Хроники Валрона. Книга первая Искатели Меча

С противоположного берега тоже послышались сигналы труб, призывающие людей готовиться к битве. Из-за проливного дождя они не могли зажечь ни единого огня и это сейчас играло на руку оркам. В кромешной тьме люди не видели их войска и ориентировались только на звук.

До берега оставалось уже менее пятисот метров и на противоположной стороне можно было разглядеть фигуры всадников, готовых к бою. Первый залп врага полностью ушел в воду, не повредив даже первой линии атакующих, но выждав некоторое время и пристрелявшись, кочевники выстрелили уже более удачно. Послышалось жалобное мычание брангов. Ошалевшие животные хотели повернуть назад, но куда там, толпа гнала их вперед и им ничего не оставалось, как идти на верную смерть. К дождю, льющему с неба, прибавился еще один дождь, из стрел, который превзошел по силе даже первый. Бранги, словно живой щит, впитывали в себя сотни стрел, прежде чем умереть. Упавших, раненых животных, тут же втаптывали в речное дно, идущие позади. Спустя несколько минут первые капли смертоносного ливня достигли серой пехоты. К мычанию брангов прибавились вопли и проклятия раненых и предсмертные стоны убитых. Стрелы выкашивали брангов и чернь десятками, оставляя огромные прорехи в, недавно еще, плотном строю. В воздухе отчетливо повис пьянящий запах крови, который не в силах был смыть даже ливень.

В рядах черни возникла паника. Они все больше и больше начали оглядываться назад, во взглядах их читался явный страх. Но Уругот в руке Трайлока держал их волю в железном кулаке, не давая им дезертировать с поля боя.

Над головой у хакана, что-то просвистело. Подняв голову, он увидел в воздухе огромный камень, запущенный могучей лапой тролля в сторону лагеря кочевников. Послышался хруст ломаемых костей и жалобное ржание умирающих лошадей — снаряд таки достиг своей цели. Вслед за ним полетели еще и еще, десятки камней, пробивая дыры уже в стане врага. Тролли, словно живые баллисты, стреляли речными валунами, с помощью гигантских пращей, сделанных из толстых шкур брангов.

Дождь из камней немного остудил пыл разгоряченных кочевников и заставил их откатиться от берега, да и стрелять они стали гораздо реже. Это воодушевило орков и они, преодолев бегом, последние метры водной преграды, высыпали на берег из-за спин оставшихся брангов. Для зазевавшихся всадников, стало неожиданностью то, что на головы их и их коней посыпались удары дубин, тесаков и топоров. Орки быстро сломили первые ряды кочевников. Слабо защищенные конники, в ближнем бою, мало что могли противопоставить оркам, единственным выходом для них стало бегство, чем они и воспользовались. Победившие в схватке, орки кричали и улюлюкали, победно взмахивая оружием, но это был еще далеко не конец битвы.

Трайлок услышал протяжный вой боевых труб, а следом за ним, нарастающий гул, будто снежная лавина спускалась с горы, хотя ни гор, ни снега здесь не было. Гул приближался и нарастал и скоро, хакан почувствовал, как дрожит земля под ногами его варга. Впереди замаячила плотная стена закованных в латы всадников. Серая пехота, захватившая было плацдарм на другом берегу, теперь в страхе бежала обратно, забыв о сопротивлении. Быстрая победа обернулась для них полным фиаско и поражением — конная лавина растоптала их, а остатки смела в воду.

— Копья вперед! — что есть силы, выкрикнул Трайлок, глядя на надвигающуюся стену.

Орки сработали мгновенно — строй остановился и развернулся перед врагом, воины закрылись щитами и ощетинились лесом из длинных копий. Орки застыли, ожидая приближения латной конницы. Тяжелые всадники крушили все на своем пути, и приближались со скоростью и неотвратимостью лавины. Казалось, их ничто не сможет остановить. Между двумя армиями оставалось, от силы, тридцать метров и орки разглядели в темноте и ужасных закованных в латы коней и их всадников, и наконечники копий, обильно политые кровью их собратьев.

