Самая плохая ведьма - спасатель.

Этель знала, что загнана в угол, и ее ожидают большие неприятности. Выхода не было.

— Я сделала все это, мисс Хардбрум, — пробормотала она. — Украла проект, превратила горшок, я поручила Друзилле спрятать черепаху, потому что она слишком много знала. Простите, что я солгала. Я сожалею...

Мод и Энид завтракали, когда Милдред присоединилась к ним. Она буквально сияла и улыбалась широкой улыбкой.

— Что случилось, Милли? — спросила Мод, передавая подруге два тоста, которые они взяли для нее. — Ты выглядишь, как будто сейчас взлетишь.

— О, все замечательно, Мод, — ответила Милдред. — Этель фактически призналась в Х-Б и мисс Кэкл, что украла мой проект. Она бросила его в мусорное ведро на кухне, и Х-Б заставила ее копаться в мусоре, пока она не нашла его. Потом она призналась, что превратила мой горшок в гремучих змей и поручила Друзилле спрятать Эйнштейна в дереве на сутки.

— В каком дереве? — спросила Энид.

— Ой, я и забыла, — сказала Милдред. — Это произошло ночью, пока вы спали. Я расскажу вам об этом позже. Сейчас мне надо съесть этот тост, или я буду голодной на собрании.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум стояли на платформе вместе с другими учителями, глядя на девочек, которые пели школьный гимн. Когда последние ноты растаяли, мисс Кэкл шагнула вперед и улыбнулась ученицам.

— Доброе утро, девочки, — сказала она нежно. — И действительно, это доброе утро для Милдред Хаббл. Милдред и Этель Хэллоу, поднимитесь сюда. Я думаю, что Этель хочет сказать что-то важное Милдред.

Милдред и Этель обе смотрели в пол, когда поднимались вверх по лестнице на платформу. Этель из-за того, что ее поймали на лжи. Под стальным взглядом мисс Хардбрум она была готова провалиться сквозь землю. Милдред от того, что чувствовала на себе взгляды сотни пар глаз, которые с любопытством наблюдали за ней.

— Различные неприятные события произошли с начала этого семестра, — объявила мисс Хардбрум. — К сожалению, все доказательства указывали на то, что в них была виновата Милдред Хаббл. Я должна сказать вам, что Милдред не виновата. Мало того, что она написала самый лучший проект, она также героически спасла бедное бессловесное животное, но не глупое на самом деле, в страшный ураган. Этель Хэллоу украла работу Милдред и представила ее как свою собственную. Я не удивлена, что ты захотела присвоить идею, она просто великолепная, но ты не можешь просто взять то, что не принадлежит тебе,Этель. И ты не должна использовать заклинания, чтобы испортить работу кого-то, кто оказался лучше тебя в чем-то. Я думаю, ты должна извиниться.

— Извини, Милдред, — пробормотала Этель, глядя на свои туфли.

— Громче, Этель, — сказала мисс Хардбрум. — Так, чтобы вся школа слышала!

— Извини, Милдред, — сказала Этель сдавленным голосом. — Это было блестящее заклинание — лучшая идея проекта. Жаль, что оно действительно было не мое.

— Спасибо, Этель, — сказала Милдред застенчиво, радуясь, что Этель призналась во всем, хотя и неохотно. — Я уверена, что ты придумаешь свой проект очень быстро.

После собрания был сдвоенный урок полетов во дворе, он занял три часа, вплоть до обеда.

— Ты, должно быть, очень рада, Милли, — сказала Мод, положив руку на плечо Милдред, когда прозвучал колокол на обед.— Все так хорошо получилось. Х-Б терпеть не может нечестности, Этель должна сейчас быть тише воды ниже травы, иначе ее ждут крупные неприятности.

— Я знаю, — сказала Милдред, улыбаясь.— И мисс Кэкл так сожалеет об инциденте со змеями, что собирается позволить нам заниматься керамикой в комнате с печами. Но лучше всего то, что я получала разрешение держать Эйнштейна в качестве дополнительного домашнего животного. Эйнштейн!

Она с грохотом бросила метлу и помчалась к двери в школу.

— В чем дело, Милли? — крикнула Энид.

— Это полдень! У меня мало времени, чтобы поговорить с ним в последний раз, прежде чем чары исчезнут!

Милдред вскочила на крыльцо, промчалась по коридору и вверх по винтовой лестнице через две ступеньки. Она вбежала в свою комнату и легла на пол, чтобы увидеть Эйнштейна, который сидел в открытой корзинке для кота под кроватью.

— Эйнштейн, — сказала Милдред мягко. — Ты можешь еще говорить? Скажи что-нибудь, пожалуйста.

— Я рад, что принадлежу тебе, — сказал Эйнштейн в последний раз своим сиплым голоском. Затем он начал жевать капустный лист, глядя рассеянно перед собой, выглядел он, как черепаха только с одной клеткой мозга.

— И я рада, что ты мой! — сказала Милдред, поглаживая панцирь. — И ты тоже! — Добавила она, смеясь, когда Табби приземлился на ее спину и громко замяукал. Она почувствовала тот же всплеск надежды, который чувствовала накануне, когда всё выглядело так многообещающе.

"Возможно, это будет блестящий семестр в конце концов!"

КОНЕЦ.