Повелители Улья

— Ты можешь узнать о ней хоть что-нибудь?

— Это исключено повелитель.

— Хорошо, мне нужно подумать. Конец связи.

— Успеха повелитель.

Значит Омега. Значит между мной и всевластием стоишь ты... Именно ты ответственна за защиту на президенте, именно ты виновата в том что меня обнаружили так быстро и легко...

Мне ни остается ничего другого, как уничтожить всю организацию с этим именем.

Меня защитит секретность и осторожность. А ты Омега... ты наверняка за время своего существования обленилась, разжирела как ухоженная девушка выскочившая замуж. Твоя секретность ничто без осторожности, и я взломаю ее насчет три. А потом к тебе придет сама Месть...

Теперь мне нужно заставить тебя показать лицо. Чтобы этого добиться тебя нужно лишить чернорабочих. Если твои псы из ФСБ тебя подведут, ты непременно пошлешь своих...

Вот он мой шанс. Из дома сегодня не выхожу.

Глава 6 Цугцванг.*

Домой Маша вернулась окрыленная, поцеловав маму и сообщив ей радостную весть, о том, что с завтрашнего дня приступает к новой работе в ресторане, она переоделась в менее нарядное, и, взяв хозяйскую сумку, собралась в магазин. Нужно закупить продуктов, не забыть про хлеб, и выбрать какой-нибудь подарок маме. Послезавтра у нее день рождения.

— Маша, а у тебя есть водительские права?

— Да повелитель, — сказала она мысленно, — я получила их, когда училась в техникуме.

— Хорошо, у меня есть для тебя подарок.

— Правда? — обрадовано спросила она, — какой повелитель?

— Скоро увидишь. Сейчас поезжай на улицу Футуринского десять, когда окажешься там, мысленно позови меня. И не забудь прихватить права.

— Хорошо мой повелитель.

Я разорвал контакт.

Красивая девушка. Прекрасна и телом и душой — это редкость. Если бы она не занимала место...

Возможно, я бы нашел способ, плюнул на риск и вернул бы ей волю. Я кстати, перед сном попытался это сделать, но все попытки ни к чему не привели. Теперь я думаю, что если бы эксперимент с отменой контроля удался — она была бы уже мертва. Ей ведь известно очень много.

Нельзя допустить, чтобы я, пока непризнанная надежда человечества, оказался на грани поражения из-за того, что пожалел никчемную девушку.

Приняв холодный душ, я надел лучшую одежду и вышел на улицу.

Утро субботы всегда начинается позднее обычного, так что, сейчас не смотря на теплое солнышко на улицах никого не было. Пять минут пешком, и я в приличном магазине мужских костюмов. Наштукатуренные сверх всякой меры продавщицы при виде клиента подтянулись, но я заметил быструю перебежку глаз. Видимо решили, что посетитель попал сюда случайно...

— Доброе утро, могу вам помочь? — спросила с достоинством подошедшая продавщица.

— Да, мне нужен костюм серого цвета.

— Кхм, — кашлянула она в кулачек, наверно ей самой этот жест показался изящным. — Цены на наши костюмы начинаются от трех тысяч у.е.

— Ну так подберите мне костюм, чтобы обслуга вроде вас, при виде меня, держала язык у себя в заднице.

На бедной продавщице не осталось лица, на секунду показалось, что она сейчас расплачется и убежит.

— Простите, я не хотела... — жалко выдавила она.

— Все в порядке. Что насчет костюма?

— Думаю, вам подойдет вот этот, серый, как вы и хотели.

— Нет немного потемнее?

— Да, вот...

— Спасибо я примерю.

Я не успел дойти до примерочной, как в голове раздался мягкий голос:

— Повелитель! Я уже на месте.

Маша стоит у входа в престижный автосалон. Чернокожий швейцар в странного покроя одежде, косится на нее с подозрением. Все-таки оделась Маша для похода в продуктовый магазин, а не для покупки иномарки.

— Зайти в салон, и купи себе красный "Ламбарджини", — сказал я. — Это будет моим тебе подарком.

— Повелитель, а как же деньги? — хотела спросить она, но почему-то не осмелилась. Может, испугалась, что вопрос покажется оскорбительным.

— Могу вам помочь? — спросил подошедший консультант. От него веяло респектабельностью и дорогим одеколоном, а улыбался он так, что от нестерпимой белизны хотелось прикрыть глаза.

— Я хотела бы приобрести красный Ламбарджини.

— Пожалуйста, пройдемте со мной. Вот полюбуетесь на эту красавицу. Сексуально красная, под цвет ваших губ, и яркая как ваши глаза... Ой простите, я что-то не то говорю. Признаться, ваша красота смешала в моей голове все мысли. Машина заправлена, вы можете взять ее прямо сейчас.

— Но как же...

— Не волнуйтесь, — бодро сказал он, не прекращая улыбаться, — обо всем позабочусь я.

— Но...

— Делай, как он говорит, Маша.

— Слушаюсь повелитель.

Сев за руль прекрасного автомобиля, она едва нашла кнопку опускания двери. Машина завелась с пол оборота и тронулась к разъехавшимся воротам. По началу она до смерти ее боялась, и если бы не приказ повелителя...

