Чужая игра

удивлением таращились на взявших их в плен грозных витязей. Особенный ужас

загорался в их глазах, когда над ними наклонялся Андрей. Товарищ Сухов

насмешливо подмигнул приятелю.

— Вот видишь, Саид, как здорово, что они считают тебя вампиром? На допросе

эти парни молчать не будут. Погнали их к вар Диару. Надо поскорей все вызнать

про эту шайку, а то мало ли что может случиться.

Андрей поморщился от шутки приятеля, но согласился с ним; взяв обоих бандитов

за шиворот, он без малейшего усилия поставил их на ноги. Благородный вар Сух

направился к палатке визиря. Пленники потрусили следом, испуганно оглядываясь на

сурового богатыря-конвоира. Воины и слуги с удивлением и интересом поглядывали

на эту странную процессию.

Пара стражей, маячивших у шатра визиря, заметила их; навстречу гостям подошел

относительно высокий средних лет воин, начальник охраны вар Диара.

— Моего господина, сейчас нет, благородный вар Сух. Он во главе остальных

воинов охраняет принцессу.

— Хорошо, отважный мар Сак. Пусть эти бандиты побудут здесь, постерегите, не

убивайте их. Пусть врач осмотрит раны пленников. А мы пока сходим, поговорим с

благородным вар Диаром.

— Хорошо, — кивнул воин. — Я сейчас же попрошу мудрейшего ар Шиана, чтобы он

осмотрел этих предателей.

Андрей оставил пленников, на попечение воинов визиря и недовольно зашагал за

своим приятелем; нашего героя сердило, что тот уж слишком вошел в роль учителя и

всерьез начал считать его своим оруженосцем. По этой причине Андрею пришлось

тащить на себе не только свое вооружение, но также щит и копье Игоря, что ему не

слишком-то нравилось, но пока он терпел, опасаясь, что легкомысленный приятель

обязательно что-нибудь где-нибудь может потерять, а то и вовсе решит кому-нибудь

подарить свое оружие.

* * *

Заросший леском берег, где купалась принцесса, находился примерно в сотне

метров от шатра визиря. Сейчас оттуда доносился звонкий девичий смех и визг,

Андрей невольно вздохнул, вспомнив юную черноокую красавицу. Он бросил

пристальный взгляд на своего приятеля, но тот шел впереди с непроницаемым лицом.

Вдоль берега, на расстоянии пятнадцати-двадцати шагов от него, спиной к реке

через каждые три метра стояли сторожа. Всего около двух десятков. Визирь тоже

находился неподалеку. Другой берег охранялся также, но там стояли бледнолицые

воины принцессы.

Вар Диар заметил приближающихся витязей и пошел к ним навстречу. Он уже успел

переодеться и теперь щеголял весь в белом, только его сандалии и пояс были из

красной кожи. На боку висел людоедский меч. Копье и щит визиря, как отметил про

себя Андрей, также держал оруженосец.

— Что привело сюда моего высокочтимого друга Федю? — вежливо поклонился вар

Диар.

— Да вот, мы привели к тебе пленников, любезный друг, чтобы допросить их

вместе с тобой, а ты здесь. К тому же захотели искупаться, — усмехнулся бродяга.

— Пока купается принцесса, ни одному мужчине нельзя находиться в реке

поблизости от нее, — нахмурился вар Диар.

— О, не волнуйся, дорогой друг! Мы пойдем купаться туда, пониже. Откуда все

равно ничего не видно.

— Извини, Федя. Я знаю, что ты благородный витязь, но ты не знаешь наших

обычаев. Сейчас никто не должен подходить к реке, пока в ней принцесса.

— Ну, хорошо, хорошо, — недовольно поморщился бродяга и сразу сменил тему

разговора. — Как тебе понравился этот меч?

— О, благодарю тебя, Федя, он очень красив. Я как раз хотел попросить у тебя

разрешение опробовать его. Надеюсь, ты мне не откажешь?

