Безликие

— Как ты это делаешь? — круглыми глазами уставилась на Лоренса.

Сзади ко мне подошел Теодор, и я снова почувствовала ощутимый тычок в спину.

— Слушайте, ну больно же! — возмутилась на него.

— Смотри, — приказал Теодор мне.

Повернулась и увидела, как тот самый луч, который видела у всех Безликих в храме, выстрелил из низа живота, подхватил, как рукой, ручку корзинки, поднял над мои коленями, и перенес обратно на траву.

Сказать, что я была удивленна, это не сказать ничего. Кажется я даже дышать забыла как. Потому что почувствовала резкую нехватку кислорода.

— Живьен! — резко окликнул меня Теодор, подхватил под мышки и поставил на ноги, повернул к себе и взял мое лицо в ладони, — Дыши, дыши, — спокойно стал говорить он мне, делая вместе со мной вдох и выдох, — Вот так, дыши. Все хорошо. — продолжал приговаривать он мне.

Вроде дышать стало легче, но мой мозг напрочь отказывался верить в только что увиденное.

— Это что сейчас было? — прошептала я Теодору, все так же глядя испуганными глазами на него.

— Это всего лишь сила, которая есть и у тебя. Потренируешься, потом тоже будешь показывать такие фокусы, — улыбаясь сообщил мне обладатель золотых янтарных глаз.

А меня вместо успокоения от его слов затрясло, все мое тело было перепугано. Теодор прижал меня к себе и обнял, как только почувствовал мою дрожь.

— Ну, ну, успокойся, в этом нет ничего страшного. Ты храбрая девочка, вот Лоренсо рвало на его учителя с перепугу. А ты смотри, какая молодец, — говорил Теодор мне и гладил по спине руками, прижимая к себе и согревая.

А мне хотелось плакать и бежать к маме, от ласковых слов парня на душе кошки скреблись.

— На сегодня тогда заканчиваем, — сказал Теодор, не выпуская меня из рук.

Вроде нервная дрожь стала потихоньку начала проходить, но испуг все равно остался. Лоренс сходил к озеру и принес мои вещи. Мельком взглянула на них и ахнула, я же панталончики с начесом не одела, а парень их принес вместе с остальной одеждой и рубашку принес мокрую. Так стыдно стало за нижнее белье, что мужчина его носит. А потом окатило жаром: стою с парнем обнимаюсь, а под мантией у меня ничего нет, да и Теодор тоже по пояс голый. Решительно от него отстранилась и шагнула назад, совершенно игнорировав тот факт, что позади меня был камень, на котором сидела. В результате камень из отдельной реальности сделал мне подножку, и я растянулась на траве спиной.

— Живьен! — воскликнули оба парня и кинулись ко мне.

Встать я не могла, спина болела нестерпимо. Может ушиб, не дай бог перелом чего-нибудь.

— Я понесу, — тут же решил Теодор, накинул на себя мантию, повязал защиту себе и мне.

Лоренс быстро собрал все вещи и двинулся следом за мной. На глазах были слезы, на этот раз я могла плакать сколько угодно, под маской ничего не было видно.

Вышли в коридор, Лоренс направился в одну сторону, Теодор понес в другую.

— Мы куда? — старалась спросить спокойным голосом, не показав, что плачу от боли в спине.

— Тебя надо показать харду Винзору, — спокойно сообщил мне Теодор.

— Нет! — взвизгнула и постаралась соскочить с рук.

— Не дергайся, все равно не вырвешься, — спокойно произнес парень.

— Теодор, миленький, отнеси меня в мою комнату, я отлежусь, приму отваров своих, примочки сделаю. Все пройдет, правда. Не так уж я сильно и ударилась, — жалобно просила его.

— Эманации говорят, что тебе нужна помощь, — на полном серьезе сообщил мне.

— Да ну их эти эманации к Вайтаху! — выругалась, — Что ваш хард сможет сделать?

— Много чего, в том числе тебя вылечить, — держали меня по-прежнему крепко, не вырвешься.

