Снайпер. Мы победим врага!

— Как это?

— У меня задание от командования.

— Какое? — тут же задал вопрос командир и в его глазах зажегся неподдельный интерес, — Какое задание я спрашиваю?

— Секретное, — коротко и спокойно отрезал Рус, держа винтовку в руках, дулом вниз.

— Ну-ну... — протянул капитан и сделал шаг назад и, продолжая держать попаданца на прицеле, повернул голову к остальным, — Ваши документы!

— С-сейчас, — произнесла Катя и достала свой комсомольский билет.

Красный командир, показав глазами на Руса своему подчиненному, опустил в кобуру пистолет, но застегивать ее не стал. Затем он взял комсомольский билет и быстро пробежал по нему глазами.

В это время второй солдат быстро изучил документы раненных и, посмотрев на своего командира, отрицательно покачал головой. В ответ капитан коротко кивнул.

Все инстинкты попаданца взвинтились на предел. Что-то здесь было не так. Новая и чистая форма их проверяющих, умелые и слаженные действия группы, а также эти странные жесты и знаки которыми они обменялись.

Опасения Руса подтвердились. Второй солдат, который проверял документы раненых бойцов, вскинул автомат и короткой очередью прошелся по ним. Рус дернулся вперед к самозваному капитану, чувствуя как рядом с головой пронесся приклад автомата.

Снайпер толкнул "красного командира" с помощью винтовки, чувствуя как костюм впрыскивает в тело боевой коктейль, а имплант разгоняет восприятие.

Капитан, не ожидавший такой прыти, стал заваливаться на землю.

Рус отпустил винтовку и быстро развернулся к противнику, нанося ему короткий удар в голову. Удар помноженный на боевой коктейль и работу импланта был страшен. Ряженный упал словно его подкосили.

Первый солдат направил свое оружие на попаданца и открыл огонь короткой очередью, но пули отскочили от силового поля, созданного военным щитом. Эта короткая очередь почувствовалась так словно молодого человека кто-то хорошенько пнул. Причем чем-то тяжелым. Проклятая кинетика! Костюм ее поглощал, но явно не всю.

Рус кувыркнулся в сторону сраженного им противника и, подхватив автомат, нажал на спусковой крючок, наводя оружие на вражеского солдата. Его грудь царапнула короткая очередь и он упал на землю.

Катя, стоявшая до этого и боясь пошевелиться, увидела как капитан (хотя какой он капитан?) вытащил пистолет из кобуры и нацелился на Руса. То что она сделала дальше было просто импульсом — "Защитить!". Санинструктор кинулась на линию огня, услышав выстрел, и почувствовала как что-то горячее обожгло ей плечо.

Попаданец резко развернулся, целясь в "красного командира", но тот уже кинул оружие на землю и испуганно закричал:

— Не стреляйте! Не стреляйте! Я сдаюсь! Пожалуйста, не стреляйте!

Снайпер подскочил к девушке, взволнованно осматривая ее, и испытал огромное облегчение. Пуля прошла на вылет, не задев жизненно-важных кровеносных артерий.

— Я умерла, да? — открыла глаза она.

— К счастью, нет.

Рус улыбнулся и легонько похлопал ее по здоровому плечу, а затем посмотрел на испуганного "капитана". Тот сидел с поднятыми руками и со страхом косился на подчиненного, которого Рус сбил ударом кулака. Оказалось что удар был такой силы что просто-напросто свернул шею незадачливому диверсанту.

— На колени! Живо! — скомандовал сержант Союза Соединенных Систем России.

— Д-да, конечно! — ответил немец, — Пожалуйста, не стреляйте!

— Пей! — приказал парень и протянул Кате флягу со спиртным, которую изъял у пленного.

Девушка, сидя у дерева, сразу же припала губами к металлу и сделала первый, неуверенный глоток, чтобы затем громко закашлять и сморщиться.

Рана была уже обработана, а на плече у нее красовалась свежая повязка.

— Меня сильно зацепило?.. — побелевшими губами спросила Катя, а голос ее задрожал, став вялым и каким-то безжизненным, — Я... Буду жить?..

