Безоблачное небо

— Ирвин!!!

Облако вокруг нас исчезло. Оно не кончилось, его не сдуло порывом ветра, оно просто испарилось. Чертова магия! Впереди по курсу три фрегата эйрхатов разворачивались к нам бортом! Позади из зарослей джунглей поднимались звенья истребителей, небольшая прореха в деревьях оказалась хорошо замаскированным аэродромом. Ну а высоко над нами, отсекая малейшую возможность набрать высоту, барражировали остроносые машины риегалов. Обложили нас грамотно, ничего не сказать.

Я сглотнул. Ирина тихо выругалась.

На фрегатах сверкнули характерные вспышки. Очнувшись от мгновенного шока, я резко дал газу и бросил самолет в пике. Через пару мгновений над нами разорвались зенитные снаряды! Противник оказался до обидного метким. Следующие разрывы легли прямо за нами, несколько осколков по касательной, оставляя царапины, шваркнули по обшивке.

Будь я на родной "касатке", чихал бы я на эти зенитки. Но "Тень" разведывательный самолет, а не боевой. Брони нет, вооружение скорее символическое, главное его оружие — скорость. Но вот скорости-то как раз у нас и не было!

Уже через минуту нам на хвост плотно сели истребители рабов эйрхатов. Легкие и верткие машины намертво вцепились в наш след и не собирались отставать. Я выжимал последние остатки из двигателя, буквально насиловал его, активно маневрировал, но стоило мне оторваться от пары врагов, как сзади тут же появлялись другие. Трассеры регулярно проносились рядом. А Ирина ничем не могла помочь, потому что сами риегалы не приближались к нам.

Вскоре в крыльях и в хвостовом оперении появились небольшие симпатичные дырки. Фрегаты эйрхатов открыли быстрый заградительный огонь, отсекая единственный путь к спасению. Еще одна группа кораблей шла к нам с востока, а другая с запада, и сомневаться в их принадлежности не приходилось.

— Ирвин! На нас заходят сзади! — отчаянно крикнула Ирина.

Я молча бросил самолет в сторону. Рядом пронеслись трассеры, а вслед за ними пролетел не рассчитавший скорость истребитель. Я мгновенно воспользовался ситуацией, зашел ему в хвост и всадил хорошую очередь из пулеметов! И ничего не произошло.... Я попал, но противник просто ушел на вираж и все. А мне оставалось лишь в бессильной злобе орать проклятья.

Противник действовал обдуманно. Он расчетливо, грамотно и последовательно отсекал все возможные пути. Я не мог ни уйти на высоту, ни спрятаться в облаках, ни прорваться на север к морю.

— Ирина, начни, наконец, стрелять, раздери тебя демоны!!! — в ярости крикнул я, осознав вдруг, что весь бой никто меня не прикрывает сзади.

Меньше чем через минуту я пожалел о своих словах. Ирина стреляла из пулемета очень активно, быстро и совершенно бесцельно. Там где Алисия сбила бы как минимум два самолета врага, Ирина лишь немного попугала летчиков противника. В итоге мне стало лишь тяжелее. Теперь враги не опасались близко подходить к нам сзади.

Яркая вспышка ударила по глазам, все поплыло, а в ушах зазвенело... Встряхнувшись, я увидел перед собой торчащие макушки тропических деревьев. Выругавшись, резко взял на себя и вывел самолет из пикирования, и только потом понял, что фонарь кабины практически разбит. В сапоге вдруг почему-то стало мокро, а правая нога стала хуже слушаться, но я не обратил на это внимания. Хуже всего был небольшой белый дымок, струящийся из пробоины в обшивке прямо над двигателем.

Самолет стал слушаться значительно хуже. Осмотревшись, я увидел струю топлива вырывающуюся из бака и излохмаченное левое крыло. Пока я был в отключке, кто-то ловкий успел изрешетить хвостовое оперение. Стрелка, показывающая температуру масла в двигателе, непрерывно росла.

