— Ноги целы? — отрывисто спросил Тилос. — Идти можешь?
— Ага, — кивнул тысячник, неуверенно вставая на ноги. — Вроде да...
— Смотрите! — резанул по ушам отчаянный вопль Теомира. — Сзади!
Все резко обернулись. В сотне саженей появился конный отряд в два десятка человек. Они отчаянно пришпоривали лошадей, но те еле плелись, мотая головами. Возглавлял их человек в когда-то богатой одежде, его шитый золотом плащ истрепался и покрылся толстым слоем грязи. Человек вытянул руку в сторону беглецов и что-то яростно скомандовал. Отряд тут же четко, как на учениях, спешился и, бросив лошадей на произвол судьбы, бегом бросился к ним. Невдалеке показались еще верховые — их кони казались более свежими и быстро приближались.
— Бегом! — хрипло сказал Тилос. — Бегом, быстрее!
Оступаясь на крупных острых камнях, усыпавших землю, беглецы устремились за Тилосом в сторону каменного лабиринта. Булыжники выворачивались из-под ног, и Ольга с трудом удерживала равновесие. Теомир как мог поддерживал ее под локоть, но толку выходило чуть — он сам еле стоял на ногах. Рядом, изощренно ругаясь, ковылял Заграт. Все выбивались из сил, но расстояние до врагов неуклонно сокращалось. Вскоре Ольга почувствовала, что задыхается. Сердце колотилось о ребра, словно стремясь пробить их изнутри, в ушах шумела кровь, а перед глазами постепенно поднималась огненная слепящая завеса. Она споткнулась и чуть не упала. Сильная рука подхватила ее, и через несколько шагов девушке снова удалось выправиться. Она с благодарностью глянула на Хлаша и попыталась высвободиться, но тот мягко, но непреклонно удержал ее локоть в своей руке. Теперь ее тащили с двух сторон.
И тут все кончилось. Прямо перед ними поднялась высокая каменная плита, гладкая, без единой щели. Ольга в отчаянии уперлась в нее ладонями, почувствовав ледяной холод, и попыталась отдышаться. Потом она оглянулась. Преследователи, все пешие и объединившиеся в единый отряд в четыре десятка голов, приблизились уже на полсотни саженей. Она попыталась нащупать на поясе рукоять кинжала, но пальцы нашли лишь пустоту. Ах, да, он же сломался под огнеплетью... Вот и все. Осталось только принять смерть в бою и постараться не попасть живой в руки врагов. Он вспомнила распятую девушку в сожженной жугличами деревне и внутренне содрогнулась. Нет уж, лучше самой перерезать себе горло... только чем?
Ольга бросила взгляд на Тилоса. Тот наблюдал за врагами, его лицо отчаянно дергалось. Ольга недоуменно смотрела на его губы, и вдруг поняла. "Три... восемь... азимут...", — читала она по безмолвно кривящимся мускулам лица. "Сорок че... плети... олько арбал... быстрее!.." — беззвучно кричало лицо посланника.
Ольге стало страшно. Она вжалась в скалу, почувствовав морозный камень лопатками. Враги приблизились уже на двадцать... нет, пятнадцать саженей. Впереди уже не бежал, но еле плелся, запинаясь о камни, предводитель в шитой золотом одежде — высокий темноволосый мужчина со страшно изможденным лицом и мешками под глубоко утонувшими глазами, пылающими мрачным огнем. В его руке бессильно болтался, высекая искры о камни, длинный обоюдоострый клинок с изукрашенным драгоценными камнями эфесом. Крестовина меча с двух сторон заканчивалась головами каких-то зверей, из пастей вдоль клинка торчали длинные шипы. Остальные преследователи несли ярко горящие огнеплети.
— Каор Треин! Вот так встреча! — яростно прошипел Заграт. — Ну, говноед, сейчас я до тебя доберусь — поквитаемся...
Повинуясь жесту командира, враги рассыпались в недлинную цепь. Хлаш бесстрастно наблюдал за ними, поигрывая дубиной.
— Семеро на одного, — пробормотал он. — Неплохо. Если бы не хлысты, половина бы легла, а остальные покрошили бы нас в капусту. Но они с хлыстами, мы и десяток не положим...
