Светлый паромщик Такамии (фик по omamori himari)

— Очень жаль, — Тамамо-но-мае отвела взгляд, — но тогда мне придется тебя съесть. Без твоей силы, уж прости, мне никак.

Она выпустила все девять хвостов и словно потянулась ко мне всем своим существом. Почувствовав себя Колобком, я попытался воспользоваться последней пришедшей мне в голову мыслью.

— Подожди! Ведь есть много способов изменить мир! Почему ты выбрала самый простой? — закричал я, с трудом сохраняя пытающееся распасться сознание.

— Простой? — удивилась лиса, сбавляя напор. Я еще успел увидеть безумные глаза Микари, изо всех сил пытающейся прорваться через выставленный аякаси заслон.

— Именно!

— Покажи? — Тама протянула мне руку.

Я взял ее ладонь своей, закрыл глаза и попытался сосредоточиться на мечтах Юто о Такамии. И вообще, о мире, где разумные существа могут общаться и взаимодействовать не только на уровне 'охотник-добыча'. Мне не хватало сил, словно меня засасывало куда-то вглубь, отвлекая от образов, но в какой-то момент я почувствовал, что за руку меня держит Химари. Не веря своим глазам, я посмотрел на свою кошку, а та улыбнулась мне и прыгнула куда-то в центр пытающейся поглотить все черной дыры. Кошачье безумие столкнулось с лисьим — и меня вышибло из необычной реальности на руки Куэс.

Лиса стояла на коленях во вспышке оранжевого света, и откуда-то вверх от нее поднимались призрачные силуэты.

— Что там с вами случилось? — тихо спросила Якоин. — Она отпускает все поглощенные ей сущности, как людей, так и аякаси. Хотя людей там почти нет — лиса всегда только защищалась, надо отдать ей должное.

— Химари с ней случилась, — улыбнулся я. — Не знаю, как это возможно, но там, во внутреннем мире, она оказалась рядом со мной — и бросилась на лису.

Оранжевый свет погас, и взрослое тело лисы словно истаяло, оставив сидеть на полу девочку — уже чуть старше, я бы дал ей около десяти лет.

— Кажется, я поняла, — сказала нам Тамамо-но-мае. — И мне теперь надо подумать. Спасибо вам с кошкой — вы избавили меня от груза прежней жизни. Теперь есть только одна я — вот эта. Твой способ менять мир меня заинтересовал — так что, если надумаю — ждите в гости!

С тихим хлопком девятихвостая лиса исчезла во вспышке золотистого света. А я, оглянувшись, увидел, что наша маленькая группа окружена аякаси во главе с недобро усмехающимся Шутеном.

— Второй раунд, — за спинами демонов захлопал в ладоши Красавец. — Дорогой Шутен-доджи, надеюсь, вы не против исполнить свою часть нашего договора? Армия демонов теперь ваша, раз уж Тамамо-но-мае нас покинула.

— У госпожи были свои мотивы, — оскалился наш враг, — и мне ее не понять. Да и договор наш мне не слишком-то нравится. Но возможность пройти по Японии во главе своей армии, чтобы вся страна содрогалась от моего имени — мне по нраву. А сначала я возьму жизни экзорцистов — и начну с Амакава.

— Ты не слишком спешишь? — почти весело переспросил я, почувствовав под рукой знакомые ножны.

— В самый раз, — ответил вместо Шутена Красавец. — Вы нам теперь точно не нужны.

Несмотря ни на что, наша потрепанная команда изготовилась к бою. В бою Шутен был даже опаснее лисы, да и спутники его излучали сильный поток ёки, демонического аналога маны. Шансов на этот раз было немного — но именно сейчас в моей руке был зажат последний козырь.

Шепот Хитсуги, краткий миг полета от силовых полей Микари, вспышка света Куэс, водяные щиты Сидзуки — и мой меч беспрепятственно рассекает демона надвое. Против Ясуцуны у Шутена защиты не было — чем воспользовался во время его прошлого восстания наш с Юто далекий предок, а теперь и я не упустил свой шанс.

Битвы не было — остальные аякаси попадали на землю и распались.

