Изменить прошлое

Игорь, чтобы не злится, такие разговоры пропускал мимо ушей, стараясь перевести разговор на собственные мечты деда. Дед мечтал поступить в Орловское бронетанковое училище имени М. В. Фрунзе. На заводе и в комсомольской ячейке ему обещали дать рекомендация для поступления. Игорь вспоминал, вспоминал, но так и не смог вспомнить, упоминали ли когда отец или дед, что прадедушка закончил или, во всяком случае, учился в этом училище.

Дмитрий с таким увлечением рассказывал об этом новом, современном виде войск, знал технические характеристики машин, рассуждал о преимуществах колесно-гусеничного хода, над гусеничным. Игорь, его рассуждения слушал в пол уха до тех пор, пока Митя не притащил какой-то жутко дефицитный журнал, который ему дали посмотреть на один день, с фотографиями самых современных танков и бронетанковых машин БТ-5, Т-28. Вот тогда Игорь пришел в настоящий ужас. На этих таратайках, в этих коробчонках они пойдут против немецких тигров?!

Нет. Стоп. Он же хорошо помнил кадры из кинохроники: танки въезжают в освобожденный город, командир танка, наполовину высунулся из открытого люка, девушки бегут с цветами. А любимый дедушкин фильм "Четыре танкиста и собака": танк несется по заснеженному полю и комья снега отлетают от гусениц. Как назывался этот танк? Т-34? Точно Т-34, дед же на нем будет воевать. Его еще, наверно, не создали. Как не жалко было Игорю обламывать дедушкину эйфорию, по поводу неуязвимости танков, он твердо решил это сделать. Если деду придется воевать на них, он должен знать слабые места, чтобы по возможности защищать их, избегая гибели. Конечно, по сравнению с лошадьми и кавалерией, танки были намного безопаснее, но и в них можно было погибнуть. Игорь не знал, какая толщина брони будет у тридцать четверок, но хорошо помнил, что эти танки будут лучшими, они будут даже лучше немецких "тигров". Он как-то раз смотрел какой-то фильм о войне, так даже на него произвел впечатление момент, когда танки шли против танков.

Но слабое место было у всех одинаковым — топливные баки, если их взорвать, то любой, самый грозный танк, становился, лишь горой металлолома. А взорвать баки было возможно, даже без применения артиллерии, связкой гранат или бутылкой с горючей смесью, кажется, она будет называться "Коктейль Молотова", он это запомнил, потому что пил "коктейль Молотова", состоящий из смеси алкогольных напитков. Ребята ему не верили. Да, можно постараться попасть гранатой в смотровую щель танка, и взрывом вывести из строя экипаж, но для того чтобы взорвать баки, надо оказаться сзади танка!

-Правильно! Залечь в окопе, и дождавшись, когда танк проедет над окопом, бросить бутылку с зажигательной смесью на баки.

-Ждать когда танк проедет над головой? Так это очень опасно и страшно!

— А лечь между гусеницами танка, дождавшись, когда окажешься в мертвой зоне, и водитель танка не увидит твоего маневра, не страшно? Ведь, если водитель увидит, то он начнет разворачивать танк на месте и тебя разотрет гусеницами.

— А так разве возможно сделать?

— Конечно!

— Что, добровольно лечь под гусеницы?

— Между гусеницами.

— Такое никто не сможет сделать.

Игорю стало интересно, а вот у него самого хватило бы мужества так поступить? Танка под рукой не было, зато была его "любимая" полуторка.

-Дмитрий, сядешь за руль, но очень прошу тебя ехать точно по прямой линии, хочу проверить себя, хватит ли у меня смелости. Будешь ехать со скоростью двадцать километров в час, попробую сначала на небольшой скорости. Хорошо, что на полигоне не было никого из руководства, иначе Игорю устроили бы "испытания". Игорь лег с краю проезжей части, ждал, когда приблизится грузовик, а потом резко перекатился между колес, машина проехала над ним. Вот это адреналин! Сердце колотилось как бешенное, если бы Игорь точно не знал, что так во время войны будут поступать десятки простых солдат, он ни за что бы, не решился. Потом по его примеру все курсанты, и дед, в том числе, по очереди выполняли этот трюк.