В голове у девушки стали рождаться мрачные картины. Вот она уже истекает кровью, лежа на сырой земле, а рядом сидит печальный Рус, который едва не плачет, видя умирающего боевого товарища! Ведь в рану девушке наверняка попала инфекция и уже начинается гангрена. Они оба понимают, что руку нужно срочно ампутировать, но рядом нет госпиталя! Некому этого сделать!

У Кати набегает огромная температура и она лежа в бреду, стенает и страдает, покрывшись обильным потом. Рядом потрескивает костер, который развел молодой человек. Он изо всех сил пытается поддержать ее, но уже слишком поздно! Все кончено! Девушка на грани смерти!

И вот, в свои последние мгновения жизни, она открывает тяжелые веки, чтобы сказать Русу пересохшими губами, что...

— Пустяк! Пуля прошла навылет. Жить будешь! — слова попаданца вернули Катю в реальность.

Она даже слегка обиделась на него за такой ответ. Это надо было вот так взять и беспардонно выдернуть ее из собственных фантазий?!

Пленник, стоящий на коленях в нескольких шагах от Руса, держал руки на затылке. Он уже немного успокоился, поэтому, набравшись храбрости, осторожно произнес:

— Я вижу, что вашей фрау очень плохо и она истекает кровью...

Не дождавшись ответной реакции, он продолжил:

— У нас прекрасная медицина в Рейхе. Сдавайтесь и мы обязательно вылечим вашу фрау.

Пленник облизал кончиком языка свои губы, внимательно следя за парнем, который проверил пульс у бойца Петренко и младшего сержанта Сидоренко. Им уже ничем не помочь так как оба были мертвы.

Только самодисциплина и хорошие навыки самогипноза позволяли снайперу держать себя собранным.

— Советы УЖЕ проиграли войну. Вам незачем больше сопротивляться. Да и за что вам сражаться? За еврейский-коммунистический режим? Посмотрите на себя. Вы — прекрасный солдат. Нам нужны такие как вы. Вас ждет блестящее будущее в рядах Вермахта. Вам всего лишь нужно пройти со мной к ближайшему патрулю или населенному пункту. Я обещаю от лица немецкого командования достойное обращение с вами и вашей фрау.

— Как обстоят дела на фронте? — спокойно поинтересовался Рус, подойдя к пленному, держа автомат в руках.

— Мы наступаем. Советы бегут, — коротко сообщил пленник и выделил голосом следующие слова, — Нам в плен сдались уже многие красноармейцы. Целые части и дивизии. В этом нет ничего постыдного. Мы кормим советских солдат три раза в день теплой едой и предоставляем достойные условия проживания. Вам больше не придется прятаться в лесу. Просто перейдите на сторону победителя.

— Я — не все, — холодно заметил снайпер.

Немец сделал паузу и продолжил:

— Война закончится в ближайшее время и вы очень скоро получите свободу, а если будете сотрудничать, то после найдете хорошую работу. Вас будут уважать. Зачем вам все это?

— Прям сдаются целыми частями и дивизиями? — спросил парень.

Рус помнил из учебников истории что начало войны было катастрофическим для советского государства. Особенно первые недели.

— Да, сдаются, — уверенно ответил немец, — Красные драпают от нас, кидая оружие. Этим летом мы займем Москву и тогда будет конец войне.

— Если так как вы говорите, господин-товарищ шпион, то тогда дела действительно обстоят скверно, — попаданец согласился с ним серьезным тоном, но лицо оставалось бестрасным.

— Да, нам немного осталось до победы, — произнес немец и посмотрел в глаза русскому.

— Так что же ты предлагаешь мне, капитан? Поменяться с тобой местами? Чтобы я был у тебя в плену?

— Так будет лучше для вас обоих, — на полном серьезе ответил немец.

— Еще чего! — зло отозвалась Катя, прожигая арийца взглядом.