Я вдруг понял, что больше не переживаю, на меня снизошло странное спокойствие. Я совершенно отстраненно фиксировал повреждения, прикидывал, через сколько минут самолет рухнет в джунгли, и наблюдал, как истребители заходят для очередной атаки. Звуки доносились до меня как сквозь толстую вату. Ирина что-то отчаянно кричала, но я её почти не слышал...

— ...еключи... а... вин, пере... н... рием!

Еще раз встряхнувшись, я переключил радиостанцию на прием и...

— Курьер, мать твою за

* * *

!!! Уходи к земле!!! Ты на линии огня!!! Курьер!!! Отвечай!!!

Я мгновенно бросил самолет в пике. А через пару ударов сердца облако в паре километров от нас и метров на пятьсот выше вдруг озарилось многочисленными зарницами. В воздухе пронесся знакомый шелест, и позади нас небо вспыхнуло огнем множества разрывов. Вражеские самолеты бросились врассыпную, сразу забыв про нас.

"Изгнанник" вышел из-за облаков и открыл беглый огонь по самолетам врага. Я увидел, как от него отделяются до боли знакомые силуэты наших истребителей. Немного в стороне корабли Облачного города вступили в перестрелку с фрегатами эйрхатов. А из нашего двигателя вырвалось веселое пламя...

Я был совершенно спокоен. Вокруг нас кипел бой. Истребителей врага было больше, чем наших. Земля была слишком близко, а "Изгнанник" слишком далеко. Времени на размышления практически не осталось.

— Ирина!

— Все позади! — радостно отозвалась девушка.

— Ирина, — очень спокойно произнес я. — Слушай меня внимательно. Я сейчас выровняю самолет и подойду как можно ближе к побережью.

— Что? Мы горим?!!

— Ирина, слушай меня!

— Д-да.

— Отстегни защелки фонаря кабины!

— Он отвалился и улетел!

— Отлично! Сначала пусть Риесарха встанет на ноги и приготовится! Потом ты отстегни ремни! Когда я скажу, выпрыгивайте обе из кабины! Парашют не раскрывай! Пусть Риесарха поможет тебе приземлиться!

— А ты?

— За меня не переживайте!

Конечно, Ирина мне поверила не сразу, но я, наверное, никогда в жизни не врал так убедительно и складно. Огонь быстро разгорался, и медлить было нельзя.

— Давай!!! — заорал я.

Я резко накренил самолет и в этот момент Ирина и Риесарха выпрыгнули. Ветер мгновенно унес их в сторону, но я успел заметить, что крылатая схватила Ирину и расправила белые крылья. Теперь осталось еще одно дело. Я опять включил радиостанцию.

— Курьер, раздери тебя демоны, где ты?! — услышал я в наушниках резкий голос Рэлы.

— Все в порядке! Падаю!

— Что?!

— Слушай внимательно! Княгиня выпрыгнула из самолета над джунглями! С ней крылатая, она не враг, а перебежчик! Любой ценой спасите их обеих!

Высота падала, огонь разгорался. Едкий дым ел глаза, попадал в легкие, мешал дышать и видеть что-то перед собой. А правая нога болела все сильней.

— Я поняла! Вижу тебя, держись!

— Спасайте княгиню и крылатую!

— Курьер!!! Все, кто рядом с ним, прикройте его! Облако, у нас проблемы!

— Я слышу вас! — в эфире прозвучал голос Изабеллы. — Ирвин, бросай самолет и тоже прыгай. Мы подберем тебя.

— Не могу, — честно ответил я.

Конечно же, я не собирался рисковать жизнь из-за чужого самолета, но ничего не мог сделать. Ранение оказалась гораздо тяжелее, чем показалось сразу. У меня не было сил вылезти из кабины и выпрыгнуть, наверное, сказывалась потеря крови и отравление дымом. Кроме того, мне из последних усилий удавалось удерживать самолет в относительно ровном планировании. Отпусти я штурвал, и он наверняка сразу же свалится в штопор. Да и не умел я прыгать с парашютом, а учиться поздно.

— Курьер!!!

— Иду на вынужденную посадку! — крикнул я.

