Путь, который мы спели - общий файл

К музыке Тедди относился равнодушно, но ни одна музыка до сих пор не могла вывести его из равновесия... Да что там — из равновесия! Мелодия, рвавшаяся из-под пальцев мистралийца, продирала до костей, заставляла замереть, забыв обо всем. Да такое никакому барду не снилось, даже этой их знаменитости — Эль Драко!

Кантор...

Там, в кафе, его веселые товарищи-барды называли его — Диего.

А потом прошел этот странный слух насчет суда, с кем-то он там судился, кажется тоже фрукт не лучше Багги Дорса... Чего только мальчишки-газетчики не кричали. Что бывший убийца и погибший в Кастель Милагро знаменитый бард — одно и то же лицо... ну и фантазия у этих писак, однако!

А интересно, как звали Эль Драко? Песни мистралийца Тедди нравились (даже кристалл с балладами на голдианском где-то валялся), но не до такой степени, чтобы, подобно глупым девчонкам, караулящим кумира у гримерки, убивать время, выясняя, как же его в действительности зовут...

Музыка оборвалась странным созвучием, резким, словно выстрел. В ресторане стояла потрясенная тишина, в которой, казалось, медленно затихало эхо струнного крика.

— Кантор... — едва слышно произнес Тедди, — Диего... Прости.

— За что? — удивился мистралиец, наливая себе еще водки. — А, за это, что ли? — он проследил взгляд палача. — Не бери в голову. И не смотри на меня такими глазами...

— Если бы я знал...

— И что? — едко усмехнулся Кантор. — Уволился бы в знак протеста? Вот смеху-то было бы на всю Голдиану.

— Но...

— Ой, Тедди, прекрати! — поморщился мистралиец. — С этой рукой еще и не то делали...

По лицу Кантора скользнула тень. Опять — как тогда...

"— Насчет тебя не уверен. А проверить уже не получится.

— Тогда положись на мое слово, потому что я уверен.

— А почему ты так уверен?

— Потому что... до тебя проверяли"

Где же тебя проверяли на стойкость, парень? Так проверяли, что профессионал хинской школы уже не страшен? И не только не страшен, но даже и ненависти не заслуживает?

На ум приходило одно — Кастель Милагро... Тедди доводилось работать в Мистралии, но туда он даже соваться не стал. По слухам, советник Блай не очень-то разбирал, кого следует брать на службу, а кого и близко к допросным камерам нельзя подпускать, и греб отъявленных садистов, позор палаческого сословия, бессовестно мешавших работу со своим извращенным удовольствием. Похоже — и сам был таким же...

Так кто ты такой, Кантор?

— Послушай... — негромко произнес голдианец, внимательно глядя на своего странного собеседника, — Ты не помнишь... как звали Эль Драко?

Мистралиец поднял взгляд от гитары. Огромные глаза сверкнули ледяным черным огнем.

Тедди приморозило к стулу. Никогда еще в глазах другого человека он не видел с такой отчетливостью свою смерть.

— Его звали Диего Алламо дель Кастельмарра, — произнес мистралиец голосом, чуть более хриплым, чем обычно.

— Трудное имя, — выговорил палач таким же охрипшим голосом, — Не думаю, что я его запомню...

— Тебе-то какая разница, Тедди? — Кантор вдруг улыбнулся. Словно и не было жутковатого взгляда убийцы. — Тоже решил в барды податься?

Он выпил залпом свою стопку и, стремительным движением пробежавшись по струнам, повторил ещё раз — торжествующий звон заключительных аккордов и тихий согласный ответ басовой струны. И осторожно поставил инструмент рядом.

Тишина ресторанного зала разорвалась аплодисментами и удивленными возгласами, несколько человек, вскочив, двинулись к их столику...

Кантор, пробормотав что-то, встал с места, и Тедди усмехнулся — рука мистралийца явно потянулась к пистолету. Потом он, видно, всё-таки передумал... Достал из кармана деньги, положил на стол и поставил сверху стопку.

— Удачи тебе... с Флавиусом.

Палач открыл рот... но плащ Кантора взметнулся крылом уже в дверях...

