— А почему ты со мной на "вы", и что ты делаешь среди ангелов? — спросил я, пытаясь приподняться на локтях.
— Скорей всего, посмертный шок, — тихонько произнесла миловидная девушка в белом.
Косматый человек в таком же белом халате коротко кивнул, глядя на нее, и приложил свой палец к губам.
— А что удивительного, что я среди ангелов? — ответил он, обращаясь уже ко мне. — Ангелы ведь помогают людям — это и есть моя непосредственная обязанность, понимаешь?
— Вот уж никогда бы не догадался, — сказал я, — глядя на то, как ты смешно лопочешь на своем языке и как ты всего боишься... Как ловко ты маскировался...
Косматый человек в белом халате и в очках немного нахмурился, но затем вновь добродушно улыбнулся.
— Ну такой уж я человек, ничего не поделаешь, — ответил он немного лукаво, разводя руками в стороны. — Я думаю, ты, Дэн, на меня не обижаешься?
— Да нет, — я тоже улыбнулся. — Наоборот, я очень рад тебя встретить здесь! Как и тогда, в Городе...
Отшельник едва заметно вздохнул и тихо произнес, обернувшись к девушке:
— Вот сейчас это прокапаете до конца, а потом два кубика препарата "Си", и пусть поспит немного — процесс восстановления поврежденных мозговых центров еще не окончился. Возбуждаться ему пока не стоит.
— Может, начать курс амитриптилина? — спросила она в ответ. — Потом блокировать транквилизаторами...
— Нет, Хильд, — он слегка покачал головой, — пока не стоит, попробуем дать ход естественным процессам — только легкое торможение, понимаешь? И пси-модулятор...
— Хорошо, — кивнула девушка.
— Ладно, Дэн, — сказал он, повернувшись ко мне. — Мы сейчас пойдем по делам, а ты отдыхай и набирайся сил. Если тебе что-то понадобится — вон сзади шнурок. Дерни его, и Хильд придет к тебе. Договорились?
Его слова как-то странно действовали на меня — я был абсолютно с ним согласен, несмотря на рой вопросов, бурлящих в моей голове, которые я хотел ему задать прямо сейчас.
Я молча кивнул и почувствовал, что меня клонит в сон...
— Вот и славно, выздоравливай... — Эти слова я услышал, уже почти уснув, словно издалека...
Во сне мне чудился свист холодного ветра, который переплетался с протяжным женским голосом, напевающим песню на непонятном языке — грустную и прекрасную. Вокруг мельтешили мириады снежинок, которые словно танцевали в такт песне... Как тогда, вокруг дирижабля, который нес меня и Джей на Олимп... Глубокий убаюкивающий голос... Пела девушка в белом халате, сидящая возле моей койки, а за ее спиной колыхались белые крылья.
В какой-то момент девушка сделала паузу и прошептала под шум ветра:
— Все будет хорошо, Странный, вот увидишь...
И продолжила петь...
— Значит, бюро это, ореховое бюро с лампой, в ваших видениях обычно выглядит на коротеньких ножках, а снизу наглухо закрыто ящиками? То есть не ажурные длинные ножки, а именно ящики?
— Да, массивные крепкие ящики, — подтвердил я.
— С ручками или без? — Отшельник внимательно прищурился.
— Ручки есть, — ответил я, — но маленькие, я всегда боялся их оторвать, так и не открыв ящика.
— Ясно, — Отшельник удовлетворенно закивал. — А какие эпитеты вы можете отнести к бюро целиком? Какое оно?
— Какое? — я задумался. — Ореховое...
— Так, — ободряюще подтвердил Отшельник.
— Крепкое, надежное — старинное, но не антикварное, понимаете?
— Прекрасно понимаю, — вновь закивал Отшельник...
— Там внутри множество не особо нужных, но очень ценных предметов...
В черном пространстве надо мной висел в воздухе голографический экран, на котором виднелось лицо Отшельника, что-то записывающего на планшете световым пером. Он сидел на фоне раскидистого папоротника, а снизу пробивались лиловые соцветия рододендронов.