Рация захрипела, зашуршала и перестала работать. Ноги стало припекать, а из-за дыма я уже практически ничего не видел. Казалось, что я падаю целую вечность, но взглянув на хронометр, я увидел, что с момента прыжка Ирины и Риесархи не прошло и двух минут.

Сквозь дым и пламя я разглядел пляж. Узкая полоса песка между джунглями и морем. Двигатель уже не работал. Шасси я выпускать не стал, на такой поверхности садиться без них безопасней, чем с ними...

От удара я на пару секунд потерял сознание... очнувшись, я понял что боль стала только сильнее. Теперь болела и не слушалась еще и левая нога. Я попытался отстегнуть ремни, но у меня не получилось. Тогда я достал нож и перерезал их. Затем попытался приподняться на руках, чтобы хотя бы просто перевалиться через борт и вывалиться из кабины, но от натуги я инстинктивно сделал глубокий вдох, заглотнул много дыма и рухнул обратно.

Задыхаясь от дыма, я попытался еще раз, но пламя прорвалось через приборную панель в кабину. Одежда на мне загорелась. Я заорал, попытался сбить огонь и понял, что все это бессмысленно, а затем от боли и дыма я потерял сознание...

... опять сильная боль... резкий рывок... чей-то голос... женщина, зачем она так кричит... больно... нечем дышать... золотые волосы и глаза, голубые как безоблачное небо...

15 глава

Больно... больно... сознание плывет... где я... что случилось...

— Осторожней! Срежьте, наконец, эту одежду!

— У него шок!

— Укол .... !

Сознание уплыло...

Внизу все такое маленькое. Снежные пики гор, тонкие ручейки горных рек, игрушечные домики.

— Мама! Мама! Смотри, мост!

— Вижу, сына, не мешай.

У всех вокруг кроме мамы есть еще и папа, а у меня нет. Никогда раньше я об этом не задумывался, но сегодня... ведро воды тяжелое, а тропинка к дому кажется такой длинной и крутой. И как только мама несет сразу два ведра?

— Мам! А где мой папа?

Мама вздрагивает и расплескивает воду. Почему-то она опускает голову и молчит.

— Рано или поздно ты должен был спросить... Ирвин, твой папа погиб на войне.

Война? Что такое война... это как в тех историях, в которых славные герои побеждают врагов?

Взрослые опять ругаются. Я закрываю глаза и отворачиваюсь к стене, чтобы думали, что я сплю.

— Не забывайся! Ты чужая нам! Если бы не твой сын — ноги бы твоей здесь не было, шлюха равнинная!

Звонкий удар.

— Ах ты тварь!!!

Вскочив на ноги, я бросился на защиту матери. Соседка, вцепившаяся в волосы матери удивлено вскрикнула, когда я врезался в неё всем телом. На следующий день меня жестоко побили её сыновья, но я все равно не жалел об этом. Вскоре все запомнили, что мою маму нельзя обижать...

— Он потерял много крови. Рана нагноилась, мы сделали что смогли, но боюсь, ничего другого нам не остается.

Голоса доносятся откуда-то издалека... нет сил думать, о чем они говорят... так хочется спать...

— Вы уверены?

— Сильные ожоги на ногах и теле... Организм просто не справляется.

Первый полет. Руки дрожат, по спине течет пот. Но в наушниках звучит спокойный, чуть хрипловатый мамин голос:

— Расслабься, Ирвин, взлететь каждый дурак сможет, и в воздухе тоже держаться не сложно. Помнишь, что самое главное?

— Приземлиться?

— Ха! Еще ни один самолет не остался в воздухе. Главное не просто приземлиться, а так, чтобы после этого можно было еще раз взлететь! Желательно на том же самом самолете! Понятно?

Еще бы не понять, мама. Это наш единственный самолет. Запчастей на него нет, топливо стоит дорого, а клану до нас никакого дела. Случись что с ним — мне до конца жизни вкалывать, не разгибаясь на чьей-нибудь шахте или каменоломне.

— Видите? Выбора нет, действовать надо сейчас.

Тяжелый вздох.

