Я не совсем понимал, что здесь делаю и что должен увидеть. Пока ничего особенного не происходило, и я уже начал подумывать, не пора ли мне просыпаться, как вдруг увидел Его.
В отличие от остальной мелочи, он не ломился вверх. Стоял чуть в стороне и, скрестив на груди два лезвия, которые заменяли ему руки, с насмешкой смотрел на копошащуюся массу скверны. Заметив, что я смотрю на него, он помахал мне и неспешно направился в мою сторону. Я стоял, настороженно глядя на приближающегося уродца.
— Ну, привет, — поздоровался порок, обнажив мелкие острые зубы.
— Привет, — растерянно ответил я.
— Не узнал? — расхохотался малыш. — А ведь мы с тобой очень близки. ОЧЕНЬ!
— Ты... мой порок, — догадался я. — Но что ты здесь делаешь, и что это вообще за место?
Уродец криво усмехнулся и принялся лезвием выводить в пыли различные фигуры.
— Я? — наконец спросил он. — Что ты здесь делаешь, вот в чем вопрос.
Его железячка уткнулась мне в колено. Я не знал, что ответить, но пороку ответ был не нужен:
— Там наверху будет знатная вечеринка. Для нас разумеется, не для людей. И я благодарен тебе, что смогу попасть на нее. Ох, как я покуражусь, не сдерживаемый твоим чувством ответственности.
Он вновь расхохотался.
— Тогда почему ты не торопишься? — спросил я.
— А зачем? — уродец удивленно посмотрел на меня. — Мы здесь с тобой случайно и на нас не действует воля хозяина замка и его законы. У меня, как у особо приглашенного гостя свои привилегии.
Он развернулся и пошел к лестнице, но на полпути обернулся.
— Все было бы намного проще, если бы ты меня не сдерживал. Кстати, выбирайте левый коридор.
Его глаза сверкнули холодной яростью, тут же сменившейся не менее холодным равнодушием. Подойдя к лестнице, уродец раскидал в стороны несколько существ и с легкостью запрыгал по ступенькам, поднимаясь наверх.
А я остался стоять, совершенно ничего не понимая.
Когда я открыл глаза, то увидел, что мои друзья уже проснулись и дожидаются только меня. Сборы не заняли много времени, и через пять минут я был полностью готов к выходу. Но прежде, чем покинуть зал я подошел к стене и внимательно осмотрел мозаику. Как я не присматривался, никакого человечка с ножами вместо рук я не обнаружил.
Помня ночной разговор, я выбрал левый коридор, и наше путешествие по Лабиринту продолжилось. Ход резко шел вниз, так, что нам пришлось двигаться боком, чтобы не упасть. Стены постоянно то расширялись, то сужались настолько, что Пауль в своих доспехах пару раз едва не застрял.
— Такое ощущение, что потолок давит сверху, не давая вдохнуть полной грудью, — пожаловался Ламберт, хотя на самом деле потолок не был виден вовсе.
Мы прошли несколько залов, ничем не отличающихся друг от друга. Такие же стены, колоны и пустота в них царящая. Попадались несколько пещер естественного происхождения. В одной из них мы обнаружили подземное озеро, в котором водилась рыба, слепая и очень вкусная. Свет в пещере, преломляясь о выступающие кристаллы, отбрасывал на стены причудливые тени и наполнял пространство бледными красками. Свечение завораживало, уносило дальше и дальше в глубину подземных тоннелей.
— Что-то я как-то странно себя чувствую, — признался я, когда мы шли по одному из коридоров заполненному сталактитами и сталагмитами. Ощущение было не из приятных, но я никак не мог понять, в чем же дело.
— Так мы уже полчаса вверх ногами идем, — спокойно ответила Кира, поправляя прическу.
— Как вверх ногами? — не поверил я, и тут увидел, как с ближайшего сталагмита оторвалась капля и улетела вверх, шлепнув в находящуюся на потолке лужу. — Ах ты ж мать!
Я едва не вцепился в каменную сосульку, оказавшуюся не сталагмитом, а сталактитом, чтобы не упасть. Хотя если бы на нас действовала сила тяжести, мы бы уже давно рухнули вниз. Или вверх? Лучше бы я не знал, что мы идем по потолку. А ведь ни волосы, ни вещи к потолку улететь не собирались. Решив не обращать внимания на эту нерешаемую головоломку, мы двинулись дальше.