Вокруг вновь была бархатная темнота, к которой я уже за последнее время привык. Ощущение "верха" и "низа" исчезло — я словно парил в невесомости.
Кое-где в темноте светились индикаторные огоньки каких-то приборов, цифры контрольных панелей и странные стеклянные трубки. Это напоминало огни ночного города, и от этого почему-то делалось уютно. Мерно гудело электричество в невидимых агрегатах.
— Итак, Дэн, постарайся сейчас расслабиться, — мягко сказал Отшельник. — Сейчас я подам на некоторое время звуковой сигнал на частоте си-бемоль, а ты постарайся расслабиться и думать о чем-нибудь позитивном, спокойном... Итак...
В голове запел тонкий сверлящий синтетический звук... Пятна в темноте замерцали тревожнее, а может, мне просто так показалось... Звук не то чтобы раздражал, но как-то отуплял мозг... Голова стала наливаться свинцом, и эта тяжесть словно выдавливала из черепной коробки сначала все мысли, а затем и само сознание, оставляя серую тяжелую пустоту... И эта пустота проваливалась куда-то вниз... вниз... В бесконечный спиралевидный колодец...
В этом наступающем небытии вспыхнула искорка страха... Страх забился в тревожном сигнале, предупреждающем о неизбежном конце, окончательной гибели...
Искорка страха зажгла небольшой экран проблеска сознания... Сознание лихорадочно пыталось восстановить контроль пространства и времени, затормозив всеми силами ускоряющееся падение в черный колодец... Так, что происходит? Очень неприятное ощущение... Страшное ощущение... Черная дыра, которая меня затягивает, имеет кроваво-красные пульсирующие края... Словно огненный цветок... Стоп... Как тот страшный глюк в долине... Черт, нужно переключиться... Срочно переключиться на его блокировку... Как это там я делал... Даже в полубреду я вспоминал что-то такое... Вот... Наверное, то, что сейчас загорается ярким светом в центре пустоты, — ярко-голубое небо, медленно плывущие облака и улыбающееся лицо Ирины... Светящийся квадратик этого окна на секунду пытается превратиться в рекламную фотографию на обложке глянцевого журнала... Что-то там про туризм на морских побережьях, цены на тур... Номера телефонов... Но я вдохнул полной грудью и выдохнул что есть сил, вытянув губы в сторону снимка... Подхваченные мощным порывом ветра, цифры и буквы моментально разлетелись пестрым конфетти и исчезли, а панорама с небом, пляжем, лицом Ирины, волосы которой всколыхнулись от дуновения, стала расти в размерах... Мне стало спокойно, страх медленно отступал, я думал о том, что все в порядке, все хорошо: волны мерно накатываются на песок, плавно плывут облака, любимая улыбается, она здесь, все хорошо... Я статичен, я пуст... абсолютно пуст... Но не так, как некоторое время назад, — я пуст легко и невесомо, я парю, колышимый легким ветром, вокруг тишина и еле слышный звон...
— Смотрите, поток отклоняется! — словно откуда-то издалека послышалась чья-то фраза...
— Альфа-активность концентрируется импульсами... Что ж... Интересно... Иначе он не преодолел бы карантинную зону... Естественно... Поздравляю, коллега!.. Ну что вы! Я сразу это понял — мозговая активность типа "И" присуща...
Ярко-голубое небо медленно светлело к горизонту. От глубокого синего неспешно переходило к бело-зеленоватому, а потом в растяжку цветов вкрадывался молочно-желтый. На его фоне и висели как раз неподвижные розоватые облака, под которыми на оранжевом фоне светил яркий диск солнца цвета яичного желтка. Это небо не марсианское — это небо Земли.
Может, я на Земле? Может, всех нас банально усыпили и в состоянии анабиоза отвезли на Землю? Абсолютно бесплатно — подальше от марсианских тайн и проблем? Но ни на Землю, ни на Марс это не было похоже...
