Светлый паромщик Такамии (фик по omamori himari)

Сидзуку внезапно остановилась, и словно заглянула внутрь себя.

— Защищает демона. Готов к смерти за нее. Неужели правда? — пробормотала она.

Наконец, она пришла к какому-то решению, и ее взгляд стал более осмысленным.

— Я буду приглядывать за вами, — озвучила змейка свой вывод.

— Да ты заходи, если что, — усмехнулся я.

Сидзуку хмуро погрозила нам рукой, и вдруг распалась в лужицу воды.

— Чувствую, так легко мы от нее не отделаемся, — буркнула Химари, и мы отправились искать дорогу обратно к людям.

Пляж оказался совсем рядом, а нашего отсутствия, как выяснилось, вроде бы никто не заметил. И только староста проводила нас странным взглядом.

В море после этого мы больше не полезли, ограничившись поеданием мороженого на пляже. Душевных сил не оставалось даже на разговоры. И все-таки я чувствовал, что мне удалось повести историю именно так, как она и должна идти. Поверил, что сумею справиться не хуже, чем оригинальный Юто. И даже лучше — ведь я русский попаданец, а круче нас только горы и яйца.

Спал я в эту ночь крепко и без сновидений.

Глава 6

Каникулы — отличная вещь. Особенно меня порадовало, что в Японии переводные экзамены в следующий класс сдают в начале весны. Мне-то учеба давалась сравнительно легко, а вот подтянуть Химари в технических дисциплинах было непросто.

Благо староста вызвалась помочь, и мы несколько вечеров провели в школьной библиотеке за математикой, физикой и химией. Не знаю, чего умница Шимомуро хотела добиться — но я был ей очень благодарен. Мне очень остро не хватало спокойствия объяснить непоседливой кошке базовые принципы по третьему разу. У старосты же это получалось, правда ее обычная ехидная улыбка под конец стала напоминать гримасу маньяка, но мы все-таки справились.

— Не знаю, как и благодарить, — сказал ей я, когда наши мучения завершились.

— Я не буду говорить, что это мой долг, хотя и могла бы, — улыбнулась Шимомуро. — Но пообещай как-нибудь пригласить меня в гости.

— Это можно! — пусть посмотрит, как мы с кошкой живем, порадуется

У меня было стойкое впечатление, что заклинание 'ничего особенного' на старосту не подействовало, о чем она нам неоднократно давала понять. И нужно было как-то решать, стоит ли ее привлекать к нашим делам, или же поискать в дедушкиной библиотеке что-нибудь поэффективнее. Еще на нас с Химари периодически странно поглядывала Кисараги-сенсей, но я предпочел решать проблемы по мере их поступления

Правда, сразу после экзаменов староста с родителями улетела на Гоа, так что пока можно было на ее счет не беспокоиться.

Тем более, что я ожидал визита другой гостьи.

После наших приключений на пляже я стал с тревогой относиться к местам, где много воды. До того, чтобы принимать ванну только вместе с Химари, я пока еще не дошел, но иногда всерьез об этом подумывал.

Все произошло как-то буднично. Просто вечером в нашу дверь позвонили, я пошел открывать, и увидел стоящую на пороге Сидзуку.

— Я решила, что так будет проще присматривать за тобой, — она просочилась мимо меня в прихожую. — Теперь я буду жить с вами, знаешь ли.

Кошка, лениво коротавшая время после ужина за просмотром телеканала о рыбалке, взмыла вертикально вверх и приземлилась уже с обнаженным мечом.

— Да ты, да я не допущу! — неразборчиво рыкнула она, но я, тяжко вздохнув, встал между двумя аякаси.

— Я сам позвал Сидзуку в гости. А свободные комнаты у нас еще есть.

— Как будет угодно милорду, — Химари презрительно скривилась, но спорить все-таки не стала.

— Это наш шанс действительно попробовать, сможем ли мы нормально сосуществовать, — попробовал я объяснить свое решение. — А если бы она хотела нас убить — у нее было для этого много других возможностей.

Сидзуку тем временем прикручивала невесть откуда взявшуюся табличку со своим изображением к приглянувшейся ей комнате.

