Дисциплина — строже, чем в армии.
Никаких наркотиков. Никаких сантиментов или колебаний. Общение — только на английском языке.
По данным разведки, только за последние пять лет, в таких лагерях прошли обучение двадцать тысяч человек.
Для Африки — армия.
Не дай боком, объединятся — полыхнет так, что за пару месяцев, ни от одного из царьков, духа не останется! Мало того — за каждого приведенного рекрута, прошедшего отбор и первичные тесты, полагается награда, и по меркам Африки — не маленькая.
Вот и встало на место, какую такую молодежь, собирался передать военным, вождь.
— Сайд! Курить пойдешь? — У моего стола замерла Агни, с пачкой в руках.
— Бросил я. — Признавшись самому себе, что больше не нуждаюсь в отупляющей вони сигаретного дыма, сразу почувствовал себя просто-таки монстром! Железным человеком и суперменом — одновременно.
— Не лопни! — Вернула меня на землю, наша пенсионерка, стукнув по ЧСВ.
Сотка задрожала, привлекая к себе внимание.
"У нас — ЧП! Толик."
Планшет, документы, чашка с остатками кофе — все отправилось в ящик стола.
Зажав в руке шоколадку, набрал ответную смс: "Где?"
"Участок"
Проход открыл по последним данным.
Выматерился, открыл люк на крыше лифта, спустился в кабину и перекрестился, что лифт стоял этажом ниже.
Если бы выше — летел бы я, три этажа вниз... Олух.
В голове билась только одна мысль: "Только не студни — всех сожру!"
Двери лифта раскрылись только после второго удара по кнопке, выпуская меня в страшно тихий зал, в котором люди ходили подобно теням.
— Сайд! — Перехватил меня Георг и нехорошее предчувствие сжало сердце. — Ты, только не волнуйся...
— Георг... — Прошипел я и заметил, как молодой человек втягивает голову в плечи и, в самом прямом смысле этого слова, начинает скользить ногами по паркету, впечатываясь в стенку. — Говори.
— У нас все нормально! — Затараторил Георг. — Санти спит, Нэт и Аша — одна у криминалистов, другая у сыщиков...
— Георг! — Я заметил, что впечатывает в стенку молодого человека все сильнее и глубоко вдохнул и выдохнул, выпуская пар. — Что случилось?
— Адвокат повесился! — Выдохнул Георг и зажмурился.
Приоткрыл один глаз и осторожно посмотрел — будет или нет гроза.
— Да ну и хай на него! — Выдохнул я расслабляясь. — Одним крючкотвором больше, одним меньше... Это и все ЧП?
— Ну, он же после Санти, повесился... — Георг "отлип" от стены. — Вот она и... Расстроилась.
— Сильно расстроилась? — Уже понимая, что ЧП был только в голове у моих, теперь уже — бывших моих — студентов, позволил себе улыбнуться.
— 17 человек за два часа... — Георг покраснел. — Она тут столько всем рассказала, даже о том, кто по ящику что-то рассказывал, что они друг с другом и не разговаривают!
Угадаете, какое слово сорвалось с моих уст, едва я осознал степень проблемы?
Правильно — "Полярный лис", во всей его красе, глубине, напоре и очень ценном мехе.
Маленькие коллективы, не так страшны своими порядками, как своими тайнами.
А тут...
— Отто меня убьет. — Понимание проблемы, решению проблемы не поможет.
— Ага. Он так и сказал. И еще много странных слов, на пяти языках. Пару я даже понял — слышал от Вас, когда на палатку упала земля...
Обычно не особенно многословный, Георг словно с цепи сорвался.
— Тебе тоже досталось?
Ответом мне был тяжелый вздох.
Толик, вышедший из курилки, при виде меня спрятал трясущиеся руки в карман и повел в кабинет к Отто.
В кабинете начальника участка курило семеро.
Вытяжка, отчаянно верещала, скулила, но справится с семью паровозами, не могла — не хватало мощей...
— Отто. Прости. — С места в карьер, кинулся я, понимая, что виноват — бросил студней одних.
