Следующие несколько дней я был очень занят — уколы жаропонижающего и антибиотика, смена промокшей от пота одежды и постельного белья, обильное питьё и все это под лязг зубов или тихих стонов, в зависимости от температуры и состояния.
Где так умудрилась простыть ходящая, ума не приложу!
Радовался только тому, что я — киборг, не требующий отдыха или сна, с функцией отключения обоняния...
Кайа провалялась в постели почти четыре дня, с провалами в обморок, попытками оттолкнуть мои руки, когда я ее переодевал или менял компрессы, с ругательствами, когда я ставил ей уколы в пятую точку и тихим "спасибо", когда температура спадала.
За все эти дни, мы не сделали ни единого километра, оставаясь на стоянке, в центре которой, так и болтался подвешенный над давно прогоревшем костром, чайник.
Именно за него, я и выслушал все, что пришло в голову "выздоравливающей", выползшей на порог трейлера — подышать свежим воздухом.
Вот скажите, это сколько же надо терпения, чтобы лечить людей? Особенно, если учитывать, что у киборга — терпение безгранично?!
Прибил бы!
Оставив ходящую сидеть и дышать, отправился на охоту — дроны выследили недалеко от нашей остановки, свиную семейку, совершенно вольготно роющуюся в дубовой рощице.
Огнестрел с собой не брал — тратить патроны на свиней, даже очень вкусных — глупо, учитывая пару шикарных арбалетов и сотню болтов к ним.
Кайа арбалеты не нравились — ее лук, издавал меньше шума, да и стрела летела намного дальше, не спорю.
Но мне искусство стрельбы из лука не давалось от слова "совсем".
Зато взвести тяжелый рычаг, с моими мускулами, дело одной секунды!
Из выводка в два десятка голов, успел положить пяток, самых нежных и маленьких, прежде чем здоровенный секач понял, что их убивают и, развернувшись, принялся искать обидчика.
Ага. Дурак я тебе, стоять на открытом месте и ждать, когда пара центнеров мускулов и жира, прокатится по мне! А, учитывая очень даже острые копыта и клыки, не поздоровится даже киборгу!
Пока кабан суетился, подавил желание завалить еще пару-троечку подсвинков — лучше оставить на развод. Может быть, придется сюда вернуться... Когда-нибудь...
Поредевшее стадо уперло на водопой, оставляя меня наедине с добычей.
Довольно насвистывая, связал поросят за копыта, попарно, закинул на плечи и бодро зашагал в сторону трейлера.
Где то на задворках сознания, шевелилась мысль, что оставлять ходящую одну, слабую после болезни — совершенно не годится.
Но, пустой холодильник, самый лучший стимул для движения вперед.
За время моего отсутствия, Кайа успела постираться и развесить постиранное на просушку, подальше от дыма костра, на веревку, натянутую между крюком трейлера и деревом.
Для этого, она не поленилась завести машину и развернуть ее!
На костре, красовался, кипел, шипел и плевался паром, отмытый до блеска, чайник.
Отойдя в сторону, быстро разделал поросят и со вздохом уставился на спящую, на одеяле, Кайа.
Ну, вот как тут, не ругаться?!
Ведь взрослая уже! Ходящая!
И будить — жалко, и оставить — не порядок.
Победил порядок — пошел будить.
— Ой, Вася, ну и зануда же ты... — Наградила меня убийственным зевком, Кайа. — Словно я к маме вернулась...
Царственно завернувшись в одеяло, моя хозяйка вернулась в трейлер и, назло мне, загремела посудой, демонстративно убирая ее по местам.
Пришлось идти с извинениями, выслушивать упреки и возвращаться к поросятам.
Ей-ей, потерял почти полчаса!
А еще пару минут и потеряли бы всю мою добычу — осмелевшие собаки, уже вовсю тянули свои наглые когти и зубы, к нежной свининке!
Разогнав собак, затрамбовав в холодильник мясо и удостоившись похвалы за охоту, я привычно устроился на пассажирском сиденье, в ожидании новых инструкций.
— Василий... — Кайа потягивала обжигающий напиток из почти литровой кружки и, покачиваясь, с блаженной улыбкой на лице и прищуренными глазами, смотрела на меня.
