Хроники Валрона. Книга первая Искатели Меча

Вульф почувствовал, как вокруг нарастает напряжение: подул пронизывающий, сильный ветер, в небе раздался раскат грома, земля вокруг звезды начала бурлить и покрываться буграми. Вдруг прямо из грунта вылезла чья-то костлявая рука, за ней появилась голова, туловище и, наконец, демон полностью выбрался из недр земли. Был он похож на давно умершего, полуистлевшего человека. Руки его были неестественно длинны и костлявы. Голова, покрытая редкими седыми волосами, частично сгнила, оголив кости и, в довесок ко всему, была увенчана изогнутыми козлиными рогами. Черный хитон, в который демон был одет, местами был изорван, оголяя темную гнилую плоть. Демон отряхнул с себя клочья налипшей земли и одарил людей презрительным взглядом.

— Ты хоть знаешь, смертный, чей покой ты потревожил сейчас? — прорычал демон, глухим, замогильным голосом.

— Я вижу, ты совсем отупел там у себя в пекле? Разве обычный смертный смог бы вызвать демона, не зная заклинаний и не имея нужных артефактов? — сказал Рас-Джафал, будто, насмехаясь над демоном.

— Не смей мне дерзить или я обращу тебя в гниль! — воскликнул демон.

Пустые глазницы его, вспыхнули дьявольским красным огнем, худой когтистой лапой он потянулся к горлу некроманта.

Но Рас-Джафал невозмутимо смотрел на приближающегося демона. Когда тот приблизился на расстояние вытянутой руки — резко выхватил, висевший на шее Ловец душ. Демон в ужасе попятился назад, завывая и закрывая лицо, словно от адского пламени.

— Не забывай, что ты не в своем мире, Нергулон! — воскликнул некромант. — Одно мое заклинание — и ты навеки будешь заточен в этом артефакте!

— Чего же ты хочешь? — прошипел скрючившийся на земле демон.

— Вот, это — уже совсем другой разговор, — довольный некромант спрятал артефакт обратно, под одежду. — Мне требуется твоя помощь. Видишь, моему другу плохо, его тут убили недавно. Теперь он не может нормально двигаться и пользы от него не больше, чем от куска падали. Сделай из него непобедимого бойца, надели его силой тысячи самых мерзких и самых гнилых душ, которые только у тебя есть и я обещаю — отпущу тебя в твой мир.

— Ты знаешь цену, некромант? — пророкотал демон. — Ваши души, после смерти, попадут ко мне. Тогда, все земные страдания покажутся вам сущим пустяком, в сравнении с тем, что я устрою вам. Я буду владеть вами вечно.

— Я знаю! — сказал Рас-Джафал, снимая перчатку с мертвой руки. — Видишь, это — знак связи с демонами. Не ты один ждешь мою душу после смерти. Но спешу огорчить тебя — умирать я не собираюсь еще очень долго.

— Столетия — лишь миг для меня! — расхохотался демон. — Условия приняты, некромант — твое пожелание будет исполнено, вы получите тысячу мерзких душ.

Демон расправил свой рваный, грязный саван и извлек из глубин его складок, ужасного вида, дырявую сумку, изъеденную плесенью и гнилью. Одной рукой, он схватил несчастного Вульфа за волосы и с такой силой дернул его голову, что жалобно затрещали позвонки, другой — вытащил из сумки сгусток черной, зловонной грязи, шевелящейся в его пальцах, будто живая и запихнул ее в рот бывшему наемнику.

— Я наполню его душами негодяев, убийц и прочей мерзости. Он станет самым непобедимым и самым отвратительным существом, которое видел мир, — приговаривал демон, набивая рот Вульфа новыми порциями черной, вонючей субстанции.

Его костлявые руки залезали наемнику прямо в горло, вызывая жуткие страдания. Когда души у Наргулона закончились, он отпустил беднягу. Вульф упал в грязь, его тело изгибалось от судорог, руки и ноги выкручивало в разные стороны, изо рта текла черная пена.

— Что с ним будет? — спросил Рас-Джафал.