— Ну что, Юто, посмотрим на тебя поближе, — она вдруг улыбнулась и неожиданно ласковым жестом взъерошила мне волосы.

— Это мой мужчина! — нервно дернулась Химари.

Змейка замерла, поводила носом и усмехнулась.

— Это ничей мужчина, похоже. Ты внутри им совсем не пахнешь, знаешь ли.

Химари внезапно покраснела от самой шеи до кончиков выпущенных ушей и совершенно по-кошачьи хлестнула себя хвостом по ноге, а Сидзуку продолжила:

— Значит, у меня есть шанс.

Я вздрогнул, а кошка потеряла дар речи.

— Ты ведь сюда пришла не меня соблазнять, а понять, могут ли твои единомышленники-аякаси перебраться в город? — пришла мне в голову удачная мысль.

— Ты не прав, экзорцист, — озадачила меня Сидзуку.

А потом, ухмыльнувшись, пояснила:

— Одно другому не мешает, знаешь ли.

Чуть погодя я нашелся с достойным ответом:

— Раз мы будем жить вместе, то тебе придется взять на себя часть обязанностей по дому.

— То есть ты думаешь переложить все на меня? Хитрый. — подмигнула мне змейка.

— А сейчас, пожалуй, всем спокойной ночи. Устала я.

И она как ни в чем не бывало захлопнула дверь теперь уже своей комнаты.

Я почесал в затылке, тяжело вздохнул и пошел спать. У меня было острое предчувствие, что Химари может прийти заявлять на меня свои права, пока еще не поздно, но, видимо, полученный шок оказался слишком силен. Во всяком случае, меня никто не потревожил.

— А ведь моего мнения никто из них не спрашивал, — посмеялся я, расстилая кровать. — Женщины.

Глава 7

Утро встретило меня доносящимися с кухнями невероятно вкусными ароматами. Похоже, Сидзуку всерьез восприняла мое пожелание о работе по дому.

Химари подозрительно посмотрела на довольную змейку, но рыба со специями очень быстро примирила кошку с окружающей реальностью.

Так что и она вполне искренне поблагодарила нового члена нашего маленького коллектива за вкусный завтрак.

— Мне нравится заботиться о доме, — ответила Сидзуку на наш с Химари невысказанный вопрос. — И очень давно у меня не было такой возможности. А с моими способностями — все это нетрудно.

Идеальный глазомер и контроль над водой — оказались бесценным подспорьем в домашнем хозяйстве. И еда, и уборка давались змейке очень легко, а готовить, она, похоже, действительно любила.

Кошка немного ревниво оглядела блестящие полы и задумалась.

— Что, размышляешь о своей полезности хозяину? — тут же поддела ее Сидзуку. — Так хотя бы в магазин сходи, а то продукты закончились, знаешь ли.

Пришлось немного внести ясность, пока уязвленная кошка действительно не погрузилась в пучину хандры.

— Химари, ты — мой меч! Я не хочу боя, но, чтобы наш мир был прочным — мы должны иметь возможность его защищать. А для этого мой острый меч всегда должен быть со мной.

— Но Юто, змея ведь в чем-то права. Я полезна только в бою, это мое предназначение. В мирной жизни от меня проку нет.

— Меч хранит мир сам по себе, даже оставаясь в ножнах. В этом его роль. А еще, — я улыбнулся, — ты моя кошка. Кошки же хранят уют, не так ли?

— Да, не то что змеи, — настроение Химари явно улучшилось, но за продуктами она все-таки пошла.

Через несколько дней этой странной совместной жизни я решил обсудить со змеей наши дальнейшие планы.

— Сидзуку, ты можешь организовать мне встречу с другими лидерами вашего сообщества?

— Зачем? — насторожилась она.

— Полагаю, ты уже поняла, что я не собираюсь убивать каждого демона, которого вижу. А для замысла 'собрать всех авторитетных аякаси и прихлопнуть одним ударом' моих боевых возможностей маловато. Да и Химари... устанет, — я начал свою речь издалека.

— Допустим. Но ты много сказал, а на вопрос так и не ответил, знаешь ли.

— Все просто. Я хочу понять кто вы и чего вы хотите. И если жизнь в городе среди людей в ваших интересах — обсудить условия такого сосуществования.

