Он опять вызвал в памяти лицо Олвина и постарался до мелочей восстановить все, что успел тогда увидеть. Да, Олвин несомненно что-то пытался ему сказать. И поле, защитное поле... Неужели он прав?
Хар едва заметно покачал головой. Версия была очень шаткой, и не подкрепленной никакими данными. Не принимает ли он желаемое за действительное? Подсознание часто играет с людьми скверные шутки, Хар знал это не понаслышке. Однако проверить гипотезу можно было одним единственным способом. Добраться туда самому. Опуститься на поверхность.
А единственным предлогом оказаться там, оставался марканский жезл.
Хар вздохнул. Да, Колобок за такое явно не похвалит. Но он не может бросить Дэвида, не попытавшись проверить, остался ли для того хоть крохотный шанс. И именно ему и никому другому придется рискнуть и возвратиться туда, в этот рукотворный ад. В четвертый раз. А для этого придется наплевать на то, что он под стражей и скован наручниками. Да, военный следователь был опытным специалистом и настоящим докой. Как в воду глядел.
Парень, подумай еще раз и хорошенько. В голове зазвучал привычный внутренний голос. Сейчас у тебя практически стопроцентная вероятность добраться до Земли живым и здоровым. Но если ты сбежишь и потом окажешься внизу... Ведь станцию так просто не покинешь. Будут жертвы, а может и трупы. Сама планета тоже не ждет тебя с распростертыми объятиями. Неизвестно, как ты отыщешь этот жезл и сможешь вернуться обратно. Это даже не пятьдесят на пятьдесят, это намного меньше.
Мысли продолжали крутиться в голове, а руки уже начали неспешно доставать из суставов палец за пальцем.
2
На следующий день к туристическому лайнеру причалил еще один корабль. Лайнер пока оставался неподвижным, хотя пассажирам и объявили, что вскоре он продолжит полет. Ульрих пока не решил, лететь на Землю на скачковом корабле, или нет. Надеюсь, на этот раз ко мне никто не придет, подумал он, стоя на прогулочной палубе с группой пассажиров. Они наблюдали за скоростным ботом, который заходил в один из шлюзов. Но он ошибся.
Господин, посетивший его на этот раз, немного походил на прежнего посетителя, только был чуть моложе. Но когда Ульрих посмотрел на него повнимательнее, то понял, что это не так. Такие люди работают не в банках, а совсем в других местах.
Гость поздоровался и опустился на стул.
— У меня к вам небольшое дело, господин Варгартен, — сказал он.
— Чем обязан? — поинтересовался Ульрих.
— Я представитель одной из организаций, которые проводят расследования, связанные с запрещенными исследованиями, — сказал гость и протянул небольшую карточку.
— Сейчас так легко подделать любой документ, — вздохнул Ульрих, но карточку взял и внимательно изучил. И внутренне напрягся, да так, что у него даже свело желудок. Про эту организацию он слышал. И вряд ли кто-нибудь решился на подделку.
— Наша организация известна далеко не всем, — улыбнулся в ответ собеседник и спрятал карточку в карман. — Не думаю, что кому-то придет в голову подделывать этот документ.
Это точно, подумал Ульрих. Тот, кто решится на такое, не проживет и дня.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Нам хотелось бы получить от вас некоторые данные касательно объекта, находящегося на этой планете, — гость повернул голову в сторону экрана на стене. На нем клубилась черная мгла.
— Простите... — Ульрих решил выгадать время, но гость опередил его.
— Саламбо рассказал нам все, что знал. Про научную программу, разумеется. Но некоторые управленческие аспекты известны только вам, а они нас очень интересуют.
Попал, подумал Ульрих. Лайнер идеальное место для такого разговора. Отсюда не убежишь. В голове промелькнули тысячи комбинаций, но их вытеснила единственная здравая мысль. Нужно говорить правду. Это единственный шанс остаться живым и здоровым.
— Я готов ответить на все ваши вопросы, — начал он. — Но связан обещанием, которое дал группе заинтересованных инвесторов. Их представитель навестил меня несколько дней назад и....
— Мы осведомлены об этом визите, — сообщил гость. — В настоящее время наш сотрудник как раз проводит встречу с членами этой группы. Думаю, они придут к разумному соглашению и вы больше не будете связаны обещанием.
— В таком случае, спрашивайте.
— Когда вы приняли на себя руководство объектом?
Ульрих задумался.
— Я не помню точной даты, но строительство уже закончилось и в комплексе велись отладочные работы. Ученые хороши для многих дел, но в качестве управленцев... — он развел руками. — Немного подумав, я согласился. Работа привлекла меня своим размахом, такой махиной мне еще не доводилось управлять.
— Вы знали, что строительство этого центра не совсем законно? — поинтересовался гость.
Ульрих слегка поморщился.
— Что скрывать, знал. Но в контракте я сразу оговорил, что остаюсь руководителем только до тех пор, пока работы будут сугубо мирными. И как только в исследованиях наметился военный аспект, я разорвал контракт.
Гость покачал головой.