Очень не хорошо смотрела.
Предвкушающе, я бы даже сказал, смотрела.
Так смотрит на последний пельмень в тарелке, стая голодных студентов.
— Быть тебе сегодня... — Кайа облизнулась. — Удивленным!
Ровно через минуту после этих ее слов, на нашу площадку опустился здоровенный вертолет, разбросав потоком от винтов, во все стороны многочисленный мусор и наш костер.
Глядя на чинно пьющую настой, Раджани, я не спешил хвататься за оружие или нервничать.
Хотя, один вопрос, меня очень нервировал — каким образом я умудрился не расслышать звук мотора?!
— Выйди. Я переоденусь. — Потребовала Кайа, отставляя кружку на стол. — Пожалуйста.
— Можно подумать, что я увижу что-то новое... — Усмехнулся я, но все-таки вышел.
Лопасти вертолета замедляли ход, пыль оседала, и сухая трава уже занялась от головешек нашего костра.
Пришлось, затаптывать.
Пока занимался этим необходимым делом, украдкой рассматривал вертолет.
Маркировка "МИ-26", ничего мне говорила, хотя где-то на задворках подсознания крутилась какая-то мыслишка...
"Стоп!" — Испуганно осадил я самого себя. — "Какого, к небесам, подсознания?! Я же — киборг!"
Пока разбирался и пугался, дверь вертолета открылась и на землю вывалилась металлическая лесенка, по которой спустилась очень странная парочка: Мужчина, одетый в строгий классический костюм — тройку и, полная копия моей хозяйки!
Этого я уже выдержать не мог!
Преградив вышедшей парочке дорогу, я замер на пороге нашего трейлера.
— Хм. — Буркнул себе под нос мужчина и попытался пройти сквозь меня.
Пришлось улыбнуться и встать на пути.
Девушка — близняшка, прищурилась, прикусила ноготь большого пальца на левой руке и звонко рассмеявшись, ткнула в меня указательным пальцем правой.
Удар медведицы, по сравнению с этим тычком пальчиком — так — падение паутинки на стоячее зеркало воды!
Меня внесло в трейлер и размазало по стенке!
Будь я обычным человеком, так бы и остался грязным силуэтом на помятой стене.
— Катна! — Взревела Кайа и я почувствовал, что меня отрывает от стены и несет в сторону вновь прибывших, очередная плохо понимаемая, но очень могущественная, сила. — Прекрати ломать мои игрушки!
Мужчина и девушка, расступились, пропуская меня — летящего — и я встретился с обшивкой вертолета, оставляя и размазывая по ней куски собственной плоти и крови.
Был бы мозг — было бы, сотрясение. Был бы жесткий диск — посыпался бы, бэдами.
В моем случае, все могло бы и обойтись, только к девушкам, с их странными отношениями, присоединился мужчина!
В третий раз я почувствовал, как меня отрывает от земли и вновь несет к трейлеру!
— Папа! Не смей за нее заступаться! — Кайа, замерла на пороге авто, уткнув руки в боки. — Или я маму позову!
Сила отпустила меня, и я шлепнулся под ноги своей хозяйки.
Перевернувшись на спину, потряс головой и попытался сесть.
Увы, гироскоп приказал долго жить, а отолиты еще не отошли от полета и я приложился головой в борт нашего "ТФ", с очень звонким "бом-м-м-м"!
Диагност уткнулся в красную зону и, задумавшись, попытался вырубить меня.
Ага, а то, как же!
Биологическая составляющая, оказалась намного прочнее механической, позволив диагносту только заблокировать болевые ощущения.
— Хм. Киборг? — Мужчина заинтересованно склонился надо мной. — Любопытно... А где твой, э-э-э-э... "Шпингалет"?
Кайа дернула плечом и, воздев вверх правую руку, поманила свою близняшку пальчиком.
— Иди сюда, мымра! Я, тебе, сейчас, патлы — то повыдергаю!
— Я — Мымра?! — Катна, засопела и закрутила на ладони миниатюрные волчки торнадо. — Ну, сестричка, держись!