Глава 6

После одного из занятий Дмитрий подошел к Игорю и как-то неуверенно и стеснительно попросил разрешения познакомить его со своим другом. Игорь удивился и неуверенному тону и самой просьбе, в их отношениях подобная учтивость была совершенно излишней.

И только увидев друга, вернее подругу, понял, что неуверенность прадедушки происходит от того, что тот влюблен в девушку по уши, и еще Игорь понял, что он самый настоящий дурак, раз считал, что в этом времени не существует девушек достойных его внимания. Её звали Ванда. Есть девушки, считающиеся красивыми в определенные эпохи. Например, в средневековье самыми красивыми считались хрупкие невысокие девушки с внешностью недоразвитых подростков. Есть девушки, считающиеся красивыми в определенных социальных кругах. В высшем свете красота аристократки, бледной и изыскано-грациозной, значительно отличалась от красоты деревенской девушки яркой, цветущей, крепкой, полногрудой. Красоту в этих случаях диктовал образ жизни.

Но существовали девушки, если и не идеально красивые, то, во всяком случае, невероятно привлекательные, волнующие мужчин всех эпох, всех рас, всех вероисповеданий, заставляющие их совершать и подвиги, и преступления, и самые возвышенные, и самые постыдные поступки. Девушки, чья красота не измеряется правильностью черт лица, их симметричностью или асимметричностью. Девушки, чьё присутствие никогда не остается незамеченным, рождая зависть среди представительниц их пола, и дух соперничества, борьбы и даже вражды, за их внимание, у представителей противоположного. Девушки, несущие трагедии в семьи, вместе с тем несущие жизнь в самых ярких проявлениях этого слова: сумасшедшую страсть, сумасшедшие переливы чувств, испытать которые, хотя бы раз в жизни, мечтает каждый человек.

Такие девушки, словно смерч, несущий погибель добродетельным, правильным, но невыносимо скучным устоям: хоть семьи, хоть общества. Имя им Роковые.

Наверное, отличительной чертой таких женщин, является безудержная храбрость, происходящая из аристократического высокомерия, ставящего собственные желания, выше желаний всех остальных. Презрение к страху перед последствиями, совершенных поступков, ради исполнения своих желаний. Смелость и твердость идти до конца, потакая им. Именно такой девушкой была Ванда. В ней было необычным все: имя, прическа, одежда, внешность. Она словно сошла с экрана гангстерского фильма из жизни Америки тридцатых годов, во времена "сухого закона". Волосы, аккуратными волнами ложащиеся на плечи. Достаточно короткая юбка, атласная белая блузка без рукавов с глубоким вырезом, пояс на бедрах, завязанный на боку бантом в тон юбке, длинная нитка бус из не очень крупных жемчужин, но главное взгляд.

Взгляд, в котором не было никакого комсомольского-фанатичного задора, немного насмешливый и ироничный, в тоже время умный и внимательный. Она была на кого-то похожа: то ли на актрису, то ли на певицу. Игорь не мог вспомнить, он всматривался в её лицо, и с каждой секундой она все больше и больше нравилась ему. Игорь смутился, что с ним еще дотоле никогда не случалось.

— Ванда, — достаточно дружелюбно представилась девушка, — моя мама полька, это она выбрала для меня такое имя, — добавила она, сразу предваряя возникающие вопросы. — Вот, решила познакомиться с таким необычным молодым человеком, о котором Митя прожужжал мне все уши, — Ванда улыбнулась еще насмешливее, Игорь смутился еще сильнее.

— Приятно познакомиться, — только это он и смог выдавить из себя.

— Значит, вы и есть тот знаменитый Егор, заставляющий курсантов ложиться под проезжающий грузовик, имитирующий танк. А вы не можете объяснить, для чего это нужно?