Но на пленного это не произвело никакого эффекта. Что ему, матерому волку, какая-то соплячка? Кого здесь стоит опасаться и даже боятся, так это этого русского, который одним ударом свернул шею Паулю.

— Мы не хотим в немецкий плен, — констатировал очевидное Рус.

Гитлеровец лишь пожал плечами:

— Вам же хуже.

— Давай теперь поговорим о тебе, "капитан". Кто ты? Имя, фамилия, звание, цель задания? — бесстрастно поинтересовался попаданец.

— Мое имя... Фридрих Кляйн, — произнес пленный и начал рассказ.

Говорил он складно. И про вчерашнее нападение на немецкую колонну и сбитый самолет умело ввернул, и про то что их послали прочесать лес вдоль дороги с целью обнаружения возможной засады, и то что они вообще — армейская разведка.

— Очень хорошо, Фридрих, — ободряюще кивнул попаденец, а затем холодно и уверенно добавил, — А теперь сначала и в этот раз говори правду.

"Капитан" удивленно уставился на него:

— Правду?

Рус улыбнулся уголками губ, так что его улыбка стала похожей на оскал голодного хищника:

— Надеюсь мне не нужно рассказывать тебе о методах ПРАВИЛЬНОЙ пытки?

Немец вздрогнул, смотря на русского:

— Я не понимаю о чем вы. Я простой солдат Вермахта.

— И все простые солдаты Вермахта носят советскую военную форму? Это такое новое хобби у немцев? Обычно форму противника одевают диверсанты или шпионы. Так откуда ты, Фридрих? Абвер? Хотя нет... Ты наверное из восьмисотого полка "Бранденбург"? Там как раз таких как ты и готовят.

Всего лишь на миг, но пленник себя выдал. Не ожидал он что кто-то, кроме командования, может знать о специфике его полка.

"Бранденбургцы" действовали не только в тылах Красной Армии, но и в Африке, на Балканнах и много еще где, а после войны их нанимали в качестве инструкторов, членов спецподразделений, наемников и военных советников по всему миру. Это были настоящие профессионалы о которых Рус когда-то читал.

— Я не понимаю о чем вы, — повторил он, пряча взгляд.

— Хочешь отпираться, отпирайся. Только что это изменит? Мне итак понятно что вашей группе была поставлена задача искать красноармейцев, прячущихся по лесам, с целью их ликвидации. Конечно, тех кто обладал ценной информацией вы брали в плен, а остальных в расход.

Снайпер задумался.

— А что вы делали, если группа окруженцев была слишком большой для вас? Хотя нет, не говори! Я думаю вы просто выводили их под огонь своих частей. Я прав, Фридрих?

— Я не понимаю о чем вы говорите, — упорно повторил гитлеровец, продолжая держать взгляд опущенным.

Внезапно пошедшая Катя спросила у пленного:

— Скольких ты убил? Скольких советских людей ты обманул и убил, сволочь ты фашистская?!

Немец ничего не ответил. Он не поднимал голову.

— Я тебя спрашиваю! Скольких ты убил?! — она попыталась ударить "капитана", но Рус мягко отстранил бледную из-за кровопотери девушку в сторону.

Не то чтобы ему было жаль фашиста, просто диверсанты — народ тренированный. Еще возьмет девушку в плен, ни смотря ни на какие импланты солдата из будущего.

— Катя, успокойся.

— Ты не понимаешь, Рус... — прохрипела она слабым голосом, — Я же их лечила, каждый день перевязывала, поила, не спала по ночам чтобы сбить температуру... А они, фашисткие гады, убили их... А я не смогла им помочь. Ничем. Хоть и обещала что не позволю больше никому умереть.

Санинструктор шмыгнула носом, а плечи ее опустились как будто из нее вытянули стержень.

— Катя, все будет хорошо, — снайпер попытался успокоить ее.

— Хорошо? — грустно спросила она и печально посмотрела на него, — Будет ли действительно хорошо, Рус? Это ведь война... Самая настоящая, где люди гибнут.

Девушка вздохнула и внезапно уверенно заговорила:

— Мы должны похоронить наших павших товарищей. Они этого заслужили.

