Граница

Признаваться в заведомом бессердечии сэр Оцто не пожелал, поэтому поспешил парировать:

— Не человека, миледи. А богами проклятую ведьму.

Я кисло улыбнулась.

— Небожители вам лично докладываются?

Не ждала встретить среди заговорщиков таких фанатиков! Куда катится этот мир?

— А вы богохульствуете, миледи. Выучились у своего ручного чудовища?

Страж молча снес очередное оскорбление, я усмехнулась: "бармен" попал в точку. А значит, он либо умен, либо догадлив. Плохо. Очень плохо. Как противник, он даже хуже, чем Ватра: у меня было, что предложить подпольному торговцу, а вот заговорщику — нет.

— Скажите, сэр Оцто, что вы имеете против меня?

— Что имею? — Заговорщик аж задохнулся от изумления. — Да моих сведений, хватит отправить вас на тот свет без промедления! Благодарите богов, что еще живы!

Я вежливо улыбнулась.

— Ну, в этом мне следует благодарить мое, как вы говорите чудовище. Кстати, вы еще не знакомы с некоторыми обычаями лесных стражей? Очень рекомендую. Например, если меня убьют, страж не успокоится, пока не отомстит за мою смерть. А от мести, мой дорогой сэр Оцто, вас не спрячут ни стены, ни заклинания, ни машины.

— Вы нам угрожаете, миледи?!

— Что вы! — небрежно отмахнулась я. — Только предостерегаю от ненужных ошибок.

— Вы очень любезны, миледи.

— А вы добры, сэр. Ну так что же? Всему, что вы назвали, можно найти вполне безобидное объяснение.

— И вы его, конечно, назовете, миледи?

— Охотно, дражайший сэр. — Я откинулась на спинку стула, устраиваясь поудобнее. — Я действительно встретила и стража, и Заклятых, но не вижу ничего в этом дурного. Заклятой меня сделали в наказание за ложь лесному стражу, который хотел меня убить за нарушение лесной границы. Он стал моим стражем — но это простая случайность, не более того. Мой недосмотр: хотела ограничить влияние на меня этого, как вы говорите, лесного чудовища, а получилось наоборот.

Страж снова положил руку мне на плечо и теперь сжимал и сжимал его, словно хотел заставить меня замолчать. Но я не только замолчать, я и вздрогнуть от боли не могла — так важно мне было сейчас сохранять вальяжное спокойствие.

— О чем вы вспомнили дальше? О крестьянах? О Куарте? Извольте, я объясню и это.

— Ты не можешь этого объяснить, ведьма! — буквально прогрохотало в дверях, и в комнату ввалился Куарт. Говорят, в некоторых проклятых местах человек сталкивается со всеми, с кем ссорился в своей жизни, кому насолил и кто насолил ему. Похоже, они решили организовать такое место искусственно, устроив мне две очной ставки за день. Оригинально.

Выглядел Куарт неважно. Колдовство ведьмы, похоже, подкосило его здоровье, и несчастный молодой человек превратился в тень самого себя. Он едва держался на ногах. "Бармен" поспешил поддержать его и усадить в кресло.

— Если вы позволите, сэр Оцто... — вежливо начала я. К моему удивлению, тот кивнул. — Я не понимаю, в чем претензии. Пусть я и занимаю очень маленькое место в нашей организации, я имею право, найдя новое место, оставить его за собой? — Оцто снова кивнул. — Ну вот видите, — промурлыкала я. — Лесная территория — так уж получилось! — находится под моим влиянием, конечно, вам стоило согласовать свои шаги со мной, а не обманывать. Что касается сэра Куарта, то прошу принять во внимание: я была малость расстроена его желанием от меня избавиться... Пусть скажет спасибо, страж ведь не убил его.

— Ах, ты... — Грязно выругавшись, этнограф сделал попытку выбраться из кресла. Орсег не выдержал и, отпустив мое несчастное плечо, прыжком оказался возле Куарта. Он навис над этнографом, одной рукой схватил за шиворот, а другую поднес к глазам несчастного, демонстрируя медвежьи когти.

— Если ты, жалкий червь, еще раз оскорбишь мою Госпожу...

— Страж! — зло окрикнула я. — Вернись на место!

