Уважаемые читатели!
Перед вами авторский черновик. Дорабатываться и правиться не будет.
Внутреннее кольцо, сектор Зелтрон, система Зел, орбита планеты Зелтрос
Лилово-розовый, с золотистыми прожилками, шар Зелтроса выглядел весёлой пестрой игрушкой, повешенной неведомой рукой среди строгой чернильной темноты космоса. Даже с орбиты планета выглядела нарядной и праздничной, впечатление портил лишь зависший на низкой орбите неуместно строгий треугольный силуэт 'Аккламатора', из ангаров которого вылетали шустрые СНДК, на ходу перестраиваясь в безупречно чёткий строй, и в сопровождении истребителей исчезали в атмосфере планеты.
Третья пехотная бригада оперативного назначения высаживалась на своё очередное поле боя. Вернее, вероятное поле боя: разведка узнала, что КНС ведёт активную подготовку к захвату Зелтроса, чтобы получить плацдарм, с которого может уже всерьёз угрожать Центральным мирам, и теперь Республика спешно перебрасывала войска для защиты этого мира. И сомнительная честь ощутить на своей шкуре всю мощь первого удара сепаратистов выпала бригаде мастера-джедая Ириса Тофу.
Третья пехотная весь прошедший год была своеобразной 'пожарной командой' ВАР — её перебрасывали с участка на участок, то затыкая бреши в обороне, то останавливая прорывы, а то и наоборот — отправляли в прорыв. Потрепанные батальоны несли потери в людях и технике, но командование ВАР, дав короткую передышку, вновь насыщало бригаду вооружением и кидало в очередную заварушку. Пополнение же в живой силе было крайне скудным — как правило, это были солдаты из подразделений, понёсших такие потери, что восстанавливать их было просто нецелесообразно.
В результате всех перестановок, в третьей пехотной собрались, пожалуй, воспитанники практически всех сержантов-инструкторов, которые занимались обучением клонов на Камино. Такое разнообразие порождало первое время множество проблем: клоны, наряду с боевой подготовкой, перенимали обычаи и привычки своих инструкторов — представителей множества культур и рас, — что зачастую приводило к стычкам между солдатами на почве непонимания тех или иных поступков своих товарищей. Вспышки междоусобиц были тем чаще, чем больше накапливалась усталость от бесконечных боёв — клоны становились угрюмее и агрессивнее, часто взрываясь по пустякам, и даже узы их братства не всегда предотвращали драки.
Воспитанные инструктором-эчани, Блайз и Чимбик, к примеру, не могли понять фанатичной преданности некоторых братьев культуре мэндо, особенно после того, как вдоволь повоевали с мандалорцами, большая часть которых в этой войне предпочла работать на КНС. Даже принадлежность их общего родителя, Джанго Фетта, к мандалорцам не смогла до конца уничтожить ту неприязнь, что испытывали братья к самым известным и грозным наёмникам в Галактике. Особенно после того, как один из них чуть не убил их на Зайгеррии, невольно смешав все планы и разлучив с женщинами, ставшими неожиданно близкими обоим клонам. Кем именно была для него Эйнджела, Чимбик до сих пор толком и не понял, но точно знал одно: выжил он лишь благодаря ей. И не только там, на Зайгеррии, когда получил заряд в живот. На Рилоте, Джеонозисе, Мерне Восемь — везде, куда бы не заносила его лихая военная судьба, сержант оставался жив и не терял рассудка только потому, что постоянно помнил о своей Эйнджи. Его ангеле-хранителе. Это сравнение настолько сильно укоренилось в его сознании, что даже на его шлеме Лорэй была изображена в образе ангела с Иего — в тунике и с крыльями за спиной. Портрет для этого рисунка Чимбик взял у Блайза: тот сохранил чип, выданный им со Свитари в кабинке-автомате, в которую они завалились подурачиться во время своего путешествия на лайнере. Эти старомодные кабинки моментальных голоснимков, по здравому рассуждению, делали снимки ровно того же качества, как и среднестатистическая дека, но пользовались бешеной популярностью среди влюбленных парочек, что обеспечило им долгую и прибыльную карьеру. Стафф-сержант Чимбик сделал рисунок серой маскировочной краской, чтобы не приходилось раз за разом замазывать и восстанавливать после каждой новой миссии, а на все вопросы братьев о том, кто эта девушка, неизменно отмалчивался. В результате среди разведчиков сложилось мнение, что этот рисунок — просто некая абстракция, изображающая веру молчаливого снайпера в своего небесного покровителя.