Попаданец согласно кивнул головой. Оставлять тела на съедение хищникам будет неправильно.

Санинструктор посмотрела на пленного:

— Он выкопает могилы. Пускай хоть так отдаст дань уважения нашим товарищам, а заодно и своих похоронит.

Она перевела взгляд на Руса:

— Я соберу оружие и припасы. Проследи за ним, пожалуйста.

Парень, удивленный переменами в девушке, согласно кивнул, а затем спохватился и сказал:

— Катя, на тебе же лица нет. Ты белее мела. Тебе нужно отдохнуть.

— Нет, — молодая комсомолка отрицательно покачала головой и с вызовом посмотрела в глаза собеседника, — У меня хватит сил!

Настойчивость санинструктора поразила сержанта, поэтому он не стал спорить.

Девушка развернулась и подошла к убитому диверсанту. Она попыталась наклониться за автоматом, но внезапно остановилась, а ее челюсть крепко сжалась. Похоже это напомнило о себе свежее ранение. Но она не проронила и звука. Наклонившись, Катя подобрала автомат и потянулась к боезапасу.

— Вставай! — коротко скомандовал Рус и пленник подчинился, — Пошли копать могилы.

Вскоре Фридрих, взмокший от пота, закончил свою работу. Две свежевскопанные могилы появились между кронами деревьев. Одна для бойцов Красной Армии, вторая — для бывших подчиненных "капитана". Копать было тяжело. Твердая земля и корни деревьев сильно затрудняли работу.

Оружие и боеприпасы к тому моменту уже были собраны, а Рус перетащил тела убитых поближе к могилам.

Катя уселась на землю, оперившись спиной об ствол дерева. На колени она положила винтовку и закрыла глаза. Казалось что девушка задремала.

Фридрих сперва затащил советских солдат в могилу, а затем тоже проделал с немецкими. Вытерев рукавом гимнастерки пот со лба, диверсант подхватил саперную лопату и принялся споро закапывать первые два трупа.

Тем временем Рус подошел к оружию и окинул его взглядом. Автомат и пистолет — негусто. Оба ствола были сложены поверх его чемоданчика, внутри которого хранился игольник и последний пакет с едой.

Боевой коктейль в крови попаданца уже закончил свое действие, поэтому парень чувствовал слабость по всему телу. Хотелось отдохнуть. И похоже этого хотел не только он один, потому что немец со вздохом разогнулся и закинул лопатку себе на плечо.

— Попить бы, — устало произнес он.

Попаданец подхватил флягу с водой и кинул в его сторону. Тот поймал ее на лету и открыв, жадно припал губами. Сделав несколько глотков, он закрыл горлышко и кинул флягу обратно чтобы вновь приняться за работу. Оставалась еще одна могила.

В этот момент Рус услышал как щелкнул затвор винтовки. Развернувшись на звук, он увидел как девушка, продолжая сидеть и опираться спиной об дерево, нацелила ее на застывшего немца. Все произошло моментально. Хлопнул выстрел. Гитлеровец упал вниз, в ту самую могилу где лежали его товарищи.

Молодая комсомолка выронила винтовку из ослабших пальцев и тяжело задышала.

Рус на мгновение опешил от произошедшего. Быстро подойдя к могиле, он увидел немца, который сжимал окровавленными руками горло и натужно хрипел. Пуля задела артерию и жизнь вытекала из него с каждым толчком сердца. В глазах арийца застыл ужас. Придя на русскую землю, еще вчера он мнил себя победителем, а теперь умирал в братской могиле, лежа сверху на трупах своих однополчан.

Сержант вскинул автомат и дал короткую очередь. Хоть это и был враг, но заставлять его мучатся — бессмысленная жестокость.

Молодой человек подошел к тяжело дышащей девушке и спросил:

— Зачем?

Санинструктор приоткрыла глаза и ответила:

— Он убивал наших людей... Я обещала сражаться. Я должна. Понимаешь, Рус? Я должна убивать таких как он чтобы защитить нашу Родину.