— Моя вина, повелитель, — понурился Каор. — Перебежчик из города сообщил, что в хамирской Колдовской Гильдии нет... не было ни одного шарлатана выше третьей-четвертой ступени. У меня и мысли не возникло, что они могут противостоять нашим могучим магам...
— Удачные мысли у тебя возникают действительно редко, — проворчал Майно. — Досадно. Ладно, подыщу новых, но быстро не выйдет, сам понимаешь. До южных земель далеко и в обход Приморской империи, и с Восточного континента везти немногим быстрее. Итак, обстановка, как я понял, следующая: Хамир разрушен до основания, жугличи собираются утречком топать дальше. Отлично. Земли очищены?
— Повелитель? — не понял Каор.
— Шушеру разную, что на земле сидела, вычистили, я спрашиваю? — рассердился Майно. — Ужас, до чего тебе мозгами шевелить лень! Ну, так что?
— Да, повелитель, — снова понурился Каор, но сейчас лишь для того, чтобы хозяин не смог разглядеть непроизвольную гримасу отвращения на лице. — Прости меня. Как ты и приказал в последний раз, все земледельцы вырезаны, частью бежали в соседние края. Земля готова к заселению.
— Молодец, — буркнул Майно. — Ладно, все по плану. Теперь о главном.
— А? — опять не понял Каор, но тут же вспомнил и заторопился. — Я выяснил, что за обоз отбился от волколаков. Значит, так. Мои люди поймали хамирского десятника с полевой заставы. Он не то чтобы наш человек, но пару раз сведения нам продавал. Десятник сообщил, что обоз состоял из девяти Всадников, из них одна женщина, знахарка. Шел обоз в Хамир по своим торговым надобностям, по пути подобрал раненого орка и какого-то приблудного тролля. Их потом видели в Хамире, один из них, по неточным сведениям, командовал участком обороны. На месте восточного прорыва нашли тела нескольких Всадников. Скольких — непонятно, их разрубили на куски. Более чем вероятно, что все они погибли при штурме. Насчет орка и тролля — дело темное. Куда делся орк, мои подсылы не знают. Я объявил награду за его труп, но никто так его и не нашел. Тролля видели на том же восточном прорыве, но, кажется, он сбежал, не приняв боя, с каким-то тюком на плече — видимо, мародерствовал под шумок. Всё, повелитель.
— Всё, говоришь... — задумчиво протянул Майно, разглядывая свои ногти. — Да нет, не всё, должен тебя огорчить. Первое — там действительно присутствовала молодая женщина. Рост — чуть ниже твоего, волосы русые, ближе к белым, лицо узкое, нос прямой и все такое. Правильно описываю? Что с ней стало?
Каор почувствовал, как перехватывает горло. Что император отправил в город и других шпионов — в порядке вещей. Но вот что они узнали нечто, не известное самому Каору...
— Молчишь, — констатировал Майно. — Женской одежды на поле боя не обнаружилось, иначе ты бы упомянул. Ничего не значит, разумеется — у Всадников в заводе, что бабы часто в мужской одежке ходят, так на коне скакать сподручнее. Далее, находился среди них молодой парень. Оружием махать не обучен, так что в драке у стены вряд ли участвовал, хотя вероятность есть. Но, скорее всего, отсиживался где-то еще. Может, жугличи его порубили, может, ушел. Наконец, тролль сбежал, а про орка вообще ничего не известно. Про последнего-то орка в городе! То есть насчет троих как минимум — из одиннадцати! — ты не знаешь вообще ничего. Дальше, как они от волколаков отбились, выяснил?
— Да, хозяин, — злясь про себя, ответил Каор. — Шаман нейтрализовал их Смертный вой каким-то заклятьем. Потом к ним охрана какого-то другого обоза на выручку подоспела.
Майно медленно поднял голову, и посланник похолодел. В глазах повелителя билось ярко-красное пламя.
— Шаман? — медленно произнес он, неторопливо поднимаясь с кресла. — Орк был шаманом?
— Да, повелитель, — испуганно пробормотал Каор. — Разве...