Орсег разогнулся и изумленно посмотрел на меня.

— Я тебе не собака!

— Собака или нет, но сделаешь, как приказано!

Орсег вздрогнул, как от пощечины, и понуро вернулся на свое место за спинку стула.

— Прошу вас, милорды, продолжим беседу! — Я, как ни в чем не бывало, повернулась к заговорщикам. Те остолбенели от изумления. Первым нашелся "бармен".

— Впечатляющая демонстрация силы. Значит, вы утверждаете — собирались поделиться с нами своими доходами?

— Нет, сэр Оцто. Разве я похожа на идиотку? Но я могла бы поделиться... не доходами, так чем-нибудь еще... если бы вы попросили. Вольно же вам было списывать меня со счетов!

— Мы учли свою ошибку, миледи, — странно улыбнулся "бармен". — И вот вы здесь.

— Боюсь только, эта беседа не так много нам дает, — заявила я, поднимаясь.

— Почему, миледи?

— Вы до сих пор не поняли: со мной надо договариваться, а не играть. И я не обязана извиняться перед теми, кого вы сюда приведете — будь то беглая ведьма или несостоявшийся убийца. Идем, страж.

И мы вышли.

— Неужели так трудно сказать, — кричал страж в гостинице, — на чьей ты стороне?! Я много прошу?

Я устало потерла лоб. Записка, которую мне срочно надо было написать, все никак не сочинялась, и страж своими претензиями уже откровенно достал.

— На своей стороне, Орсег, на своей.

— Ты предаешь лес, Госпожа?

— Иначе лесу не помочь.

— А я? А твой начальник? А Заклятые?

Я поморщилась.

— Если бы не вы все, мне не пришлось бы этого делать. А сейчас заткнись и не мешай работать. Знал бы ты, как мне надоело играть роли! Все время притворяться тем, чем я не являюсь!

Тут пришел черед стража вздрагивать.

— Ты... ты обманывала меня, Госпожа? Все это время — это только игра? Ты с самого начала все для себя решила, так?

— Почему с самого? — неторопливо ответила я. — Я долго думала. Теперь, может, ты заткнешься и выйдешь из моей комнаты? Я хочу спать.

По дороге в гостиницу мне удавалось обрывать все попытки стража начать разговор. По приходу я сразу заявила: собираюсь уснуть, и честно переоделась, даже расстелила постель. И тут меня осенила мысль: надо срочно записать на бумагу кое-какие мысли. А над бумагой немного поколдовать, чтобы все получилось как надо. Услышав из своей комнаты, что я не сплю, страж вошел ко мне и битый час пытался добиться объяснений происходящему, которых я давать не собиралась. В своих действиях я не подчиняюсь никому!

Мы услышали стук в оконное стекло.

— Открой.

— Но, Госпожа... — начал было Орсег.

— Открой.

— Госпожа, ведь там...

— Открой, я сказала!

Пожав плечами, вконец оскорбленный страж поспешил выполнить приказ — и тут же занял свое место у меня за спиной. В комнату плавно влетела Тиселе.

Я мысленно выругалась. Как же я сразу не догадалась, почему Орсег заартачился и уставился в окно!

Ведьма скептически оглядела комнату, остановившись на расстеленной кровати, на мне в ночной пижаме и на Орсеге, тоже переодетом ко сну.

— Значит, правду говорят, вы любовники? — с интересом спросила она.

Я покраснела. Страж фыркнул. Похоже, драки не будет.

— Тебя это не касается, — не сразу нашлась я.

— Вот как, Мышка? — издевательски пропела ведьма, с любопытством изучая обстановку. Обычная гостиничная комната, не высший класс, но, в общем-то, совсем неплохо.

— И здесь вы живете? — спросила Тиселе, — делая акцент на "вы".

— Здесь я живу. А страж зашел ко мне в гости.

— Вот как? — противно ухмыльнулась ведьма.

— Вот так, — наконец сообразила ответить я. — И уже уходит.

Орсег прожег меня многообещающим взглядом и послушно вышел в свою комнату, демонстративно хлопнув дверью. Я снова устало потерла лоб. Как я устала! Как хотелось спать! Почему они все от меня не отстанут?