Две стены столкнулись! Прогремел, невероятной силы удар от которого, казалось, содрогнулись небеса. Тысячи людей и орков в одно мгновение схлестнулись в битве. Раздался треск ломающихся копий и щитов, заржали раненые лошади, повсюду были слышны крики умирающих. Всадники быстро опрокинули и смяли первые три шеренги орков и глубоко вклинились в их оборону. Лишь ценой огромных жертв оркам удалось перестроиться и остановить таки конную лавину. Завязалась кровавая сеча — орки стояли насмерть.

Трайлок увидел, как на него мчатся двое всадников, нацелив копья ему прямо в грудь. Резко одернув варга в сторону, он ушел из-под удара, успев нанести свой. Уругот прошел как сквозь масло, разрезая доспехи и плоть коня. Животное заржало и завалилось на бок, придавив собою всадника. Варг развернулся на месте быстрее, чем закованный в латы конь второго всадника, и Трайлок, привстав на стременах, снес ему напрочь, верхнюю половину туловища.

Увидев отвагу своего вождя, орки воодушевились и перешли в наступление, стараясь выдавить конников числом. С флангов, им на помощь подоспели свежие отряды всадников-варгов и совместными усилиями они зажали войско кочевников в полукольце.

Завеса ярости упала на глаза Трайлока. Уругот вкусил свежей крови и требовал себе все новых и новых жертв. Хакан метнулся в самую гущу схватки, разваливая пополам туши людей и коней. Несколько раз его ранили, в горячке битвы. Один раз его бок даже проткнули насквозь копьем. Но Трайлок обрубил древко и, как ни в чем ни бывало, сражался дальше. А меч, высасывал силы убитых людей и передавал их своему владельцу, заживляя смертельные раны.

Враги оторопели от такой неистовой ярости и неуязвимости Трайлока. Их дух был сломлен, порядки дрогнули — началось паническое бегство. Но закованным в броню всадникам — плохо удавалось удирать по усеянному трупами, полю. Их лошади спотыкались, сбивались с шага и стремительные и ловкие варги тут же настигали и опрокидывали их.

Оставшимся всадникам некуда было деваться — отряд Даргара, под покровом ночи, использовав эффект неожиданности, напал на лагерь и устроил там настоящую резню. Немногим счастливчикам удалось ускакать в степь. Оставшиеся в живых предпочли сложить оружие и сдаться. Это была победа, орки открыли себе путь из степи.

Рассвет открыл взору — все ужасы прошедшей ночи. Все поле вокруг переправы было плотно усеяно телами погибших орков, людей, лошадей и брангов. Земля пропиталась кровью так сильно, что даже дождь не мог смыть ее. Среди наступившей тишины, особо резали слух, стоны несчастных раненых, чудом оставшихся в живых в этом хаосе. Бригады орков с тяжелыми секирами, рыскали по полю, добивая страдальцев, редких счастливчиков, которых легко ранили, отправляли на носилках в лагерь, для дальнейшего лечения.

Переправа армии шла полным ходом, на захваченные земли перевозились груженные телеги с провизией, оружием и складными шатрами и прочим скарбом. Перегонялись стада упрямых брангов, выживших в ночной битве. Ставка хакана также переместилась на противоположный берег и теперь, вокруг нее формировался новый лагерь. Сюда стягивались силы огромной армии, чтобы продолжить свой победоносный поход на земли людей. Войскам, особо отличившимся в ночной битве, Трайлок дал возможность отдохнуть, вволю попировать и восстановить силы.

Орочьи воины закатили огромный пир: разжигались костры, на которых зажаривались туши брангов и лошадей, рекой лилось кислое молоко брангов и найденное в лагере людей вино. Горланились на всю степь победные песни, восхваляющие нового вождя и Тенгора, дарующего оркам победы. Рядом с огромным шатром Трайлока, гордо возвышался его флаг — череп варга на алом фоне с двумя, скрещенными над ним, ятаганами. Под флагом находился бунчук из двенадцати, окрашеных в разные цвета, хвостов варгов и выбеленных на солнце черепов людей и орков. В самом шатре на совете у вождя пребывали четыры главных командира и старый Хузгар, которому он всегда и во всем доверял.

