— Мне нравится помогать окружающим, — с искренней, непривычно-открытой улыбкой призналась зелтронка. — Помогать им понять себя, свою суть, обрести цельность, возвращать в жизнь радость. Мне вообще нравится понимать других, узнавать, что они думают, что чувствуют. Даже в зверях скрыта индивидуальность, что же говорить о разумных во всём их многообразии.
— Вот как, — удивился Костас, оглядывая свою спутницу уже новым взглядом. И тут ему на ум пришёл ещё один персонаж с схожим мировоззрением идеалиста.
— Тебе с моим приятелем пообщаться, — тут же озвучил свою мысль мандалорец. — Вы б нашли общий язык: он как ты — тоже малость имеет пунктик на тему 'помочь всем'.
— И чем он занимается?
— Он как раз один из тех самых захватчиков, которых ты так всех скопом записала в закомплексованные личности, — хихикнул Рам. — Зовут его капитан Нэйв. Грэм Нэйв.
Строго говоря, этим признанием Костас с головой выдал свою принадлежность к армии КНС, но на Эрис это не произвело особого впечатления. К оккупантам тут относились с весьма своеобразным интересом, далёким от агрессии.
— Мы успели познакомиться, — весело прищурилась она. — Мне понравился твой друг. С виду такой серьёзный и суровый, но на самом деле искренний и добрый человек, которого ведут справедливость и вера в лучшее. Вот только в людей он не верит. Нужно будет попытаться вытащить его прогуляться и полетать на рупинах. Они с Рогаликом сойдутся характерами.
Рам внимательно посмотрел на зелтронку, а потом отрицательно покачал головой:
А вот это вряд ли. Как ты сама сказала — людям он не доверяет. Поэтому ждёт тебя отказ от прогулки и подозрение в желании втереться в доверие.
Ответом ему был искренний звонкий смех.
— Вы такие смешные, — с истинно зелтронской непосредственностью сообщила Таи. — Пытаетесь казаться не теми, кто вы есть, окружаете себя традиционной ложью, которую называете приличиями, скрываете намерения... Вы умудряетесь оставаться одинокими посреди многомилионной толпы, а в искренних проявлениях пытаетесь углядеть корысть. Наверное, это всё востребовано в ваших родных мирах, но для нас выглядит очень забавно.
— Наверное, — не стал спорить Костас. — Но в его мире — это необходимость.
— На то и нужны друзья, чтобы помогать посмотреть на себя и мир иначе, — подмигнула ему зелтронка. — Расскажешь ему, что побывал среди страшных коварных зелтронов и вернулся живой и здоровый, — она подхватила бокал с вином и подняла в шутливом салюте.
— Ага, типа того, — закивал мандалорец. — Правда, я кафарель искал. Но, видать, не судьба — не нашёл.
Эрис рассмеялась ещё веселее прежнего.
— Боюсь тебя разочаровать, но очень многие из тех, кого ты видишь вокруг — кафарель.
Она кивнула в сторону девицы в компании всё ещё рыбачившего забрака. Тот выглядел совершенно довольным жизнью. Следом Таи указала на рослого зелтрона, успокаивающе обнявшего расстроенную чем-то твилекку. Парочка устроилась прямо на земле, у одного из открытых очагов, и тихо о чём-то беседовала. Следующей кафарель оказалась зелтронка, игравшая на каком-то музыкальном инструменте блаженно развалившемуся в траве человеку, в котором Рам к своему изумлению узнал одного из трёх выживших лейтенантов-джабиимцев. Впервые за последние недели мандалорец видел его таким расслабленным и умиротворённым.
Во как, — только и смог сказать порядком ошеломлённый Костас.
— Открою ещё одну страшную тайну, — хихикнула довольная произведённым эффектом Эрис. — Ты и сам сейчас беседуешь с кафарель.
Костас едва не поперхнулся рыбой.
Серьёзно? — едва смог просипеть он.
— Что тебя так удивляет? — всё с тем же весёлым любопытством спросила Эрис.
— Не ожидал, — честно признался Костас.