Этот вопрос уже вызывал оскомину, столько раз на него приходилось отвечать. Его объяснения обычно заканчивались хорошо скрываемым зубовным скрежетом от тупости и узколобости курсантов, вернее курсанток.

...— Вдруг так случится, что не будет другого способа уничтожить танк.

— Как это не будет? Есть же пушки! Вот они и будут уничтожать танки. В артиллерийских училищах готовят для этого командиров! — с гордостью за Красную армию, восклицала, какая-нибудь конопатая и весьма самоуверенная девушка.

— Допустим, кончились снаряды, — мягко, стараясь, не дать волю раздражению, приводил Игорь очередной аргумент.

— Как это кончились? Снарядов много, а танков мало! Я смотрела кино, наших артиллеристов учат попадать в цель с первого выстрела. Даже если и кончились снаряды, надо позвонить на командный пункт, и снабженцы их привезут сколько необходимо!

— Хорошо, но у танков тоже есть пушки, они тоже могут попасть и уничтожить артиллерийское орудие.

— Так как говорите вы, могут говорить только наши враги! Чтоб вражеский танк уничтожил артиллерийский расчет, такого не может быть!

Против таких "аргументов" Игорь возражать не мог. Он злился, потому что помнил, в самом начале войны не только снарядов и танков не было в достаточном количестве, но даже винтовок и патронов. Игорь ненавидел подобные споры и старался, как мог избегать их. И вот теперь Ванда... Игорь снова начал рассказ об уязвимости танков.

— Странно, — сказала Ванда, — мой отец работает на военном заводе и как раз в том бюро, что занимается разработкой защиты топливных баков. Он говорит, что самым опасным в пожарном отношении является сам двигатель, а не баки. Он не видит смысла в еще большем увеличении толщины брони, ведь тем самым утяжеляются танки, делаясь менее маневренными и менее скоростными, они не смогут прыгать через рвы.

Даже Игорь понял, то, о чем говорила Ванда, вероятно государственная тайна, и рассказывать о таких вещах, в кругу малознакомых людей недопустимо.

— Ванда, ты не боишься рассказывать о работе своего отца?

— А, что рядом со мной враги или провокаторы? — Ванда бравировала своей смелостью, если она хотела этим произвести на Игоря впечатление, то ей это вполне удалось. Теперь на Ванду смотрели две пары влюбленных глаз, но если Игорь видел влюбленные глаза деда, то дед не замечал ничего. Они проводили Ванду до дома, Игорь все еще мучившийся вопросом на кого похожа Ванда, не надеясь на ответ, спросил об этом у Дмитрия.

— Как на кого? — удивился Дмитрий, — на Лопухину, что на картине Боровиковского!

И хоть Игорь не помнил этих фамилий, он почему-то сразу понял о каком портрете идет речь. Девушка на картине в белом платье с голубым кушаком, стоит, облокотившись локтем обо что-то, и смотрит такими же насмешливыми глазами.

Глава 7

Прошедший день снова и снова прокручивался в голове, пока Игорь, ворочаясь с боку на бок, тщетно пытался уснуть. Ванда предложила пойти погулять в Центральный парк. Умышленно она это сделала или нет, но парк был именно тем местом, где два влюбленных самца могут в цивилизованной форме продемонстрировать возможной подруге, все свои самые лучшие качества для выполнения роли защитника семьи. Главное она могла сразу же сравнить кавалеров и выбрать лучшего. Игорь горел от стыда, вспоминая свое пацанское поведение. Так себя он не вел никогда, даже когда был в шестых-седьмых классах и добивался внимания понравившихся девочек. А тут что-то на него нашло: может, время было такое, может Ванда была такая.

Они прыгали с парашютной вышки, Игорь почти совсем без страха, лупили молотами, кидали кольца, стреляли в тире, лазали наперегонки по канату. Искренний, спортивный азарт, хорошо подстегивала замаскированная ревность. Жаль, что уже никто не купался, Игорь очень хорошо прыгал с трамплина. Вот где он мог показать "мастер-класс". В элитной школе, в которой он учился, прыжки в воду входили в школьную программу, и хоть он их особо не любил, но ему пришлось научиться прыгать, чтоб избежать упреков в трусости. Некоторые элементы получались, особенно красиво. Сальто, с разворотом корпуса перед входом в воду.

