Меня охватили дурные предчувствия. Я никогда не видел ее такой. От радостного возбуждения не осталось и следа, оно погасло, словно угольки затухающего костра. Но я не замедлил шага, продолжая сокращать между нами расстояние и чувствуя, что куда-то опоздал. Мне оставалось одолеть всего десяток метров, когда она нажала на спуск, — я заметил движение ее пальца на оружии.
— Нори! — заорал я, мгновенно помертвев. В глаза ударила оранжевая вспышка, такая же беззвучная, как и та, что сразила осевого с помощником, только цвет поменялся. Я продолжал стоять. Я ничего не ощутил. Только глаза словно подернулись какой-то оранжевой мутноватой пеленой. Злоклятье! Я повернулся вокруг оси, глянул вверх. Дело было не в зрении. Силовой колпак. Надо мной раскинулся просторный силовой колпак диаметром метров в двадцать и высотой в пять. Было от чего ощутить себя ошеломленным. Она заключила меня в силовую клетку, отрезав от окружающего мира.
Мысленно выругавшись, я резко взглянул на нее сквозь оранжевую муть:
— Что происходит, Нори? Что все это значит?
Несмотря на расстояние, голос напрягать не пришлось — тишина над равниной стояла мертвая.
— Ничего особенного, Никс. — Она опустила оружие, полные чувственные губы тронула снисходительная усмешка, но в ледяном, каком-то мертвом взгляде карих глаз не отразилось никаких чувств. — Просто я хотела поговорить с тобой.
— Поговорить? А это еще зачем? — Я непонимающе ткнул пальцем в стенку силового купола.
— Разумная мера предосторожности, Никс. Я ведь не знаю, что ты такое после всего, что здесь произошло.
Меня даже озноб подрал по позвоночнику от этих бездушных слов. Теперь я уже не мог отмахиваться от того, что ее появление здесь было более чем странным. Каким образом она смогла покинуть Ферму? Откуда у нее этот скутер? Как она смогла найти меня? Ответ мог быть очень прост, но мне он не нравился. Например, вопреки заверениям чужого, Ферма все же не смогла ее защитить, и теперь она действовала не по своей воле, ее телом и разумом руководила чужая сила. Я имею в виду Шерифа. И ее глазами на меня сейчас смотрел он. По словам Бигмана, пусть земля ему будет пухом, координатор был на это способен. Вспомнить хотя бы того летуна, следившего за нашим трассером, которого прыгун подстрелил на подступах к заброшенному Городу. Трусливый, предусмотрительный подонок, постоянно прикрывающийся чужими жизнями. Но если это действительно так, то он убьет ее тут же, как только она станет для него бесполезной. Мне придется принять эту игру. Сделать вид, что я ничего не заподозрил, по крайней мере, пока не получу доказательств и не придумаю, как отвести эту угрозу от Нори. Если у меня вообще будет такая возможность.
— Ты что, опасаешься, что я могу причинить тебе вред? — Я нахмурился. — Не из-за того ли, что ты забрала у Доса банкос, который принадлежит мне?
— С чего это ты взял, что он принадлежит тебе? — она, казалось, удивилась.
— По праву наследования, — буркнул я.
— Да нет, дело не только в этом, Никс. Я опасаюсь, что ты можешь сорваться и наворотить дел, как только узнаешь истинную правду своего появления на Шелте и мою роль в этом. Не желаешь послушать?
Я помрачнел еще больше. Дурные предчувствия оправдывались. Но несколько в другом ключе.
— Да, Нори, — спокойствие далось не без усилия, — я тебя слушаю. — Я пристально посмотрел ей в глаза. — Если это действительно ты.
Она изобразила снисходительную улыбку. Не улыбнулась, а именно изобразила. Что-то было не в порядке с ее лицом.
— Бедняга Никс, я не ожидала, что это так на тебя подействует. Ты здорово изменился. Но пора переходить к делу. Ты помнишь, как я оказалась в Городе?
Помедлив, я напряженно кивнул:
— Да. Но почему ты об этом спрашиваешь?