Исчезла чужая боль и тоска, всё теперь было в порядке — и осталось странное чувство, что чего-то не хватает.

Снова раздалось звяканье ножей и вилок — а ему хотелось, чтобы заговорила старенькая гитара.

И первый раз в жизни сжалось что-то внутри — оттого, что он никогда не сможет задать мистралийцу последнего вопроса.

Потому что знает ответ.

(1) стихи Элеоноры Раткевич

Третий Путь. Глава 3

Хлопнувшая дверь словно поставила точку. Или восклицательный знак. В конце книги.

Ольга смотрела вслед Кантору, ещё не до конца осознав, что он ушел, что она так и не остановила, так и не сказала ему, что..

Нет, сказала! Такое сказала... Боже, что она наделала?!

Он же такой гордый! Как она могла?!

Ольга бессильно уронила голову на руки. Она что, и вправду стала теперь такой стервой, как сказал однажды Жак? Или не Жак... Не важно. Важно, что это правда. Ведь на самом деле она не думала, что Диего женился из-за проклятия. И вообще — она этот самый брак, правда фиктивный, давно уже ему предлагала, ещё при Артуро! А Кантор отказался. А она ему не верила... Суд этот устроила... Господи, как гадко всё...

А уж нынешняя ссора, начатая, как теперь прекрасно понимала Ольга, на пустом месте, и вовсе не укладывалась ни в какие рамки. Из-за чего она на него напустилась? Что это? Депрессия? ПМС?

Или... Или все намного хуже, и она попросту завидует Диего? Тому, что он обрел себя, а она — еще нет?

Или...

Вот оно что...

Эта мысль ошеломила Ольгу. Ведь она ревнует! Она действительно отчаянно, до слез ревнует Кантора. К его Огню и его музе, отнимающим у нее, Ольги, его взгляд, его внимание, его страсть!

Нелепость какая!

Слезы мешали смотреть. Ольга погладила потрепанную обложку ни в чем не повинной нотной тетради. Вот она — музыка Эль Драко, написанная, быть может, и для нее тоже... а больше он для нее уже ничего не напишет. Потому что не вернется.

Боже мой, а пистолет у него есть или нет?! Она не успела заметить...

Нет, нельзя так. О чем она думает?!

И вообще, ей, как бы то ни было, пора собираться. Карлос-то ни в чем не виноват, ему нужна помощь. И лучше быть в театре, чем в этом дворце — одной!

И ведь Диего тоже, наверное, сейчас туда придет, на репетицию...

* * *

Агент Ха Танг мрачно перебирала бумаги, прикидывая, под каким предлогом скажет Карлосу, что ему следует искать другого бухгалтера. Хотя размышлять об этом было лишним — легенду и так скоро сообщат из Департамента Безопасности. Она уедет, отправится в очередной тренировочный лагерь или на задание, Янь Зинь перестанет существовать, и друзьям придется забыть о ней, а ей — о них. Хинеянка прекрасно понимала, что ее миссия здесь закончена, — после свадьбы Ольги и Диего короне нет смысла держать в театре своего человека, — и ее скоро отзовут, но сама не ожидала, что это настолько ее расстроит. Еле удержалась, чтобы не нахамить дорогому братцу...

Зинь мысленно послала несносного родственничка в задницу демону У.

Похоже, что ее роль, ее бухгалтерша — веселая и ироничная, где-то даже (страшно подумать!) — открытая, так слилась с душой... Без нее будет тоскливо. Без Ольги, которая считает ее подругой... Без этой раздолбайской братии — актеров, певцов, танцоров, и всех остальных, для которых она вроде бы как своя.

И даже без Кантора... хоть и трудно забыть железную хватку убийцы на своей шее. Впрочем, его тоже можно понять.

А с ним было так хорошо...

Зинь окончательно расстроилась, вспомнив нежные руки молодого танцовщика, с которым подружилась в основном потому, что он чем-то сильно напоминал ей Диего. Она даже "на работу" бежала с удовольствием. Дожили...

Дверь противно взвизгнула. Ха Танг мысленно ругнулась, послав следом за Флавиусом работника, не удосужившегося смазать петли, и подняла взгляд от документов.