Шел пятый день нашего пребывания в Лабиринте. Очень скучного и монотонного. Коридоры, залы, залы, коридоры. Пещеры. Опять коридоры и опять залы. Я даже был слегка разочарован. Лабиринт почти нигде не раздваивался, а если и где и расходился в разные стороны, то один из проходов обязательно оканчивался тупиком. Словно кто-то специально проложил нам прямую дорогу. И все же наш путь был очень долгим, а пилюли, которые Хаар дал Кире, слаще не становились.
— Тупик, — поставила нас в известность воровка. — Хотя нет, постойте, тут колодец.
Колодцем девушка назвала круглую дыру в полу, в которой было ничего не видно и не были ни капли воды.
— Нам вниз? — вопрос завис в воздухе.
— А если там лететь метров двадцать? — Пауль подошел к краю дыры и заглянул вниз. — Кира, дай таблетку.
Воровка протянула ему зеленый шарик, и рыцарь бросил его вниз. На счет три снизу раздался тихий бульк.
— Не так уж и высоко, — пробормотал Ламберт. — Но не видно же ни хрена. Кира, ну и где твои хваленые осветители?
— Много болтаешь, — внезапно грубо отозвалась Кира и толкнула шута в спину.
— А-а-а-а-а!
Плюх!
— ...., — завопил снизу Ламберт. — Ну, Кира, я тебе это припомню.
Мы втроем переглянулись и заржали, а затем один за другим попрыгали в колодец. Вода была холодной, но не ледяной, так что особых проблем не возникло. Единственное, что мне пришлось сделать, это слегка уплотнить воду под ногами у Пауля, чтобы закованный в латы рыцарь не пошел на дно. Внизу, как ни странно, было достаточно света, чтобы увидеть берег.
Выбравшись на мраморную плитку, огляделись. Оказалось, что упали мы вовсе не в озеро, а в искусственно созданный бассейн, занимавший немалое пространство у одной из стен прямоугольного зала. Противоположная стена терялась далеко во мраке, и тусклый свет кристаллов не мог разогнать темноту. Отойдя на некоторое расстояние от бассейна, мы устроили привал. Нужно было как следует обсохнуть, прежде чем двигаться дальше.
— Вам не кажется, что становится светлее, — отжимая одежду, спросила воровка.
И действительно. В зале становилось все светлее и свечение это исходило от потолка. Я поднял голову, разглядывая потолок, который еще минуту назад был чернее сажи. В глубине гранита мерцали красные искорки, и с каждым мгновением их становилось все больше. Искры медленно соединялись друг с другом, образуя небольшие пятна света. Становилось все теплее и теплее. Пятна не только светили, но и грели.
Когда одно из пятен достигло размеров блюдца, оно отделилось от потолка и тяжело, словно капля ртути, шлепнулось на мраморный пол. Встряхнулось, зашипело и ринулось в мою сторону. Я едва успел среагировать, разрубив огненную лепешку секирой. Две половинки шлепнулись на пол и начали медленно срастаться. А с потолка сыпались все новые и новые пятна.
— Ребята, у нас проблема, — я начал медленно отступать к стене, при этом глядя на потолок.
Те среагировали мгновенно, выхватив оружие. Став спина к спине, мы наблюдали за тем, как зала заполняется летающими, прыгающими и ползающими лепешками.
— Может, они дружелюбные? — хмыкнул Пауль.
— Не хочу у них спрашивать, — я отмахнулся от пары наиболее настойчивых пятен. И тут одно из них коснулось моего запястья. — Сука!
Кисть словно опустили в чан с кипятком. От боли я выронил секиру и рухнул на колени. Краем глаза заметил, как в мою сторону устремились сразу пять лепешек.
— Темный! — рыцарь, стоявший со мной в паре, взмахом топора отогнал от меня подземных хищников, но чуть сам не подставился еще двоим. Снес нападавших щитом, помог мне подняться.
— Их слишком много, — крикнул Ламберт, создавая шпагой сверкающую "восьмерку". — Что там с твоей некромантией, Темный?