— Я хочу открыть тебе глаза, Никс, — пояснила она. — Шериф меня не похищал. Мне никогда ничего не грозило в этом Городишке по той простой причине, что я приемная дочь Шерифа.
— Вот как? — я едва не рассмеялся над этим заявлением. — Ничего лучшего придумать не...
Неожиданно осознав, что это могло быть правдой, я осекся. И задумался. Мысли завертели бешеный хоровод, выдергивая факты из общей неразберихи и укладывая в упорядоченную картинку, кирпичик за кирпичиком.
Странное появление Нори в Городе. Непонятное расположение к ней Шерифа — по его поручению она преспокойно разъезжала с Досом Пламя, присматривая за последним, как она объяснила мне позже возле Фермы. И не менее странное спасение, явившееся ко мне в ее лице после покушения на Доса, причем в якобы угнанном трассере, под завязку укомплектованном оружием и продовольствием. В свете новой оценки прошлых событий совсем нетрудно предположить, что она заботилась о своей же собственной безопасности, вооружая нас, своих спутников. Мало ли что может случиться по дороге в погоне за голубым банкосом. А ей просто необходимо было оказаться возле банкоса в тот момент, когда он потеряет своего хозяина. Но она просчиталась. Лешук просто не взял ее, зная, что она собой представляет, и уверяя меня с полным на то основанием, что с ней ничего не может случиться. Силы неба, да кто из шелтян поднимет на нее руку, зная, что она работает в паре с самим Шерифом?! И ведь Бигман там, на Ферме, пытался предупредить нас об этом! Пока его не успокоил чужой. А потом, возможно, эта информация оказалась намеренно стертой Нкотом, так как во время слияния от Бигмана я ее уже не получил. Чтобы лишний раз не нервировать будущего героя.
Все это могло быть правдой. Могло. Но могло и не быть.
— Ну что, дошло, наконец? — поинтересовалась Нори все с той же снисходительной улыбочкой, прервав недолгую паузу. — Ты же неглупый парень, Никс. Тебе давно пора сообразить, что со мной что-то нечисто, как только ты увидел меня на толкучке Доса. Но ты втрескался в меня по уши и отмахивался от всего, что шло вразрез с твоими представлениями обо мне. Запросто принял все мои объяснения на Ферме, как последний кретин. Влюбленный кретин. Что молчишь? Скажи что-нибудь. Доставь мне удовольствие, назови меня последней дрянью или еще как-нибудь. Пожелай мне Зла, в своей излюбленной манере жителя Новы-2, это так забавно звучит. Не хочешь? Трудно отказаться от прежних идеалов? Тем хуже для тебя.
Я промолчал. Но совсем по другой причине. Я слушал ее предельно внимательно, анализируя каждое слово, интонацию, жесты, движение глаз. Собирал информацию, и обостренная после слияния чувствительность ко лжи сразу находила слабые точки. Большая часть того, что она говорила, было ложью. Я просто это знал.
— Собственно, Шериф привез меня на Шелту лишь с одной целью — чтобы я могла как следует отдохнуть после напряженной учебы, — с дутым самодовольством продолжала Нори. — Я закончила престижный колледж на Тавелле. Остановка 'Войера' на Шелте конечно же предусмотрена не была, что делать такому роскошному кораблю в таком дремучем захолустье? Но Шериф любит кататься с комфортом и потому выбирает лучшие посудины пассажирских трасс. Он немного поработал над капитаном космолайнера, и все замечательно устроилось. А заодно я попросила его прихватить с нами и тебя, но так, чтобы ты об этом не догадался. Ты даже не представляешь, насколько силен мой отчим как ментат. Благодаря тебе, Никс, я неплохо развлеклась во время перелета и поэтому решила тебя поэксплуатировать еще немного. Ты должен меня понять — не могла же я спать с местными выродками. — Брезгливая гримаска. — Но надо признаться, меня здорово удивило, что к внушению шептуна у тебя оказался иммунитет. Это было даже забавно — обнаружить тебя в своем уме и здравой памяти. Ты меня заинтересовал снова, когда я уже поставила на тебе крест.