— Не уверен, что это вас целиком оправдывает. Но давайте пока отодвинем правовую сторону дела в сторону. Нас интересует та часть вашей деятельности, которая была связана с управляющей нейросетью. Прежде всего, расскажите, как вам удалось выйти на Эрика Мальбауэра.
— По большей степени, совершенно случайно, — вздохнул Ульрих. — Заказывать нейросеть официально мы не могли, а те частные разработки, о которых мы знали, оказались настолько неэффективными, что абсолютно нас не устраивали. Оставалось надеяться только на случай, тем более, что сроки сильно поджимали. К счастью, мы не были ограничены в средствах. В одной из организаций нам сделали полную выборку исследователей по смежным направлениям и мы проверили практически всех.
— Вы сами летали к нему?
— Да. Он не захотел говорить ни с кем, кроме руководителя проекта. Скажу честно, после первой встречи у меня осталось сложное впечатление. Я долго колебался, и в результате оно сложилось в твердое нет.
— Почему?
Ульрих посмотрел на стену, потом перевел взгляд на своего собеседника.
— Представьте молодого парня, с совершенно безумным взглядом, который ни на секунду не снимает нейрошлем. Причем шлем постоянно подключен к нейросети и даже во время разговора ваш собеседник постоянно замирает, отвлекаясь на более важные, по его мнению, дела. То есть общение с нейросетью у него стоит на первом месте. Нам он выдвинул единственное условие успешной сделки: если мы согласны взять его сестренку — так он называл свою нейросеть, то в придачу идет и он. Это не обсуждается. В закрытой части комплекса должна быть оборудована специальная капсула, с системой жизнеобеспечения. Он представил нам инженерный макет. После операции, которую проведут над ним наши специалисты, он будет помещен туда. После этого стена капсулы наглухо заваривается.
— Любопытные требования. А что за операция?
— Вживление в кору головного мозга полного аналога нейрошлема. Он утверждал, что оставит нам заверенное нотариусом собственное завещание, в котором будут подробно перечислены условия сделки. И в случае необходимости мы сможем представить его властям. Когда я спросил его, почему система жизнеобеспечения рассчитана всего на год, он громко рассмеялся и сообщил, что расчет сделан с большим запасом. Ему столько не нужно. По сути, мы должны были совершить что-то, очень похожее на хладнокровное убийство.
— Однако ваши коллеги согласились и в конце концов смогли убедить и вас?
Ульрих вздохнул.
— Несмотря на сложность будущей операции, изготовления капсулы и прочего, общая стоимость оказалась в несколько десятков раз меньше стоимости самой нейросети. А ее нам он предложил бесплатно. Мы долго спорили, но на совете директоров я оказался в меньшинстве.
— Саламбо рассказывал об этой операции. И о тех медиках, которые ее делали. Однако он так и не понял, для чего она понадобилась.
Ульрих пожал плечами.
— Я могу только предполагать. Поскольку по желанию Эрика ему в мозг вживили биоматрицу, а выходы были напрямую состыкованы с активным массивом нейросети, то напрашивается единственный вывод. Он хотел переписать свой мозг в свободную область нейросети. Я правда никогда не слышал о подобных разработках, но я не специалист в данной области. Когда мы прощались, он сказал, что его заветная мечта — долгая счастливая жизнь. В полном одиночестве. И теперь она близка к осуществлению.
— Кто-нибудь может дополнить ваш рассказ?
— Только наш программист. Программной стыковкой занимался именно он.
— Ваш программист, — гость не на долго прервался. Он вытащил комм, посмотрел на экран и негромко бросив: продолжайте, убрал его в карман. А потом закончил: — Ваш программист недавно погиб. И именно на этой планете.
— Я больше ничем не смогу вам помочь. Все что знал, я рассказал.
— Когда должна была закончить работу программа жизнеобеспечения?
— Прошлым летом. Так что если операция удалась, то теперь он наслаждается счастливой жизнью. Как и хотел, в полном одиночестве.
И оба посмотрели на экран, на котором по прежнему бушевала черная мгла.
— Ну, раз вы больше ничего не можете добавить... — гость неспешно начал подниматься.
Ульрих колебался недолго.
— Подождите.
Он подошел к столику, открыл шкатулку и достал из нее свиток.
— Мой друг, Мархх-Гарр-Лори-Кой, перед смертью завещал передать мне вот это послание. Оно глубоко личное, но думаю, что некоторые детали представляют определенный интерес и для вас.
— Спасибо, — гость взял свиток и внимательно посмотрел на Ульриха. — Я рад, что мы в вас не ошиблись.
3
Хар медленно поднял руку и осторожно подергал стоящего у выхода из шлюза невозмутимого охранника за рукав куртки. И негромко попросил:
— Нельзя ли мне переговорить с вашим командиром? Это очень важно.
Охранник некоторое время задумчиво смотрел на него, но потом нехотя, но все-таки взялся за комм...
Уходил Хар громко. Он надеялся, что никто сильно не пострадал, но прорываться к шлюпке пришлось с боем. Плюс подрыв активных систем слежения, чтобы вырваться из под контроля боевых установок, которые вели его шлюпку. В общем, дел он наделал немало. То, что его сейчас ищут по всей системе, было несомненно. И единственное место, где он мог хотя бы некоторое время быть недосягаемым, находилось внизу, на планете.