— В чем проблема, дружище?! Конечно, проверь. А как ты хочешь его проверить?

— на всякий случай поинтересовался вояка, почувствовав предупреждающий толчок в

спину. Наш герой каким-то чутьем заподозрил что-то неладное в просьбе визиря.

Все-таки он изредка почитывал книжки о японских обычаях, да и вообще о древнем

Дальнем Востоке.

— Разве там, откуда вы пришли, не проверяют клинки?! — удивился визирь. — По

нашему обычаю мечи проверяют на пленниках или на строптивых и неверных рабах. К

сожалению, сейчас у меня нет ни пленников, ни строптивых рабов, которых следует

казнить. Сейчас каждый человек на счету. Ты не продашь одного из плененных тобой

бандитов, чтобы я мог проверить свой меч?

Ошеломленный Федя вар Сух невольно замер, пораженно глядя на своего

добрейшего друга Хаса. Но, к своей чести, он быстро пришел в себя и тут же нашел

выход из нелегкой ситуации, как всегда, свалив все проблемы на голову верного

оруженосца.

— О чем речь, дорогой Хас! Да, будь они мои, я бы тебе их обоих просто так

отдал. Но, увы, они пленники моего отважного Саида... Это он взял этих бандитов в

плен, и у него на них имеются кое-какие виды, — напустил туману бродяга, не

подумав о репутации своего верного оруженосца. Двусмысленная фраза резанула уши

нашему герою, он хотел возмутиться, подумав о ней по нашему, земному, но тут же

вспомнил о своей вампирской родословной, навязанной ему болтливым приятелем, и

едва не заскрипел зубами.

— Но ты ведь сам говорил, Федя, что отважный Саид не пьет человеческую

кровь, — по-своему понял его недомолвку вар Диар, бросая тревожный взгляд на

отважного Саида.

— Ну, конечно, не пьет, но ведь против природы не попрешь... — тяжело вздохнул

поздно догадавшийся о своем промахе бродяга и обратился взглядом к оруженосцу,

умоляя о прощении, но в тоже время и с просьбой о поддержке.

— Да, иногда без этого просто невозможно, но больше кружки я никогда за раз

не выпиваю, — оскалил свои белые крепкие зубы Саид, которые после первого

тренажера стали заметно лучше и даже крупней. — Но не волнуйся, благородный вар

Диар меня все меньше и меньше на кровь тянет.

Вар Диар невольно отвел глаза в сторону при виде его зубов. Он заметно

помрачнел после сообщения Феди. Сами знаете, не слишком-то приятно, когда у тебя

под боком обитает пьющий вампир — мало кто обрадуется такому соседу, даже если

он твой хороший знакомый.

— А почему бы благородному вар Диару не проверить свой меч на дереве? — тут

же сменил тему разговора отважный Саид.

— Как это на дереве?! — удивленно нахмурился визирь. — Разве можно дерево

рубить мечом?

— Но вон, смотри, совсем сухое дерево, — воскликнул обрадованный Федя,

решив, что если уж закон огнепоклонников запрещает рубить живые деревья, то

засохшие сам бог велел. Он указал на стоящее неподалеку от них невысокое

совершенно голое корявое дерево, торчавшее посреди поляны как идол многорукого

божества. От его ствола отходило только несколько толстых веток, все тонкие были

обломаны.

— Ты хочешь, чтобы я затупил или сломал твой подарок? — изумленно посмотрел

на приятеля вар Диар. — Это же каменное дерево, разве ты этого не знаешь? Оно

очень старое. По-видимому, стоит уже не одну сотню лет и простоит еще столько

же. Ничто его не возьмет — ни топор, ни гниение. Только огонь властен над ним.

— Интересно, — покачал головой Андрей, глядя на ствол толщиной не более

двадцати пяти сантиметров в диаметре. Он подошел к дереву и, выхватив из ножен

меч, нанес молниеносный удар по одной из немногих уцелевших веток толщиной в два

с половиной его запястья. Ветка упала на землю. Он осмотрел зеркально-гладкую

поверхность сруба, а потом свой меч, на клинке не оказалось ни малейшей

зазубрины, хотя твердость древесины он хорошо ощутил.

