Раздвоение личности (общий файл)

Я молчал. Было понятно, что его речь в первую очередь рассчитана на, тенями движущихся позади, валькирий, ярость которых уже начинала чувствоваться чуть ли не на физическом уровне.

Когда мы вышли из церкви двери за нами с грохотом закрылись, и Мертвец довольно рассмеялся. Погруженный в мысли о Лейне я не сразу увидел причину его радости.

Возле черного автомобиля Мертвеца появился точно такой же, но белоснежный агрегат, а рядом с ним, изучая нас цепким взглядом, стоял Логан.

— Кого я вижу?! — радостно воскликнул Мертвец, доставая очередную сигару. — Какими судьбами, Смотритель?

Логан никак не отреагировал на столь панибратское приветствие.

— Ты совсем не заботишься о здоровье, мальчик, — в притворном беспокойстве покачал он головой. — Бросать не прибывал?

— О, благодарю за заботу, старик, — вернул ему издевку Мертвец. — Ты, наверное, не знал, но табак просто замечательно отбивает запах мертвечины.

— Кейл, — обратился ко мне Логан, похоже, решив, что с него довольно разговоров с Мертвецом. — Как твои успехи?

— Замечательно, — заверил я его.

— Неужели? — фыркнул он. — Ты еще скажи, что валькирии встретили вас с распростертыми объятиями.

— Не люблю откровенную ложь, — поморщился я. — Что вам нужно? Решили поиздеваться?

Логан задумчиво почесал свою бородку.

— Нет, я просто подумал, что было бы неплохо напомнить тебе о том, что с момента рассвета прошло уже три часа. Да и хотелось узнать, как идут твои дела.

— Очень трогательно, — проплакал, вышедший из-за моей спины, Ривз. — Кейл, дай ему в морду! Все равно тебе терять нечего.

Я только хмыкнул.

— А что насчет ваших поисков?

— Они ведутся, — сказал Логан, усаживаясь в свою машину. — Тебе достаточно знать того, что для тебя еще не все потеряно.

Мотор взревел, и Смотритель умчался прочь от штаб-квартиры валькирий.

— И почему он только тебя терпит? — спросил я Мертвеца. — Любой другой за подобное поведение уже давно был бы сожжен до самого пепла.

— Меня он не тронет, — запыхтел сигарой Мертвец. — Наверное, ему до сих пор стыдно...

Он рассмеялся, и я не стал уточнять, за что это Логану может быть стыдно перед Мертвецом. Не мое это дело.

— Итак, что мы имеем? — он снова запрыгнул на капот своего автомобиля. — Ничего мы не имеем. Ни Ланс, ни валькирии не дали какой-либо ценной информации. Но зато теперь мы точно знаем, что кинжал до сих пор находится у вампиров. Попробуем поразмышлять логически...

— Это сложно, — усмехнулся я.

— Вампиры ведь существа Ночного Солнца, верно? А значит, в данный момент они находятся в спячке в какой-нибудь самой глубокой дыре Олеандра. Вывод: найдем эту самую дыру — найдем вампиров, а, следовательно, и кинжал. И, конечно же, было бы желательно сделать это до ночи, пока кровососы не так страшны.

— Олеандр не так уж и мал, — заметил я. — На поиски мне понадобиться как минимум год вечного дня.

— Ну-у, — протянул Мертвец. — Вычеркнем из плана Гетто, да и вообще все территории за Четвертым Кольцом и зона поисков заметно сузится.

— О, да, — закивал Ривз. — Это уже совсем другой разговор. Задача стала намного легче.

— А лучше попросить совета, — немного подумав, сказал Мертвец. — У Гурмана. Он ведь представитель дневной нечисти?

Я застонал. Только походов к единственному в нашем мире энергетическому вампиру мне не хватало.

— Гурман — псих, — сказал я.

— Именно, — кивнул Мертвец. — И чует мое разлагающееся сердце, он не последний из умалишенных с кем тебе сегодня предстоит встретиться.

Кладбищенская башня

— Зачем ты мне помогаешь? — спросил я Мертвеца.

