— Сожри тебя Дети Ночи, Кален, она женщина!
Тэби попытался выдать еще что-то оскорбительное, но Кален довольно резко указал ему на дверь.
— Спустись на первый этаж, забери остатки "Ласки" и подежурь у окна, которое ведет во двор. Как там будет пусто, уйдем отсюда. Понял?
Было заметно, что у мага чешется язык съехидничать, но он подчинился. Когда дверь за ним закрылась, Кален повернулся к Сони, который успокаивал участившееся дыхание и раздумывал, не наброситься ли ему на командира... На проклятого убийцу, побери его Бездна.
— Что с тобой происходит? — строго спросил Кален. — На тебя зелье повлияло?
— Да чтоб тебя порвало, — процедил Сони. — Зелье тут ни при чем. Сколько можно убивать людей?
— Вражеских шпионов и преступников — сколько нужно, — оборвал он. — Чего я точно не мог предугадать, так это того, что у вора окажется такая тонкая душевная организация. Я уже говорил, чтобы ты привыкал к новым порядкам. Еще хоть раз попытаешься мне или кому-то другому в отряде помешать, отправлю тебя в Бездну и сообщу лорду Тьеру, что тебя убили во время задания. Или сдам ему тебя на опыты, чтобы придворный лекарь попытался вырезать камень королей, а потом тебя повесили. Согласен?
Ответа он, естественно, так и не дождался. Сони был готов кого-нибудь удушить — причем скорее себя, чем Калена, потому что с магом ему было не посостязаться в силе, — но согласиться на подобное не мог.
— Отлично, — произнес командир тоном, который совершенно не соответствовал сказанному. — Если хочешь еще немного пожить, нам пора.
Он покинул комнату и начал спускаться по лестнице, но Сони мчаться вперед не торопился. Он сел на ковер и обхватил руками голову. Перед ним лежало три трупа, включая женский. Бездна...
У Сони вовсе не было никакой тонкой душевной организации. Он просто ненавидел, когда кто-то умирал. Слишком многие покинули его на этой земле под Небесами, хотя еще долгие годы могли находиться рядом: мать, отец, Дженти... За время, проведенное на дне Могареда, он привык к смерти и к тому, что она постоянно стоит у всех за плечом. Но эти маги убивали чересчур много и чересчур равнодушно. К каким чудовищам его привели боги, если это действительно было провидение? Он не мог с ними остаться. Не мог.
Сони закрыл глаза ладонями. Перед веками заплясали синие пятна, похожие на Глаза Севера. А потом он встал и пошел следом за Каленом.
* * *
По подоконнику стучал дождь. Ставни были раскрыты, и Сони, лежа на кровати, наблюдал за тем, как о доски разбиваются крупные капли воды и как тускнеет день. Со двора слышались короткие выкрики и подсчеты ударов — это под навесом тренировались Келси и Виньес. Они пытались вытащить и Сони, но он послал их в Бездну и сказал, что ему плохо после вчерашнего отравления.
Какое-то время назад внизу раздавался и голос Калена, но теперь пропал — вроде бы командир куда-то ушел. Лейни, Дьерда и Тэби в приюте вообще не было. Захватив "Каснарскую ласку", они в обед отправились в общину Шасета на попойку с одним из жрецов, с которым успел "подружиться" рыжий маг. Сони же проспал весь день, с тех пор как они вернулись из свечной лавки. Виньеса и Келси он не обманывал. Ему действительно было плохо, и физически, и морально.
Просыпался он всего пару раз. Первый — когда к ним заглядывала Танэль, принести мясные пирожки для "двух мальчиков, которые вчера так сильно болели" и поделиться новостями. Весь Аримин был одновременно возмущен и обрадован тем, что кто-то отправил на погребальный костер вождя общины Шасета, на самом деле известного преступника, и его подельницу, которая вместе со свечами приторговывала ядовитыми зельями. Высказывались самые разные предположения, кто в этом виновен, но многие поговаривали, что убийц за избавление от таких пятен на лице города нужно не повесить, а наградить. К счастью, в Кулаке Талана все равно не знали, на кого думать, и только разводили руками. Кален, Виньес и Келси, которые в то время находились в приюте, сделали вид, будто страшно удивлены тем, как стража умудрилась пропустить логово бандитов прямо у себя под носом. Жена Кьёра им поверила. Второй же раз Сони разбудил Келси, который звал его тренироваться, и после этого заснуть не получилось.