— Без Шутена они неуправляемы, наш эксперимент закончен, — Ворон сдул с руки пыль от рассыпавшегося артефакта — Предлагаю обсудить условия капитуляции. Мы прекратили расконсервацию источников, но печать набрала достаточно энергии, чтобы еще долго защищать нас от физического и энергетического воздействия. Самое то, чтобы поговорить.

— Я не буду ни о чем разговаривать! — взвизгнул потерявший остатки самоконтроля Красавец.

— О, вот ты-то мне и нужен, — ласково улыбнулась Микари. — Ты почему привел на нашу землю китайских магов?

— Чтобы забрать свое по праву! — выпрямился Красавец. — Архивы клана должны принадлежать мне, старшему в нашем роду!

— Хранитель Такахаси рассказал мне о тебе, Шэнли. Он прогнал тебя, и ты ничего не смог сделать. Ты носишь фамилию Джибараши, но ты не японец. У тебя даже имя китайское! — Микари словно играла с Красавцем, и я очень не хотел бы сейчас оказаться на его месте.

— Вы сами отказались от наследия рода! Оно должно принадлежать верным! — почти визжал Шэнли.

— Да какие ж вы верные? — улыбка Микари стала еще добрее. — Я могу понять, что твой прадед, оставшись в Манчжурии после капитуляции, решил, что жизнь важнее. Он отрекся от императора, и сначала поступил на службу к Чан Кайши, а потом и к коммунистам. Его путь, его выбор. А ты вдруг решил, что имеешь на что-то право, и приходишь сюда в компании китайских магов. Ты не можешь носить имя Джибараши.

— Могу! Мне подчиняется клановая сила! — и, действительно, Красавец демонстративно выставил перед собой защитные поля. — Я овладел ей, еще когда ты не родилась, а твои бабушка и мать позорно от всего отреклись!

— Да разве ж это сила? — Микари вдруг собрала свое поле в плотный сгусток и сжала им шею стоявшего у самого края печати Красавца. Тот, как ни пытался, освободиться не мог. — Ваше наследие уже почти покинуло вас, вот ты и задергался. Я покажу тебе силу!

Короткое усилие, хруст позвонков, — и труп китайского мага рухнул на пол.

— Неожиданно, — Ворон на всякий случай отошел в центр печати подальше от нас. — Хотя мог бы и догадаться. Кеккей генкай — не магия в чистом виде, это, скорее, свойство пространства.

— А теперь ты! — не обращая внимания на внекланового мага, Касури уперлась взглядом глаза Зверя в лицо Цветка. Та так и сидела на коленях, выглядя совершенно сломленной. — Ты последняя из Камисакура?

— Нет, — бесцветным голосом ответила Кейко. — У меня двое детей, близнецы Аки и Сора, им пятнадцать. Я обучала их, опираясь на то, что осталось от клановых архивов — клан не должен умереть, если я не справлюсь.

— Уже почти взрослые, — задумалась Касури, — тогда почему они сейчас не с тобой?

— Я готовила их как экзорцистов, — самоконтроль наконец вернулся к Кейко, и она встала на ноги, — а не как убийц. Думаете, я не представляла, на что шла? Но ответственность должна быть только моей.

— Ты даешь свое разрешение принять их в Круг? — вопрос оказался неожиданным для всех, но не для Цветок.

— Я передаю полномочия главы клана своим детям, Аки и Соре Камисакура. Кто из них формально займет мое кресло — они разберутся сами. И готовы ли они вступить в Круг — пусть тоже решат сами. — Цветок выпрямилась и обвела нас всех взглядом пронзительно-синих глаз. — Прошу огласить мой приговор!

— Кейко Камисакура, ты приговариваешься к заключению в глубинах собственного разума. — Касури обратилась к нам. — Она виновна, но, если сумеет раскаяться, то сознание к ней вернется. Может быть, год, может быть, двадцать лет, может быть — вся жизнь. Моя техника не допускает ошибок. Потому стоит оставить ей такой шанс. Круг согласен?

Возражающих не было.

— А ты, оказывается, добрая, — раздался слабый голос Айджи. — Я тоже поддерживаю!

— Так ты живой? — обернулась к нему Касури.

— И останусь таким, еще долго, если попаду на стол к хирургу. Сидзуку остановила кровь, но что там у меня внутри — еще надо разбираться. Так что давайте побыстрее, — Айджи хотел засмеяться, но его лицо исказила гримаса боли.