— Мы одержали славную победу. Наши воины храбро сражались и вы — мои лучшие военачальники отличились, умело командуя на поле боя, — торжественно произнес Трайлок.

— Наша храбрость не идет ни в какое сравнение с твоей храбростью, мудростью и удачей, великий хакан, — ответил ему Шанрок.

— Пусть славится твое имя в веках, великий хакан! — в один голос поддержали его и другие командиры.

— Не меня нужно благодарить, а великого бога Тенгора, так вовремя пустившего дождь, и лично Хузгара, — кивнул вождь в сторону старого шамана. Но, даже не смотря на блестящую победу, мы по-прежнему далеки от полной власти над Степью. Даргар, многим кочевникам удалось удрать ночью?

— Мой вождь, было темно и мои воины сражались с яростью берсерков, не давая врагу ни малейшей возможности уйти, но все же тысячи воинов оказалось мало, чтобы удержать всех. Тысяч десять, по моим подсчетам, скрылись от нас в ночи, — сказал, поджав губы, Даргар.

— Проклятье, — выругался Трайлок — У них быстрые кони и наверняка они уже разнесли весть о нашей победе, по доброй половине кочевий.

— Они вполне могут собрать новую армию, и тогда, на своей территории, могут навязать нам кровопролитную войну, — сказал Шанрок.

— На это понадобится уйма времени, да и разногласий между племенами кочевников теперь прибавится. Скорее всего, они будут нападать на нас отрядами до тысячи человек, скрытно, ночью. Обстреляют спящий лагерь, убьют сотни две орков и растворятся во тьме ночной, словно и не было их. И так будет продолжаться каждую ночь, по много раз, — объяснил Гархун, знающий тактику кочевников, как никто иной.

— Нападем на них сейчас, хакан! Мои варги жаждут боя! Мы готовы идти от кочевья к кочевью, убивая все живое на своем пути и оставляя только пепелища и горы трупов, — вмешался в разговор вспыльчивый Зунгал.

— Только такой глупец, как ты, может говорить о подобном. Нельзя разделять войска сейчас, кочевники не дураки, они заметят это, и поверь, очень скоро принесут твою голову, наколотую на копье, — осадил его Гархун.

— Я вырежу твой поганый язык из твоего смердящего рта, ты, дерьмо варга. — ненавидящий Гархуна, Зунгал схватился за ятаган и попер вперед, словно бык на красное.

Как только он занес руку для удара, Трайлок одним движением выхватил из ножен Уругот и обрубил им лезвие ятагана у самого эфеса. Пока Зунгал пялился на оставшийся в руке обрубок, хакан мощным ударом в висок уложил его на землю.

— Зунгал — очень вспыльчивый и это плохо, но и тебе, Гархун, я спуска не дам, — пророкотал вождь, приставив клинок к горлу своего командира. — Попробуете посеять смуту в войске, отрублю головы обоим, и выставлю напоказ, в назидание другим. Ты понял?

Гархун молча кивнул и Трайлок убрал меч в ножны.

— А что на это все скажут духи? — спросил Трайлок у шамана.

Хузгар сидел с ними в шатре, подобрав под себя ноги и скрестив руки на груди в виде некоего таинственного знака. За все время, он не проронил ни слова. Трайлок знал, что шаман говорит с духами и в такие минуты ему лучше не мешать.

— Среди духов, только и разговоров, что о тебе и твоей победе. Большое будущее пророчат они тебе! Но помни, духи отвернутся от тебя, если пойдешь против их воли. Убивая воинов, получишь ты славу, убивая детей и женщин — накличешь на себя беду.

— Мудрый Хузгар, я всегда слушался твоих советов и ни разу ты меня не обманул, но сейчас, когда на кону стоит судьба целого народа, я — великий хакан орков, приму собственное решение. Мы подождем еще два дня, за это время к нам подтянутся еще племена, не успевшие на битву. Затем пойдем прямиком через степь. Из всадников-варгов сформируем отряды налетчиков, которые будут рыскать по степи, расчищая ее от кочевников. А духов мы задобрим жертвой из тысяч воинов, сдавшихся ночью в плен. И помните — в живых не должен остаться никто!