— Сядь и не пыли. — В глазах Отто светилась такая тоска, что я понял — то, что рассказал Георг, даже не цветочки, так, почки...
— Сайд. — Мужчина, сидящий почти вплотную к столу, поднял на меня тоскливый взгляд и с лучиком надежды в карих глазах, поинтересовался: — Сайд, а Ваш ментат, действительно — "законный"?
— Да! — Гордо заявил я.
— Тогда смотри! — Прорычал Отто и включил дисплей системы видеонаблюдения.
Сантана, чуть пришибленная вышла из кабинета, за ее спиной мелькнула знакомая физиономия адвоката, провожающего ее испуганным взглядом.
Замерла, уставившись на экран и, по ее остекленевшему взгляду я понял, что ее сейчас прорвет.
— Убийца. Вор. — Отчетливо перечисляла моя студентка, наблюдая за человеком на экране. Список его прегрешений оказался растянут на пару минут — на весь новостной сюжет.
— А теперь, посмотри, на кого она замахнулась! — Отто щелкнул кнопкой, переключая камеры.
Над головой Сантаны, с экрана улыбалась всемирно известная личность.
— И, что тут такого? — Пожал я плечами. — Вы уточнили, о ком она вела речь?
В глазах курильщиков зажглась надежда.
— Нет, я конечно понимаю, что "ментат" это — круто. Но обвинять в таких преступлениях Папу Римского... Вы не находите, что это слишком? Мне тоже не нравится как христианство, так и любая другая религия, но... Вы совсем, что-ли?
— Думаешь, зря я ее, того, в сон отправил? — Один из курильщиков, своей простотой, меня просто взбесил.
Снова глубокий вдох и выдох.
— Нет, не зря. — Принял я точку зрения мужчины. — Только коллектив, теперь, снова собирать придется...
— Да. Это — проблема. — Отто почесал макушку. — Когда она проснется, поинтересуйся, о ком она речь вела, хорошо?
— Больные? — Удивился я. — "Ментат" же них... Ничего не помнит, после транса! Защитный рефлекс организма... Придется Вам теперь самим искать, кого она "зацепила".
А вот теперь господ полицейских проняло, до мозга костей, до скрежета зубовного, до кровавых соплей — заявление ментата — есть. А преступника — нет.
— Ищите! — Подмигнул я полиции и улыбнулся. — Как пишется в Вашей книге — "Ищущие да обрящут!"
— Скотина ты, Сайд. — Отто задавил в пепельнице окурок и покачал головой. — Я, вот теперь, даже и не знаю — хочу ли в штат "ментата"...
Пожав плечами, вышел из кабинета.
Делать здесь больше нечего.
Из вредности, проход открыл почти у дверей в комнату допроса, где проходил — там и открыл.
Финиш получился жесткий — слишком много "путешествий" и слишком мало сна.
Получив весомый тычок ниже спины, отлетел к стене, удачненько приземлившись на диванчик.
Правда, головой.
— Оба на... Это я удачно вышел, погулять! — Немолодой, лет сорока на вид, мужчина, с браслетами на запястьях, в синей джинсе и черной, кожаной куртке, заинтересовано осматривался по сторонам. — Слышь, а мы где?
— В "Фемиде"... — Растянул в улыбке губы, я. — "Удачно", говоришь... Ну-ну... Проникновение на секретный объект, нападение на сотрудника...
— Эй-эй! Я тут не при делах! — Мужчина замахал руками. — Я всего-навсего, решил сходить до туалета!
— Прихватив по пути наручники?
— Так получилось. — Как любой, кто промышляет жизнью за чужой счет, человек напротив меня светился раскаянием и сожалением. Очень похоже на... Домохозяйки на таких клюют — только за уши оттаскивай!
Усмехнувшись, вновь открыл проход и загнал туда моего "нежданного попутчика", на всякий случай — сопроводив.
"Потеряшку" приняли очень горячо, по пути объяснив, что за побег ему слегка накинут. "Слегка" — потому что побег не удался, а "накинут", что бы и в мыслях больше не было бегать.