— Шаман... — пробормотал Майно, не обращая на него внимания. — Шаман... Как же я не... Шаман, четвертая ступень как максимум, и однако же потоки Силы закручены в узел и выходят из повиновения... Он шаман! Как же я сразу не понял, не связал, осел! — Майно запустил пальцы в волосы и тихо зашипел. — Одно к одному, одно к одному! Орк, тролль, и пацан с девчонкой! Хренова Игра, как я подставился! И ведь все сразу мог кончить, одним ударом!.. Ох я идиот...
— Повелитель, я не... — попытался вклиниться Каор.
— Слушай меня внимательно, Каор Трэин! — загремел Майно, вперив в него жуткий взгляд. Каор почувствовал бегущие по спине мурашки — хозяин обращался к человеку по полному имени, только награждая. Или жестоко карая, что случалось куда чаще. — Слушай, и потом не говори, что не понял! За преступную небрежность при расследовании порученного дела заслуживаешь ты смерти! Но приговор пока откладывается. Если хочешь избежать жуткой гибели — ты знаешь, что я могу с тобой сделать! — а тем паче вернуть мою милость, ты должен сделать следующее...
— Хозяин, — простонал Каор, падая на колени и почти лишившись чувств. — За что?
— Ты соберешь сведения о всех, кто шел в обозе, — игнорируя его, продолжал греметь Майно. — О всех! Ты перевернешь город по камешку и найдешь их! Живыми или мертвыми! Предоставишь мне их тела или обрубки, или даже отдельные косточки! И если оплошаешь — лучше бы ты не родился на свет! Найти всех, кто шел в обозе, ты понял меня? Мужчин, женщин, орков, троллей, кошек, собак, лягушек и опарышей — всех до одного! Ты понял меня, ничтожество?
— Да, хозяин, — в полуобмороке простонал Каор. — Я понял тебя. Я найду всех, я обещаю! Я обе...
— Сроку тебе на все — десять дней максимум, — закончил Майно, понемногу успокаиваясь. — Бросишь жугличей, харазгов и остальные дела на Дума, займешься только поиском. Бери кого угодно и сколько угодно, хоть всех подручных жугличей по следу брось. Теперь убирайся с глаз моих, олух!
Майно махнул рукой и растворился в багровой дымке. Тут же Каор почувствовал, что и его самого выносит назад, к ненавистным сполохам ненавистного костерка. Беспощадная боль страшным обручем сдавила голову, но Каор еще нашел в себе силы удивиться. Он мог бы поклясться, что, кроме ярости, в голосе хозяина слышался страх.
День семнадцатый. Окрестности Хамира
Следующие сутки прошли относительно спокойно. Несколько раз неподалеку раздавался топот копыт, но никто из конных не рисковал соваться в гущу колючих кустов. Гром исчезал и появлялся — наверное, охотился, к его морде приставал окровавленный пух. Пару раз он принес добычу — сначала маленькую куропатку, потом кролика. Заграт потрепал его по загривку, а Ольга долго гладила спутанную шерсть, вычесывая из нее репьи. Зверь довольно жмурился, высунув язык и тяжело дыша — страдал от дневной жары.
Ближе к вечеру вдалеке раздался глухой топот, скрип несмазанных осей и странный трубный рев.
— Харазги уходят, — прислушавшись, сообщил Хлаш. — Им здесь делать больше нечего. Трубят их тягловые скоты, прозываемые элефантами. Здоровые такие животины, нос длинный, до земли, и гибкий. Им они срывают траву, набирают воду, чтобы обливать себя, а также могут схватить врага и раздавить или же размозжить о землю. По счастью, они не свирепы по своей природе. Наездникам приходится колоть их крюками, чтобы заставить идти в бой, а это опасно — элефант может разозлиться и прикончить обидчика. Так что их применяют больше как ломовых лошадей или быков — таскать грузы и все такое.
— Я бы сказал, что харазги используют северную разновидность элефантов, — добавил Тилос, пожевывая травинку. — Они более волосатые и лучше переносят местный климат, особенно зимой, чем почти безволосые южные. Кроме того, у них голос немного выше и тоньше.
— Как их убить? — почти безразлично спросил Теомир, лежа на спине и глядя в бездонное синее небо. — Шкура, небось, толстая...