Но кресло в машине, будто созданное специально для нее, одаряет успокаивающим уютом. Руль и коробка передач словно живут своей жизнью, туфельки нежно застыли на педалях, и скоро по улицам города ездил действительно спортивный автомобиль, словно и вовсе не тот, что выехал из салона пятнадцать минут назад.

— Вы уже переоделись? — спросили за занавеской.

— Еще нет... Всё переоделся.

— Смотрите как хорошо на вас сидит, — восторженно сказала продавщица, но при этом, пряча глаза, — даже пригонять не надо.

— Хорошо я его беру. Сколько с меня?

— Три с половиной тысячи... — мстительно, разделяя каждое слово, произнесла она.

— Ок. Заверните...

Лицо с чрезмерным макияжем перекосилось, так, что на секунду стало более подходить на маску зла в кукольном театре.

Но я уже не смотрел на пышущую злобой глупую тварь:

— Скляревский.

— Да повелитель? — отозвался глава отделения.

— Начинай.

Он набрал како-то телефонный номер, и спустя несколько секунд заговорил в трубку:

— Омега, это Скляревский. Объект обнаружен.

— Кто объект? — спросили из трубки. — Каким образом был обнаружен?

— Объект некто Литвинова Маша. От директора одного из автосалонов города поступило сообщение, о том, что его сотрудник продал автомобиль и при этом заплатил за него сам. Для этого ему пришлось оформить кредит... Все было бы ничего, если бы через пять минут в туалете он не повесился на собственном ремне.

— Установите слежение за объектом...

— Уже сделано, — доложил Скляревский, — объект сейчас пакует вещи, вероятно, собирается покинуть город.

После продолжительного молчания из трубки донесся вопрос:

— Какова вероятность, что она является объектом?

— Девяносто девять процентов, — не моргнув, соврал Скляревский.

— Тогда не будем рисковать. Ликвидируйте объект с учетом его способностей.

— Понял Омега.

Я вновь разорвал контакт. Расплачиваясь своими кровными деньгами, смотрел сквозь лебезивших продавщиц.

Возникла хорошая возможность. Если ее убьют, то "повелителя" атаковавшего президента, то есть меня, уже не станут искать. И я избавлюсь от преследований опасного врага...

Взяв сверток с костюмом подмышку, попрощался с раскланивающимися продавщицами и отправился домой. Надеюсь, зарплата капитана ФСБ его окупит.

Нет, нет, нет. Если Омега, как будет считать, ликвидирует "повелителя-Машу", то надолго пропадет из поля моего зрения. А мне жизненно необходимо узнать, что это за организация, что ей известно о повелителе, а главное что это за защита на президенте? И вообще, как я собираюсь захватить мир, если буду трусить?

Ладно, надо проверить дела моего второго ключа.... Где там Грушницкий?

Чувство хорошо выполненного долга и полезности повелителю, погружала Грушницкого в состояние эйфории. Раньше, когда-то давно, у него была цель служить России. Поэтому он и стал сотрудником ФСБ. Правда со временем он понял, что больше служит не стране, а каким-то нечестивым людям. Но сейчас... Сейчас все по-другому. Служить повелителю — единственно верный смысл жизни.

Час назад он договорился с менеджером автосалона о помощи в операции ФСБ. Для предоставления гарантий, он передал ему кейс полный денег, там было вдвое больше стоимости машины. Радостный сотрудник салона даже не подозревал что, сыграв свою роль, будет повешен на собственном ремне. Грушницкий был профессионалом в своем деле: никто не видел его в момент убийства и в поле зрения камер видеонаблюдения он, разумеется, не попадал.

Кейс с деньгами был в руке. Большую часть денег он вернет в отдел материального обеспечения, а остальное отдаст повелителю. Ему они понадобятся...

Я разорвал контакт. Теперь вновь в кабинет главы.

— Скляревский.

— Слушаю повелитель.

— Продолжай.

Глава отделения ФСБ по городу и области, выполняя волю хозяина, набрал на клавиатуре телефона четырехзначный код.

— Омега это Склярвский.

— Слушаю вас. Задание выполнено?

— Нет. Группа уничтожения слежения свернули операцию. Звонили сверху, не имею права называть фамилии, приказали дать отбой всей операции. Так же объявили мораторий на подчинение Омеге. Уверен, что все силовые структуры города получили такой же указ.

— Кто дал это приказ?! — заорали на другом конце провода.

— Это секретная информация...

— Не пори чушь Скляревский. Отвечай на вопрос!

— Скажу лишь, что посчитал своим долгом предупредить вас, но вмешиваться далее не собираюсь. И еще, есть информация, что объект покинет город в ближайшие два часа. Куда он направляется, ровно, как и способ его выезда неизвестен. Конец разговора.

Скляревский положил трубку раньше, чем на той стороне пришли в себя. А приказы о невмешательстве, всем силовым структурам он раздал на досуге.

Но странно, телефон на столе не разрывается от звонков как он ожидал... Неужели Омега даже не попыталась проверить его слова? Или настолько спешат?