Зато Блайз таких сложностей не испытывал и, к месту и не к месту, вспоминал о своей девушке, вызывая осторожное любопытство и откровенное недоверие своих братьев. Ну кто в здравом рассудке поверит, что, даже если у клона вдруг появится время на личную жизнь, им заинтересуется женщина? Блайз с азартом и удовольствием спорил с братьями на правах более опытного и бывалого, а когда накал страстей достигал пика — сражал спорщиков неопровержимой уликой — теми самыми голоснимками. Что характерно, никто не заметил сходства озорной девушки на фото с контурами ангела на шлеме Чимбика — уж больно непохожими были эти два образа. Особо недоверчивые спорщики возражали, что подделать подобное 'доказательство' — дело простое, но тут уже их недавние соратники предлагали заткнуться и признать поражение, тем более, что для большинства клонов оно было более чем желанным. Мысль о том, что у них могут быть подруги, жёны и семьи была настолько манящей, что большинство из них готовы были обмануться ради надежды, мечты на что-то большее после окончания войны. Но тут закономерно возникал второй вопрос: а где теперь эта девушка? В такие моменты Блайз чуть мрачнел и неохотно сообщал, что она ждёт на Корусанте. Слушатели сочувственно сопели — за год на своём ППД бригада была от силы три недели в сумме, — и отставали, не желая бередить брату душу.
Вот в таком настроении они отправились на свою очередную войну.
— Он похож на какашку робы, — недовольно пробурчал Чимбик, разглядывая Зелтрос на смотровом экране в кубрике. Блайз, изучавший планету зачарованным взором, повернулся к брату, пару секунд посверлил взглядом, а потом спросил:
— Слушай, ты что, на дерьме повернулся? У тебя что не мир — то чья-то какашка: Мерн — дерьмо банты, Джабиим — крайт-дракона, Корусант... — он замолчал, вспоминая характеристику, данную Чимбиком столице Республики.
— Дроида, — охотно подсказал стафф-сержант, и замер, ожидая реакции брата.
— Ага, спасибо, — попался на удочку тот, — дроида... Эй, стоп! Дроиды не гадят! — это заявление вызвало бурю смеха в кубрике. Блайз нахмурился, скорчив гротескно-обиженную гримасу и ткнул Чимбика пальцем в пузо:
— В сегодняшнем матче один-ноль в твою пользу. Так, про что это я...
— Про дерьмо, — невозмутимо напомнил Чимбик, вызвав новую волну хохота. Застегнув крышку ранца, он закинул его на спину, присел, проверяя подгонку снаряжения, и первым двинулся к выходу из кубрика, оставив за спиной возмущённо хлопающего глазами Блайза.
До недавнего времени большинство клонов знали о существовании Зелтроса лишь необходимый минимум. Да и с чего простым винтикам махины Великой Армии Республики в подробностях знать о курортной планете, торгующей удовольствиями, развлечениями, предметами искусства, роскоши и деликатесами? У клонов не было ни отпусков, чтобы провести их в подобном месте, ни денег, чтобы оплачивать самые разнообразные блага планеты-курорта. А в военном плане Зелтрос был менее чем знаменит — населённый эмпатами мир не просто декларировал, как это делали многие, принципы ненасилия, а действительно жил ими. Вся суть общества эмпатов умещалась в старой пословице: 'Причинивший боль ощутит её первым, а отказывающий в удовольствии первым же его не получит'. И, самое удивительное, что это общество функционировало уже не первую тысячу лет, обходясь без армии, полиции и прочих силовых структур. Факт, который не укладывался в головах практически всех инопланетников, никогда не бывавших на Зелтросе лично.