Слезы все равно продолжали катиться, и я решила применить настоящее женское средство — слезы. Это самое мощное оружие против любого мужчины. Теперь сдерживать я не стала и заголосила.

— Я его боюууууусь. Теодорчик, не носи меня к нему, — слезы проходили сквозь маску и намочили парню рубашку, но и это его не остановило. Мое страдающее и плачущее тело было доставлено на осмотр харду Винзору.

Дверь в кабинет открылась перед нами сама, я предположила с помощью все той же силы. От этого воспоминания опять пробил озноб. Теодор лишь сильнее меня к себе прижал.

— Потерпи, Живьен, сейчас тебе помогут, — сообщил мой телоноситель, и прошел в кабинет без приглашения.

В кабинете харда Винзора не было, из-за чего я облегченно вздохнула. Радость длилась не долго, потому что откуда-то с потолка, вдоль стены стал спускаться хозяин кабинета. Переставлял ноги как по ступенькам, но никаких ступенек в помине там не было! В руках хард Винзор держал томик небольшой книги.

— Теодор, что это значит? — ровный и спокойный тон хозяина кабинета.

— Хита Живьен повредила спину, когда упала, — тоже спокойным тоном сообщил ему Теодор.

— Где? — уже спокойно шел по полу хард Винзор к нам.

— В отдельной реальности, — сообщил Теодор.

— Показали силу? — усмехнулся хард Винзор.

— Да, она была готова, потом испугалась, сделала шаг назад, споткнулась и упала на спину, — спокойно рассказывал Теодор, как будто не он только что, так утешал меня, уговаривал не бояться.

— Снимай мантию, — спокойно произнес хард Винзор.

— НЕТ! — заорала тут же я.

— Что нет? — спокойно, как будто и не кричала, спросил хард.

— Не надо снимать, — чуть слышно ответила.

— Почему? — вежливость и больше ничего в этом вопросе.

— Она не одета под мантией, — ответил Теодор за меня, видя, что я не собираюсь сообщать причины хозяину кабинета.

— А, женщины, воспитание. Ничего привыкнет. Хита Расли, давайте раз и на всегда выясним этот вопрос. Здесь другой мир, мы Аорды, нас не интересуют отношения между полами. Мы все одинаковые, есть лишь сильные или слабые. Обучившиеся или обучающиеся. На этом все? — строгим академическим голосом спросил хард Винзор меня.

— Ээээ, — проблеяла ему.

— Вы меня, как женщина, не интересуете, что я вам уже говорил. Теодор клади ее на стол в рабочем канете, будем смотреть, — приказной тон, не оставлял шансов для ослушания.

Теодор прижал к себе, как будто хотел поддержать, и пошел в сторону открытой двери. Там был, как выразился хард Винзор, рабочий кабинет. Склянки, реторты, пробирки, перегонные аппараты, стояли везде и всюду. Центральное место занимал огромных размеров стол.

— Погоди, — остановил хард Винзор парня, который собирался уже положить меня на крышку стола.

Хозяин кабинета без единого движения открыл дверцу нижнего ящика и достал оттуда огромную простынь и расстелил на столе, как скатерть. Все, думаю, к поеданию готовятся. Уж больно стол на обеденный стал похож.

Теодор аккуратно посадил меня и придержал за спину. Хард Винзор подошел и без всяких приготовлений просто снял мою мантию, оставив меня совершенно голой. Я вцепилась руками в Теодора, стараясь им прикрыться.

— Клади ее на живот, — приказал хард Винзор и стал помогать Теодору.

Не смотря на строгий приказной тон, хард укладывал меня очень аккуратно. Лежа на животе, немного утешилась, что все же попа оголенная осталась, а не грудь.

По мне прошлись теплыми пальцами, нажимая и массируя точки вдоль позвоночника. Это мне было знакомо, нас учили в училище диагностику повреждений проходить.

— Вот тут ушиб, и нерв защелкнулся, поэтому болит. Это не страшно, сейчас все быстро поправим, — произнес хард Винзор и принялся за массаж.

Я под его руками сначала подпрыгивала, насколько позволяла вступающая боль.