Дорога домой заняла не более десяти минут, но я уже порядком подустал. Все идет по плану, минута в минуту. Если центр Омеги в Москве — а он именно там, иначе бы для ликвидации Маши им не требовалась бы помощь ФСБ, то оттуда к нам в город сейчас вылетают пара их собственных агентов.

У меня всё рассчитано: полный чартерный рейс, пара забронированных билетов возращенных за полчаса до посадки. Как раз в то же время когда Скляревский отказался подчиниться Омеге.

Сейчас на эти места садятся двое агентов, самолет взлетает через пятнадцать минут. И через полтора часа их встретят и проводят агенты ФСБ. Не мои ключи конечно, а настоящие, не понимающие смысла, но выполняющие приказ Скляревского...

Но тут слишком легко. Практически я поставлю мат, едва начав играть. Может быть, у Омеги есть другие варианты? Еще раз, что бы сделал ты, Ворон, на месте Омеги?

С учетом недостатка времени на обдумывание так бы и поступил, но мог бы позвонить профессиональным килерам, не имеющие отношения к твоей организации...

Угу, и они сорвутся через пятнадцать минут после звонка? Нет Ворон, без паранойи через два часа агенты Омеги будут у тебя в руках.

Открытым остается только вопрос, как поступить с Машей. Хотя вариантов несколько, но она остается балластом, от которого уже давно пора избавиться.

— Повелитель.

— Да Скляревский.

— Мы узнали, кто летит в самолете. Это два пожарника из МЧС, нет ксив, нет оружия. Зато есть вероятность нашего просчета. План остается тем же?

— Где и как скоро они, если это они, смогут приобрести оружие?

— Если им не привезут прямо в аэропорт... времени на поиски у них не остается.

— Хорошо, вариант с их захватом после посадки отменяется. Организуй за ними слежение, подбери такси... Не лично конечно. А я пока обдумаю другие варианты.

Домой я пришел выжитый как лимон, будто ходил не на получасовую прогулку в магазин, а куда-то подработать, разгружая вагоны.

За последние два дня кровать стала для меня любимым местом времяпровождения. Удобно, никто не мешает, легко сконцентрироваться, так что, едва войдя в квартиру, плюхнулся на нее.

Может я что-то не правильно делаю? Да бог с ней, с Омегой. Фиг с ее агентами. С тех пор как получил от дьявола способности, меня гложут сомнения иного толка. А прав ли я был, избирая дорогу к владению мира? Тогда мне всего лишь был нужен ответ на риторический в сущности вопрос. Я рассчитал, что став правителем мира, мне будет проще его найти. Но сейчас...

Сейчас встретив серьезного и пока непонятного противника, начав догадываться что даже с моими способностями не удастся прийти к власти за неделю... В душе что-то заскребло, заскрежетало. Нет, я вовсе не боюсь трудностей, просто понимаю, что с каждым часом отдаляюсь от первоочередной цели. Скоро перестану вспоминать про сам вопрос, все мысли будут вертеться вокруг власти и моих противников. Чем выше стану лезть, тем глубже тонуть в новой для себя среде. Кажется об этом порочном круге я и рассказывал дьяволу при встрече...

Только сейчас дошло почему хитроумный дьявол ограничил количество людей которых одновременно могу контролировать. Нет, он вовсе не боялся, что хотя бы миллиард человек станут считать меня богом. Не боялся и того, что я завладею душами всех людей на планете. Просто он знал, что для ответа на мой вопрос много душ и не нужно. Его жестокий и гениальный план сводился к малому...

Я всей своей жалкой душой хотел узнать ответ. Он предоставил мне возможность в обмен на душу... Нет, ни он забрал мой душу. Я сам отдал ее тогда, когда по собственному желанию убил впервые. Дьявол рассчитывал, что я буду овладевать человеком, копаться в его прошлом и настоящем, догадываться о его будущем и искать смысл его жизни. Когда он становился не нужным, я должен был его убивать и завладевать следующим. Так день за днем, год за годом. До тех пор пока не наберусь мудрости тысяч людей. Не проживу тысячи чужих жизней... Боже, дьявол ты еще хуже, чем представляют люди. Я бы обрел мудрость достаточную, чтобы найти ответ, но моя душа...

Моя душа к тому времени станет твоей. Будет черства и гнила. Черна и сыра. Найдя ответ, я не захочу сообщить его человечеству. Мне просто не будет до него никакого дела. На миг я представил себя старым как тот дьявол, и таким же безразличным к окружающему миру. Но хуже всего, что мой собственный внутренний мир станет похож на руины города некогда полного жизни...

Как ужасно. Действительно ужасно. Стало жалко, что даже сотую долю того, до чего сейчас додумался, не смогут осмыслить и представить люди, которым когда-нибудь я захочу рассказать историю повелителя...

Но дьявол, ты просчитался. Я выбрал другой путь. Я узнаю ответ на вопрос вовсе не за счет других людей. Я не стану убивать столько... Меньше, гораздо меньше. Только тех, кто мешает дорваться до вершины власти и там, на Олимпе, оглядеться.