— А чего ожидал? Что я потребую наличку вперёд и брошусь срывать с тебя одежду? — смеясь, уточнила кафарель. — Я, конечно, могу это сделать, но мне казалось, тебе нужно нечто иное.
Она подмигнула растерянному мандалорцу, отщипнула ещё немного от рыбьей туши и поднесла угощение к его губам.
— Для начала, просто отдохнуть и расслабиться.
Костас, пребывающий в некоторой растерянности от её слов, неуверенно кивнул и осторожно коснулся губами пальцев свой необычной спутницы. В чём-то Эрис была права — происходящее действительно нравилось ему куда больше того, что он ожидал от этой планетки.
— Раз такое дело, — решился он, — то скажи, ты сейчас используешь феромоны?
Отправившись на эту прогулку, комендант совершенно осознанно нарушил собственное правило не контактировать с местными без дыхательных масок или носовых фильтров. Помимо желания научиться без всяких приборов отслеживать эффект от применения зелтронской биохимии, ему было по-человечески интересно испытать на себе то, о чём он слышал так много невероятных историй.
— Совсем немного, чтобы тебе было проще расслабиться и думать о приятном, — призналась Эрис.
— А ты можешь постепенно увеличивать концентрацию, чтобы я успел осознать эффект? — попросил Рам.
— Всем сперва любопытно, — снова очень заразительно рассмеялась девушка и Костас невольно улыбнулся в ответ. Последнее он тут же списал на действие вина и той самой полученной дозы феромонов.
— Я буду очень медленно увеличивать концентрацию, но, поверь, нам лучше сперва перебраться в более уединённое место...
Такое место нашлось неподалёку — тот самый павильон, что Костас заметил раньше. Оказалось, что он разделён на отдельные номера, вроде гостиничных, но неуловимо от них отличающихся атмосферой уюта и уединённости. В том, куда привела его Эрис, была просторная ванная человек на пять, не меньше, и какое-то невероятное количество банок, бутылок и прочих ёмкостей далёких от мужского понимания.
— А теперь расслабься и следи за сменой ощущений, — посоветовала кафарель, указав Раму на удобное кресло. Когда тот занял его, свет погас и номер погрузится в темноту, в которой со всей отчётливости проступили светящиеся рисунки на теле Эрис. Раздался тихий шелест падающей на пол одежды и рисунок обнажился полностью. Причудливо изломанные линии, подчиняясь движениям девушки, складывались в завораживающий танец, всё больше и больше затягивающий мандалорца в омут чувственности. Потом он так и не смог вспомнить, когда протянул руки к обнажённой женщине...
Раньше, когда Костасу доводилось слышать неправдоподобные байки о невообразимых удовольствиях, что способны доставить зелтронки, он не воспринимал их всерьёз. Ну что, по большому счёту, может с делать в постели женщина с красной кожей, и при этом не может женщина любой другой расцветки? Теперь он понял, как заблуждался. Чарующий танец и неодолимое действие феромонов разожгли в нём желание, а благодаря эмпатии, Эрис всецело разделяла его страсть, возвращая возросшую и приумноженную жажду любви, обнажив перед ним свои чувства. Никогда раньше мандалорцу не доводилось быть с женщиной, которая была настолько желанна для него и для которой он был желанен не меньше. И он совершенно не ожидал, что подобное возможно за деньги.
Строго говоря, ничего этого он в тот момент не осознавал, совершенно потеряв голову, будто шестнадцатилетний юнец. Словно сорвало створ плотины, высвободив многое из того, что Костас Рам уже много лет тщательно скрывал даже от самого себя. И, как оказалось, даже кое-что новенькое. Комендант и сам не заметил, как в какой-то момент начал называть свою любовницу Зарой. Та не указала ему на ошибку, продолжая одаривать ласками, нежностью и любовью. Плотские удовольствия сменялись умелыми прикосновениями, прогонявшими застарелую усталость из тела. Иногда Костасу казалось, что руки этой женщины способны возвращать молодость: стоило ей закончить очередной сеанс самого приятного в жизни мандалорца массажа, как исчезала привычная напряжённость мышц, порождавшая едва заметную скованность тела.