Гурман жил в одинокой башне на территории Западного Кладбища, что довольно далеко от штаб-квартиры валькирий и потому Мертвец гнал автомобиль на неимоверной скорости, нещадно выжимая из мотора все соки.

— Вот это очень интересный вопрос, — причмокнул он губами. — Ни для кого не секрет, что я общаюсь лишь с теми, кто мне нужен. Разве тебя никогда не удивляла моя вполне дружелюбная настроенность к простому вору, то бишь к тебе?

— Бывали подобные мысли, — признал я. — И почему же ты тратил на меня свое драгоценное время?

— В тебе что-то не так, — медленно, подбирая слова, сказал он. — Что-то... внутри тебя есть...

— Что-то или кто-то? — заржал Ривз.

— Или даже кто-то, — добавил вдруг Мертвец и я, вздрогнув, пристально посмотрел на него.

Нет, похоже, это все же просто совпадение.

— Можешь считать это наиполнейшим бредом, но меня редко подводили... чувства, — продолжил он. — К тому же ты сказал, что просто-напросто взял и пырнул вампира кинжалом. Так?

— Ну да, — подтвердил я.

Мертвец покачал головой.

— Это невозможно, Кейл. Нереально. Противостоять ментальным способностям вампира, чьи руки раскованы лицензией могут только Высшие Темные. Никому другому, ни рядовым Темным, ни нечисти, ни тем более людям это неподвластно. Не знаю, почему Граф не убрался от тебя сразу же едва ты начал оказывать сопротивление. Подобный факт должен был его до дрожи напугать. Хотя вероятно если он уже начал трансформацию, то свою роль сыграла и эйфория, запах пищи.

Я не знал, что сказать на это. То, что меня выручила собственная же болезнь — раздвоение личности? Возможно, вампир захватил своими ментальными щупальцами лишь мое сознание, ведь Ривз не был абсолютно ничем скован? Значит, я выжил именно благодаря своему второму Я, но Мертвецу этого знать совсем не обязательно.

— Не знаю, — сказал я, отворачиваясь к окну.

— В общем-то, это сейчас и не важно, — помедлив, сказал Мертвец. — Думаю, тайну смерти Графа мы узнаем в самое ближайшее время. То есть ты узнаешь. Я, к сожалению, лишен способности передвигаться по Олеандру под фиолетовыми лучами Ночного Солнца.

— А хотелось бы?

— Хотелось бы жить полной жизнью, а не полусуточной.

— Слушай, Мертвец, почему вы не хотите становиться привидениями? Это ведь лишает вас всех проблем с разлагающимся телом, да и к тому же, делает из вас ночную нечисть.

— Сомневаюсь что это приятно. Кейл, — Мертвец задумчиво пожевал кончик сигары. — Быть бестелесным, никому не нужным духом намного хуже, чем ходячим трупом. Так считают все мертвяки, поверь. Да и к тому же что хорошего в ночи? Вампиры и оборотни? Смешно... Зато с восходом Дневного Солнца на улице появляется столько колоритных персонажей, что прямо начинаешь радоваться тому что когда-то умер. Та же Мать валькирий, например. Или воистину феноменальный Гурман. Он же штучный экземпляр! Больше энергетических вампиров просто нет! Ну, и я, в конце концов.

Автомобиль миновал длинный мост переброшенный через Второе Кольцо и въехал на дорогу из белого гравия. Все Кольца Олеандра, кроме Первого, имели чисто символический характер — в данном случае эту роль выполняла река Джиегвар. Третьим Кольцом и вовсе считалась широкая, но ничем не примечательная дорога опоясывающая весь Олеандр.

Нужное нам Западное Кладбище как раз находилось где-то между Вторым и Третьим Кольцами.

— Кстати, а что с вами происходит, когда садится Дневное Солнце? — спросил я, в общем-то, не очень и надеясь что он ответит.

Было общеизвестно, что кровососы тут же впадают в непробудную спячку и потому на ночь обычно накрепко запираются у себя в домах. Нечто похожее происходило и с оборотнями, а вот валькирии так и вовсе просто-напросто исчезали, появляясь на том же самом месте со следующим рассветом Дневного Солнца. Это мне когда-то рассказывала Лейна.