В бухгалтерию влетела Ольга.

Движения ее были быстрые и какие-то дерганые. Выглядела маэстрина не лучшим образом, хотя гордо задранный вверх подбородок свидетельствовал о том, что данный вопрос лучше не обсуждать.

— Привет! — бросила она и нерешительно остановилась.

— Добрый день... — задумчиво ответила Зинь, с сожалением переключаясь с мысленного созерцания густых черных волос и стройной высокой фигуры танцора-мистралийца на окружающую действительность. И сразу отметила покрасневшие глаза подруги. Похоже было, что секунду назад Ольга благополучно забыла о цели своего прихода.

Впрочем, слово "благополучно" едва ли было уместно...

Ольга сейчас не сумела бы обмануть и круглого дурака, а уж Зинь вполне могла распознать состояние женщины, изо всех сил сдерживающейся, чтобы не разреветься.

— Что-то случилось? — осторожно спросила агент Ха Танг, морально готовая получить в ответ все, что угодно, от резкости до истерики включительно.

— Диего... — тихо проговорила Ольга. — Мы поссорились...

— И всего-то? — с облегчением вздохнула Зинь, успевшая по отчаянному взгляду подруги предположить, что Кантор, как минимум, пристрелил кого-то из членов Королевского Совета, и за это ему теперь грозит неминуемая плаха, от которой не в состоянии отмазать даже сам премудрый король Шеллар, — Не бери в голову. Все женатые пары время от времени ссорятся... — хинеянка игриво подмигнула: — А потом мирятся.

— Да, так просто всё у тебя! — бросила Ольга почти со злобой, и опустилась на диванчик у стены. — Ссорятся, мирятся... Ты же его не знаешь! Ну что же мне делать?! ...А где Карлос? — добавила она упавшим голосом.

— Не знаю. Где-то тут. А что?

— Я думала... он знает... где Диего, — жалобно отозвалась Ольга, глотая готовые пролиться слезы.

— Что значит — где? Он что — сбежал? — недоуменно проговорила Зинь, внезапно подумав, что братец поторопился ее отзывать. — Или ты опять его выгнала?

— Я ему сказала... Зинь, я ему такое сказаааала! — Ольга, уже не сдерживаясь, разревелась в три ручья.

— Тихо, не плачь... Что ты ему такого сказала?

Ольга, всхлипывая и честя себя самое мягкое — тварью, принялась рассказывать.

— Так, — кивнула Зинь, когда подружка, наконец, иссякла, — А он что?

— Ушееееел! — Ольга безуспешно попыталась утереть глаза мокрыми ладонями, — Зинь, ты не представляешь, на нем лица не было! Я так боюсь, а... — она вскинула на хинеянку полный ужаса взгляд: — А вдруг он застрелится?!

— Ольга, да успокойся ты! — прикрикнула хинеянка, — Не будет он стреляться, что он — дурак? Сигарету хочешь?

— Не хочуууу. Я на них последнее время вообще смотреть не могу.

— А что так?

— Тошнит... — всхлипнула та.

— И давно? — насторожилась агент Ха Танг.

— Не помню... — Ольга снова утерла слезы, — Несколько недель уже. Наверное, мне мистралийская кухня не впрок... А может — от нервов... Ничего есть не могу.

— А соленых улиток мисками лопаешь? Ну-ну... — ехидно кивнула Зинь, — Подруга, ты противозачаточное заклинание давно обновляла?

— Вообще не обновля... — Ольга внезапно умолкла, словно какой-то маг кастовал в бухгалтерии "завесу безмолвия". — Зинь, ты что, хочешь сказать... Да нет, чушь какая! Я тебе не говорила разве? У Диего хроническое бесплодие. С ним никакие заклинания вообще не нужны.

— А ты в этом уверена? — недоверчиво нахмурилась Ха Танг. — Может быть, уже нужны?

— С чего бы? — удивилась Ольга. — Его даже на... ну, маги, которых его отец нашел, вылечить не смогли.

— Но с Азиль-то он спал, а нимфа...

Ольга покачала головой.

