Дикарь. Баграм

Просто домой. И спать. Ночью будет сон, а значит — снова огонь и ветер. Будет тепло. А самое главное — память успокоится и перестанет рисовать перед глазами яркие образы. А сейчас — холод. Домой! И как следует обдумать, что со мной происходит…

— Тварь! Ты как посмел? — Нога в изящной туфельке врезалась в поясницу лежащего в позе эмбриона Олега, отбивая почки. Разбитое в кровь лицо, сломаны два ребра. Идель это знала и видела — она специально так делала, чтобы этот…, запомнил.

Но просто так избивать этого идиота? Глупо. Слегка сбросить напряжение и ярость — да пожалуйста. Но это не всё. Далеко не всё. Разгромленный клуб — безумие не улеглось в одно мгновение. Да плевать, страховка всё покроет. Избитый персонал — еще больше плевать. Собственные сотрудницы, смущенные и растрепанные — да все инкубы с ними. Только одно сейчас волнует — оскорбление, которое ей нанёс незнакомец! Ну…, не то чтобы совсем незнакомец. И не оскорбление даже, а…, ох! Щёки Идель предательски покраснели только от одного воспоминания… Как она могла? Как вообще могло такое случиться с ней? Как…

— Поднимите его.

Два охранника поспешно выполнили распоряжение хозяйки.

— Воду.

На голову избитого вылили ведро холодной воды. Пришел в себя — хорошо.

— Червь, слушай внимательно. — От голоса Идель шла явственная угроза. — Всю известную тебе информацию о твоем дружке мне и прямо сейчас. Начинай.

То, что почувствовала, до этого считавшая себя практически бессмертной, суккуба… Казалось она умерла и снова возродилась. Возможно, так и было, ибо Идель чётко понимала — она пропала. Незнакомец! Его бурлящая, сжигающая всё на своем пути Сила… Дура! Какая же она дура — ведь она сама рассказала ему про судьбу и обязанность женщины. Сама отдала себя. Идиотка — вздумала поиграть с тем, кто…

Но раскаяние и самобичевание тут же таяли, стоило девушке-суккубе вспомнить, то, что случилось после того, как демон подчинил её… Подчинил и… Живот опять свело судорогой, заставляя все мыщцы трепетать в сладком остаточном оргазме — да что же это? Он уже давно ушел — сбежал, не дав Идель ни шанса на сладкую месть, а она до сих пор трепещет только лишь при мысли…

И еще — Идель было страшно. Страшно от того, что она сделала — отдала всю себя. Не смогла противиться. Не захотела. Она! Та, что ставила на колени царей и императоров. Та, что могла бы управлять империями, если бы пожелала. И вот…, просто отдала всю свою энергию первому встречному. Часть своей Сути. Как? Как же так? И кто он? Где он? Тот, кто теперь стал не просто демоном, а… Как так вышло, что он не развоплотил ее? Почему? Ведь она же сама была готова…, лишь бы он продолжал…, — очередная жаркая волна! Стон — рычание…, где же он?

Гад! Он ушел. Высушил, бросил ее и ушел. Сволочь! Ну и что, что сама отдала? Найти. И отомстить. Забрать обратно всё, что принадлежит ей по праву. Уничтожить! Порвать на части… Ярость моментально ушла, лишь стоило девушке вспомнить прикосновения его рук…, нежное касание умелого языка… И опять сладкая судорога. Да когда же ее предавшее тело успокоится? А хвост — так бы и отгрызла сама. Как она им посмела такое? Ох….

— Что значит «нет адреса»? Ты что, дебил — даже паспортных данных не взял? Только телефон?

Идиот. Полагаться просто на знакомство, на какие-то дружеские чувства. Этот мир действительно полон глупцов. Но, Идель мысленно сама себя одернула, тем и сладок. Сладок той энергией, что встречается в отдельных живущих. Идель снова глухо зарычала, испугав громилу, некогда управлявшего клубом. Хотя, почему управлявшего? Пусть и дальше… Надо же где-то ей греться. А тут — так просто и легко. Вот только как теперь избавиться от мыслей об этом Павле?!