В парке он досадливо вздохнул, что упущена возможность обставить деда на несколько очков, теперь ночью, Игорь был рад, что так случилось. Игорь вспомнил, как в парке он чуть не поссорился с Дмитрием, и тогда Ванда встала между ними, и в прямом и в переносном смысле. Она так сильно понравилась Игорю, так сильно. Эх, если бы это случилось в его времени, он ничего не пожалел бы для нее. Ничего, в смысле отцовских денег, потому что лично у него, своего ничего не было. Да, осознать себя полным ничтожеством, не способным не только не заработать ни копейки, но даже взять необходимые знания, что помогли бы это сделать в будущем, было очень неприятно. Но еще неприятнее было думать, что теперь ему делать.

Допустим, они начнут встречаться. Нет, такое слово не употребляется, говорят "дружить". Интересно, как "дружат" двадцатилетние парни с девушками? Ходят в кино, в театр? Гуляют по улицам, держась за руки? И ему также придется "дружить" с ней, если она согласится? — Игорь поёжился, представив себя бредущим с девушкой по аллее парка, с глупо-счастливой улыбкой, и сплетенными пальцами рук. — А Дмитрий? — мысль о дедушке вконец расстроила его. У Игоря не было ни братьев, ни сестер. Отца он видел очень редко, так что о душевной близости не могло быть и речи. Дедушка... он дедушка и есть, слишком глубокая возрастная яма, чтобы он мог считать его другом. И вот теперь Дмитрий. Впервые Игорь почувствовал, что значит иметь брата старшего или младшего, он уже и сам не знал, только было ощущение, что это родной и близкий ему человек. Теперь он может лишиться и его.

"Интересно, дед уже занимался любовью?" — думал Игорь, и, вспомнив морально-этические убеждения деда, настолько правильные, не допускающие никаких разночтений, решил, что нет, иначе тот был бы уже женат на предмете своих утех. Тут ему вспомнилась вереница девушек, побывавших в его постели. "Странно, — подумал Игорь, — у деда не было ни одной любовницы, у меня несколько десятков, но сошлись мы с ним на одной девушке, на Ванде". Игорю стало невыразимо жалко деда. Может, из-за этого, может, потому что он понимал, что в этом времени он чужой, но Игорь принял твердое решение: он не будет пытаться ухаживать за Вандой, не будет заигрывать с ней, пытаясь вызвать к себе интерес, он отойдет в сторону, освободив место около нее для Дмитрия.

Уверив себя, что его воля тверда, а принятое решение непоколебимо, Игорь облегченно вздохнул и провалился в глубокий сон. Проще всего оттолкнуть от себя человека, тем более девушку, грубостью и безразличием, что Игорь на другой день, после памятной прогулки в парке, и продемонстрировал. Ванда тихонько зашла в класс после окончания занятия. Игорь ставил отметки в журнале, Дмитрий, ожидая пока он освободится, вышел покурить.

— Где Митя? — спросила Ванда, окинув взглядом пустой класс.

— Как видишь, здесь его нет, — тон, которым Игорь ей ответил, сильно смахивал на хамский, — выйди в коридор, там поищи.

Ванда внимательно посмотрела на Игоря, его тон её явно задел. Только вчера, он так открыто демонстрировал свое восхищение, а сегодня его словно подменили. Ванда, молча, вышла из класса, Игорь торжественно праздновал победу. Победу... как же. Такие выбрыки могли обмануть глупую, недалёкую простушку, Ванда была не такой. Когда прошел первый шок, и Ванда хорошо поразмыслила над ситуацией, она скорее интуитивно догадалась, что происходит на самом деле. И началось. Ах! Ты ко мне, совершенно равнодушен, и моё присутствие не вызывает у тебя никаких эмоций? Посмотрим.