По лестнице загрохотали чьи-то шаги. Даже не поворачиваясь, Сони определил, что это Кален. Все гвардейцы преодолевали ступеньки по-разному: Келси делал это хотя и легко, но не пропускал ни одной скрипучей половицы; Дьерд взлетал мгновенно, почти не шумя; Лейни поднимался вразвалочку, иногда специально наступая на самые скрипучие места, словно его это веселило, как ребенка. Лишь командир менял поступь в зависимости от настроения. Он ступал то мягко, как лиса, то нарочито громко, чтобы предупредить всех о своем приближении — как сейчас. Однако его шаги были тяжелее, чем обычно.
Зайдя в комнату, он что-то водрузил на стол. Сони не собирался туда смотреть — все еще был зол из-за убийства Ньес, но не выдержал и обернулся.
Кален принес бочонок с амретой. Ее кислый запах разлился по маленькому помещению, как только командир выбил пробку и подставил кружку под желтоватый напиток. Он был сродни пиву, но отличался от него крепостью и кислотой. Пить такое могли только северяне, хотя Лейни и Дьерд тоже, наверное, не отказались бы. Они вообще были готовы употреблять все, что горит, лишь бы Кален позволил.
— Будешь? — спросил он Сони.
Тот демонстративно поворотил нос.
— Нет.
— Как хочешь. Виньес и Келси изъявили желание присоединиться.
Сони стиснул зубы. Видимо, это была такая небольшая награда за выполненное, хоть и не до конца, задание. Иной причины, почему командир вдруг неслыханно расщедрился, не находилось. Интересно, почему он все же выбрал эту, меньшую из двух комнату, зная, что тут лежит Сони? Может, потому что поднос с пирожками Танэль стоял именно здесь?
Или нет.
Кален глотнул амреты, чему-то вздохнул, долгим взглядом посмотрел на дно кружки и снова опрокинул ее в себя. Странно, что он тоже решил выпить. Виньес, который знал его уже четырнадцать лет, говорил, что выпивка и женщины для него запретная тема, и горбоносый ни разу за срок совместной службы не видел его пьяным или с любовницами. А Сони по удивительному стечению обстоятельств страшно хотелось надраться до помутнения рассудка. Правда, не с этим человеком.
— Ночь была трудной, — вдруг произнес командир. — Следующий день, в зависимости от того, узнают ли что-то парни в общине, тоже может оказаться непростым. Расслабляться лучше сейчас, а не потом. Естественно, не до потери сознания, но немного можно.
— Кален, ты из благородных?
Вопрос, который не имел абсолютно никакого отношения к сказанному, заставил его вскинуть брови, однако уже через несколько мгновений командир снова невозмутимо пил амрету.
— Я знаю, что вы подрались вчера с Виньесом. Это из-за того, что он лорд?
— Виньес, трепло... — процедил Сони.
— Он мне ничего не говорил, это была Танэль. В лучших северных традициях она заплатила за услуги лекаря сама, но подумала, что мне нужно об этом знать. Я и сам не слепой, вижу ваши синяки.
— Я разбил ему морду по другой причине, — упрямо ответил он.
— Могаредские осведомители рассказали мне, почему ты недолюбливаешь благородных. В нашем отряде все равны. Если ты против, тебе придется смириться, или ты знаешь, что будет. Я не потерплю среди своих парней выскочку, который вечно выпячивается из-за того, что когда-то много лет назад его обидели. Привыкай жить по новым правилам...
— ...или не будешь жить вообще, — раздраженно закончил за него Сони. — Я уже слышал нечто подобное, причем не только от тебя. Мы столкнулись с Виньесом потому, что он проклятый зануда и слишком много треплет языком.