— Телесное желание — это боль, — негромко рассказывала кафарель несколько часов спустя. Расслабленный и приятно опустошённый Костас лежал в горячей воде с прикрытыми от удовольствия глазами. Руки Эрис всё также умело блуждали по его телу, отыскивая последние скрытые очаги напряжения.
— Когда боль скапливается и становится невыносимой, она лишает покоя, и лишь избавившись от этой боли мы обретаем блаженство.
Если в голове мандалорца и были какие-то возражения на сей счёт, ему не хотелось даже открывать рта для их озвучивания. Он и впрямь блаженствовал, нежась в прикосновениях женских рук.
— Ласки, прикосновения, поцелуи, объятья, секс — всё это способы избавиться от боли, вернуть целостность телу и душе. Почувствуй, насколько иначе ты теперь себя ощущаешь.
Костас кивнул, соглашаясь. В теле воцарилась приятная истома, а издёрганные нервы, казалось, прошли капитальный ремонт и были заменены на метровой толщины канаты, которые используют на кораблестроительных верфях для принайтовки деталей звездолётов.
Умопомрачительно, — лениво отозвался он, по достоинству оценив произошедшие перемены.
Сейчас Костас чувствовал себя помолодевшим лет на десять. Тело было одновременно мягким и расслабленным, как подтаявший воск, и лёгким, полным сил.
— Это — и есть твоё естественное состояние, — шептала Эрис, ласково поймав губами мочку его уха. — Иное — признак недомогания.
— Хочешь сказать, что обычно я болен? — блаженно зажмурившись спросил мандалорец.
— Правильней будет сказать, что ты 'хэтан' — лишённый цельности. У тебя сильное тело, но ты много от него требуешь и мало даёшь. — Пальцы Эрис неспешно скользнули по шраму, украшавшему плечо Костаса. — Давая телу лишь самое необходимое, но лишая естественных для него удовольствий, ты подрываешь собственные силы.
— Получается, что зелтронцы всегда чувствуют себя.... так? — не поверил Костас. Одно дело — ненадолго почувствовать себя в раю, но совсем другое — принять то, что для кого-то это норма.
— Как правило, — промурлыкала кафарель. — Для нас это естественно. На Зелтросе нет бессмысленных ограничений, наносящих вред телу и душе. Наши тела — храм. Прекрасный, цельный, здоровый, созданный для творчества и удовольствий. А ты зачем-то разрушаешь сам себя, запирая внутри желания и страсти. На моём месте сейчас могла быть женщина, к которой тянется твоё сердце. Зачем ты себе противишься?
— Она замужем, — Костас вздохнул, и добавил. — Да и... не для неё такие как я... — и лишь потом сообразил, что, собственно, он только что сказал.
— Эй! — рывком сев, воскликнул Рам. — Откуда ты знаешь?
— Ты называл меня Зарой, — просто ответила кафарель и в её голосе не было и следа обиды. Она вновь ласково прильнула к мандалорцу и успокаивающе погладила его по руке. — Нет нужды искать замену той, с которой ты хочешь быть рядом. Что до замужества... Она зелтронка?
— Да, — нехотя кивнул Рам, и, не желая продолжать разговор, дабы не сболтнуть лишнее, добавил:
— И замнём тему. Просто уясни, что для меня она слишком хороша, вот и всё.
— Как пожелаешь, — не стала настаивать Эрис, — но мы считаем, что для любви нет границ, условностей и сословий. И нет тех, кто не достоин любви.
Развивать тему она не стала, вновь вернувшись к нежным и чертовски приятным прикосновениям.
В таком виде бравого коменданта города и застал Грэм Нэйв, успевший уже накрутить себя до самых параноидальных идей, ибо на звонки Рам не отвечал с упорством банты, а потом и вовсе отключил коммуникатор. Пришлось припахивать радиоразведчиков, отследивших сигнал коммлинка Рама и навёдших на него штурмовую группу, возглавленную лично Нэйвом.
Хвала яйцам, — были первыми словами контрразведчика, когда он с бластером наперевес и в сопровождении Раджа вломился в комнату, в которой блаженствовал Костас.