Пейзаж поражал своей фантастичностью, и в то же время он не казался иллюзией — он был настоящим! Хотелось смотреть на него не отрываясь... Вечно...
В первую очередь бросалось в глаза огромное количество неба — небо было повсюду, везде... абсолютно нереальными выглядели висящие в воздухе островки земли, будто вырванные "с мясом" с поверхности, покрытые густой зеленой растительностью, среди которых виднелись небольшие постройки в основном белого или желтоватого оттенка. Они висели не шелохнувшись, а между ними, словно паутинки, были натянуты подвесные мостки с алюминиевыми телескопическими бортиками. Неужели по ним не страшно ходить? Поверхность простиралась далеко внизу и выглядела тоже вполне земной. Она напоминала топографическую карту: были видны дороги, группы построек, рощи деревьев и кустарников, петляла изгибами небольшая речка — по ней безмолвно скользили крытые лодки без парусов. Люди если и присутствовали там, то их было не видно...
— Так что цели ты своей достиг, — медленно кивнул Отшельник, закуривая трубку, хотя конечно, с трудом можно было признать в нем того самого чудаковатого человека, который закусывал насекомыми в промерзшей пещере поселка Аратун и бормотал какие-то сумасшедшие нелепицы, поскуливая и заискивающе глядя в глаза, когда ему становилось страшно.
Мы сидели на резной деревянной скамейке в нескольких метрах от металлических перил, покрытых облупившейся краской, за которыми простиралась бескрайняя панорама лесов и рек, тонущая у горизонта в мутно-молочной дымке.
Кое-где на фоне облаков я заметил черных галок, однако на воздушном острове, где находился наш госпитальный центр, птиц я не встречал.
Раньше меня выкатывала в парк на кресле медсестра Хильд, а теперь ко мне стал присоединяться Отшельник, которого здесь называли не иначе как "доктор Нихельдберг" или же просто "док", но с таким благоговением и так уважительно, что это не выглядело как простое сокращение должности, а как наименование крупного духовного сана.
— То есть я уже?.. — начал было я.
— Да, ты находишься на самом объекте, который почему-то называют "Зеркало-тринадцать". Хотя я предпочитаю называть это место просто "Дом", а некоторые — "Убежище Первых". Я тут живу... Поздравляю! Редко кому из марсиан, да и из людей вообще, удавалось сюда попасть. Почему ты не спрашиваешь, что с Ириной?
Я вздохнул — многое я успел понять и передумать, пока лежал в этом госпитале.
— Я абсолютно уверен, я знаю, что она жива и с ней все в порядке, — ответил я медленно. — Во мне что-то изменилось. Я каждый вздох ее чувствую, даже настроение...
— Неудивительно, — кивнул Отшельник.
Я хотел было возразить, что так не бывает, а потом подумал и сам — а чего тут удивительного?
— Как ты уже понял, — продолжил Отшельник, — Ирина и Кристофер в порядке. Ирина, как ни странно, приходит в себя гораздо медленнее, чем ты. Но она пострадала больше...
— Ты обещал мне объяснить, как мы остались живы, — спросил я, мысленно составляя в голове список вопросов, в котором я дошел пока только до пятьдесят седьмого пункта.
Хотя, по правде сказать, я уже не так дрожал от жажды знаний, как еще совсем недавно, — мне просто нравилось сидеть на этой лавочке, подставляя лицо свежему теплому ветру, затягиваться сигаретой, наблюдая, как дым уносит в пеструю бездну пейзажа, и глядеть на вечернее солнце.
— Давай я тебе обрисую все с самого начала, чтобы у тебя в голове не было путаницы. — Он посмотрел на меня, выпустив из унитазообразной трубки клубок дыма. — Этого разговора все равно не избежать, а чтобы ты не перебивал меня миллионами вопросов, которые, я вижу, шевелятся у тебя в серых лабиринтах мозга...