— Ну что, други, умрем с честью, — пробормотал Телевар, расстегивая ворот рубахи и поправляя кольчугу. — Теомир, Ольга, вы уж простите меня, дурака, что втянул вас в эту историю...
— Не ссы в штаны, старик, мы еще поборемся, — оскалился Заграт в страшной гримасе. Между его ладонями набухал багровым светом небольшой огненный комок. — Каратели Майно, небось, с настоящими орками-то в бою и не встречались. Или встречались с... городскими, восточными, — он презрительно сплюнул. — Да и троллей на том берегу не слишком много. А, Тилос?
— Правду говоришь, друг Заграт, — откликнулся тот. Его лицо стало спокойным, лишь играла на нем невеселая улыбка. — Но помирать раньше времени не рекомендую. Нам бы ночь простоять, да день продержатся... Ольга, Заграт, держитесь сзади. Ваше дело — магия, лечите и калечите на расстоянии, в ближний бой не ввязываетесь. Теомир, рядом с ними: сзади скала, но вдруг кто прорвется... Телевар! Справа от меня. Хлаш — слева.
Враги подошли почти вплотную и как бы в нерешительности остановились. Огненные шнуры свисали с рукоятей, камни под их прикосновением шипели и дымились. Предводитель уперся руками в колени, тяжело и хрипло дыша. Казалось, он с трудом удерживается от того, чтобы бессильно не свалиться на землю.
— Здравствуй, Каор, — спокойно, даже с какой-то ехидцей произнес Тилос, неторопливо доставая из-за пояса трофейную огнеплеть и встряхивая ее, чтобы развернуть. Она огнем не светилась, но металлическое плетение угрожающе свистнуло в воздухе неясной тенью и высекло искры из камней под ногами. — Здравствуй, дружище. Давненько не виделись.
— Ты! — с ненавистью выплюнул Каор Трэин. — Сегодня не уйдешь! Мы видимся в последний раз, собака!
— Ну, зачем же такие громкие слова? — насмешливо спросил его посланник. — Ты посланник и я посланник. Мы же вроде бы как... э-э-э... коллеги, что ли. Какие счеты между своими?
— Я своими руками вырежу тебе сердце! — пообещал Каор, выпрямляясь и крепко сжимая меч. — Тогда ты узнаешь, что такое настоящие счеты!
— Да брось, ты, парень, — отмахнулся от него Тилос. — До сих пор не можешь простить Мееры-на-Скале? Так всякое в жизни случается. Уж с твоим-то хозяином пора бы и привыкнуть, что жизнь — игра с не всегда ясным исходом. Не интересно ведь каждый раз выигрывать, верно? Кстати, не обязательно было тащить с собой такую ораву. Мог бы и просто по-дружески на рюмку чая заглянуть...
— Терпение хозяина лопнуло! — торжественно заявил Каор, расправляя плечи. Он уже слегка отдышался, и его голос звучал грозно и громко. — На сей раз ты не просто сунул нос не в свое дело. Ты встал на дороге Великого Майно вместе с этими недоумками, а может, и сам их подбил на такую глупость. Вы все умрете!
— Как интересно, — Тилос прищурился. — То есть Камилл ничего тебе не объяснил и использует втемную? Ну, имеет смысл. Дороговат расходный материал, но если так можно обнаружить Отряд... Может, обсудим все как положено? Заодно и жив останешься.
— Я-то останусь жить в любом случае, — пообещал вражеский предводитель. — А вот твоя песенка спета. В атаку!
Он ринулся вперед, и остальные Каратели с ревом последовали его примеру.
Два десятка сухих щелчков слились в один. Разворачиваясь на пятках, Тилос изящно шагнул в сторону, уходя от со свистом опускающегося меча и оказываясь за спиной Каора. Одной рукой он ухватился за плечо противника, другой ухватил за нижнюю челюсть и небрежным движением дернул ее в сторону и вверх, задирая Каору подбородок. Отчетливо хрустнули шейные позвонки, и враг осел на землю. Половина Карателей уже свалилась на камни. Из их тел, прикрытых тонкими кольчугами, торчали лишь самые оперения коротких тяжелых арбалетных болтов. Огненный комок наконец-то вырвался из ладоней Заграта и с шумом взорвался среди уцелевших, и тут же над головами беглецов снова хлестнул яростный арбалетный дождь. Хлаш скользнул вперед и дубиной снес голову двоим случайно уцелевшим Карателям.