— Условия? Не много ли ты на себя берешь, экзорцист, чтобы выставлять нам условия? — похоже, я слишком рано расслабился насчет хорошего отношения змеи ко мне.

— Возможно, мне найдется что вам предложить взамен. А если и нет — то кому хуже от переговоров? Взяться за оружие мы всегда успеем, — эта формулировка, пусть и не в настолько жестком виде, не раз меня выручала в прошлой жизни.

Сидзуку немного призадумалась, а потом кивнула.

— Тут ты прав. Чем больше мы говорим, тем лучше друг друга понимаем. Назови место, мы назначим время. Или наоборот.

— В городе недавно открылось кафе 'Привет', которым управляет девушка в костюме горничной. Фигуристая такая, знаешь ли, — не удержался я от небольшой подколки.

— Никогда бы не подумала, что тебя тянет на коров, — невозмутимо вернула мне шутку Сидзуку. — Хотя, если подумать, с кошкой-то у тебя все по-братски.

— То есть, ты согласна?

— Да. Теперь мне нужно обсудить это с нашими лидерами. Но, думаю, проблем не возникнет. Время сообщу тебе позже.

С этими словами Сидзуку легко спрыгнула с крыльца и в своем фирменном стиле распалась небольшой лужей.

— Надеюсь, соседи у меня нелюбопытные, — хмыкнул я вдогонку.

К вечеру змейка как ни в чем не бывало просто вышла из двери ванной.

— Договорились, знаешь ли. — констатировала она. — Он подойдет завтра к открытию.

На следующий день мы подошли к кафе с самого утра, когда других посетителей еще не было. У входа в кафе нас дожидался хорошо одетый молодой мужчина лет двадцати пяти.

— Кагетцуки. Каши, — представился он и внимательно посмотрел на меня, ожидая моей реакции.

В самом деле, общество пожирателя трупов, танатогенной нечисти высшего порядка, многих экзорцистов могло бы довести до заикания или чего похуже. Но я просто знал, с чем могу столкнуться.

— Амакава Юто, исполняю обязанности главы шестого клана экзорцистов, рад знакомству, — невозмутимо ответил я.

Кажется, все-таки Кагетцуки немного вздрогнул, но вида не подал, и мы зашли в кафе.

К нам тут же подскочила обаятельная официантка. Я в очередной раз обратил внимание на ее форму горничной, к которой японцы питают нездоровое пристрастие. Надо отметить, что ей этот образ отлично подходил.

Официантка испуганно мазнула по нашей компании взглядом и протараторила дежурное приветствие.

— Лизлет, — обратился я к ней по имени на бейдже, — что вы порекомендуете нам для непростых переговоров?

— Ой, я даже не знаю, сюда ведь ходят чтобы отдохнуть, — кажется, испуг официантки стал еще сильнее, — может быть, ассам?

— Полагаемся на ваш вкус, — синхронно ответили мы с Кагетцуки и переглянулись.

Лизлет сделала книксен и унеслась на кухню.

Кошка, севшая рядом со мной, шепнула мне на ухо:

— Она не человек. По-другому двигается, по-другому дышит, по-другому пахнет.

— Аякаси, я вижу, — сказал я вслух.

Похоже, такой ответ добавил мне уважения в глазах демонов.

— Значит, Амакава, вы не боитесь. Мне это нравится. Хорошее начало.

Я промолчал, и Кагетцуки продолжил:

— Самые агрессивные — те, кто больше всего боится. Страх делает их опасными для всех, и прежде всего -для самих себя. Они слабы. А с сильными — вполне можно договариваться.

— Я рад, что вы восприняли нашу встречу именно как переговоры, а не попытку выставить ультиматум, — искренне обрадовался я.

— И мы с Сидзуку, от лица всей нашей общины, готовы выслушать ваши предложения. При необходимости, наше решение будет однозначно принято нашими, — сделал он паузу, — товарищами.

Из чего я сделал нехитрый вывод, что в предгорьях остались максимум один-два действительно разумных аякаси, чтобы приглядывать за своими менее развитыми собратьями. Иначе делегация была бы повнушительнее.