— Он вас за это не поблагодарит.

— Мне самому это не доставляет никакого удовольствия! Но выбора нет! Сестра! Хлороформ!

В зале тишина. Все смотрят на меня. Кто-то осуждающе, кто-то с презрением, некоторые даже с радостью.

— Ты все сказал? — спокойно, даже равнодушно спрашивает старейшина клана, старый седой горец сидящий на подушках на почетном месте.

— Да! — с вызовом ответил я.

— Пусть самолет оставляет и идет!

— Он мой! — прорычал я, неосознанным движением выхватывая нож.

— Ирвин-Ирвин, — качая головой, со вздохом произносит женщина стоящая рядом со мной. — Ты так ничего и не понял...

В каменном зале прохладно и сыро, несмотря на жарко горящие дрова в очаге. На улице шумит сильный дождь.

— Ирвин сын Ибриса и Тайлы, можешь идти своей дорогой, — с незаметной усмешкой произносит вердикт старейшина.

Развернувшись, я вышел из зала. Больше меня ничего не связывало с родным кланом. Впрочем, он никогда и не был для меня родным. Они не приняли мою мать, да и меня тоже. Я так и остался для них полукровкой... сыном чужачки...

Опять больно... сознание плывет...

— Доктор! Давление упало, пульс нитевидный!

— Срочно...! И два кубика... !

Темнота...

— Привет, — парень дружелюбно улыбается, вытирает о грязную штанину руку и протягивает её для рукопожатия. — Ты Ирвин? Я Альфред, твой стрелок и штурман. Очень приятно!

— Стрелять умеешь? — спрашиваю я.

— Из пулемета нет, а вообще да, но в основном по уткам да банкам.

....

— Ал! Ал!! Ал!!!

Едва самолет остановился, я выскочил из кабины и бросился к Альфреду, но было уже поздно. Парень висел на ремнях, безвольно опустив руки, а из трех дыр на груди лениво сочилась кровь. Мой первый напарник...

Время от времени я ненадолго приходил в себя, но потом опять проваливался в тяжелое забытьё, наполненное полубредовыми видениями и обрывочными воспоминаниями прошлого. Из-за лекарств я почти не отличал явь от бреда и с трудом понимал, где нахожусь...

Вторые сутки за штурвалом. От усталости слипаются глаза, а руки не слушаются. Давно пора приземлиться, чтобы отдохнуть, но негде... внизу везде враг. Да и в небе не лучше... повсюду патрули республиканцев. Их истребители барражируют выше облаков, поэтому мне приходится постоянно прятаться в тучах и бороться там с ветром и обледенением...

К нужному месту я добрался в темноте. Дождь усилился, порывы шквалистого ветра бросали самолет в стороны, а внизу была лишь раскисшая от воды поляна...

От удара зубы клацнули так, что я едва не откусил себе язык, а "касатка" отскочила от земли и подпрыгнула вверх. На второй раз получилось лучше...

— Ирвин! Ты сдурел в такую погоду летать?! Какого демона тебе понадобилось?

Хвала богам, он был на месте.

— Да ты с ума сошел... — смертельно побледневший Арей смотрит на лежащую на столе худую раненую девушку. — Это же...

— Да. Это именно она.

— Но... как?!

— Арей, нет времени! У тебя есть хоть канистра топлива?

— Ты собрался лететь? Ты вконец одурел?! Да ты же на ногах не стоишь!!

— Мне надо увести погоню... — покачиваясь от усталости, ответил я. — У меня есть план...

План... я тогда и свое имя с трудом мог вспомнить, не то, что планы какие-то сочинять... ляпнул первое, что пришло в голову...

Очнувшись, я долго лежал с закрытыми глазами. Меня разбудили чьи-то громкие вопли. Я слышал стоны, ругань и хороший такой храп, а главное — размеренный гул двигателей "Изгнанника".

Открыв глаза, я попытался приподняться, но не смог. Во всем теле была сильная слабость, под повязками на животе сильно чесалась кожа, а когда я пошевелился, в левой ноге ниже колена вспыхнула острая боль.