— Не дергайся, старайся расслабиться, тогда я быстрей доберусь, — почти ласково произнес хард.

Пальцы круговыми движениями бегали вдоль позвоночника, чувствовалось, что еще немного, и я расслаблюсь. Действительно, в мышцах отпустило напряжение. Меня еще какое-то время мяли, а потом перевернули на бок и скрутили, резко надавив одной рукой на плечо, а второй на бедро. Что-то где-то щелкнуло.

— Вот он, — радостно сообщил хард, заставляя перед ним переворачиваться на другой бок. Снова раздался щелчок.

— Все поставил на место, — довольно произнес хард Винзор. — но теперь хите Живьен требуется отдых, никаких физических нагрузок, напряженные мышцы должны отдохнуть. Теодор неси ее в мой душ, пусть под горячим постоит.

Теодор поднял меня и понес в неприметную дверь, там оказалась небольшая душевая. Сам хозяин пришел за нами следом и включил горячую воду. Мужчины оставили меня под блаженным теплом. Если не считать купания в бадье у Тариты, я несколько дней не купалась по нормальному из-за дороги.

— Что же нам с ней делать? — донес до меня задумчивый голос харда сквозь слегка прикрытую дверь.

— Я могу с ней остаться, — тут же предложил Теодор.

— Где? Там кровать одна. Если хита завтра отдыхает, то ты все равно должен тренироваться и практика у тебя завтра. — После паузы, во время которой я тихо радовалась, что смогу утром спокойно выспаться, а позже отправиться на исследование замка, хард Винзор произнес, — Неси ее ко мне. Это не по правилам, но присмотрю за ней один день. Потом ей будет легче, сможет одна справляться.

Дверь открылась, и на пороге стоял Теодор с огромным полотенцем в руках, в которое закутал меня, улыбнулся и шлепнул указательным пальцем по носу.

— Ты ему нравишься, — почти одними губами на ухо сказал мне Теодор.

Ответила ему вытаращенными глазами. Он закрыл глаза в знак подтверждения.

— Не бойся его, он тебя не обидит, — чуть слышно проговорил Теодор.

— Не обижу, но огорчу до невозможности, если слушаться не будет, — раздался голос харда Винзора.

Прижалась сильнее к парню, которому, как оказалось, я уже доверяла. Он мягко улыбнулся и понес завернутую в полотенце меня в основной кабинет. А потом, так же, как раньше хард Винзор, стал подниматься наверх вдоль стены без ступенек. Я вцепилась в Теодора всеми пальцами от страха, что сейчас упаду, но шел очень уверенно наверх.

Все так же открылась сама дверь, и мы вошли в просторную комнату, которая располагалась над кабинетом и служила одновременно спальней, гостиной. А еще здесь было огромное окно во всю стену.

Видимо это был самый последний этаж, потому что открывался потрясающий вид на округу. Был виден сам замок и его дворы, стена и за ней густой лес, который уходил вдаль сплошным ковром. Солнце почти село и темно-розовые последние лучи окрасили осенний лес, в котором почти не осталось листьев. Но было все равно очень красиво. Теодор стоял у окна, продолжая держать меня на руках, и мы оба любовались видом.

— Теодор, положи хиту на кровать, — услышали мы голос за спиной и оба от неожиданности вздрогнули.

Мои носитель повернулся, и подошел к кровати.

— Принеси мои вещи, — попросила парня.

Неуютно себя чувствовать в одном полотенце, хоть рубашку одеть. Хард кивнул и Теодор вышел.

— Принесу ужин, ночевать будешь здесь, — спокойно сообщили мне, направляясь за Теодором к выходу.

— А вы где будете спать? — тут же поинтересовалась.

— Женщины. Так уверены в своей неотразимости. — Сказано было с усмешкой. — Внизу я буду спать.

А ну его! Пусть думает, что хочет, главное, что я буду спать на такой огромной кровати и одна.

Спальня так же как и кабинет очень богато обставлена. Почти одну треть комнаты занимала кровать. Интересно, зачем человеку, который живет один, кровать таких размеров?