Лейна... В груди вдруг как-то сразу стало тоскливо.

— Мы — единственные кто остается в рассудке, — сказал Мертвец после настолько долгого молчания, что я уже перестал надеяться на ответ.

— Что? — не понял я.

— Мы не впадаем в спячку или что-либо подобное. Все что жизненно важно для мертвяков — это не попадаться под воздействие Ночного Солнца. Иначе мы рассыплемся в прах и станем привидениями.

— И... где же ты проводишь ночь?

— У себя дома, — пожал плечами Мертвец. — Ты даже не представляешь как это скучно. Лучше бы мы все-таки засыпали или исчезали в воздухе подобно валькириям.

— Я не знал этого, — медленно сказал я.

— В курсе лишь ограниченный круг существ, — кивнул Мертвец и усмехнулся. — Трупы — народ скрытный. Кто тебе та валькирия?

— Какая?

— Не отлынивай.

Я вздохнул. Все ясно. Откровенность за откровенность.

— Ее зовут Лейна, и мы когда-то... были вместе.

Мертвец дал по тормозам так резко, что я едва не припечатался носом об лобовое стекло.

— Да ты гонишь! — восхитился он. — Правда что ли? А я-то думал они все того... малость нетрадиционны.

Я криво усмехнулся.

— И как она? — поинтересовался Мертвец. — Ну, я имею в виду...

— Я понял, — перебил его я. — Она в этом плане вполне нормальная, как и все девушки.

— Умеешь ты удивлять, Кейл, — улыбнулся Мертвец. — В жизни бы не подумал... Но, судя по всему, вы теперь даже не общаетесь?

— Нет. И не надо спрашивать почему.

— Не буду, — неожиданно легко согласился Мертвец.

Некоторое время мы ехали молча.

— А не надо ли Гурману чего-нибудь прикупить? — додумался вдруг я.

— Ты что?! — заржал Мертвец. — Не дай бог, ты принесешь ему нечто, с его точки зрения совершенно отвратное. Он из тебя в отместку всю энергию высосет. Будешь потом до самого заката парализованный валяться.

— Разве его действия не контролируются? — удивился я. — Темные что, не следят за его рационом?

— Не-а, — почему-то скривился Мертвец. — Это посчитали нецелесообразным. Гурман никогда не позволяет себе лишнего, да и к тому же убить он не может. То есть может, конечно, но не энергетическими способами.

— Что-то мне страшновато к нему идти, — поежился я.

— Тебе сейчас нужно цепляться за любой даже самый крохотный шанс, — пожал плечами Мертвец.

Больше мы не разговаривали. Мертвец напевал под нос какую-то простенькую мелодию, а я все никак не мог выкинуть из головы Лейну. Забавно. Лишь на волоске от смерти я понял, какую серьезную ошибку совершил полгода назад.

Путь к кладбищу пролегал через узкую ухабистую дорогу, и Мертвец то и дело охал, причитая, что его автомобиль на такое не рассчитан. Наконец мы остановились возле высокой чугунной ограды.

— Я с тобой не пойду, — сказал Мертвец. — Нет права.

Я чертыхнулся. Совсем забыл про то, что мертвяки не могут войти на территорию кладбища без разрешения Темных, так же как и вампиры не могут укусить человека, не имея на то лицензии.

Исполинские деревья доросшие казалось, до самого небосвода, не давали лучам Дневного Солнца более или менее приемлемо осветить окружающее, что создавало неприятную, даже какую-то зловещую атмосферу. Но уж чего-чего, а темноты я никогда не боялся.

Из домика сторожа выбежал немного толстоватый мужичок в нелепых высоких сапогах.

— Кто такие? — почти что вежливо спросил он.

Вот только нацеленная на нас двустволка с этой вежливостью никак не вязалась.

— Эй, полегче, дядя. — усмехнулся Мертвец.

Вглядевшись в него, сторож опустил ружье.

— Вы... — он нервно облизал губы, видимо пытаясь подобрать наиболее тактичные слова. — На подпитку?

— Нет, — лениво протянул Мертвец. — Я с утра уже побывал у твоего южного коллеги.

— Мне нужно увидеться с Гурманом, — влез я в разговор. — Это ведь не запрещено?