Вар Диар и воины, бывшие свидетелями его мастерского удара, потрясенно

смотрели то на героя, то на его меч. В их глазах горело невольное восхищение и

одновременно тихий ужас перед лихим рубакой-вампиром.

— Иди, Андрюха, притащи какой-нибудь трофейный меч, У нас их все равно не

меряно, — сказал довольный Федор Сухов и подмигнул воспитаннику. — Надо же

сравнить оружие.

Когда наш герой вернулся, он застал приятелей, которые поочередно наносили

удары по дереву, а затем рассматривали то след от удара, то свои мечи. Хотя

некоторые зарубки были довольно глубокими, особенно те, которые сделал друг

Федя, но повторить его подвиг никому из витязей не удалось, его воспитателю,

правда, удалось срубить самую тонкую из веток, примерно раза в два тоньше

срубленной нашим героем.

Отважный витязь довольно усмехнулся в душе, — все же приятно почувствовать

свое превосходство, — взял в руки для начала самый нарядный из трофейных мечей,

прежде принадлежавший атаману разбойников, и рубанул по более толстой ветке, чем

та, первая, которую он срубил. Ветка была усеяна многочисленными следами ударов,

ее уже давно безуспешно пытались срубить лихие вояки. Удар меча точно пришелся в

след, оставленный Федей; ветвь рухнула на землю; униженные соперники огорченно

переглянулись.

Андрей осмотрел слегка изогнутый трофейный клинок. Серебристое полотно

металла поблескивало и переливалось загадочными узорами, на нем также не было ни

малейшей зазубрины, как и на его людоедском клинке. Герой удивленно покачал

головой и отложил меч в сторонку. Взяв в руки другой трофейный клинок, он

сначала тщательно осмотрел его, убеждаясь, что этот проще, чем первый. Затем

витязь рубанул им по последней, самой толстой ветке. Клинок ушел в дерево на

половину своей ширины и со звоном разлетелся.

Снова взяв в руки меч атамана, наш герой одним ударом отсек ветку толщиной с

его ногу, а затем осмотрел оружие вновь. Клинок блестел как новенький. Хотя меч

внешне и отличался от людоедского, да и от того меча, что Андрей получил на

станции, но не было никаких сомнений, что их ковали, если не в одной мастерской,

то по очень схожей технологии.

Андрей задумчиво посмотрел на приятеля, тот тоже обо всем догадался и деланно

развел руками: "Ну, а чего ты хотел, Андрюха? Теперь видишь, что я прав? Мы по

самые уши влезли в чужую игру".

Несмотря на поражение в рубке деревьев и от Саида, и от Феди, вар Диар

довольно сиял, он по достоинству оценил подарок друга.

— Это потрясающее оружие — волшебное... И меч, и копье! Я твой должник, Федя.

Проси чего хочешь, — прижал он руку к сердцу.

— Вообще-то, дорогой Хас, я подарил тебе только меч, копье подарил тебе

Саид. Он большой специалист по копьям. За меч, ты мне ничего не должен, считай,

что уже рассчитался. Я благодарен тебе за Гюли, — довольно усмехнулся старый

сластолюбец, делая тонкий намек приятелю на то, какой подарок ждет от него Саид.

Андрей с интересом и некоторой надеждой посмотрел на визиря, идея воспитателя

ему очень понравилась.

— Значит, я в долгу перед отважным Саидом?! Что ж ты мне сразу не сказал,

Федя? Но вот что я могу тебе подарить, Саид? — вслух задумался визирь. — Если я

подарю тебе, как и Феде, рабыню, то она может наложить на себя руки. Все тебя

так боятся! Принцесса может рассердиться... Я не знаю, чего тебе подарить. Скажи,

Саид, чего ты сам хочешь?