Павел… Суккуба мысленно проговорила имя…, и еще, и еще…Лёгкая улыбка. Скоро, очень скоро этот Павел будет её. Возможно…

Сон был странен. Павел провалился в него едва голова коснулась подушки, но… Словно вечер продолжался. Эта незнакомка… То, что они вытворяли с ней в жарко-влажном пространстве сауны… Павел смутно помнил подробности — почему-то при попытке сосредоточиться на этом начинала кружиться голова. Но в целом… Страсть и безумие — два слова, которые полностью описывали всё произошедшее. Словно он полностью растворился там, и собрался заново. Новым.

Эта девушка… Павел так и не увидел ее лица — это было не важно. С ней было связано что-то особое. Что-то нужное самому Павлу. Что-то такое, что поменяло его самого. Но пока не мог понять...

Не было пламени или дуновения ветерка — всё изменилось. Всё бесконечное пространство сознания было заполнено равномерным янтарно — жёлтым свечением. Как её глаза! И только в самом центре мозга, бесконечно далеко и стремительно близко, горела ослепительно яркая белая точка…

В какой-то момент сон стал похож на лоскутное одеяло временных отрезков. Внезапно вспомнилось ощущение прикосновения к столь манящим соскам незнакомки. Дикое, пронзающее желание близости вновь накрыло спящего. Там, в жаре и страсти, он не придавал значения ничему. Была только она и он, растворяющиеся друг в друге. Тут, во сне, он словно видел всё то, что было, со стороны. Рассматривая, вспоминая и анализируя. Почему прикосновение к ее соскам, кроме возбуждения, принесло чувство странного, чуждого? Почему? Что он ощущал, целуя её грудь?

Хвост! А был ли он? Был, и это не воспаленный бред. Павел словно повторно ощущал, как его ладонь сжимает ее нежный и сильный хвостик. У основания, там, где он переходит в позвоночник. Как он держал её…, и одно это сводило её с ума от желания… А уж что они вытворяли, даже не осознавая…

Павел спал, но анализ произошедшего вёлся его неспящим мозгом. Сосок ее груди был странной формы — словно не один, а несколько…, три в одном. Странно и необычно. Но дело было в другом — откуда-то Павел знал, что подобное уже видел. И не только. А ведь именно это прикосновение к трёхглавому сосочку и поставило точку в его предыдущей роли... Именно после него и возник в сознании образ другой…, Павел старательно вспоминал — красная кожа, большие удлинённые глаза, изящные рожки на голове, чёрные, словно глухая ночь, волосы… Губы, шепчущие… Что именно шептали губы так и не удалось разобрать. И разум успокоился, едва лицо-воспоминание возникло на внутреннем экране. Больше не было вопросов и безумия…

Но успокоившийся мозг опять начал игру — и в ней теперь участвовали новые герои. А какую игру может предложить мозг сильного энергичного мужчины своему хозяину под утро? Когда организм начинает пробуждаться и наполняться энергией? Эту часть сна Павел запомнил, как следует, ибо полностью осознавал. И причина тут не болезненная сильная эрекция мужчины, вечером полностью проявившего себя в чувствах, а… Павел почувствовал Нити! Три Нити, связавшие его с женщинами. Три бесконечных луча, исходящих из той самой яркой точки в его сознании. Что такое Нить? Павел сам не осознавал, но чувствовал, что его жизнь связана с другими.

Прикосновение к первой нити — бело-прозрачная Нить зазвенела завыванием воздуха, ударила в ноздри запахом незабудок и озона. Образ — высокая, яркая, длинные рыжие волосы, зеленоглазая. Правильные черты лица, надменное выражение. Высокая небольшая грудь, тонкая талия, длинные ноги. Не тонкие, а сильные. Круглая спортивная попка — Павел это четко знал… Потянул Нить — внешность девушки плыла, меняясь. Ощущение тревоги нарастало — девушка явно в опасности…, или — ощущение пульсировало, сообщая о чём-то…, о чём-то…, не понять. Слёзы на её лице…, боль…, и тишина. Только образ девчонки стал таким же бело-полупрозрачным. Почти не осязаемым. Застыл недвижимо. Как и Нить.