— А, ну за это не грех в глаз дать, — миролюбиво согласился Кален.
Теперь настал черед Сони изумленно на него оглядываться.
— Не ты первый, не ты последний, — объяснил северянин. — Это вечная проблема Виньеса, еще с тех самых пор, как родители вынудили его стать гвардейцем. Но его тебе тоже придется терпеть, как и ему тебя. Я поговорю с ним, чтобы он меньше цеплялся, но и ты должен сдерживать характер.
Правила, характерные для каждой банды. Ничего необычного, так что Сони кивнул. В любом случае, главным камнем преткновения, по его мнению, был совсем не горбоносый.
На какое-то время в комнате установилась тишина, слышался только усиливающийся стук капель. Гвардейцы внизу отчего-то примолкли. Почти стемнело, было свежо — самое прекрасное время для отдыха. Сони потянуло в сон.
— Ее надо было убить, — тихо сказал Кален. — Ты отлично это понимаешь.
Так вот зачем все это... Он не ответил, продолжая глядеть на серое небо.
— Я не благородного происхождения, — перескочил командир на первый вопрос Сони, похоже, наконец-то догадавшись, что тему Ньес трогать не стоит. — Из семьи кожевенников. Дед выбился в люди, отец продолжил его дело, и мы не бедствовали. Если бы не определенные связи и не гигантская сумма, благодаря которой я купил должность, меня бы не приняли в гвардию.
Один из немногих простолюдинов среди элитных королевских солдат, которыми могли стать только люди с благородной кровью. Сони представил, как там могли травить сына кожевенника.
— Сложно было? — посочувствовал он, забыв о своей обиде.
— Да, — Кален сделал очередной глоток. Кадык северянина дернулся. — Но я был одним из сильнейших магов, к тому же умел постоять за себя в драке без использования энергии, поэтому заткнуть меня было еще сложнее. В итоге, по крайней мере в собственном отряде, я изменил отношение к себе и таким, как я. Во всей гвардии короля Ильемена, а потом и короля Акельена, у нас были самые лучшие результаты и меньше всего погибших. А все потому, что парни уверены друг в друге. Запомни это, Сони. Теперь эти мужчины — твои братья, а отряд — твой дом, где говорят другим о своих сомнениях и все вопросы стараются решить мирным путем.
— Ага, — вяло ответил Сони.
Все это прекрасно. Но что делать, если среди твоих "братьев" чудовища, с которыми ты мириться не способен? Это и было той причиной, почему Сони старался держаться подальше от крупных банд, работая либо в одиночку, либо с проверенными людьми. Хотя и они могли подвести, как Эльер или Дэйки. И естественно, он не собирался делиться никакими сомнениями, тем более что это были и не сомнения вовсе, а твердая убежденность.
Отсюда следует бежать при первой же возможности.
Во дворе послышались возгласы — вернулись Лейни, Дьерд и Тэби. Снова лестница застонала под мужскими шагами, спотыкающимися, веселыми, шумными. Кажется, кто-то не мог идти сам и его тащили на плечах. Кален, встречая соратников, встал в дверном проеме.
— Идемте в ту комнату. В ту, я сказал. Да очнитесь вы!
Злости в его голосе не чувствовалось. Сони подскочил посмотреть, что происходит, и увидел, как Лейни, поддерживаемый золотистыми лентами, медленно плывет по воздуху. Лицо мечника было припухшим, нос — красным, как у заправского пьяницы, глаза блуждали, не останавливаясь ни в одной точке. Бывший солдат явно перебрал. Дьерд и Тэби выглядели ненамного лучше, но они хотя бы шли на своих ногах. Судя по глупому хихиканью первого и мрачному молчанию второго, самым трезвым был Черный Рыцарь. Кален окинул их критическим взглядом.
— Вы не выболтали больше, чем узнали?
— Нет, — Тэби был достаточно вменяем, чтобы понизить голос, так как дверь во двор осталась открытой. — Я за всем следил.
