Часть четвертая. Глава 46

Подбили четвертого, пошли к двум дальним. А там "Меркурий" поперек ходит, связались с ним. Оказывается, он их догнал с тыла и обстреливает шрапнелью по очереди. Один из них уже начал тонуть, а вот ко второму авизо опасается приближаться — похожа на каракку. Но старого типа, не новую. "Юпитер" пошел на нового врага.

— Да, точно другого типа, мачт больше — доложил сигнальщик.

— Название какое?

— Так далеко еще, не видно.

— Капитан, что-то оно бодро идет. Давай сходу шрапнелью добавим — предложил старпом.

— Давай пару. Скоро уже можно. Командуй.

Обстреляли и повернули на циркуляцию. Каракка дважды выстрелила в ответ — один раз был близкий недолет.

— Может не будем ближе подходить? Корвет жалко. Пушек у него по две на борт, и стреляет хорошо.

— Гранаты потратим.

— "Юпитер" важнее.

Тут с марса прокричал сигнальщик:

— Название с "N" начинается. На "Анну" не похоже.

— Ну давай попробуем гранатами отсюда.

Первый выстрел — но никакого эффекта.

— Чуть выше и между мачт прошло, наверное.

Второй снаряд разорвался в районе юта. Но на ход каракки это не повлияло.

— Во! Еще давай!

Третий снаряд взорвался почти по центру борта.

— Ну! Чуть ниже надо. Он так не утонет никогда!

— Да, видно что борт толще, чем у каравеллы.

— Смотри, смотри!

Грот-мачта каракки завалилась, корабль резко замедлил ход и немного повернулся.

— Надо же! Мачту срубили!

— Не, это только стеньга упала. Эзельгофт шрапнелью порвали, а взрывом — ванты. Но и так неплохо: половина мачты с парусом в воде — это как якорь.

— Рулевой! Давай, в нос ему заходи. Быстрее, пока не очухались.

Пока обходили парусник по безопасному кругу кастильцы опять дважды выстрелили, но для их пушек было слишком далеко. Прошли перед их носом в полутора сотнях метров и влепили снаряд над самой ватерлинией.

— Может, трехдюймовкой надо было? — спросил старпом, глядя на зачехленный ствол главного калибра.

— Да не, и так потонет. Так, что у нас дальше?

— Больше не видно никого. Вон только "Педро" со шлюпкой воюет.

Да и темнеет уже.

— Запросите "Меркурий".

Авизо ответил, что тоже никого не наблюдает.

— Надо же, как они растянулись. Ну что, придется тут ночевать.

— Надо наши парусники отпустить, им без машин вблизи острова ночью опасно.

— Да, и с "Меркурием" надо встать так, чтобы и не слишком близко, но и не слишком далеко — чтоб огни видать было. И ратьером будем перемигиваться.

Еще капитану пришлось писать подробный отчет в штаб, но это приятное дело — хвастать.

Лишь только рассвело, все кинулись рассматривать даль. И океан, и побережье Тенерифе. Вдруг ночью кто высадился, или выбросился. Но пусто — на поверхности воды ни паруса, ни куска доски от борта. Прождали часа два, наши каравеллы подтянулись.

— Свяжись с "Меркурием" пусть обойдет Тенерифе с севера на запад, вдруг ночью кто проскочил. Мы же пройдем немного на восток, навстречу. Тут наши парусники пусть покараулят.

Не прошло и получаса крейсерского хода, как закричал сигнальщик:

— Парус слева по борту!

— Во! Не зря мы пошли. Лево руля!

Пока разворачивались, далекий парус почти исчез из виду.

— А мы его догоним? Ветер крепкий, и ему полный фордевинд — забеспокоился старпом. Капитан обсуждать не стал, а передал команду в машинное: "полный вперед".

Прошло несколько минут напряженного наблюдения.

— Не, нагоняем понемногу. Вон уже как видно хорошо. Вот только несет его мимо острова. Если не свернет, так и пройдет севернее.

— А если свернет — то сразу к нам в прицел.

Прошло еще минут двадцать, запросили дальномерный пост.

— Ну что, можно дальней шрапнелью пробовать.