Вторая нить — огненно-красная. Прикосновение к ней обдало сознание пульсирующим жаром сухой пустыни. Образ, явившийся в сознании был знаком — краснокожая. Яркая, необычная. Полностью обнаженная. Странный узор маленьких татуировок на бедрах и предплечьях. И хвост — длинный тонкий хвостик! Незнакомка протягивала к Павлу свои руки, глядя своими глазами в его…, вспышка боли в груди, там, куда пришелся странный удар на игровой площадке — Павел услышал то, что она шептала ему в видении… И темнота. Видение маленькой фигурки — копии девушки. Отчаяние, накатывающее волнами… Всё исчезло. Опять. Только слабо видимая Нить…, показалось Павлу или нет, но Нить едва пульсировала?! Теперь просто проскальзывая между его пальцев. Даже забавно, обе Нити сближались, переплетаясь между собой в своей едва осязаемой полупрозрачности…

И Холод. Видение гротескной статуэтки краснокожей девчонки вызвало тот самый холод, что уже многие годы оставался в его душе. Так же как и всегда — словно огромная всеуничтожающая волна застыла недвижимо на краю сознания. Готовая по первому зову обрушиться и смять…, уничтожить всё вокруг. Ограждая сознание самого Павла неприступной стеной отчуждения и равнодушия. Раньше Павел не понимал, да и не хотел понимать, что именно собой представлял этот самый холод. Защищает разум? Помогает жить? И хорошо. Теперь же холод словно показывал ему что-то. Заставляя принимать меры, двигаться… Рождая в голове мужчины необычную за последние годы мысль — а не пора ли вернуться? Холод пропустил сквозь себя все Нити, а значит, они были важны. Очень важны!

Третья Нить? Прикосновение к ней позволило отвлечься от Холода. Забыть его. Удар по Нити — радость и нежность, радуга…, смутный силуэт той, что была с ним прошедшим вечером, моментально оказывается рядом с ним. Соединяясь в близости. Потянуть Нить…, нарастающее возбуждение…, словно наяву слышимый стон удовольствия девушки, тянуть…, стон перерастает в крик оргазма… Миг — перед глазами её фигура и лицо, всё чётко различимо — сработала тактильная память. Сознание плывет от эмоций и страсти. Удовольствие пронзает обоих. Его ладонь крепко сжимает основание ее хвостика… Новый разряд оргазма изгибает и долго трясет тело…, девушки? Не важно. Еще один. Павел и сам чувствует разрядку…, рука отпускает Нить… Сон?

— Ида? ИДА!

Выныривать из блаженного безумства не хотелось. Ни за что! Опять он…, как же сладко. Ох… Засыпает… Демон! Ну, что ты со мной вытворяешь? Ну, зачем ты мне встретился? Зачем опять оставляешь одну?

Последняя мысль показалась очнувшейся Идель особенно жалостливой. Град слёз непроизвольно потек из чудесных глазок суккубы, основательно перепугав ранее проснувшуюся подругу. Изящная удивительно гармонично — красивая невысокая блондинка по имени Рита с пронзительными васильковыми глазами и идеальной грудью четвертого размера уже полчаса не спала рядом со своей любимой Идой, находясь в каком-то водовороте событий. Мало того, что обычно невозмутимая и энергичная Идель, явилась под ночь совершенно счастливая, но измученная морально и физически — Рита была абсолютно уверена, что у Иды был мужчина, чего по факту быть не могло. Так еще и уснула практически моментально, и Рите пришлось раздевать любимую. Что она и сделала с повышенным вниманием и заботой. И была вознаграждена. Осмотр тела подруги дал море информации. И если поначалу Рита только подозревала, то теперь на все триста процентов была уверена — у Идель был секс. Нет, не так — СЕКС. Истинный. Дикий. Долгий. Почти жестокий. Всё тело девушки было покрыто легкими синяками — следами от пальцев мужчины. И не только — Рита не была бы тем, кем являлась, если бы не учуяла следы спермы. Словно Ида не хотела смывать, убирать…, оставляя себе память.