Я слабо представлял, чем мог справиться с подобной дрянью. Они ведь не были живыми, а значит, их нельзя убить, только уничтожить. Ради эксперимента я ударил по одной из лепешек Молотом Забвения, но та лишь отлетела к стене и вновь закружилась в воздухе вместе с остальными.
— Нехорошо, — констатировал шут. — Надо отступать.
— Эти твари нас не выпустят, — буркнула Кира.
— Значит, придется прорываться!
Но никто не двинулся с места. Я попробовал еще несколько заклинаний, но ни огонь, ни вода, ни земля, ни воздух также не смогли нанести вред жителям озера. Положение становилось критическим, каждый из нас уже получил по паре ожогов, от количества лепешек в воздухе рябило в глазах.
— Это же огонь! — в отчаянии крикнула воровка. — Почему они не гаснут в воде???
— Действительно, — пробормотал я, озаренный внезапной мыслью, — почему же вы, сволочи, не гасните.
Я щелкнул пальцами и заключил ближайшую лепешку в вакуумную камеру. Та заметалась, не в силах преодолеть барьер моего заклинания, а затем начала медленно чернеть. Через несколько секунд черное пятно упало на пол и больше не шевелилось.
— Ага! — злорадно выкрикнул я и взмахнул руками, заключая комнату в огромную вакуумную коробку.
Огненные лепешки стали падать и вскоре весь пол был завален черными тушками подземных хищников. Через пару минут в зале осталось штук пять прыгающих пятен, но они вовсю неслись к бассейну. Нырнув под воду, они с нарастающей скоростью поплыли вниз. О том что им полагалось бы погаснуть, огненные твари видимо не догадывались.
— Фух, — Пауль наконец-то вздохнул полной грудью. — Пронесло.
Зал вздрогнул.
— Что опять? — я недовольно обернулся к бассейну, чтобы увидеть, как из воды вверх взметнулся десяток щупалец, обдав нас тучей брызг.
Восемь из них ухватились присосками за стены, а два щупальца, с острыми когтями на конце пробили плиты в полу. Щупальца стали сокращаться, рывками вытягивая из воды гигантское тело.
— Темный? — вкрадчиво спросил Ламберт.
— Да, ты угадал. Бежим!!!
И мы побежали. Изредка я оборачивался, чтобы видеть, как над водой появляется голова гигантского кальмара. Разинув огромный клюв, чудовище завизжало, обдав нас волной смрада. Кира выпустила пару стрел, но они лишь отскочили от панциря кальмара, а житель глубин внезапно напряг все мышцы и выдернул себя из воды. Гигантское тело распласталось в полете.
До выхода оставалось еще сотня метров, когда зловонная туша шлепнулась прямо перед нами, едва не раздавив вырвавшегося вперед Ламберта. Матерящийся, как портовый грузчик, шут едва успел затормозить.
Мы тут же прыснули в стороны, избегая падающих сверху щупалец.
— Петляйте! — крикнула Кира, скрываясь за одной из колонн.
Щупальце тут же метнулось за ней и обвилось вокруг колонны. Рванулось назад и застряло, пригвожденное стрелой. Чудище обиженно рявкнуло и рванулось сильнее, но в этот момент Пауль, изловчившись, перерубил щупальце почти у самого основания. Правда, для этого ему пришлось ударить топором три раза — в обхвате конечности моллюска были как ствол молодого тополя.
Чудище огласило зал жутким воем и устремило все свои щупальца на рыцаря, абсолютно открывшись с другой стороны. Не сплоховавший шут подскочил к кальмару и, подпрыгнув, вонзил свою шпагу монстру в глаз. Это окончательно вывело моллюска из себя. Развернувшись, он внезапно плюнул в Киру кислотой. Я едва успел закрыть девушку, подставив под плевок щит.
Кислота зашипела, прямо на поверхности щита, не в силах разъесть волшебный металл и я взмахом руки стряхнул ее на пол.
Схватка с кальмаром выматывала. Еще не отошедшие от битвы с огненными пятнами, мы не могли сражаться в полную силу со стражем бассейна. Похоже, без магии опять не обойтись. Я уже начал раздумывать над тем, какое заклинание можно применить против такой туши, как вдруг чудище изловчилось, схватило запнувшегося о выступающий край гранитной плиты Пауля поперек корпуса и, что было силы, швырнуло его в стену. Рыцарь со стоном сполз вниз.