— ...Я подумаю, о высокочтимый и высокородный визирь, — недовольно буркнул наш

герой, услышав, что вариант с юной красавицей-наложницей обламывается. — Это не

к спеху, я думаю, твоя мудрость и щедрое, благородное сердце помогут тебе самому

выбрать мне достойный подарок.

— О-о-о! — восхищенно посмотрел на Федю визирь. — Клянусь, любезный и

сладостный моему сердцу друг, ты и свирепого тигра, можешь заставить мурлыкать

как кошку. Никогда не слышал, что вампиры столь учтивы!

— Ну я же тебе говорил, дружище, что он не совсем вампир. Да и не забывай, в

его жилах течет кровь благороднейших Па Трушалей, — снова начал свои

разглагольствования Федя.

— Принцесса, — услышали приятели приглушенный возглас оруженосца визиря.

Тройка дровосеков оглянулась, к ним в окружении своих девушек и воинской

свиты шла принцесса. От чистенького и свеженького личика и ладной фигурки,

которую не могли скрыть ее свободные одеяния, у нашего героя невольно

перехватило дыхание. Густые длинные волосы, еще влажные после купания, тяжелыми

плавными волнами падали на изящные плечи и спину. Красавица строго посмотрела

своих подданных. Ее удивленный взгляд остановился на обломках меча, затем она

снова перевела его на тройку витязей.

Андрей краем глаза уловил, что его собеседники согнулись в низких поклонах,

он хоть и запозданием, но последовал их примеру. Как звон серебряного

колокольчика, прозвучал в его ушах смех довольной красавицы.

— Распрямись, Саид. Гляжу, ты скоро станешь учтивейшим из моих подданных.

Надеюсь, теперь ты хорошо запомнил, кто твоя госпожа? — ласково улыбнулась

черноглазая красавица.

— Даже твои прекрасные глаза, принцесса, способные отшибить память и лишить

дара речи своим волшебным огнем, что сияет в их глубине, не заставят меня забыть

об этом, — выдал наш герой всплывшую неизвестно из каких глубин его подсознания

фразу.

— Ах! Ты прелесть, Саид!.. — восторженно захлопала в ладошки юная

ценительница горячих поклонников своей красоты. — Я никогда и не знала, что

вампиры умеют так красиво изъясняться. Ты почти поэт... Нет, ты настоящий поэт—

вампир! Ты должен написать стихотворение и посвятить его мне. Федя, ты чудо! Ты

не только отважнейший из отважных витязей, но и величайший мудрец, ведь ты смог

укротить и выдрессировать даже такого вампира, как Саид.

Саид бросил такой свирепый взгляд на своего дрессировщика-укротителя, что тот

почувствовал себя не слишком уверенно.

— О прекраснейшая из прекрасных, благороднейшая из благородных, — запричитал

Федя. — Нет, моей в том заслуги, вся заслуга принадлежит тебе, ибо великая сила

заложена в твоем облике с бессмертными богинями сравнимом; красота твоя, о

солнцеликая, способна заставить заговорить даже немого, чтобы воспеть твой

дивный, несравненный образ.

— Ну, довольно-довольно, перестаньте! — топнула чудной ножкой красавица. —

Мне хватает и тех придворных льстецов, которые вились и вьются вокруг меня. Хочу

слышать от вас я речи достойные воинов и мудрецов... Ты, Федя, много потратил сил,

чтобы воспитать Саида, но почему же его вид по-прежнему так страшен и дик,

почему он пахнет грязью, потом и навозом? — поморщила свой чудный носик

принцесса. — И ты вар Диар, почему не следишь за моими воинами. Приведите его с

Федей в порядок, умойте, побрейте, переоденьте. Но пусть он остается воином, а

не превращается в еще одного из болтунов-поэтов. Ты слышишь меня вар Диар?

— Да, прекраснейшая! — склонился перед госпожой визирь.

— Сделайте вместе с Федей Саида хоть немного похожим на человека, а потом

покажете его мне. А теперь идите. Торопитесь, я хочу видеть дело, а не слова.