— Твой непобедимый воин готов, некромант. В жилах его больше не течет кровь, а обычное железо ему не страшно. Уговор — есть уговор! Ты получил то, что хотел — я возвращаюсь обратно. И помни — я буду ждать тот день, когда ваши души попадут ко мне в руки, — демон загоготал истерическим, скрипучим хохотом, он зашел обратно в границы знака нарисованного некромантом на земле. Костлявые руки взмыли вверх и его тело заволокло едким черным дымом. Когда дым рассеялся, Нергулона уже не было.

Некромант взглянул на бьющегося в агонии Вульфа. С тем начинали происходить метаморфозы: страшные раны затянулись, кожа сильно потемнела и покрылась сетью глубоких, старческих морщин, а вместо густой шевелюры, на голове остались лишь редкие седые волосы, ниспадающие на плечи. Перерожденный Вульф поднялся на ноги и одарил своего хозяина злобным взглядом хищных, желтых глаз. Даже видавшего виды Рас-Джафала, передернуло от отвращения.

На первый взгляд, новый Вульф казался очень неказистым и неуклюжим. Худой, с непропорционально-длинными руками и внешностью высушенного трупа. Но взгляд некроманта уловил и более мелкие детали: глаза Вульфа были полны неистовой злобой и решимостью, а движения стали плавными и мягкими, словно у хищника.

— Как тебе в новом теле? — спросил Рас-Джафал своего новоявленного помощника.

— Я чувствую страшную боль, словно весь гнию изнутри — прохрипел бывший наемник.

Голос его приобрел нечеловеческие нотки и стал более похож на рычание дикого зверя.

— Не мудрено — видел бы ты себя со стороны. Да уж, демон постарался на славу, даже меня передернуло от твоего вида. С такой внешностью тебе опасно ездить по дорогам. Нас вмиг вычислят и натравят на нас отряды солдат и магов. Ты бы прикрыл чем-нибудь свое лицо.

Перерожденный Вульф, взглянул на свои синюшные руки, на кривые и длинные пальцы и застонал в бессильной злобе. Он подошел к одной из перевернутых телег, возле которой грудами валялись тюки с тканью и принялся резать полотно ножом, на полосы шириною с ладонь. Нарезав их в достаточном количестве, Вульф принялся наматывать получившиеся бинты вокруг шеи и головы, пытаясь скрыть свое уродство. Наконец, все лицо его было завернуто в ткань, остались только небольшие щелочки для глаз и рта. Зрелище было жутким.

Рас-Джафал, посмотрев на работу своего нового помощника, только скептически покачал головой:

— С тобой не то, что ни в какой город не зайдешь, с тобой теперь и по дорогам ходить опасно — засекут. Ладно, старайся никому не выказывать своего лица и не подавай голос! А сейчас, живо найди себе оружие и следуй за мной, надеюсь, демон наделил тебя способностью бегать.

Вульф быстро нашел себе оружие, благо его на месте битвы валялось предостаточно. Он подобрал две слегка изогнутые сабли и приторочил их себе за спину крест-накрест. Некромант уже хотел было двинуться в путь, но внезапно, из тумана до них донеслось отчетливое хлюпанье грязи. К месту побоища приближалась группа всадников. Послышались их голоса:

— Разрази меня гром, что здесь произошло? Смотри-ка, вся дорога трупами усеяна, ну чисто — поле брани!

— Неужто, разбойники опять разгулялись? Эх, мало их королевские войска ловили, да по сучьям вешали, — ответил ему второй.

— Здесь, похоже, не разбойники работали. Видишь, вон трупы валяются в доспехах, да при оружии. А были бы разбойники, так те не только мертвых раздели бы, дак еще бы и с лошадей мясо поснимали, чтоб в лесу не голодать, — сделал ему замечание третий.

— Нужно поискать — не осталось ли здесь кого-нибудь в живых. Может, им нужна наша помощь?! — перебил его первый голос. — Эээй, есть здесь кто живой?

— Цыть! — шикнул на него товарищ. — Ты беду на нас хочешь накликать, бестолочь? А ну как, тем лихим людям не нужны будут свидетели? Враз всех порешат! Нам лучше вернуться к ближайшему селению и собрать отряд солдат и ополчение.