— Нет! — Кира кинулась к любимому, напрочь забыв о защите.
Кальмар тут же ударил ее щупальцем и... конечность беспрепятственно прошла сквозь тело воровки. Лунная Тень склонилась над рыцарем.
— Привет, — попытался улыбнуться Пауль, но тут же закашлялся кровью. Кровь стекала по подбородку и капала на доспехи.
— Держись, — прошептала Лунная Тень, уставившись полными гнева глазами на жителя бассейна. Медленно поднявшись, девушка направилась к моллюску.
Она уже не видела, как попавшая на доспехи рыцаря кровь начала чернеть, расползаясь по все стороны.
В это время мы с Ламбертом как сумасшедшие носились по залу, избегая ударов разъяренного моллюска. Кальмар хлестал щупальцами во все стороны, не давая подобраться к себе и совершенно не заботясь о защите. А зря.
Лунная Тень спокойно подошла к чудовищу и стала хладнокровно и методично наносить кинжалом удары в мягкие ткани. Спустя минуту к ней присоединился топор Черного Паладина. Глаза Пауля светились красным светом, В состоянии берсеркера Пауль спокойно уклонялся от падающих сверху щупалец и наносил такие страшные удары, что куски плоти разлетались во все стороны. Зал наполнился воем боли и ярости, чудовище, не выдерживая натиска непобедимых противников начало прорываться обратно к бассейну.
Под свист и улюлюканье Ламберта, кальмар дополз до воды, оставляя на полу след из синей, как чернила, крови и рухнул в бассейн, подняв тучу брызг.
— Ну, теперь точно все, — отдышавшись заявил рыцарь, принимая свой обычный облик. — Вряд ли в этом водоеме спрячется что-то побольше.
— Побольше то конечно вряд ли, а вот поопаснее, — Ламберт передернул плечами. — Пошли отсюда.
Мы с ним были полностью согласны. Надо было валить из этого зала, пока не случилось чего-нибудь худшего.
— Ты как? — спросил я Пауля, когда мы, периодически оглядываясь, направились к выходу.
— Да вроде нормально. После трансформации тело само залечило все раны. Я, признаться, думал, что мое путешествие закончится здесь.
Я в какой-то момент тоже так подумал. Если бы доспехи не спасли рыцаря в первый же момент, вряд ли он пережил бы удар о стену. Мне нужно быть внимательнее, я не могу допустить, чтобы случилось тоже, что и в Светлом городе. Не вынесу еще одной потери и вряд ли смогу избежать еще одного безумия.
Из зала мы попали в недлинный узкий коридор, который оканчивался высокими дверями. Деревянные створки отлично сохранились, несмотря на то, что за ними никто не ухаживал, но снова был неясен вопрос, кто же их здесь вообще поставил. Что пытались скрыть за этой дверью?
Я взялся за железные кольца и потянул двери на себя. Створки бесшумно распахнулись, пропуская нас еще в один зал.
— А я предупреждал, — пробормотал Ламберт, выглядывая из-за моего плеча. — Надо было брать факела, я, например, ничего не вижу.
— Я тоже, — кивнула Кира. — Темнота настолько густая, что ее не разгоняет даже свет кристаллов-накопителей.
Я промолчал. В отличие от своих спутников, я уже сталкивался с подобным. В зале находилась первозданная, необузданная сила, от которой кровь стыла в жилах и которая не знала ничего кроме уничтожения.
И, тем не менее, я шагнул внутрь, потому что уже знал, как справиться с поджидающей меня опасностью. Едва подошва моего сапога опустилась на мраморную плиту невидимого в темноте пола, как вокруг вспыхнул свет сотен факелов. Мы оказались в гигантском зале, потолок которого терялся где-то в невидимой вышине. Колонны, стоящие по краям от входа в два ряда, уходили вверх, и чтобы обхватить каждую из них потребовалось бы пять взрослых мужчин. Три стены и колоны были увешаны факелами, на которых полыхал яркий, почти белый огонь. Лишь четвертая, левая стена оставалась неосвещенной, и пространство перед ней клубилось и переливались всеми оттенками Тьмы. Это была та самая первородная Тьма, которую однажды применил против меня Повелитель Мертвых.