— Глупышка ты моя, — Рита с легкой грустью поправила непослушные волосы подруги. — Что же такое случилось с тобой? И почему обязательно сегодня?! Ты же знала…

Но «глупышка» не отвечала, совершенно не по-взрослому счастливо сопя точёным носиком, пребывая в своем истинном виде. Который, впрочем, был давно известен самой Рите. Как и всё, связанное с прошлым и настоящим Идель. Так что Рита просто обняла свою счастливо спящую подругу и уснула сама.

А вот под утро начались странности. Причем, привыкшая к очень многому Рита, была не на шутку встревожена.

Проснулась Рита от имени. Мужского. Которое шептала спящая на животе Идель. ПАВЕЛ. Причем шептала с таким желанием…, с такой страстью и нежностью… Сброшенное тонкое одеяло. Выгибающееся вверх, словно от реальной ласки тело подруги, внезапно начавшее светиться тусклым огнем. Её разгорающиеся стоны, и… Рита моргнула и потерла глаза, словно прогоняя наваждение — тёмный контур мужчины проявился и завис прямо над Идель. Призрачная рука обхватила вставший дыбом хвост суккубы, пленяя ее саму — оргазм накрыл тело Идель, заставив задрожать от истомы тело самой Риты. Её пальцы непроизвольно опустились вниз… Сопротивляться страсти подруги Рита не могла и не хотела.

А тень мужчины овладела Идель. Сильно. Энергично. Словно наяву. Страсть и безумие наполнили всю спальню. И еще — сполохи красного. Идель спала и любила — прогнувшись навстречу мужчине, словно кошка. А Рита…, сходила с ума от эмоций и необычности. Нарастающее удовольствие Риты усиливалось в такт стонам подруги…

Оргазм на мгновение выключил сознание. Кричала Идель, сотрясаясь в сильных судорогах. Кричала Рита, кончая не просто с удовольствием, а со сладкой болью…, глядя на фантастическое зрелище…, на бьющуюся в конвульсиях подругу…, на лицо неведомого мужчины, скрытое в тенях…, на спазм его бедер, когда из него толчками начало извергаться семя…

Идель упала на широкую кровать и опять уснула, перевернувшись на спину, опять счастливо задышав носиком и раскинув прелестные ножки в стороны. Исчез призрачный мужчина. Растворился в утреннем полумраке. И только Рита, тело которой всё еще сотрясали сладкие спазмы никогда не испытываемого прежде удовольствия, смотрела на бёдра подруги. На ее влагалище. Откуда медленной струйкой стекала на простыню пряно пахнущая белёсая жидкость.

Почему она так сделала? Рита и сама бы не сказала. Но её тело словно само по себе жило. Руки — обхватили бёдра подруги, а губы — начали нежно, едва касаясь, слизывать то, что вытекало. Аккуратно, не пропуская ни капельки. Смакуя это необычный вкус… А потом — потом бизнес-леди, женщина, которую очень и очень многие называли «стальной стервой», по имени Идель — горько расплакалась просыпаясь… Искренне, по детски! Как никогда не плакала до этого.

О неприятностях моя пятая точка начала вопить с самого момента пробуждения. О больших неприятностях. Но не идти на работу? Отступить и спрятаться? Не выход. Причем источник неприятностей интуиция показывало чётко и однозначно — некая женщина со странными трехвершинными сосками. Да и фиг с ней. Лучше так, чем иначе.

— Идеи? — Я смотрел на свое отражение в зеркале.