Шлюпка Хара пристыковалась к кораблю астроархеологов полчаса назад. Хар решил, что этого времени вполне достаточно, чтобы о нем доложили командиру. А раз тот не проявляет интереса, то придется самому немного поторопить события.
Его провели по пустым корабельным коридорам и доставили в небольшую каюту. Хар уже видел изображение этого человека, когда готовился к операции.
— Слушаю, — бросил Пират, мимолетно взглянув на него. — Только покороче. Мое время достаточно дорого.
— Вам нужны добровольцы для спуска на планету? — без предисловий начал Хар. — Вряд ли сейчас много желающих.
— Совершенно верно, — Пират с некоторым интересом посмотрел на Хара. — Как вы догадались? Вы что, именно для этого пристыковались к нам?
Хар неопределенно пожал плечами.
— Я недавно оттуда, — сообщил он. — И пытался на станции объяснить это тем, кто меня задерживал. Увы, ничего не получилось. Поэтому теперь обращаюсь к вам.
— Зачем мне нужно туда, я прекрасно понимаю. А вот зачем это вам? И именно сейчас?
— У меня там остался друг, — прочувственно сказал Хар. — Он тяжело ранен. Я готов сделать для вас все, что нужно. А взамен вы разрешите вывезти его с планеты и беспрепятственно доставить на Землю.
— Такая верность дружбе — довольно редкое качество, — вздохнул Пират. — Особенно в наше непростое время. Говорите, ранение тяжелое? А вдруг он уже умер?
Хар пожал плечами.
— Тогда привезу труп, для передачи родственникам.
— Н-да. И давно вы знакомы?
— На следующей неделе исполнится месяц, — не задумываясь ответил Хар. — Но знаете, это как любовь с первого взгляда.
Пират некоторое время в упор смотрел на него, сверля взглядом. Хар оставался совершенно невозмутимым.
— Что же, — сказал он наконец. — Довольно любопытно. И где же он? Сейчас на поверхности творится такое...
— Он внутри ген-центра, если вы знаете, что это такое.
Пират кивнул, не отводя от него взгляда.
— А я осведомлен, что именно нужно вам. Дело в том, что на Земле ко мне подходили с определенным предложением. Правда обещанного датчика так и не дали.
— Датчик есть у меня, — медленно сказал Пират. — И эта штука уже два дня подает сигнал. Но раз вы из этого гнилого ген-центра, то должны представлять, что там сейчас творится.
— Намного лучше других.
— Рискованное дело, — сказал Пират, оценивающе глядя на него. — И ради чего вы готовы поставить на карту собственную жизнь? Не поделитесь?
Хар отрицательно покачал головой.
— Подумайте сами, зачем вам это? — он постарался вложить в свой голос максимум убедительности. — У вас в руках будет предмет, за который вам выложат огромные деньги. И самое удивительное, что он никому не опасен. А знания, о которых вы спрашиваете, настолько неудобные... Я уже не говорю, как они опасны. Стоит ли ими делиться?
Пират некоторое время думал, а потом слегка улыбнулся.
— Резонно. А как насчет гарантий?
— Без вас мне с орбиты не выбраться, — пожал плечами Хар. — Так что рискую скорее я, чем вы.
— Не скажите. А оборудование, топливо... Все это стоит денег, — веско произнес Пират. — И не малых. Тогда как ваша жизнь — это всего лишь ваша жизнь.
Хар пожал плечами. Нужно его немного подтолкнуть, подумал он.
— Больше мне нечего предложить. Можете еще подождать, может кто и вызовется. Но если ожидание займет пару суток, я снимаю свое предложение.
Пират остро глянул на него.
— Так я и предполагал, — медленно сказал он. — Значит, это не просто выброс.
Хар промолчал.
— Не прокомментируете?
— Нет. Да и вам, поверьте, будет намного спокойнее без моих комментариев.
Некоторое время оба молчали.
— Ладно, — наконец сказал Пират. — Допустим, я соглашусь. Какое понадобится оборудование?
— Ничего экзотического. Легкий скафандр, вездеход и два контейнера. Один для меня, в него должен войти саркофаг. Второй можно использовать для перевозки этого жезла. Правда, потом понадобится полная дезактивация, я готов проконсультировать ваших техников. Если же внизу совсем плохо, то лучше сбросить все обратно. Очистка не окупится. Плюс бурильное оборудование, вряд ли ваш жезл лежит прямо на поверхности.
— За сколько думаете управиться?
— Это скорее вопрос к вам, — пожал плечами Хар. — Мне достаточно суток. Если вы уверены, что достаточно точно определили координаты, то думаю, что еще сутки и я его найду.
— Координаты мы вам предоставим. К тому же у вас будет датчик. Сможете уточнить расположение сами, маяк пока работает. Добавим еще сутки на всякий случай. Но для всех нас будет лучше, если вы вернетесь, как можно скорее.
— Я постараюсь, — кивнул Хар.