"Какой-то у меня бесконечно длинный первый рабочий день..." — Пожаловался я автомату с газировкой в "финишном" коридоре.
Пинать бедолагу не стал — по моим воспоминаниям, в столе должно стоять полчашки кофе.
Кофе в столе, может и стоял, только сейчас, за моим столом сидел шеф и зорким ястребом наблюдал за работой отдела "Н", что-то черкая на листке бумаги.
— Шеф? — Я оттащил стул от соседнего стола и уселся напротив. — Проблемы?
— Объясни мне, Сайд, почему, люди у которых все есть — перестают быть людьми? — Тяжело вздохнув, шеф снова "припер себе кофе" и с удобством развалился на моем стуле. — А из всех стульев в вашем отделе — самые удобные у Тебя и у Амины?
— Просто Вы, шеф — кот. А люди, у которых все есть... — Я замер, формулируя свои ощущения. — Им все равно. Ведь важно для них только то, что есть у них... У нас проблемы?
— Слегка. — Шеф сделал глоток и зажмурился, на мгновение действительно став похожим на кота. — Я так и не могу понять, какого черта, они приперли с собой на встречу — "кноккера"?
"Кноккер" или по сложному — "эмпат-транскодер", а по простому — взломщик мозгов, в формат нашей встречи как-то не вписывался.
Кому-то очень захотелось покопаться в головах высшего руководства "Фемиды"?
Или не покопаться, а "закопать"?
— Сайд. Анализ! — Отчетливо приказал шеф и вбитый в подкорку рефлекс заставил выдать на гора все мои размышления.
Пока говорил, заметил, что наш стол отделен от всех "сферой Хаоса" — "конструктом" бешено тяжелым и максимально эффективным.
Пока мы беседуем в "сфере", на нас можно сбросить ядерную бомбу и мы ее не заметим.
Утрирую, конечно.
Весь мой анализ уместился в три минуты, за который шеф успел выдуть весь кофе, сделать себе свежее и отвалится на спинку моего стула, прокручивая в голове мои слова.
Едва "сфера" распалась, у стола нарисовался Толик и вежливо поздоровавшись, отправил нас к Амине.
У меня уже глаза слипались и зевалось так сладко, что даже прикрываясь обеими ладонями, я вызывал ответные зевки у всех видевших меня, окружающих.
Амина, видя такое положение дел, недрогнувшей рукой указала мне на дверь, отправляя на отсып.
Шеф, понимающе кивнул и "сделал ручкой".
Отчаянно зевая, до слез, до вывиха челюсти, провесил очередной проход, вывалился в него, прошел в ванну, набрал ее и в ней и заснул.
Во сне бегал, прыгал и уклонялся — сперва от кофеварки, потом от человека, с головой дятла и зубилом вместо носа-клюва, который бегал за мной и орал: "Я все о тебе расскажу! Всем правду о тебе выложу!"
Да, когда мозг хочет, он так события вывернет, что мало не покажется.
Через, часа полтора, когда вода стала комнатной температуры и я едва не захлебнулся, соскользнув на дно ванны, все-таки проснулся, выбрался в комнату и рухнул на кровать, мокрый и все такой же сонный.
А тот, кто скажет мне, что спать на закате вредно — пусть идет в пешее эротическое путешествие, на пятой скорости.
И снова сны, сны, сны.
Меня перебрасывало из одного полушария в другое, мозг отчаянно пытался мне что-то сказать, подтолкнуть в нужную сторону, но я его не понимал.
Подсознание, видя такой вопиющий факт пренебрежения, обиделось и ушло в подполье.
А я — отлично выспался.
В 23:15 я снова был на работе, сидел за своим любимым столом и перечитывал дело Аммерсана, на этот раз, присматриваясь к нему с точки зрения полученных новых данных.
Несомненно, два этих дела пересекались, и несло от них пропастиной — с ног шибало.
А вопросов становилось все больше.
К папке Аммерсана добавилась папка пилота — Гарика Вильнева, 29 лет, бывший гражданин Польши, бывший военный пилот, бывший, бывший, бывший.
Ни родни, ни друзей.