— И шкура толстая, и шерсть длинная, так что стрелы запутываются, — согласился Хлаш. — Глаза уязвимы, но в бою, когда элефант мотает головой и размахивает хоботом, в них сложно попасть. Можно до смерти исколоть пиками, но так долго и опасно — растопчет. Еще огня боятся, как и всякая животина, так что в бою их лучше факелами пугать. А можно стрелы соком горчишки мазать, они тогда от боли взбесятся и сбегут, так проще всего. А зачем тебе их убивать?
— Как — зачем? — удивился Теомир. — Когда с харазгами драться станем, пригодится.
— С харазгами? — переспросил Тилос. — А с чего вдруг ты с ними поцапаться решил? Потому что в штурме участвовали? Так они, парень, наемники. Кто им платит, за того и дерутся. Вот только хотел бы я знать, чем их жугличи купили? Осадные башни ох как дорого стоят... Нет, не жугличи, разумеется. Похоже, размах операций у Майно на Западном материке куда как шире, чем мне казалось...
— Все равно! — упрямо ответил Теомир. — Если бы не их башни, город бы не взяли и наши остались бы живы.
— Не пори горячку, Тёмка, — оборвал его посланник. — Воин может погибнуть в бою — на то он и воин. Но сегодняшний враг может стать союзником завтра, а враждовать с наемниками вообще глупо. Потом ты заплатишь им, и они пойдут драться и умирать за тебя. А ваши... Им просто не повезло.
Телевар весь день то приходил в себя, то снова уплывал в забытье. Ольга лечила его и Заграта руками, а Тилос пару раз воткнул в руку иглу, торчащую из маленького белого комочка.
— Стимуляторы, — пояснил он. — Если сердце выдержит — выживет.
Теомир не знал, что такое стимуляторы, но насчет сердца мысленно согласился. Для воина сердце — самое главное. Пока в нем осталась храбрость и стремление к победе, война не проиграна. Он так и сказал вслух. Тилос как-то странно посмотрел на него и вздохнул.
— Ну при чем здесь храбрость? — сказал он. — Сердце есть сердце, комок мышц, кровь по жилам гонит. Пока работает — человек живет, останавливается — умирает. А храбрость есть свойство ума, расположенного в голове. С головой же у твоего родича все в порядке.
Теперь настал черед Теомира удивленно смотреть на посланника. Не знать, что ум, как и храбрость, располагается в сердце? Впрочем, спорить со старшим, да еще и с чужаком, он не стал.
Когда солнце стало клониться к закату, Тилос снова вернулся к отложенному накануне разговору.
— Очень извиняюсь за назойливость, но надо определяться, куда идем, — заявил он, усаживаясь прямо. — Здесь не лучшее место для отдыха, рано или поздно на нас кто-нибудь наткнется. Кроме того, у меня дела. Вы как хотите, а я собираюсь уйти сегодня в ночь. Вы определились, что намерены делать дальше?
— Не знаю, — буркнул, отворачиваясь, Заграт. — Я весь день думал. Не получится у нас пройти через осажденные перевалы. Знаю я те места — их и раньше тролли крепко стерегли, а сейчас любому чужаку шею свернут без разговоров. Хлаш, что скажешь?
— А чего говорить? — нехотя откликнулся Хлаш. — Ты и так все сказал. Меня там пропустят, я свой, а вот вас — нет. По военному времени перевалы закрывают даже для союзников. Южнее идти не получится, обязательно на жугличей напоретесь, а обходить горы с севера — до зимы проваландаетесь. Да и куда вы сунетесь? Где сейчас Всадники с жугличами режутся — неизвестно, наверняка на врагов напоретесь. Стоит в такую даль топать, чтобы головы сложить? Нет, проще вам отсидеться где-нибудь, как Тилос предлагает.
— А у нас еще дядя Телевар на руках, — тихо заметила Ольга. — Если коней раздобудем, справимся, но кони в горах только ноги переломают.