Стены были обиты дорогим бархатом изумрудного цвета, такого цвета были портьеры, уложенные складками вдоль карниза и падающие до самого пола.

С интересом рассматривала интерьер, в таких богато обставленных спальнях мне не приходилось бывать. Мои пациенты обычно были не очень богатые люди.

Ковер тоже зеленого цвета, но по тону темнее, чем портьеры, создавал уют на деревянном полу. Широкие доски не издавали никаких звуков, когда Теодор шел и нес меня на руках.

Другая часть комнаты была отдана под диван и столик. Еще стоял письменный стол, рядом два шкафа с книгами. Видно, хард Винзор много работает.

Первым вернулся Теодор с моим рюкзаком. После массажа так приятно было во всем теле, вставать не хотелось, но и лежать в полотенце не очень уютно.

Вытрясла всю одежду на кровать, достала белье, Теодор тактично отошел к окну и отвернулся. Скинула полотенце и в этот момент зашел хард.

— Вайтах! — вскрикнула от неожиданности и прикрылась первой же тряпкой что оказалась под рукой.

На мой окрик Теодор тоже обернулся. Сижу собираю шмотки вокруг себя, пытаясь прикрыться.

— Женщины, — опять недовольно фыркнул хард.

И в голосе было столько веселья, смешно ему. Я недовольно ворчала. И эти маски дурацкие, ничего под ними не видно.

— Хард Винзор, Живьен второй день с нами, ей не привычно все, — заступился за меня Теодор. У меня на сердце потеплело от его участия.

— Помоги ей одеться, — выходя из комнаты, сказал хард.

— Давай, что там у тебя? — подошел ко мне Теодор.

— Нет, ты что я сама, — возмутилась.

— Не переживай ты так. Что сможешь, оденешь сама, остальное помогу, — сквозь маску ничего не было видно, но по голосу заметно, что он улыбался. — Ты храбрая девчонка, я таких уважаю. Не испугалась, на нас с Лоренсом накинулась, — он тихо засмеялся.

— Ой, прости. Но вы же сами первые начали, — извиняющимся голосом сказала.

— Мы не подумали. Для нас нормально в купальне быть вместе. Мы давно здесь и перестали обращать внимание на остальных, — он протянул ко мне руки и помог подняться, когда стала натягивать на себя панталончики, теперь уже тонкие.

Теодор подтянул их мне на талию, пока я судорожно прижимала рубашку к груди. И чего я ее сначала не одела? Теодор опять отвернулся, заметив, что я мнусь. Быстро стала одевать длинную, нижнюю рубашку и запуталась в подоле, зацепила ленточку на голове и она снялась. Почувствовала, как руки Теодора помогли распутать на мне ткань.

— Спасибо, — смущенно пробормотала ему, щеки пылали.

— Живьен, не переживай так. Ты очень красивая девушка, — он поднял руку и поправил взбившие волосы на голове. Провел пальцами по щеке и убрал локон за ухо. — Но здесь никто тебя, как женщину воспринимать не будет. Можешь мне поверить нам всем не до этого.

Тон его был спокойным, но мне все равно было неловко. Хард правильно сказал, воспитание не допускало такой откровенности с мужчинами, если только это не муж. А уж Теодор, а тем более хард Винзор мужьями мне не были.

Вот тут меня пробило на смех. Два дня здесь побыла и уже подумала о двух мужьях одновременно. Интересно, до чего я в дальнейшем дойду?

— Успокоилась немного? — явно с улыбкой спросил Теодор.

— Немного, — ответила ему, хихикая еще.

— Иди, садись за стол, ужинать пора. Я пока вещи уберу, — показал рукой в сторону и ста собирать вещи Теодор.

Направилась к столу и почувствовала, что спина все еще напряжена. Не болит так, как до массажа, но перетруждать ее точно не следует.

Уселась на стул с высокой спинкой и со вдохом облегчения облокотилась. Теодор сложил мои вещи в рюкзак и подошел к двери.

— Старанья, Живьен, — произнес Теодор и оставил меня одну в комнате.