— Тогда я привожу приговор в исполнение, — Касури повернулась к Кейко, и глаз Зверя вверг Цветок в состояние транса.

Ворон успел подбежать и не дать своей соратнице упасть, а осторожно положил ее на камни.

— Интересно. Очень похоже на кому, — пробормотал он. — А, впрочем, ладно, пора заканчивать.

— Ты выглядишь подозрительно спокойным, — озаботился я.

— А я все успел, — Ворон вытащил сигару, неодобрительно на нее посмотрел, и не стал зажигать, засунув обратно в карман своего мятого черного пиджака. — Пока источники были приоткрыты, в наш мир вернулось несколько могущественных сущностей. Возможно, некоторые из них вы ощутили, — он внимательно посмотрел на меня и продолжил, — Во всяком случае, мои племянники теперь точно здесь. Вы разгромили их охрану у спрятанного мной источника, но, думаю, они и так справятся.

— Твои племянники? — удивилась Якоин. — Ты же человек?

— А они — нет, — улыбнулся Ворон. — Так что я пошел, познавательно было повидаться с вами вживую.

Защитное поле печати схлопнулось, зато на дальнем ее конце открылся портал, в который кувырком влетел птицеподобный маг. Огненный шар Куэс разбился уже о противоположную стену зала — пространственное окно закрылось моментально.

— Есть еще один вопрос, — теперь Касури внимательно смотрела на Хитсуги. — Якоин, как ты объяснишь свое знакомство с этой командой?

— Я ошиблась, — нехотя призналась детектив. — Они должны были начать свой ритуал гораздо позже, ближе к новому году, когда планеты наконец выстроятся. К тому моменту я бы выяснила про это место, и мы нормально бы всех накрыли. Идея втереться к Совету в доверие показалась уж очень заманчивой. Но почему-то, когда вмешивается Юто — все прогнозы идут прахом.

— Ну и что нам теперь делать? — спросила всех Касури.

— Например, вытащить меня наружу, — подал голос Айджи. — А со всем остальным, надеюсь, как-нибудь да справимся.

Рассмеявшись, Куэс подняла Первого в воздух, и мы в сопровождении левитирующего в горизонтальном положении и негромко ругающегося тела отправились искать выход.

Эпилог.

Глава 1

Зал заседаний круга. В сборе все, кроме Первого — перед операцией Айджи формально передал мне право вести собрание, шепнув на ухо: 'ты хоть понятный'.

Почему-то вопрос с принятием Камисакура в Круг решили закрыть немедленно. Хотя, учитывая все еще очень сложную обстановку — я сам не стал с этим спорить.

В комнату вошли двое подростков чуть младше меня. Парнишка нервно оглянулся, и я вполне мог его понять — ребят среди ночи посадили в вертолет вооруженные спецназовцы Тсучимикадо и, толком ничего не объяснив, отправили в неизвестность.

Девчонка же была куда более собранной. Она взяла брата за руку и спокойным голосом стала комментировать:

— Вон те двое, в форме мико — Кагамимори. Старшая — Касури, у нее глаз зверя. Наркоманка — Якоин, тут не ошибешься. Нечисть с татуировкой на лбу — Джингуджи, только почему-то мертвая, может, у них так принято. Светловолосая — Джибараши, у нее клановый перстень на пальце. Парнишка — на Амакава похож, такой же загадочный. Значит, это действительно Круг — все, как мама рассказывала, вот только представителя Первого клана почему-то нет. Ребята, вы тут случайно не революцию устраиваете?

Мы замерли, ошарашенные такой бесцеремонностью. Хотя, вероятнее всего, это тоже было проявление тревоги — наглость защищает от страха.

— Юто Амакава, шестой клан, — представился я. — От имени и по поручению Айджи Тсучимикадо, Первого экзорциста, я предлагаю вам, полномочным представителям клана Камисакура вступить в Круг.

— Полномочным? — зацепился Сора за мои слова, — что с мамой?

— Она жива, но в коме. В том же бою, — у меня было время подобрать слова, — был ранен и Айджи. Что вы сами знаете о ее планах?