— Этим что еще здесь надо? Как же не вовремя они пожаловали. Ну что ж, сами виноваты, — сказал Рас-Джафал.

— Есть тут кто-нибудь? Выйди из тумана, коль добрый человек! не унимался путник

— Эгей, да здесь же есть живые! Что с вами приключилось?

Из тумана вышли три силуэта, за ними на поводах шли лошади. Одеты все трое были в высокие, широкополые шляпы, какие носят пилигримы, и длинные, до пят, серые дорожные плащи с капюшонами.

— Меня зовут — Салим! Какие-то люди напали на нас из засады, убили всех, в том числе и моего дядю! притворно сокрушался Рас-Джафал — Только мы с товарищем и выжили.

— Не волнуйтесь. Мы сейчас же отправимся в город за солдатами. Нападавших нужно найти, а погибших собрать и похоронить достойно. Кстати, меня зовут — Норик, а моих друзей — Герд и Брант. Мы — путешественники. Можем ли мы вам еще чем-нибудь помочь? Вижу — ваш друг ранен, я умею врачевать и смог бы осмотреть раны.

— Будет гораздо лучше, если вы одолжите нам своих лошадей, — сказал Рас-Джафал.

— Простите господин, но у нас всего по одной лошади. Если вам с вашим другом нужно добраться в город — мы можем отвезти вас, — бородатый путешественник развел руками.

— Ты слышал это? Они не хотят отдавать своих лошадей, придется тебе идти пешком, — усмехнулся некромант, обращаясь к Вульфу.

Наемник истолковал слова Рас-Джафала по-своему: ни слова не говоря, он подошел к путешественникам и, моментально выхватив сабли, полоснул двоих, стоявших по бокам. Пока два мертвых тела еще валились в грязь, Вульф рубанул, ничего не понимающего Норика, с двух сторон по шее. Бородатая голова, вместе с широкополой шляпой, смешно взлетели вверх и закружились в воздухе. Ловкий наемник успел поймать шляпу кончиком своей сабли. Все действие заняло у него несколько мгновений, но было сделано с такой ловкостью и расчетливостью, на которые не способен обычный человек.

— Ну ты и псих! Разве я просил тебя их убивать? — закричал рассерженный некромант.

— Я думал, ты хочешь именно этого, господин, — пророкотал Вульф своим жутким голосом.

Заправив сабли в ножны, оживлённый наемник отряхнул шляпу и водрузил ее себе на голову. Головной убор, благодаря своим широченным полям, скрыл страшную, замотанную в ткань морду и придал костлявому наемнику еще более зловещий, загадочный вид.

— А ну их в пекло! — махнул рукой некромант. — Тремя трупами больше, тремя — меньше, кто теперь будет разбираться? Проверь, достаточно ли у лошадей корма? На четырех лошадях мы обгоним Райнара и его дружков в два счета.

Дорожные сумки путешественников, оказались полными припасов и Рас-Джафал, дабы не терять больше времени, велел Вульфу следовать за ним. Они двинулись дальше, пробираясь лесной дорогой, сквозь туман и топкую грязь, вслед за ушедшей четверкой.

— А знаешь, я здесь придумал новое имя для тебя, — сказал некромант своему новому помощнику. — Я буду называть тебя — Отродье. Нравится тебе такое имя?

— Да, мой господин, — ответил наемник Вульф, именуемый теперь Отродьем и, одарил Рас-Джафала, взглядом злых, желтых глаз, из-под шляпы.

Глава 10. У берегов Арлундара

Весна — самое благоприятное время года для жителей Великой Степи. Когда могучее Солнце растопит глубокие снега и льды, просторы Степи снова наполнит жизнь.

Густая степная трава в это время вырастает до пояса, позволяя брангам отрастить, потерянное за время зимы мясо и вдоволь запастись жиром. Молодые орочьи воины, употребляя в пищу их мясо, растут на глазах, крепнут, превращаясь в настоящих степных воителей.

Этой весной тысячи орков, услыхав боевой клич нового верховного хакана Трайлока, двинулись в путь, к месту, где могучий Арлундар изгибался, словно тетива лука и раздавался вширь, становясь при этом более мелким. Весеннее половодье уже прошло. Реку можно было перейти, используя старинный брод, испокон веков известный оркам.