Сперва об этом месте — все здесь, выражаясь твоими словами, настоящее и всамделишное: на группе глубоких трещин, удачного сочетания минералов и выходов электромагнитных полей натянули огромный непроницаемый купол, создали микроклимат, зажгли небольшую, можно сказать, микроскопическую термоядерную звездочку, насадили растений, даже зверей разных напустили — а дальше дело техники...
— И вот эти висячие города с садами — тоже дело техники? — перебил я.
— Естественно, — кивнул он. — Общая научная мысль к этому пока не подошла, но она уже недалеко. Изменения массы за счет электромагнитных колебаний создают нестандартные эффекты гравитации... В общем, это не так интересно, а к тому же и труднообъяснимо...
— Да, физика — это не мой конек, — согласился я.
— Так вот, — продолжил он, как-то досадливо закряхтев. — Гид из меня не самый удачный, но... Мы сейчас с тобой находимся на глубине примерно десять километров от уровня Марса...
— Так мы все же на Марсе? — уточнил я для порядка.
— Да, на нем, родимом. — Он усмехнулся в бороду, которая была сейчас подровнена, вымыта и причесана. — Более того — ты удивишься, когда узнаешь, где именно...
— Мне не очень хочется знать, где находится самый секретный объект в Солнечной системе, — хмыкнул я. — Здоровее буду.
— Мы находимся на дне кратера Эллада, — безжалостно продолжил он.
— Вы собираетесь меня убить или оставить здесь на всю жизнь? — Я даже сам удивился, с каким равнодушием спросил это. Только легкий холодок пробежал волной по телу.
— Вот не зря тебя назвали Странным, — вновь усмехнулся он.
— А, понял. — Я поднял палец вверх. — Вы сотрете мою память, инсталлировав в нее ложные воспоминания о том, как я взорвал секретную базу на Большой Горе и женился на спасенной мною девушке... Хороший конец — это все, что нужно в данном случае...
— Ну, во-первых, — он слегка нахмурился, — решать свою судьбу ты будешь самостоятельно, а во-вторых, жениться на спасенной тобою девушке тебе никто запрещать не станет.
— Интересно, — я кивнул, сделав сосредоточенное лицо, — а почему вашего "Дома", как ты его называешь, никто не нашел до сих пор?
— Кратер Эллада, как тебе известно, немногим уступает Олимпу в размерах, — ответил он, — разве что в вертикальном. К тому же мы позаботились, чтобы спуститься на его дно было делом куда менее реальным, нежели добраться до Мертвой Горы на Олимпе. Посуди сам: мертвая безжизненная впадина — кому она нужна? Аномалий в кратере столько, что ближайшие поселения далеко от его края, строить ближе жилье просто опасно. Площадь кратера огромна — четыре тысячи километров в диаметре, сам знаешь. А потом начинается: вновь аномалии, ядовитые газы, мощные электромагнитные и пси-излучения, микроволновые барьеры, квантовые исказители пространственно-временного континуума и много еще чего... Да и сообщения с поверхностью у нас минимальные — все через Олимп...
— Значит, вот что имел в виду Владимир Кожевников, говоря о рае на Марсе, — задумчиво произнес я. — И произнося свою сакраментальную фразу: "Вышел Пантеон на балкон, а оказался в подвале он". Почему вы не помогли ему, не спасли?
— Он сам виноват, — вздохнул Отшельник. — Завяз в этих интригах и мистификациях... Перемудрил с идеей про "Посейдона", загнал себя в угол — хотел приехать сюда победителем на белом коне. А ведь мог бы просто взять жену и прилететь... По сути, Дому ничто не грозило...
— А если бы ренегаты последовали за ним или взяли бы его в заложники? — Я удивился.
— Понимаешь, — он как-то странно вздохнул, то ли с грустью, то ли устало, — ты же видел карантинную зону своими глазами?
— Но Крис с этими роботами, истребителями и солдатами...
— Ты видишь тут хоть одного из перечисленных тобою? — Он лукаво улыбнулся. — Да, Крис попал сюда вместе с вами, ну и что? Ни одно из его хитроумных нейроустройств не прошло через портал: они же чужеродны его организму и не прописаны в его молекуле ДНК...