Он показал мешочек с ароматической солью, который лежал у него в кармане. Кален удовлетворенно кивнул.
В комнате тем временем поднялся переполох — Лейни чуть было не уложили на чужую кровать, и это невероятно рассмешило Дьерда, который хохотал до такой степени, что сполз на пол. Заботливый Келси старался уследить сразу за обоими, бросаясь то к мечнику, которого норовило стошнить, то к рыжему магу, чей смех явно был ненормальным и грозил перейти в судороги. Виньес стоял посреди этой кутерьмы, схватившись за голову, и по своей любимой привычке вопрошал святой Порядок и богиню Тельет, за что они так его прокляли, а Тэби, вскинув бровь, оперся на стену и наблюдал за товарищами.
— Пьянь, — с пренебрежением охарактеризовал он Дьерда и Лейни, не замечая, что и сам покачивается.
Понять, что тут надо делать и надо ли вообще, учитывая ведра и прочие предметы, летающие по комнате с помощью магии, было невозможно. Растерявшись, Сони просто отошел в сторонку, но недалеко, так, чтобы Келси мог вытягивать из него энергию. Происходящее отчасти напоминало былые воровские попойки, с той разницей, что здесь никто не пытался прикарманить твое добро, пока ты отвернулся, или наколоть тебя, чтобы получить с этого выгоду. Все же в проклятых гвардейцах что-то было... Да, Кален прав, так могли бы выглядеть братья, которые прожили много лет вместе, по-доброму друг над другом подтрунивали и уже ни на что по-настоящему не злились.
— Улыбаешься?
Сони вздрогнул. Тон у командира был не особенно довольным.
— Да ладно, — Кален вздохнул, обратив внимание на его реакцию. — Ты спрашивал, сложно ли было в гвардии короля Ильемена. Здесь гораздо сложнее. Попробуй-ка поуправлять этим хаосом, который зовется лучшими магами королевства...
Он громко хлопнул в ладоши. Несмотря на его полные скептицизма слова, все тотчас замолкли, даже Дьерд умудрился подавить хихиканье, хотя его плечи продолжали трястись.
— Я закрыл дверь внизу, — объявил Кален, — но нам следует говорить потише. Тэби, рассказывай, что вы узнали.
Едва Черный Рыцарь открыл рот, мечника, который как рухнул на кровать, так и не шевелился, вдруг шумно стошнило. Келси чудом успел подставить ему ведро.
— Плохая традиция, — поморщился Виньес. — Хорошо, что я живу в другой комнате, — вонять не будет.
— Простите... — прохрипел Лейни. — Что-то меня... укачало.
— Спи, — позволил Кален. — Тэби?..
На сей раз ночной маг сначала нашел себе стул и развалился на нем, широко расставив ноги. Обведя всех пристальным взглядом и поправив длинные волосы — наверное, хмель разбудил в нем страсть к театральным эффектам, — Тэби наконец начал говорить.
— Все прошло гладко. Жрец даже не понял, что его чем-то одурманили.
Сделав паузу, как подумал Сони, чтобы вдохнуть, маг надолго замолчал. Видимо, не такой уж он трезвый, каким кажется.
— Тэби, где держава? — окликнул его Кален.
— А... В храме. Старом храме. Эти "отшельники", которые там живут, это вовсе не отшельники, это стражи. Они охраняют святилище, где проводятся моления для избранных и куда жрецы относят самые драгоценные реликвии, чтобы те находились ближе к Шасету... Ну, вы знаете. Державу они тоже туда отнесли, подсунув Даллину фальшивку.
Он опять затих, мысленно провалившись куда-то глубоко внутрь себя.
— Человек там сколько? — спросил Виньес.
— Около десятка, — подал голос Дьерд. Он слегка оклемался, во всяком случае, уже не смеялся над каждым словом. — И среди них маги есть.
— Еще что-нибудь выяснили? — уточнил командир.
— Да! — Дьерд внезапно заржал. — Пошел однажды главный жрец Шасета по большому делу, а там закончился мох. Сидит он, значит, думает, чем бы подтереть зад...