Клоны, изучив этот материал на инструктаже, особо не удивились — в Галактике сотни тысяч миров, и на каждом свои обычаи и нравы. Ну, очередная планета гедонистов и пацифистов. И чему тут удивляться, или восхищаться? Для солдат это показное миролюбие означало лишь одно — рассчитывать на поддержку местного населения в случае чего не придётся. Хорошо, если под ногами путаться не будут. Единственное, что заинтересовало клонов — это способ обороны от захватчиков. Вернее, то, что этот способ всегда срабатывал — феромоны, выделяемые аборигенами планеты, полностью лишали захватчиков воинственности, превращая их в часть населения планеты. Клоны не могли взять в толк, что мешало оккупантам пользоваться масками, или носовыми фильтрами, чтобы избежать воздействия природного 'оружия' зелтронов. Но так как в методичке этому вопросу было уделено крайне мало внимания, разговоры затихли сами собой, сводясь к мудрому решению: вот высадимся — там сами и увидим.
— А Лорэй родились здесь, — пробормотал Блайз, идя рядом с Чимбиком к СНДК.
— Знаю, — сухо отозвался тот. — И?
— Что — и? — не понял Блайз.
— На кой ляд ты мне это рассказываешь? — голос Чимбика был спокоен, но от брата не укрылось его напряжение. Блайз улыбнулся под шлемом — значит, вечно спокойный Чимбик, мистер Невозмутимость, тоже нервничал. Не потому, что боялся боя, нет — оба клона испытывали странное, непонятное волнение от того, что увидят родной мир Лорэй.
— Просто напомнил, — ответил Блайз и на этом диалог закончился.
Высадка проходила по-боевому — СНДК шли на полной скорости, 'скользя по ландшафту', чтобы быть недосягаемыми для средств ПКО, затем делали 'горку', закладывали вираж, и садились, распахнув бортовые люки. Солдаты начинали сыпаться вниз и разворачиваться в боевые порядки ещё до того, как кораблики касались земли, обеспечивая безопасность зоны высадки.
Чимбик и Блайз, достигнув указанной точки, залегли и огляделись. И тут же встретились взглядами с небольшой компанией молодых розовокожих зелтронов обоего пола, которые, вольготно расположившись в открытом спидере, с интересом наблюдали за эволюциями республиканских солдат. Заметив снайперов, девушки захихикали о чём-то своём, а один из юношей приветственно махнул рукой с зажатой в ней шляпой и крикнул:
— Добро пожаловать!
Так началась оборона Зелтроса.
Сутки спустя. Город Зелтрос, столица одноимённой планеты, окраина. База ВАР
Чимбик сидел в тени казарменного блока и старательно чистил свою винтовку, разложив её детали на чистой тряпочке. Рядом сосредоточенно сопел Блайз, занимавшийся тем же нехитрым делом, а чуть в стороне возились два техника из числа 'вольнонаёмных' — то есть не-клонов, служащих в ВАР, — сражавшихся с забастовавшим двигателем лёгкого шагохода АТ-РТ.
— Хорошо, — внезапно подал голос Блайз. Он отложил деталь, со вкусом почесал пузо и, зевнув, откинулся на стену, мечтательно глядя в красноватое небо Зелтроса, в котором ярко полыхал шар местного солнца — Зела.
— Ага, — согласился Чимбик. И не кривил душой — Зелтрос, точнее, тот кусок, что он успел увидеть за эти сутки, действительно ему нравился.
Базу развернули в километре от окраины столицы. Правда, окраины весьма условной — город был построен в зелтронских традициях, то есть не имея привычных в понимании большинства обитателей Республики чётких границ и улиц — большую часть построек представляли собой утопающие в растительности частные домовладения, разбросанные вокруг высотной центральной части города без видимой схемы или порядка. Казалось, что каждый строится там, где ему заблагорассудится, не особо заботясь о таких вещах, как планирование или близость к транспортным узлам. К примеру, разведчики, исследуя окрестности, с интересом обнаружили в трёх километрах от базы небольшой посёлок из трёх домов, который... тоже считался окраиной столицы.