Своих пленных орки разместили чуть поодаль от своего лагеря, огородив их частоколом и приставив серьезную охрану. Но, кажется, пленники даже не помышляли о побеге. Большинство из них, лишенные коней, сидели на земле, опустив глаза вниз. Довольно жалкое зрелище представляли они: изодранная в лохмотья одежда, перемазанная черной грязью вперемешку с пятнами крови, длинные, немытые космы спутались на голове, превратившись в подобия птичьих гнезд. Глаза затравлено смотрели на орков с бледных, поросших бородами, лиц. Тяжело было представить, что все эти люди, совсем недавно, ожесточенно дрались с орками.

— Как думаешь, Хузгар, духам понравится такой подарок? — спросил Трайлок, оглядывая пленных.

— Духи и Тенгор будут довольны, получив их. Бог любит, когда в его армию доставляют сильных мужчин, — довольно пророкотал шаман.

— А раз так, ты их к нему и отправишь, — усмехнулся Трайлок, похлопав Хузгара по плечу. Надеюсь, у тебя остались еще силы?

Среди пленников началось шевеление. К ограде подбежал один из них, молодой воин с разбитым и опухшим от побоев лицом.

— Великая хакана! Великая хакана! — закричал он на орочьем языке с сильным акцентом. — Просить, послушай меня, хакана!

— Ты кто еще такой? — рыкнул на него Трайлок.

— Моя звется Малдай из племени Серого Кречета. Великая хакан, не губи нас, отпусти на волю — нас собрал здесь всех и заставил сражаться вождь Данухар. Мы никогда бы не посметь напасть на великая хакана. А вчера ты убил Данухар и нам больше незачем сражаться. Разреши нам вернуться к нашим семьям.

— А на кой мне тебя вообще отпускать? — спросил Трайлок.

— Мы вернуться к себе домой и рассказать про твоя победа. Больше ни один кочевник не нападет на твоя войско в степи, — быстро залепетал пленник.

— Как думаешь, может стоит их всех отпустить? — обратился Трайлок к Хузгару.

— Думаю, в его словах есть смысл, нам не помешает свободный проход по степи, — пробормотал шаман.

— Эх, Хузгар, Хузгар. — вздохнул Трайлок. — Я перестаю тебя узнавать. С каких это пор ты стал верить мерзким, лживым людишкам? Старый ты стал, мягкотелый.

Он сделал несколько шагов к частоколу и пристально взглянул в полные страха, глаза пленника.

— Неужели ты, жалкий, мог подумать, что я — Трайлок Кровожадный, покоритель Степи, отмеченный самим богом Тенгором, испугаюсь кучки вонючих кочевников? Я завоюю оставшуюся степь. Сожгу ваши дома, а тех кто станет у меня на пути — сотру в порошок, — он выхватил меч и одним резким движением обезглавил Малдая.

Страх и отчаянье читались на лицах пленников — их последняя надежда на освобождение угасла.

— Хузгар, они твои. Разделайся с ними, да не затягивай — через два дня мы выдвигаемся в путь, — крикнул Трайлок уходя.

С высоты птичьего полета армия орков казалась, огромной черной змеей, растянувшейся на десятки километров и ползущей не спеша просторами степи, поднимая в воздух тучи серой, дорожной пыли. Колонны степных воинов, воодушевленные победой, бодро маршировали по натоптанному тракту и дружно горланили песни, от которых эхо катилось по степи. За воинами уныло катились скрипучие телеги, забитые едой, водой, оружием и прочими вещами, без которых не обойтись в дальнем походе. Замыкали всю эту бесконечную вереницу, стада брангов охраняемые всадниками-варгами от возможных набегов кочевых племен. Здесь же, словно гигантские пастухи, шли горные тролли, рокоча и размахивая огромными лапищами. Вся эта бурлящая, рычащая и орущая масса оставляла за собой огромный след из утрамбованной тысячами ног, земли, напрочь съеденной травы и огромных куч различного мусора.