Торнадо, сорвавшись с ладошек, скользнули, все разрастаясь к моей хозяйке.
Долг требовал: "Спасай"!
Инстинкт самосохранения: "Спасайся"!
Здравый смысл: "Не лезь"!
Победила рука мужчины, подхватившая меня под локоть и одним движением поставившая на ноги, одновременно совершенно лишая меня любой возможности пошевелиться!
— Стой. Смотри. Учись. — Мужчина, обвел вокруг нас рукой, рисуя невидимую стену. — Будет интересно!
Вовремя он, "стеночку", поставил...
Пока Катна гоняла торнадо, хитрая Кайа успела окружить ее целой паутиной тонких, ледяных нитей, которые я видел, из-за изменения температуры.
А вот Катна их явно не видела и, когда ее послушные воины, отрикошетив от нашего невидимого щита, устремились к Кайа, грозясь приподнять и шлепнуть, ледяная паутина упала на плечи и голову увлекшейся зрелищностью, Катне.
В мгновение ока, девушку накрепко припечатало к земле, ледяные паутинки окрасились в красное, а торнадо — рассосалось.
— Сдаешься? — Торжествующе засопела Кайа. — Поторопись-ка!
Мужчина укоризненно качал головой, но вмешиваться, совершенно не спешил.
— Да уж... — Прошамкал я разбитыми губами.
Мужчина посмотрел на меня, поднес к губам указательный палец и синтезатор речи отрубился.
Пока я отвлекался, девушки поменялись ролями — Катна окружила свою сестру целым морем пламени, старательно прожигая себе дорогу в защитном кольце из смеси льда, камня и клубов пара, странного, сине-зеленого цвета.
— Сейчас будет... Бум-м-м-м! — Подмигнул мне мужчина.
"Бум-м-м-м-м!" — Сказало защитное кольцо и волна противовзрыва, устроенного по всем канонам пожаротушения, разнесла огненное море, одновременно лишая огня его пищи.
Ударная волна боднула наше собственное защитное поле, заставляя меня опуститься на пятую точку.
А мужчина — спокойно остался стоять, словно и не заметив удара!
Лишившись кислорода, мусора и прочего горюче-смазочного материала, девушки перешли на то, что осталось.
Правильно — асфальт.
Обе грязные, со стоящим дыбом волосом, с царапинами и порезами, сестренки азартно двигали руками и осторожно перемещались в сторону вертолета.
Их движения в сторону средства передвижения, мужчина тоже заметил и громко хлопнул в ладоши.
МИ-26, подпрыгнул и исчез, словно и не было его тут!
Близняшки переглянулись и принялись усиленно маскироваться, подкрадываясь к нашему "ТФ".
— Ы-ы-ы-ы! — Привлек я к себе внимание человека и ткнул в сторону авто.
Там, как ни крути, оставались дорогие мне вещи.
— Н-н-н-да-а-а. — Мужчина посмотрел в мои глаза и согласно кивнул. — Согласен, должно быть по-честному!
Трейлер испарился туда же, куда и вертолет.
— Папа! — В один голос заорали обе близняшки и я присел от ужаса: в нашу сторону полетело все то, что они там наготовили друг против друга — пара шаров огня, диаметром метров в семь-девять, ледяная сосулька, обрушившаяся на нас сверху, фонтан земли, вырвавшийся из-под нашего щита и еще много — много мелких "чего", чему я даже и названия-то придумать не смог!
Когда буйство стихий и сил разрушения поутихло, оказалось, что мы висим в серебристой сфере, над воронкой метров семидесяти глубиной, в которой кипит что-то, мало похожее на воду.
— Папа! — Катна и Кайа, мгновенно сообразив, что они едва не натворили, кинулись к нам на помощь.
"Веселая жизнь у хранителей" — Пробормотал я у себя в мозгу и передернул плечами.
— Ты так думаешь? — Мужчина широко улыбался. — У хранителей — скучная жизнь!
— Папа! — Кайа устроила под нашей сферой роскошное ледяное поле, с пологой лестницей, ступеньки которой желтели от посыпавшего их песка. — Мы, увлеклись... Прости.
— Пап, правда, мы не нарочно! — Катна стремительно разравнивала площадку и собирала странных форм, стулья и кресла.