— В общем, ясно мне, что некуда вам деваться, — подытожил Тилос. — Разве что Хлаш к своим вернуться может. Ладно, вот что. Мне сейчас нужно на восток. Есть там город на побережье, Талазена называется. Крупный порт и все такое. До него сотни две верст дорогами, но напрямик верст тридцать срезать можно. В одиночку мне идти опасно — война все-таки — так что я нуждаюсь в охране. Я делаю предложение всем присутствующим наняться ко мне. Оплата — в конце пути. Золотой каждому, плюс стол и крыша за мой счет.
— Я не могу, — мрачно покачал головой Хлаш. — Мне пора возвращаться.
— Понятно, — вздохнул Тилос. — Матха должен принести своим разведданные любой ценой. Заграт?
— Мне севернее, — мотнул головой орк. — Хочу наших попытаться нагнать в Закатной бухте.
— Так, понятно, — хмыкнул Тилос. — Ребята?
— А? — вскинулся Теомир. — Мы как господин Телевар решит. Он старший. Правда, Онка?
Ольга согласно кивнула головой.
— Понятно, — снова вздохнул Тилос. — Уважаемого тысячника Телевара я даже не спрашиваю — он хочет прорубаться домой любыми средствами, по глазам вижу. Герой, уважаю.
Телевар метнул на него сердитый взгляд, но промолчал.
— Ладно, подведем итоги, — Тилос сорвал травинку, сунул в рот, пожевал, сплюнул горькую слюну. — Вам всем надо домой. Роль наемников без роду и племени вас не привлекает. Странно... — Он замолчал, уставившись в землю. Все терпеливо ожидали продолжения. — Да, странный выбор, очень странный. Или я таки ошибаюсь? Никогда еще в центре Игры сам не оказывался...
— Ты о чем? — вежливо осведомился тролль. — Загадками говоришь, однако...
— Не обращай внимания, любезный Хлаш, — невесело усмехнулся Тилос. — Уж такой я загадочный, аж сам дивлюсь... Ладно, поживем — увидим. В общем, я думаю, сойдемся на следующем. Всадники и Заграт собираются идти по домам, для чего им надо обогнуть занятые жугличами равнины. Самый удобный и безопасный путь — в обход через Песчаные горы, где вам поможет пройти Хлаш. Думаю, тролли смилостивятся и все-таки пропустят вас. Значит, до ближайших лесных чащоб, где лежит безопасный путь к Песчаным горам, ваша компания должна пройти километров... э-э-э, верст пятьдесят к востоку вдоль поречных зарослей. Мне, в общем-то, туда же. Потом вы свернете к северу, а я продолжу свой путь в гордом одиночестве. Впрочем, у меня есть шанс наткнуться на уцелевших хамирцев, несших порубежную службу, и составить из них свою охрану. Есть возражения?
Все дружно помотали головами. Теомир почувствовал, что на душе стало немного спокойнее — еще минимум две ночи Тилос останется с ними. Парень не знал, почему, но присутствие посланника заметно успокаивало его.
— Впрочем, — тут же добавил Тилос, — если я не ошибаюсь, то домой вы попадете еще очень не скоро. На вашем месте я бы готовился к долгому путешествию.
Заграт только презрительно хмыкнул.
Незадолго перед выходом им повезло. Заслышав дальний стук копыт, компания насторожилась. Всадник явно двигался в одиночку, и упускать шанс не стоило. Пробравшись через кустарник, они увидели неподалеку одинокого жуглича, во весь опор гнавшего коня по тропе, проходившей рядом с их укрытием. Хлаш бесшумно растаял в кустах, а Теомир вышел на середину тропы, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Жуглич едва не сбил его конем, но вовремя натянул удила.
— Что нада, а-а? — протяжно спросил он. — Отойди, или моя сабля напьется твоей крови!
Он выдернул из-за пояса длинный узкий клинок, но тут вынырнувший сзади Хлаш сдернул его с коня, зажав рот. Громко заржав, конек ринулся в сторону, но Теомир ловким движением перехватил свободно болтающийся повод.
— Язык есть, — довольно кивнул Хлаш. — Конь для тысячника — тоже. Не стоит животину сквозь заросли попусту таскать. Отойди-ка с ней в сторонку и погоди немного.