Много ручейков со всей степи стекалось сейчас к этому месту. Этими ручейками были отряды орков-воинов, их обозы с едой и оружием, а также многочисленные стада брангов, съедающие всю траву в округе. Все они, собираясь у вод великой реки, образовывали большое, бурлящее озеро, которое росло не по дням, а по часам и стало огромным зеленым морем, волны которого бились о пороги одинокой скалы, служившей оркам местом жертвоприношения.

С вершины скалы, за всем этим наблюдал шаман Хузгар, назначенный вождем всех орков, ответственным за большое подношение Тенгору. Тем самым вызвав зависть и злобу у других шаманов.

Жертвоприношение, только на первый взгляд — легкая работа. Это молодым кажется, что нет ничего проще, чем стоять на краю жертовника, облаченным в хитон, и под крики многотысячной толпы, перерезать жертве горло. Алая кровь, словно благодатный дождь, омывает ноги, руки, грудь и лицо, приводя в восторг орочьих воинов. Это чувство завораживает, наполняет ощущением всевластия, придает сил, необходимых, чтобы выдерживать длинную, многочасовую церемонию. Но все очень быстро меняется. Руки, которые постоянно в напряжении, начинают болеть. Не помогает даже обезболивающее снадобье выпитое Хузгаром. Непослушные, скрюченные пальцы плохо гнутся, норовя выпустить на землю жертвенный нож.

Старый Хузгар вспомнил, как он, будучи молодым, наблюдал за великим жертвоприношением во славу хакана Кураха. Разве мог тогда юный шаман представить, что спустя много лет, вот так же будет стоять перед ревущей, ликующей толпой. Но теперь он понимал, насколько напрасными были тогда его зависть и восхищение. Жертвоприношение — такая же тяжелая работа, как выделывание шкур брангов или ковка железа в кузнице.

Жертв много. По подсчетам Хузгара, число их уже перевалило за тысячу и это далеко не конец. Тысячи могучих орков добровольно поднимались наверх, на заклание. Не было здесь ни женщин, ни детей, а только угрюмые, молчаливые, воины-мужчины, достойные предстать перед Владыкой Великой Степи, жестоким и могучим Тенгором.

Молодой Хузгар гордился бы тем, что ему выпала такая честь — отправить к Тенгору целую армию. Но, к сожалению, шаман очень стар и думает лишь о том, чтобы непослушные пальцы не выпустили жертвенный нож.

И, пускай, два здоровенных орка заламывают жертве руки и задирают ей голову так, что кожа на шее натягивается, как на барабане. И, пускай, нож настолько острый, что стоит провести ним по напряженной шее, как тут же хлынет фонтан алой крови — старый шаман боится. Боится упасть, поскользнувшись на скользком от крови полу. Боится, что удар его будет недостаточно силен и не убьет жертву, что непослушные пальцы, мокрые и скользкие от крови, выпустят нож.

В руках Хузгара сейчас была судьба всего орочьего народа — разгневается ли на них Тенгор, или будет благосклонен и явит знак своего внимания, зависело именно от него. Поэтому он старался. Отточенное движение и очередное тело бьется в агонии, брызжа горячей кровью во все стороны. Толпа ликует. Жрец победоносно вздымает руки к небу, его помощники сбрасывают еще не остывшее тело к подножию алого склона, где уже лежат тысячи других его собратьев. И так продолжается уже очень долго, а цепочка самоотверженных орков, идущих к вершине, чтобы отдать свою жизнь — не иссякает.

С соседнего кургана за Жертвенным камнем наблюдает сам молодой хакан Трайлок. Вольный степной ветер треплет шерсть его огромного варга-альбиноса. Зверь, почуявший кровь, рычал, клацал зубами и норовил самовольно отправиться на пиршество, но могучая рука вождя надежно сдерживала поводья. Как и все орки, хакан ждал, когда же всесильный Тенгор явит своим рабам знак. Но великий бог по-прежнему молчал и Трайлок терпеливо ожидал, наблюдая за кровавым действием, происходящим на горе.