Сторож фыркнул.

— Это уже смотря, какое у него будет настроение. Пойдемте, я проведу.

Он повесил свое оружие на плечо и призывно махнул рукой.

— Хочется надеяться, что этот чокнутый сегодня в хорошем расположении духа, — сказал, появившийся рядом, Ривз.

Сторож открыл передо мной ворота и опасливо посмотрел на Мертвеца.

— Не волнуйся, — усмехнулся тот, глубоко затягиваясь сигарой. — Я все равно не смогу войти.

Сторож кивнул и повел меня по одной из множества, покрывающих кладбище подобно паутине, тропинок.

— Не нравиться мне этот Гурман, — сказал, явно желающий поболтать, сторож. — Все-таки вампир остается вампиром и под Дневным Солнцем. А что кровью питается, что эмоциями — разницы особой нет. Нелюдь она и есть нелюдь.

— У меня к нему чисто деловой разговор, — поддержал я беседу. — И особого восторга от предстоящего я не испытываю.

— И угораздило же, — страдальчески хлопнул себя по лбу сторож. — Вампир на территории моего кладбища! А ведь с Темными же не поспоришь.

— Не поспоришь, — согласился я, вспоминая ненавистного Лорда Кауна. — А зачем кладбища-то охранять? Мертвякам то сюда по-любому нелегальный путь закрыт.

— Так не перевелся еще народ окаянный, — горестно выдохнул сторож. — Вандалы и им подобная мерзость. Правда, как в моем кладбище этот проклятый Гурман поселился, подобные случаи и прекратились. Хоть какая-то польза от нечисти, будь она неладна.

Я вдруг с содроганием понял как здесь тихо. Казалось, что даже ветер боится потревожить покой умерших. Слава богу, что до сегодняшнего дня поводов для посещения подобных мест у меня не было.

Я старался не смотреть на теснившиеся по обе стороны от тропинки надгробия. Какие-то из них представляли собой простые дощечки с коряво нацарапанными именами и датами жизни, а некоторые были самыми настоящими памятниками в миниатюре.

Жуткое место.

— Пришли, — оповестил меня сторож, но я уже и сам понял, что немного накренившаяся от времени башенка, ни что иное как покои Гурмана.

Дверь на вид казалась довольно хлипкой, а единственное окно, находящееся почти что на самой вершине, было плотно занавешено.

— Бр-р, — вздрогнул, словно от порыва ледяного ветра, сторож. — Видели бы вы его глаза. Прямо до мозга костей пробирают.

— Еще несколько минут, и увижу, — меланхолично пожал я плечами.

В конце концов, я единственный в истории человек, убивший вампира. И не обычного, а старейшего Графа, между прочим. Мне ли боятся его питающегося чужими эмоциями собрата?

— Но ведь ты боишься, — заметил Ривз.

— Боюсь, — согласился я и шагнул к башне.

Гурман — не просто любитель специфической пищи. Постоянно находясь в поисках нового вкуса, он в первую очередь является путешественником. Энергетический вампир, который ради соискания экзотической дичи готов зайти как угодно далеко. Он один из тех, кто знает Олеандр как свои пять пальцев и именно поэтому может мне помочь.

Может, но станет ли он это делать?

Я осторожно приблизился к двери и с некоторым удивлением уловил довольно приятный пряный запах. Дверь открылась лишь после третьего стука.

На меня смотрел высокий, метра под два ростом, мужчина с аккуратно зачесанными назад светлыми волосами. Глаза у него и, правда, были холодными, пробирающими до костей, видящими тебя насквозь. Я ожидал, что он сейчас гаркнет что-нибудь вроде: "Убирайся прочь, мерзкий человек!". Но этого не произошло.

— Вы точно не ошиблись адресом, молодой человек? — спросил он глубоким басом.

— Не думаю, — замявшись, ответил я.

— Тогда входите.

Он посторонился, пропуская меня в свой дом, и я, с некоторой опаской, шагнул за порог. Внутри пряный запах был намного сильнее, но что странно — это не вызывало абсолютно никакого раздражения. Оглядевшись, я понял, что Гурман занят приготовлением еды.