И какого рожна? — лениво полюбопытствовал тот, млея от прикосновения умелых и чутких рук зелтронки. Та, к слову, никак не отреагировала на появление посторонних вооружённых мужчин в номере. На Зелтросе отсутствовало табу наготы и местные не чувствовали неловкости, если их заставали, к примеру, с любовником в ванной.
Да вот, волнуюсь за тебя, — огрызнулся Грэм, суя бластер в кобуру. — На хера ты комм вырубил? Я чуть на поодо не изошёл, пока тебя отыскал. Турист хренов... — не смотря на грубый тон, в голосе капитана звучало искреннее облегчение — Нэйв действительно переживал за грубого, но честного мандалора, с которым успел сдружиться.
А чтоб не задалбывали, — отмахнулся Рам. — Сядь, воин, расслабься...
Предложить твоим друзьям выпить? — непринуждённо поинтересовалась у него Эрис.
Яду мне, — желчно потребовал Нэйв, к которому возвращалось привычное его чувство юмора.
А в следующую секунду он узнал девушку...
Подобное ощущение Нэйв испытывал давным-давно, в детстве, когда ему родители подарили игрушечный звездолёт, и маленький Грэм узнал, что на самом деле чудесная игрушка не может того, что показывали в рекламном ролике. Вот и сейчас он испытал горькое разочарование, приправленное откровенно детской обидой: чудесная, храбрая и умная девушка, которую нарисовало воображение молодого капитана, оказалась обычной шлюхой.
Снаружи подожду, — процедил Грэм и, крутанувшись на каблуках, едва ли не бегом выскочил наружу.
— Твой друг чем-то расстроен, — огорчённо посмотрела вслед Нэйву зелтронка. При этом она совершенно инстинктивно покрепче прижалась к Костасу и тот, не раздумывая, обнял её в ответ.
— Судя по всему, — подал задумчиво голос Радж. — Вы, мисс Таи, всё же смогли зацепить Маленького босса. Шеф, я тоже снаружи подожду... — он показал Раму наруч, на котором тревожным алым огоньком светился индикатор, указывающий на концентрацию феромонов в помещении. В отличии от Нэйва, более опытный мандалорец ни на секунду не забывал об эмпатии аборигенов, поэтому совершенно спокойно озвучил истину, в которой отказывался признаться самому себе контрразведчик — синеволосая Таи действительно запала ему в душу.
— Вы очень странные существа, — вздохнула кафарель, когда вновь осталась наедине с Костасом. — Почему-то чужая радость способна сделать вашу жизнь хуже.
Она ласково поцеловала мандалорца, грациозно выбралась из воды и подала Костасу полотенце.
— Как я понимаю, тебе пора?
— Да, — неохотно признался Рам. Он вылез из воды, позволил вытереть себя удивительно мягким полотенцем, и принялся одеваться.
— Сколько с меня? — впервые за этот вечер почувствовав себя неловко, поинтересовался мандалорец. Было очень странно думать, что всё произошедшее было всего лишь платной услугой по прейскуранту. Но вопреки его ожиданиям, тон зелтронки не сменился на деловитый. Наоборот, она, в который уже раз, весело рассмеялась в ответ на его слова.
— Кафарель обеспечивает Корона. Мы призваны помогать тем, кто в этом нуждается, исцелять душевные болезни в окружающих нас существах. Мы не взимаем за это платы, по крайней мере на Зелтросе.
Рам замолчал, переваривая полученную информацию. Выходило, что эта организация элитных шлюх действительно является чем-то средним между психологической разгрузкой и религиозным орденом, находящимся на попечении государства. И, следовало признать, в отличии от своих коллег из других миров, тут они не проедали свой хлеб зря. А ещё до него вдруг дошло, что Эрис сама выбрала его из множества других мужчин, посетивших Сад кафарель. Если раньше он объяснял её внимание желанием подзаработать, то теперь эта теория лишалась смысла. Находясь на обеспечении государства, ей не было смысла охотиться за каждым клиентом, а значит, он чем-то привлёк эту потрясающую женщину. И на задворках сознания поселилась робкая надежда на то, что может — ну хоть чуть — он может точно так же привлекать и Зару.