— Нет. Не буду вдаваться в подробности, понимаешь, не мои это тайны. Просто... Он с Азиль и до этого спал. Несколько лет назад. А бесплодие как было — так и осталось.

— Ну, тогда, значит, будет у тебя ещё один полуэльфик... — хихикнула Зинь. — С Мафеем подружится...

— Да нет, нет, нет, — почти с ужасом затрясла головой Ольга, — Не может такого быть. Это все премьера... нервы... Так бывает.

— Бывает, конечно, всякое, — философски пожала плечами Зинь, — Но как говорят у нас в Хине: если некое существо выглядит, как утка, плавает, как утка, и крякает, как утка, то с большой долей вероятности — это утка и есть. Сходила бы ты, что ли, к целителю, чтоб уж точно знать.

— Зинь, не говори ерунды, — Ольга вскочила, голос опасно зазвенел, — Сейчас мне нужно найти Диего! Ты его видела сегодня?

Дверь снова противно скрипнула, заставив отвлекшуюся Зинь вздрогнуть от неожиданности.

Ольга с надеждой вскинулась... и сникла.

Вошедший Карлос задумчиво уставился на девушек.

— А-а, Ольга, ты пришла... — протянул он. — Это хорошо. Надо бы отсмотреть некоторые сцены, сейчас как раз подойдет балет. Поскольку Диего сегодня не будет — работаем сцены Кена с народом.

— К-как это не будет? — воскликнула Ольга.

Карлос удивленно воззрился на нее.

— Так он же отпросился. Сказал — у него голова болит... или что-то там ещё, я не понял, — сказал он смущенно. — Я думал ты в курсе...

— Голова болит? — подозрительно переспросила Зинь.

Карлос задумчиво пожал плечами.

— Я уж не знаю, что там! Ну будем надеяться, что завтра он сможет работать. А то у нас премьера уже совсем скоро. Сегодня же семнадцатое...

— Семнадцатое... — убито повторила Ольга. Догадка, четкая и логичная и от этого ещё более ужасная, вспыхнула в ее мозгу. — Нечетный день! У него голова заболела...

— Ольга, да успокойся, проклятье давно и благополучно сдохло, когда вы поженились, — попыталась утешить подругу Зинь.

— Да! Когда поженились! А теперь... мы же поссорились... и как раз по этому поводу... — еле слышно закончила маэстрина.

— Ну так ты же его заново не проклинала, — рассудительно возразила хинеянка.

— А если... опять все вернулось, и будет, как до свадьбы? — воскликнула Ольга, окинув ни в чем не повинную Ха Танг таким ненавидящим взглядом, словно перед нею стоял собственной персоной наместник Харган.

"Точно, беременным женщинам лучше не возражать..." — поджала губы Зинь и всё-таки сказала:

— Не слышала я никогда, чтобы возвращалось старое проклятье, для которого уже выполнено ограничивающее условие. А мой дядя Вэнь хорошо в таких вещах разбирается. Мало ли, с чего у Кантора могла заболеть голова? Его контузию никто не отменял... Помяни мое слово, ничего с ним не случилось. Просто он, как все нормальные мужики, решил пойти и напиться...

— Ему же нельзя! — охнула несчастная супруга.

— А когда это твоего Диего останавливало слово "нельзя"? Лучше прикинь, куда он мог податься.

— Ой, Зинь, ты умница! — просияла Ольга, — Конечно же! Жак!.. Маэстро, вы нас отпустите?

— Максимум два часа, — обреченно вздохнул режиссер, понимая, что толку от ученицы в противном случае не будет всё равно.

— Я вернусь! — просияла Ольга и в порыве благодарности чмокнула Карлоса в щеку.

Слегка ошалевший маэстро ещё некоторое время смотрел вслед девушкам, устремившимся к выходу.

* * *

— Боги, как же вы похожи... — Орландо, не стесняясь, стер со щек слезы. — Вам с Кантором всё-таки без амулетов нельзя.

— Без каких амулетов, Орландо? — мягко спросил Даллен, оставляя в покое гитару.

— Да без таких... Ограждающих... — неопределенно пробормотал мистралиец. — А то ведь, всё то, что ты чувствовал, тоже... хочешь не хочешь, а переживаешь...