Я скованно усмехнулся, чувствую в душе бурю.
— Рад за тебя. Очень предусмотрительно с твоей стороны — брать с собой человека, жизнь которого отмерена тремя сутками. Как только игрушка надоедает, она самоуничтожается. Лучше не придумаешь.
— О чем это ты? — Нори вопросительно заломила левую бровь. Раньше я такой мимики за ней не замечал и отложил несоответствие в копилку памяти.
— Ах, прости, ты же не знаешь об этом. Я не успел выболтать тебе эту подробность на 'Войере', так что ни о какой предусмотрительности речи не идет. В таком случае ты сильно рисковала, решив так поиграть со мной.
— Да о чем ты, галт тебя задери?!
Нори не употребляла местных выражений. Отложим и это.
— О чем? Да о том, что Почтовая Корпорация вживляет в своих курьеров взрывчатку. Ради гарантии, пресекая попытку бегства с вверенным грузом. И предоставляет трое суток для связи по гипертранслятору, чтобы перевести реле детонатора назад. На Шелте гипертранслятора нет, и если бы не чужой, я бы давно перестал топтать землю под этим небом.
На мгновение ее лицо дрогнуло и исказилось в неподдельном волнении, но самообладание быстро вернулось к ней — чужое самообладание, погасив ее собственные эмоции. Шерифу, конечно, глубоко наплевать на мои словоизлияния, но Нори это доставило боль — и я получил косвенное доказательство своей правоты в оценке ситуации. Она действовала не по своей воле. Ее невольная реакция также показала, что самое страшное с ней еще не случилось, по каким-то причинам Шериф оставил ей собственный разум, не вычистил, как своим людям перед битвой. Но, с другой стороны, выходит, она понимала, что ее руками Шериф делает со мной, и ничего не могла поделать с этим. Прости, Нори, я должен был убедиться, иначе мог просто свихнуться. Все-таки ты мне нравишься больше, чем я, Элиот Никсард, полагал.
— Трое суток? Ну-у, Никс, мне бы этого вполне хватило. — Она пожала плечами. — Кто же знал, что придется остаться на больший срок? Этот ужасный лешук вдруг решил взять с собой именно тебя. Я заметила этого урода, когда еще сходила с корабля, — он ошивался возле космопорта — и сразу поняла, что это именно тот случай, которого я ждала всю жизнь. Да, мне немало приходилось слышать о необыкновенных способностях этой расы, но, согласись, борьба за этот приз, — она постучала пальцем по голубому банкосу, — стоит затраченных усилий.
И жизней, мысленно добавил я, снова чувствуя опасную близость подступающей неконтролируемой ярости. Вот он, явный сбой в рассуждениях. Она ничего не могла знать об этой расе. Только транс и лешук, последние из своего рода, знали друг о друге все, да Совет ГФМ. О голубом же банкосе стало известно только на следующий день, когда Нкот показал его Шерифу. Вот о нем слышать могли многие, Нкот наверняка был не первым, кому Совет вручал подобную вещь для выполнения особо важного задания. Так что охота за ним началась лишь на следующий день после появления Нкота...
Я спохватился, заметив, что Нори (точнее, Шериф, уже вне всяких сомнений) молча ждет комментариев к своей 'исповеди', не спуская с меня ледяного взгляда. Свои выводы я решил пока оставить при себе.
— Ты уже закончила? Тогда я кое-что тебе скажу. Да, Нори, у тебя не жизнь, а сплошная удача. Отлично провела время, детка, будет о чем рассказать подружкам на Тавелле, размахивая перед их носом голубым банкосом. Одного не могу понять, дорогуша, зачем ты все это мне рассказала?
— О, Никс, это так на тебя похоже, ты не берешь в расчет простые человеческие желания, — она язвительно улыбнулась, чуть склонив голову набок, разглядывая меня, словно властная мамаша нашкодившего сорванца. — Мне доставляет удовольствие видеть, как скверно люди иногда себя чувствуют. Ты ведь очень чувствительный и ранимый человек, Никс, хотя и зануда по жизни. И постоянно пытаешься спрятаться за маской полнейшего безразличия к происходящему, полагая, что ничего не заметно.