Но, как бы то ни было, сама планета клонам понравилась — мягкий климат, буйство красок и разнообразная растительность, — всё это располагало к покою и умиротворению. Когда закончилась суета по установке и оборудованию периметра, генерал-джедай Тофу объявил отдых, но никто из солдат не ушёл в кубрики — практически все, за исключением наряда, расположились снаружи, наслаждаясь свежим воздухом, от которого уже успели отвыкнуть в куполах Мерна Восемь. И даже палящее местное светило не смогло загнать клонов в помещения.
Именно благодаря этой стратегически верно выбранной позиции клонам довелось лицезреть целую процессию дорогих спидеров. Украшенные гербами королевского дома, они целенаправленно приближались к воротам базы.
— Садж, а это чего?
— Местные, — огласил прописную истину мгновенно насторожившийся Чимбик и потянулся к шлему. — Цепляй горшок, а то вон наш генерал... — он кивнул на фигуру в коричневой джедайской мантии, широкими шагами идущую к КПП, — ...встречать их побежал. Видать, местные шишки, ещё решат на нас посмотреть, а тут ты, весь такой расхлябанный.
— Ты просто завидуешь моей красоте, — фыркнул Блайз, но шлем надел. Горький опыт, полученный на Мерне Восемь, отучил клонов доверять гражданскому населению, дав взамен постоянное ожидание подлянки. Там клоны с лихвой хлебнули всей прелести гражданской войны: дети, восторженно машущие проходящей колонне, тут же докладывали взрослым о её составе; банка из-под ломин-эля, валяющаяся на обочине, оказывалась самодельной миной; торговец, улыбающийся в лицо, тут же стрелял в спину; идущий по тротуару мирный с виду горожанин запросто мог швырнуть бутылку с зажигательной смесью в патрульный спидер... Всё это напрочь отбило у клонов всякое доверие к гражданским, заставляя даже в мирной обстановке чувствовать себя на поле боя, а казавшийся им незыблемым постулат 'защищать гражданских' дал серьёзную трещину в фундаменте.
Вот и сейчас, узрев кавалькаду гражданских спидеров, отдыхавшие солдаты зашевелились, без приказов торопливо цепляя снятую броню и разбегаясь по позициям — пышная колонна запросто могла быть отвлекающим маневром, под прикрытием которого к периметру подберутся коммандос противника и атакуют зазевавшихся клонов, восторженно пялящихся на необычное зрелище.
Блайз и Чимбик запрыгнули в свой окоп, вырытый дроидами инженерного батальона, и оттуда настороженно принялись наблюдать за разворачивающимся спектаклем.
А посмотреть было на что: взгляды привлекала исключительно красивая чета во главе элегантной процессии, державшаяся столь же достойно, сколь и дружелюбно. Вообще, почти все зелтроны были красивы, будто расу искусственно размножали придирчивые селекционеры. Помимо внешней привлекательности, розовокожие все, как один, были в безупречной физической форме. Клонов, привыкших видеть самых разных гражданских, такое приятное единообразие несколько удивляло — они не знали, что красота и физическое здоровье были возведены на Зелтросе в негласный культ.
Помимо пёстрых и разномастных нарядов, принадлежащих самым разным эпохам и народам, процессия удивляла неожиданным разнообразием присутствующих там рас. Рядом с весело смеющимися нарядными зелтронками совершенно естественно смотрелся серокожий эчани в красном тарсусианском доспехе "Солнечной гвардии", по какой-то причине презревший традиционный глухой шлем; вооружённая бластером фаллиенка втолковывала что-то рослому забраку с гунганской электропикой, а сидящий рядом церианин устало качал головой, явно утомлённый этими пререканиями. В спидере королевской четы, помимо дроида-телохранителя за рулём, располагался мандалорец в ярко-оранжевой броне с синей окантовкой визора шлема. Но он совершенно терялся, стоило бросить взгляд на королеву Зелтроса. И дело было не красоте (некрасивых зелтронов там просто не было), а скорее в неуловимом очаровании поистине королевского достоинства в сочетании с живым тёплым взглядом и ласковой улыбкой, коей она щедро одаривала окружающих.