— Зачем ты пришла, ведьма? — спросила я, утомленно опускаясь на стул. — Кстати, присаживайся.

— Почту за честь, — оскорблено фыркнула Тиселе. Я не я буду, если мое приглашение не сорвало такую замечательную сцену с непрошенным выбором стула и укоризненным хмыканьем насчет моего негостеприимного поведения. В общем, я помешала ведьме сесть без разрешения, чем ее и оскорбила. Впрочем, Тиселе была не склонна долго впадать в уныние. Она посмотрела на стул, щелкнула пальцами, пробормотала какие-то слова, потом поманила предмет мебели пальцем. Тот послушно подошел и встал рядом с девушкой. Она уселась и торжествующе поглядела на меня.

— Быстрее самой подвинуть, — улыбнулась я.

— Много ты понимаешь, Мышка!

— Да уж побольше тебя... кошка. Надеюсь, стул не развалится? Я слышала, твоя магия странно действует...

— Тебе-то что? — вскинулась уязвленная Тиселе.

— В самом деле? — лениво ответила я, думая в этот момент о страже за дверью. Слишком легко он вышел и оставил нас одних. А мне было непривычно вести разговор, не чувствуя его присутствия рядом. Я подавила вздох. Нельзя привыкать к постоянной помощи, ох нельзя! — Ты права, ведьма, если что, твои дружки оплатят управляющему починку, верно?

— Мои дружки? — тут же прицепилась Тиселе. — Может, твои дружки, а, Мышка?

— Может быть, — не стала я спорить.

Почему он не выходит? Настолько обиделся? Или решил подслушивать через дверь?

— Может быть?..

— Да, Тиселе, может быть... Все зависит от... — Я расчетливо не закончила.

— От того, сколько тебе заплатят, так, Мышка?

— Почему ты так думаешь, Тиселе?

— Значит, я права? — резко спросила она. — Вы и правда будете строить замок, чтобы жить там с твоим... стражем — и тебе не хватает денег?

Бывшая Заклятая в упор разглядывала меня. Что было на ее лице? Отвращение? Ненависть? Желание отомстить? Ей не нравилось мое намерение строить замок, Заклятые так не поступают. Ей не нравилось, что я собираюсь жить со стражем — люди не вступают в... кхм, такие отношения со своими стражами, это омерзительно. Все это я читала по лицу ведьмы как по бумаге: бедняжка не умела себя контролировать. Разубеждать бывшую Заклятую я не спешила. Зачем? Хорошо, заговорщики поделились с ней информацией...

Я смущенно улыбнулась.

— Деньги нужны всем, ведьма. А насчет стража... мы немного повздорили, и теперь я не уверена...

— Милые бранятся, только тешатся, не так ли, Мышка?

— Все может быть, — не стала спорить я.

— Значит, тебе нужны деньги... — задумчиво произнесла Тиселе. — А Заклятые знают об этом?

— О таких вещах не говорят... как ты понимаешь.

— Понимаю, — неожиданно согласилась ведьма. — О многих вещах не говорят там, где тебя все сильнее... и очень не любят.

Я удивленно взглянула на нее. Что это было? Приступ откровенности? Расчетливая игра? Намек на какие-то неизвестные мне обстоятельства? Бывшая Заклятая опустила голову, а когда подняла голову, ее голос звучал резко и зло:

— Не о том речь, Мышка! Твои... наши общие друзья, — поправилась она, — прислали меня — позвать тебя на переговоры.

— Быстро они!

— Ты можешь собраться и поехать сейчас?

— Сейчас? — горестно вздохнула я, бросая обреченный взгляд на уже разложенную постель. А я так хотела поспать!

— Да, Мышка, сейчас, немедленно!

— Хм... а почему они прислали тебя? Зная нашу взаимную дружбу...

— Думаешь, обманываю? — хмуро усмехнулась Тиселе. — Слово ведьмы! А дружба... знаешь, Мышка, больше никто не осмелился... Твой приятель, — она кивнула на дверь, — переборщил малость. Самую малость... Никому не хочется щеголять с пятью дырками в сонной артерии.