— Она говорила, что готовит какое-то мероприятие, связанное с печатями на источниках. Я так поняла, что они слабеют, и нужно было как-то их закрыть. Не знаю, почему она отказалась от нашей помощи — последний год она стала многое скрывать, — ответила мне Аки. — О круге она отзывалась хорошо, но говорила, что вы ее планов не поймете.

— Да, демонов за последнее время стало больше. За время маминого отсутствия нам пришлось справиться с добрым десятком, — подтвердил Сора.

— Печати установлены, — подтвердил я. — Но мы едва успели. Ее союзники имели другие планы, поэтому все пошло не так. Потом можете с ней повидаться, но этот вопрос нужно решить сейчас. Вы готовы вступить в Круг? Готовы защищать мирную жизнь вместе с нами?

Брат с сестрой переглянулись, Аки кивнула и Сора выступил вперед.

— Второй клан экзорцистов готов вернуться и занять свое место, — негромко, но твердо сказал он.

— Поздравляю! Вместе мы сильнее, — ответил я, — Добро пожаловать на борт!

Давившее меня напряжение наконец спало. После небольшой вечеринки я обнаружил себя спящим на чьих-то коленях в незнакомой комнате. А уже утром — что комната стала знакомой — моей спальней в Такамии.

Не обнаружив никого в гостиной, я зашел на кухню, где, все еще щурясь и зевая, собрались мои друзья.

Во главе стола, явно ощущая себя хозяйкой дома, сидела Сидзуку. По обе стороны от нее расположились Микари и Куэс, гипнотизируя взглядом чайник. Иба и Ю заняли места чуть сбоку, глядя в телефоны и что-то вполголоса обсуждая. Кагетцуки больше нравилось общество вазочки с печеньем, а с дальнего конца стола мне помахала рукой Хитсуги.

— Стоило испечь печенье, как Юто проснулся, — весело крикнула она, — а ведь даже вертолет проспать умудрился!

Я хотел как-то сострить в ответ, но в дверях кухни неожиданно материализовалась Ая.

— Юто! Кая очень просит срочно прибыть в Ноихару.

— Что-то с котятами? — спросил я.

— Она говорит, что ты должен это видеть, — ответила дух письма.

— Если должен, то буду, — растерянно посмотрел я на своих друзей.

— Это твои клановые заморочки, — буркнула Хитсуги, нажимая на кнопки в своем телефоне, — тебе и ехать. А у меня чай не допит. С меня вертолет, машина под окнами. Езжай уже, раз ждут.

— Эй, а кто составит мне компанию? — растерянно спросил я. Отчего-то все отвели глаза.

— Давай уже я съезжу, — улыбнулась Ю. Хоть посмотрю на эту твою Ноихару.

И уже через пять минут мы с Аей и Ю ехали к уже успевшему надоесть аэродрому.

В Ноихаре у дверей дома нас ждала Кая.

— В гостиной! Только осторожно! — рыкнула она и ушла вглубь здания.

— Она не могла тебе простить смерть Химари, — пояснила Ая. — А я боялась за нее — ведь ее психика очень хрупкая. Но ночью что-то изменилось — и она разрешила тебе приехать.

Мы втроем вошли в гостиную, где дремали на диване два котенка, белый и серый.

Белый приоткрыл глаза и посмотрел на меня.

— Я тебя знаю, — сказал он тонким девичьим голосом. — Видела тебя сегодня во сне.

— А что ты еще видела? — хрипло спросил я.

— Ой, много чего — но почему-то плохо помню. Я вроде бы была здесь раньше, и мальчик еще со мной бы, чем-то на тебя похожий. Еще большой город, и там злые демоны. Я ведь будущий Багровый Клинок, как говорит тётя Кая, и должна защищать всех — а там, во сне, я была большая и сильная, и меч у меня был красивый.

— Химари, — мой шепот был едва слышен, но чутким кошачьим ушам и этого хватило.

— Да! Это мое имя! — радостно откликнулась кошечка. — Только я его не знала, когда сюда пришла, тётя Кая назвала нас с сестрой Хитоцу и Футацу. Я была Футацу, но сегодня вот проснулась, и поняла, что меня зовут как-то по-другому. Я рассказала тёте, свой сон, а та вдруг расплакалась. Вот ты сейчас сказал — и я почувствовала, что ты меня зовешь.