— Только Маме — не говори! — Попросили девушки и, на бывшее поле брани вернулся вертолет и наш трейлер.
— Не скажу. — Мужчина заразительно рассмеялся. — При условии, что... Приготовите... Лучше меня!
Лица девушек потемнели, а носы зашмыгали.
— Рассказывай... — Махнула рукой Кайа и плюхнулась на созданное сестрой, кресло. — Лучше тебя — невозможно!
В соседнее кресло опустилась Катна и согласно кивнула.
— Мама предупреждала... — Мужчина помог мне добраться до свободного кресла и сесть в него. — Предупреждала, что Вам надо сделать всего одно-единственное дело! И, где — результат?!
— Ну, а че они такие тупые! — Вспылила Катна. — Чуть что, сразу руки распускают?! Засранцы...
— За языком следи! — Автоматически заметил папа и поморщился. — И, откуда только таких слов набрала?!
Видя, что буря уже почти миновала, девушки ринулись в словесную атаку.
К сожалению — одновременно...
Через мгновение, обе красовались кляпами — Катна, ярко голубеньким, а Кайа достался нежно розовый.
Мужчина, высокий брюнет в костюме, блеснул зелеными глазами, потер мочку уха и пристально посмотрел на дочерей.
— Так, милые мои, разлюбезные, доченьки! Вам, что было велено сделать?! Обследовать! Обследовать! Понимаете?! Одна тут же принялась из себя злую волшебницу корчить. Другая... Что, "Безумный Макс", спокойно спать не дает?!
Перед мужчиной возник маленький журнальный столик, сервированный кофейником, печеньем и двумя чашками.
Зеленоглазый, налил кофе в обе чашечки и протянул одну из них мне, хитро подмигивая.
Со стороны "закляпанных", раздался протяжный стон.
— И так, я продолжаю! — Мужчина сделал глоток кофе и вперил свой взгляд в Катну. — Тебе никогда не говорили, что прежде чем лезть, надо подумать, как будешь — вылезать? И, что именно Твоя собственная голова, в ответе, за то, куда сядет Твой зад?! Говорили. И я. И — Мама! Нет, самая умная, красивая, добрая и понимающая! На какой, извините меня, "икс", ты полезла к Хранящим?! На...
Мужчина тяжело вздохнул и отхлебнул кофе.
— Пейте, молодой...Хм, человек, пейте. — Подбодрил он меня, видя мою нерешительность. — Вам очень необходим, сей напиток, поверьте моему опыту!
Я сделал глоток.
Мир, вокруг меня разорвался с мощностью ядерного взрыва — я понял, что значит: "любовь с первого... глотка?!"
— Оценили! — Мужчина довольно выпрямился в своем кресле. — Однако вернемся к тебе, Катюша. Хвост с ними, с Хранящими... На фига Ты уперла у них этот, накопитель?! Что, снять копию — мозгов не хватило?! Вот уж не поверю... Мы с мамой, разве не учили Вас, что брать чужое — не хорошо?! Хак должен быть вежливым! Скопировал и исчез. В идеале — без следов! Нет же, Моя дочь, с боем прорывается, ворует и сматывается. И все это — под вой сирен и завывание "раммштайна"! Неужели, музыку нельзя было подобрать?
Пока кофе гулял по моей системе, я принялся рассматривать обеих сестер.
Выпученные от удивления глаза Кайа, изучали сестру, бросая сердитые молнии.
Зеленые глаза Катны, виновато смотрели на отца, горя раскаянием и дочерней любовью.
— Мы, с мамой, учили Вас, что визитки надо выбирать со вкусом? Или, кто-то из вас, может сказать, что Дил Садовников — обладает дурным вкусом, у него — отвратительная дикция и мерзкая — артикуляция?!
Девушки замотали головами...
— Ой, Катька-Катька... — Дил Садовников снова почесал кончик носа. — Что ты за ребенок, а?!
Кайа улыбнулась.
— Зря улыбаешься, моя Дорогая! — Папа рыкнул сердито и долил себе кофе. — Тебе что, лавры тетки, спать спокойно не давали?