По описаниям знакомых — пилот от Бога.
Жил только небом и для неба.
Посмотрел его летную карточку и завидливо покачал головой — "пилот всего на свете".
Физические параметры — круче только у космонавтов.
Добравшись до заключения комиссии, по поводу катастрофы и замер, вчитываясь в резюме.
"Ошибка при пилотировании, опасно низкая высота, критически малая скорость, не справился с управлением..." — Издеваются?!
От расстройства, пошел за кофе.
— Сайд! — Отвлек меня от неторопливого выбора кофе, Толик. — Как ты думаешь, кого "ментат" имел в виду? Неужто...?
Да, слухи распространяются быстро.
— Толик, а ты сам, как думаешь? — Я ехидно улыбнулся.
— Оператор — точно! — Толик сделал глоток и закашлялся, поперхнувшись горячим.
— Толик... А что, "бритву Оккама", уже отменили? — Я подмигнул Спице и, прихватив чашку, вернулся к себе за стол.
* * *
— ... Жене позвони! — Стукнула пальцем по столу Агни, испугав меня, до мокрых носков. — Какие, вы, мужики... Одинаковые! Мой тоже — на работе до поздна висел, а позвонить — забывал!
Вся моя стройная конструкция, легла на бумагу и теперь смотрела на меня, намекая, что мне пора искать новую работу. Желательно — на другом континенте, сделав пластическую операцию и... Не только мне одному.
Понимая, что, сколько не сиди, а "докладать" придется, взял этот листок бумаги и поплелся в кабинет к Амине.
Босс была отвратительно свежа, отутюжена и блестела улыбкой в 32-а зуба, которая меркла, по мере прочтения ею моей "бумажки".
— Я звоню Людвигу. — Три слова, означающие, что я снова "круто попал".
Над этой "бумажкой" я просидел всю ночь, гоняя поисковики и безжалостно тратя машинное время на расчеты и "пристрелки". Пришлось разбудить Клавдия — нашего программера, выслушать от него массу интересного, заставить написать программу расчета и потом выслушивать в свой адрес еще массу нового, когда программу пришлось переписывать, вторично.
Все "несрастушечки", "нескладушечки" и "странности" стали по своим местам, стоило только в качестве объекта приложения сил поставить нашу "Фемиду".
Единственным, кто в систему не лез, даже в "пристежку", был Сапфирр-Безобраз.
Но и для него, у меня начала вырисовываться схемка... Узнать бы еще, откуда он?
На Безобраза я решил пока не отвлекаться, хотя интуиция просто вопила, что мы еще встретимся. Очень скоро, встретимся.
— Кофе налить? — Амина вырвала меня из "странствий" и правильно сделала — от работы до работы — очень важен перерыв. Иначе начнешь подгонять ответы, используя уже пройденные пути.
О Безобразе я буду думать завтра.
На "разговор", Амина отгородилась от меня обычной "стенкой", даже прозрачной, так что я легко мог прочитать по губам все ее реплики и догадаться об ответных — по выражению лица.
Выражение лица было не очень.
Кислое, выражение лица было у моего непосредственного начальника.
И это она еще последнюю страницу не успела прочитать!
Прочитает — будет совсем худо, но без этого "худо" обойтись нельзя.
— Пей! — На столе передо мной появилась кружка кофе и тарелочка с бутербродиками-канапе. — И ешь. Молча!
Амина принялась дочитывать мою писанину, постукивая по столу обычной шариковой ручкой, с зеленой пастой.
Я, как завороженный следил за движениями ручки вверх и вниз и гадал, обманывают меня глаза или снова обстоятельства играют?
— Да, навертел ты, тут... — Амина откинулась на спинку своего кресла и скопировала мой жест — принявшись грызть ручку. — Складно все выходит.
Я кинулся пояснять свои выводы, но царственная Амина, небрежным жестом остановила меня, заодно добавив на пустую тарелку еще бутербродов.
— Все мне рот затыкают... — Пробормотал я себе под нос. — Кто поцелуями, кто кляпом, а кто, теперь, бутербродами...