И только тут Ольга поняла, что последнюю минуту не дышала.
Покачав головой, Тилос оглядел валяющиеся в беспорядке трупы.
— Поторопился ты, Хлаш, — задумчиво сказал он. — Последних следовало оставить. Как мы теперь выясним, откуда они здесь взялись?
— Как скажешь, — покорно откликнулся тролль. — В следующий раз подумаю, прежде чем действовать, Серый Князь.
— Как ты догадался? — поинтересовался Тилос, рассеянно ступая по каменистой почве.
Половина арбалетчиков осталась у места сражения, чтобы укрыть тела. Оставшиеся, повинуясь короткому кивку Тилоса, поотстали на полсотни шагов. Ольга исподтишка наблюдала за ним. Он снял лохмотья одежды, уничтоженной огнехлыстом, остатки рубашки бросил на месте схватки, но обуглившиеся клочья куртки аккуратно свернул и сейчас нес под мышкой. Яркая бурая полоса на спине уже сильно потускнела и почти пропала, кожа казалась совершенно неповрежденной. Его обнаженное до пояса тело выглядело совершенно обычным телом горожанина — не толстым, не худым, не жирным, а так, средним и невзрачным. Но ведь огнеплеть! Ольга вспомнила отдачу в руке, когда под ударом огненного хлыста ее кинжал развалился надвое, едва его отклонив, как под его касанием шипел и плавился истинный камень, как один-единственный его удар почти напополам перерубил коня. Что же он, Серый Князь, крепче железа и камня?
Тут на и без того каменистой тропе появились каменные глыбы, через которые приходилось перелезать или перепрыгивать, и Ольга отвлеклась от раздумий. Она сосредоточилась на том, чтобы ненароком не оступиться и не покатиться под ноги пыхтящему сзади Теомиру.
— Видишь ли, князь, я сам в некотором роде посланник, — безмятежно пояснил тролль. — Матха должен уметь разбираться в окружающих. Мне не раз приходилось вести переговоры, и уж кого-кого, а человеческих и орочьих посланников я навидался. Все как на подбор — авантюристы чистой воды, одиночки, любящие запах опасности. Работа у них такая — пробираться пусть даже сквозь сражения, доставляя вести, подглядывать, подслушивать и пускать слухи, иногда даже убивать. Они зачастую хороши в драке и неуловимы в глуши, но шевелить мозгами с детства не приучены. Помогать в обороне города никому из них и в голову бы не пришло. Ты же с воеводой почти не расставался, прямо как главный советник. Опять же, командуешь и даже не оглядываешься, выполняют ли твой приказ, словно по-другому никак. Да оговорочки твои... Но это все догадки.
— А что убедило окончательно? — с интересом спросил Тилос.
— Ты сказал, что в Лесную долину мало кого пускают. Я и сам раньше слышал краем уха. Каким бы ни был замечательным, ценным и незаменимым посланник, не в его власти поперек хозяина идти или даже просто обещания с уверенностью раздавать. Ты же пер домой напролом, без тени сомнения, что тебя примут с распростертыми объятиями, несмотря на полдесятка подозрительных чужаков. И потом, посланник, конечно, фигура ценная, но не настолько, чтобы тайные тропы врагу показывать. И уж арбалетчиков на выручку посылать и подавно никто не стал бы. Так что, князь, ты уж маскируйся получше в следующий раз.
— Ладно, уговорил, — серьезно кивнул Серый Князь. — В следующий раз в присутствии матхи Народа постараюсь выглядеть полным идиотом, авось убедительней выйдет. Только брось ты меня князем звать, не люблю. Звали же вы меня Тилосом — вот и продолжайте. Кстати, метров через пятьдесят ровная площадка, там и привал устроим, передохнете, — добавил он, оглянувшись через плечо на Ольгу.