Один выстрел, второй. Ветер хоть и сильный, но волна длинная, из наших пушек можно стрелять в нужный момент. Лучше всего стрелять в верхней или нижней точке, когда корабль "зависает" на долю секунды. Вот только надо угадать, будет ли эта крайняя точка на той же высоте, что и в прошлую волну.

Из орудийной башни вылез наводчик, а башня прям тут под мостиком, спереди.

— Следы вышибных разрывов видно?

— Да видно вроде.

— Ну что-то они не по оси прицеливания появляются. Ветер сильный, и я не пойму — то ли снаряды сдувает, то ли эти облачка.

— Ближе надо.

— Давай ближе. Я еще раз шрапнелью, а потом на гранаты перейду. Там хоть понятно куда попадаешь.

Стали сближаться и с каравеллы выстрелили. Но слишком рано: недолет, хотя и близкий. А может и волна помешала — с фитильной пушкой попробуй, угадай момент. Наша пушка быстро стреляет, первый снаряд мимо, а вот второй — точно в борт.

— Молодец. Давай еще раз, чуток ниже.

Выстрел — как заказывали, у самой воды взрыв, и чуть ближе к носу.

— Отлично! Ну ты стрелять!

Каравелла стала заметно снижать ход, хотя паруса у нее в полном порядке с виду. А мы как раз вперед проскочили, и вышли из сектора обстрела их пушки.

— Смотри, кренится уже! Через пробоину хорошо хлынуло.

— Ага, сейчас и через верхнюю пробоину еще вода пойдет. Вот как их надо!

— Ну этот быстро затонет. Теперь куда?

— Смотри, как мы далеко на запад от острова! Мы же на восток шли.

— На восток шли против ветра, а на запад за этим погнались по ветру и полный вперед еще.

— Слушай, назад надо. Там наши парусники могут одни не справиться.

Развернулись и пришли на место вчерашнего боя. Выстроились с каравеллами во фронт, стоим, ждем. Но это корвет может стоять против ветра, подрабатывая винтом. Парусникам приходится галсами елозить чтобы на месте стоять.

Долго уже стоим — никого не видно. Уже дело к вечеру. "Меркурий" доложил, что дошел до нашей новой бухты, но с западной стороны острова никого не встретил. Василий отдал им приказ ночевать в бухте. И парусники отпустил.

— Пусть все отдохнут, неча зазря топливо жечь. До утра все одно войны не будет.

Капитан оказался прав, и ночью все было тихо. "Меркурий" с парусниками подошел часа через два после рассвета. Вокруг острова сегодня отправилась "Кобыла", к вечеру должна добраться до нашей бухты. Простояли еще пару часов, и на борт "Юпитера" шлюпкой прибыл капитан "Меркурия".

— Куда же они делись? Двенадцать кораблей!

— Может утопли?

— Да не. Так много — вряд ли.

— Что же делать.

— Сообщения со штаба! — на мостик выскочил связист.

Василий взял бумагу и прочитал сначала про себя, а потом вслух:

"Приказываю "Меркурию" произвести разведку остальных Канарских островов на предмет обнаружения кастильских кораблей. По возможности скрытно, быстро не приближаясь. Остальным кораблям атлантической эскадры оставаться на охране острова Тенерифе. Командор"

— Во как!

— А и вправду, они могли к другим островам пристать.

— Да. Так что иди на базу за дровами.

— Зачем? У меня угля много.

— Написано же — "скрытно"! Значит к острову приближаться на дровах, чтобы густого дыма не было. А ближайший остров видно вон даже. Так что за дровами давай.

Командор.

В штабе наблюдали за войной на Канарах "в прямом эфире" можно сказать. И "Юпитер" и "Меркурий" посылали короткие сообщения о всех важных событиях, и мы тут по карте деревянные кораблики двигали. А по вечерам они еще подробные отчеты присылали, так что ситуацию мы хорошо себе представляли.

Кураж первого дня войны немного сбил нас с толку. Мы обсуждали и просчитывали насколько могла растянуться вражеская эскадра. Спорили — куда их унесло, севернее или южнее. И только на третий день до меня дошло — а с чего это кастильцы должны высадиться именно на Тенерифе? В Риме мы им не оставляли точного обратного адреса. Канарских островов — семь, и где сейчас остальные кастильские корабли — можно только гадать.