— Ты меня удивляешь, Тиселе, — спокойно ответила я. Боги, как мне надоело это спокойствие! — Не сочтешь ли за труд предъявить какие-нибудь еще доказательства, помимо своего слова?..

Тиселе побагровела, услышав это. По тому, как сжались ее кулаки, я поняла: перестаралась. Кажется, я ее жестоко оскорбила.

Бить будет, догадалась я. Догадалась и не шелохнулась. Вот только скрипнула дверь в соседнюю комнату и быстро, но бесшумно к нам вышел страж. Уже нормально одетый. Он спокойно прошел по комнате между мной и Тиселе, обошел меня и занял свое место у меня за спиной.

Почуял опасность, поняла я. Почуял и поспешил прийти. Значит, опасность действительно была.

Ведьма перевела дух.

— Это лишнее, — бросила она Орсегу. — Твоей Госпоже ничего не угрожает.

— Как вам будет угодно, — поклонился страж, но поста не покинул.

— Это тебя успокоит? — зло спросила Тиселе, перебрасывая мне конверт. На нем стояла печать этнографа, а внутри лежала записка, приглашающая "миледи Элесит" верить всему, что скажет "многоуважаемая Тиселе" и отправиться с ней "без боязни и опасений". Подделать эту печать Тиселе не смогла бы — записку писал этнограф.

— Вполне, — отозвалась я, тем же путем возвращая конверт. — Так, значит, они решили договориться? Мило. И ты, Тиселе, тоже в доле?

— Я в доле, — ответила ведьма, перед этим странно на меня поглядев. — И да, они решили: без тебя нам не обойтись. Ты имеешь слишком большое влияние...

Я решила оставить без внимания странности ведьмы и удалилась в комнату стража, чтобы переодеться. Просить Тиселе выйти мне не хотелось, да и вообще... путь пока друг за другом присматривают.

Когда я вернулась, я обнаружила: Тиселе и Орсег стоят в разных углах комнаты и старательно делают вид, что каждый из них в комнате один.

— Прошу прощения, — заговорил страж. — Моя Госпожа куда-то собирается?

— Да, собирается, — злорадно ответила ему Тиселе. — Без тебя.

Мы оба, и я, и Орсег с изумлением уставились на посланницу.

— Без меня?

— Без него?

— Не нравится? — ухмыльнулась она. — Наши друзья хотят мирно побеседовать с миледи Элесит. Госпожа Ашатан их пугает.

Я слегка вздрогнула, когда бывшая Заклятая произнесла мое имя. Ах, да, Сирк говорила: с нее сняли все прежние связи. А падает это наказание как раз на меня! Ну, хоть бы раз посоветовались!

— Это невозможно! — воскликнул Орсег. — Она никуда не пойдет без меня!

— Ты мне указываешь? — холодно спросила я. Потом подошла к стражу и прошептала на ухо: — Орсег. Ты сделаешь так, как я скажу. Потому что я — твоя Госпожа. И я приказываю: сиди здесь, пока не разрешу уйти. Слышишь? Это приказ! Именем твоим — приказываю!

Страж отшатнулся.

— Вот ты какая, миледи Элесит...

Я нехорошо улыбнулась.

— Тебе следовало подумать об этом раньше...

— Наворковались, голубки? — прервала наш спор Тиселе. — Так ты едешь, Мышка?

— Еду! — решила я. Страж опустился на стул и закрыл лицо руками. Он казался глубоко несчастным. Сердце кольнула жалость, но я отмахнулась от этого чувства. Не сейчас. Слишком много стоит на кону.

Глава 17

Мы спустились вниз. Перед воротами стояла карета, окна которой, как я разглядела при свете фонарей, были забраны черной тканью. Лицо возницы было скрыто под черной маской. А они основательно подготовились...

— Я слышала, Заклятым нельзя ездить в каретах.

— Заклятым, миледи, — усмехнулась Тиселе. — Не опальным ведьмам и не Мышкам вроде тебя. Лезь скорее, время не ждет!

Время не ждет... как же! Что-то уж очень не терпелось Тиселе запихать меня в карету и поскорее увезти от гостиницы, в которой, прижавшись лбом к окну, стоял страж. Стоял и смотрел, как я нарушаю его запрет и сажусь в черную карету.