт в клочья звёздно-полосатый флаг, другую ногу украшает символика "десантуры".