— Вы хотите свободно жить в городе? Зачем вам это? — решил я сперва все-таки выяснить позицию собеседника.

— Все просто. Во-первых, мы развиваемся, общаясь с людьми. Среди нас много тех, кто наивен как ваши дети. А рядом с вами мы становимся сильнее, мы становимся умнее, да и наконец здесь просто интересно.

— Но ведь это не все? — я констатировал очевидное.

— И ту вы правы. В городе откровенно безопаснее. Там, в предгорьях, нередко встречаются довольно сильные и не слишком-то разумные создания, для которых мы — пища. И я, и Сидзуку, и еще несколько наших соратников — неплохие бойцы, и способны защитить остальных наших товарищей, но риск все равно очень велик.

— Мы не воины, — продолжил он чуть погодя. — Мы хотим жить в мире. А змея говорит, что ты, экзорцист, можешь хотя бы попробовать обеспечить нам мир.

— А вы готовы отвечать за своих, — я чуть не сказал людей, — аякаси?

— За всех, кто согласится перебраться с нами в город, — уточнил Кагетцуки, а Сидзуку просто молча кивнула

— Тогда, — начал я, — предлагаю такой вариант развития событий.

Тут нас прервали. Официантка принесла нам чашки и с поклоном улетучилась в сторону подсобных помещений.

Сидзуку с интересом посмотрела на захлопнувшуюся за Лизлет дверь и вдруг, не меняя позы, высунула длинный змеиный язык и коснулась им моего чая.

Каюсь, это зрелище поразило меня даже сильнее, чем компания пожирателя трупов, сидевшего со мной за одним столиком кафе.

А змейка невозмутимо констатировала:

— Чай отравлен, знаешь ли.

Химари вихрем сорвалась с места и, обнажив меч, рванулась за официанткой.

Я постарался максимально быстро последовать за ней, с радостью обнаружив, что Сидзуку и Кагетцуки прикрывают мне спину.

И яд, и реакция кошки были мне известны и предсказуемы. Потому и в результате схватки я был совершенно уверен. Оставалось лишь грамотно распорядиться возникающими возможностями, и убедиться, что никто не пострадает.

Бой был недолгим.

Лизлет создала вихрь из чая, и, с криком 'я не позволю экзорцисту меня растоптать', обрушила его на Химари.

Кошка увернулась, подпрыгнула и попробовала нанести удар, но официантка создала подобие щита из содержимого еще одной банки чая и отклонила меч.

После чего создала два хлыста, и попробовала достать ими нас обоих.

Я перепрыгнул через свой, а вот кошка, беспокоясь, обернулась на меня и пропустила удар по ногам. Но когда сверху над упавшей Химари встала Лизлет с копьем из чая — кошка пробила ей грудь мечом

На миг все замерли, а потом рана на груди официантки затянулась.

— Ты не чайный дух, — оторопело протянула кошка.

— Она цукомогами, — крикнул я. — Дух предмета!

— Так вот ты где, — рыкнула Химари и прыгнула к старинной чайной чашке, одиноко стоявшей на полке.

Она успела схватить тело духа прежде, чем та сумела среагировать, но задела ногой угол стола, споткнулась и выпустила чашку из рук.

— Мое тело, моя жизнь! — раздался отчаянный крик официантки.

Я рванулся, пытаясь поймать падающую чашку.

И не успел. Обломки старинного английского фарфора рассыпались по полу темного подсобного помещения. Цукомогами Лизлет Челси перестала существовать.

Чашка разбилась, а я остался сидеть на полу. Прислушиваться к своим ощущениям было очень странно. Мне было немного грустно, что этот обаятельный персонаж манги так нелепо покинул здешнюю реальность. Я чувствовал тревогу, потому что понял — знание сюжета не дотащит меня безболезненно до победы. Канон оказался гораздо более хрупким, чем мне казалось раньше. Примерно как эта старинная чашка. Еще маленький циник внутри меня прикинул, что влияние Лизлет на дальнейшие события в целом было небольшим, и потому ее гибель особенно ни на что не повлияет. Закончив расчеты, циник расслабился, а мне вдруг стало за себя очень стыдно.