Та неуверенно улыбнулась ему. Дорога снова стала полегче, и у нее появилось время на размышления. Князь! Тилос — Серый Князь, тот самый, про которого тетки рассказывали загадочные истории на вечерних посиделках. Шел с ними столько времени, голодал, от врагов бегал, а ведь мог бы и дома сидеть на золотом троне... Рассказать кому знакомым — не поверят! Но зачем? Князь в личине посланника не укладывался у нее в голове, да и у остальных, кроме Хлаша, по-видимому, тоже. Интересно, пятьдесят метров — это сколько? Метр... метр... километр... Километр — верста, кажется, или около того. Тилос как-то упоминал. А метр? Сажень?
— Метр — примерно полсажени, — сообщил Тилос, словно прочитав ее мысли. — Ну, чуть-чуть меньше. Полтора аршина. Да вот, собственно, уже и пришли.
В десятке саженей перед ними действительно открылась небольшая площадка, окруженная почти отвесными скалами. В дальнем ее конце виднелась узкая — едва для одного человека — вертикальная щель. Тилос вложил два пальца в рот и замысловато свистнул. Откуда-то донесся ответный свист.
— Вон на тех камешках сидеть удобно, — кивнул Серый Князь в сторону нагромождения валунов. — Передохнем полчасика, нам еще на полторы версты по вертикали подниматься. А потом еще и вниз. Телевар, как грудь?
Тысячник грузно опустился на плоский камень и осторожно пощупал ребра сквозь кольчугу.
— Вроде ничего, — с сомнением ответил он. — Онка хорошо залечила.
— Перевал находится на высоте трех километров... верст, — Тилос опустился на соседнюю глыбу. — Начнутся проблемы с дыханием или головокружением — скажи. Не слишком высоко, но кто вас знает. Я-то привычный...
— Тилос, как спина? — осведомилась Ольга. — Может, полечить? Я уже отдохнула.
— Пустяки, — меланхолично махнул рукой Тилос. — Уже все регенерировало... заросло, я имею в виду, сама видишь. А лечить меня твоими методами бесполезно.
— Почему? — удивилась девушка. — Я уже хорошо умею!
— Ты лечишь магией... Силой. А на меня магия не действует.
— Что? — хором спросили Ольга, Заграт и Хлаш.
— Ага, щас! — саркастически хмыкнул Заграт. — Бред сивой кобылы, как скажут наши птенчики-коневоды. На всех она действует. Навидался я за свою жизнь идиотов, которые вот так же говорили! Говорили — пока я их немного не поджаривал.
— Можешь поджарить меня, разрешаю, — хмыкнул Тилос, роняя на землю остатки своей куртки и разводя руки в сторону. — Только не слишком разочаровывайся неудачей.
— И поджарю! — вскочил на ноги оскорбленный до глубины души Заграт. — Лови!
С его вытянутого пальца слетела маленькая молния, навылет прошла сквозь лениво подставленную ладонь Тилоса и с треском вонзилась в скалу. Из камня брызнули искры. Одна из них долетела до Ольги и ощутимо обожгла запястье. Девушка непроизвольно ойкнула, хватаясь за больное место.
— Заграт, дружище, ты кого испытываешь — меня или ее? — ухмыльнулся лже-посланник, опуская руку, на которой не осталось и малейшего следа. — На нее действует, не сомневайся. На меня — нет. Да ведь сами видели — одежду мне огнеплетью напрочь сожгло, а самому лишь кожу чуть ободрало, да и то металлом, не огнем.
Тилос вытащил из-за пояса погашенную огнеплеть. Только сейчас Ольга разглядела, что оружие представляет собой короткую рукоять с мерцающим зеленым кристаллом, вделанным в нижнюю ее часть. К рукояти крепилась недлинная серая веревка, сплетенная из тончайших железных волосков. Тилос, заметивший, что девушка заинтересовалась плетью, повернул оружие так, чтобы она лучше видела.
— Здесь аккумулятор Силы. Эфирный резервуар, — он ткнул пальцем в кристалл. — В рукоять вмонтирован проводник и контакты выключателя, а плеть из железных волосков подсоединена к трансформатору, преобразующему чистый эфир в текучий колдовской огонь. Железо изменено так, чтобы не плавиться под его влиянием и удерживать его на себе.