Она еще не знала, что я стал другим. Никс действительно похож на того болвана, которого она описала. Но здесь его не было. По крайней мере, я очень на это рассчитывал. Наложение личностей, истинной и искусственной, не проходит бесследно, если пробуждение памяти происходит вот так, как у меня, спонтанно. Искусственная 'инность' после окончания приговора должна удаляться аппаратно, у меня же получилось иначе, и 'винегрет' из двух довольно разных личностей должен был еще утрястись в голове, если это вообще возможно и не разовьется в элементарную шизофрению.
Так, на чем там я остановился?
— Из тебя бы вышел прекрасный психоаналитик, Нори. Ты все сказала или припрятала еще что-то на десерт?
— Для тебя ведь это удар в спину, то, что я сказала, верно? — она торжествующе усмехнулась, абсолютно уверенная в своей правоте.
Фу, какая вульгарность. Ну и мерзкий тип этот Шериф. Не потрудился даже как следует замаскироваться. Тут одно из двух — или отсутствие мозгов, или избыток наглой самоуверенности.
— Да что ты, Нори, — я горько улыбнулся. — Ты ведь даже не предала меня. Я с самого начала нашего знакомства знал, что Никс для тебя всего лишь игрушка, а любые игрушки, как известно, быстро надоедают. Тем более, когда появляются новые. И какие — голубой банкос! Богатство и власть вместо дешевой романтики и самокопания в морали и нравственности, столь различные для каждого индивидуума.
Нори фыркнула:
— Твое самообладание, Никс, поистине не имеет границ, но я-то знаю, чего ты стоишь.
— Видал я уже таких 'знающих'. Ты все сказала? Тогда избавь меня от своего общества. Попросту говоря, убирайся.
— Ну хорошо, Никс, раз ты так торопишься, то закончим обмен любезностями, -проговорила Нори, довольно улыбаясь. — Я приготовила тебе сюрприз. Видишь ли, силовая сфера вокруг тебя не пропускает воздух, поэтому жить тебе осталось ровно столько, сколько ты сможешь дышать.
И она эффектно умолкла, наблюдая, как я отреагирую. Я невольно нахмурился. Вот это уже серьезней. Шериф, похоже, решил прикончить меня довольно садистским способом. Но моим ответом было угрюмое молчание. Я не мог понять, зачем Шерифу весь этот спектакль. Может, и ему, как и Досу, что-то от меня нужно? В таком случае не мешало бы выяснить, что именно. Если это действительно так. Потому как не исключено, что координатор — просто махровый садист и подобные сцены доставляют ему неизъяснимое наслаждение. Но попробовать стоит.
— Честно говоря, — заметила Нори, не дождавшись ответных слов, — сперва я собиралась сузить поле до размеров твоего тела, чтобы вызвать быстрое удушье, и смерть в этом случае оказалась бы для тебя мучительной. Но разговор с тобой меня растрогал, и я, наоборот, расширю границы сферы. — Пока она говорила, ее пальцы что-то подкрутили на прикладе странного оружия, умевшего создавать силовые колпаки.
— Благодарю, детка, — я отвесил любезный поклон, паясничая через силу. — Твое великодушие не знает границ. Только я никак не могу взять в толк, что же я тебе такого сделал? Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? Даю слово, что не буду преследовать тебя из-за банкоса, и язык буду держать за зубами, никто от меня о нем не узнает.
— Извини. — Она пожала плечами, наводя свое оружие на силовую полусферу. — Теперь ты слишком много знаешь обо мне.
Я сжал зубы, в который раз с трудом сохранив самообладание. Дай мне только до тебя добраться, Шериф, и я заставлю тебя сожрать собственное сердце, проклятый ты подонок, только за то, что ты сделал с Нори, заставив ее играть эту паскудную роль. Или выжгу тебе позвоночник, как Велсайту, и сделаю так, чтобы ты какое-то время еще пожил, осознав, что подыхаешь мучительной смертью.
