Политический брак, взаимовыгодный, с разменом. 1я часть.

Тем временем торжественная речь Короля подошла к концу, и начались поздравления: каждый из гостей подходил к принцу, кланялся и произносил короткую речь-пожелание. Все, кто хотел, подарить принцу подарки, уже отправили ранее их во дворец, осталось лишь произнести пожелания и выслушать благодарность от Его Высочества наследного принца Анарендила.

Элениэль подошла одной из первых — следом за Королевским Архимагом и советниками Его Величества, низко склонила голову в самом учтивом из поклонов:

— Мой принц, безмерна рада вновь вас увидеть! Я не успеваю следить за тем, как быстро вы растете и мужаете, — девушка не скрывала своей радости от встречи, в уголках глаз заблестели слезы, принц тоже просиял, — Надеюсь, к следующему моему приезду, вы порадуете меня известием, что вы стали еще и искусным наездником!

Элениэль вновь поклонилась мальчику.

— Принцесса Элениэль, я бесконечно счастлив вас лицезреть, и обещаю, что ваши прекрасные сильфы будут в том же почете, и окружены не меньшей заботой, чем в вашем Доме! — принц церемонно поклонился, кинув полный мольбы взгляд на отца, тот же улыбнулся и отрицательно покачал головой, прошептав — 'позже'.

Элли отошла от принца и вернулась к темному, лучезарно улыбаясь. Дальше церемония пошла своим чередом, гости подходили к принцу, сообщали смысл, вкладываемый ими в подарки, принц отвечал — степенно, как взрослый, вызывая улыбки у леди и лордов, допущенных на праздник.

Спустя еще час с лишним, когда девушка уже вся извелась и зверски замучила еще пару 'чудесных тарталеток', к ним подошел один из слуг принца Анарендила, и попросил следовать леди и сопровождающего её лорда за ним. Тут уже Элли тащила улыбающегося темного за собой едва не волоком. О том, что кузена и кузину связывает искренняя, теплая дружба, знали, пожалуй все, потому за забавной сценой наблюдали не с осуждением, а даже с подобиями понимающих улыбок.

Анарендил вместе с отцом ждал в кабинете Его Величества. Сидел на диванчике надув щеки, как обиженный бельчонок, и явно недавно плакал. Дроу тактично отстал при входе, и, взяв первую попавшуюся книгу с полки, уселся в самое дальнее кресло в укромном уголке и 'углубился' в чтение. За прошедшие часы девушка уже успела пообвыкнуть, и почти не озиралась в поисках 'сопровождающего', да и не первый раз она выходила на публику с охраной.

Принц при виде кузины вскочил и кинулся наперерез, позабыв всякую важность и манеры, словно он — не наследный принц, а дитя простых лесных эльфов. Девушка же, не глядя на шикарное платье, опустилась на колени, поймала мальчика и крепко прижала голову принца к своему плечу. И начала что-то тихо шептать ему на ушко, ласково улыбаясь.

Король, с щемящей нежностью во взгляде наблюдал за этими перешептываниями — не первый раз видел он эту картину, а все же было грустно — так обычно бегут к матери, а не к кузине. И причину столь сильной привязанности он тоже понимал: мальчик почти не видит свою мать — та круглосуточно находится под присмотром лекарей, лишь изредка приходя в слабое подобие сознания. Мальчика за всю его жизнь она смогла обнять лишь один раз — при его рождении.

Элли, будто чувствуя это, никогда и ни в каком состоянии не отказывала ребенку в тех крохах тепла, что могла ему подарить, и каждый раз позволяла ему держать себя за руку, брала мальчика на руки, когда он был еще малышом, обнимала и гладила по солнечным волосам, всегда терпеливо выслушивала и разговаривала с ним ласково, но как с равным, даже когда малышу было лишь три земных года. Дважды в месяц Элли писала ему письма и вкладывала в них свои рисунки, или редкий засушенный цветок, забавную веточку, или интересную карту Королевства, купленную в сувенирной лавке. Ради того, чтобы самостоятельно читать письма кузины, Анарендил очень рано освоил грамоту и начал изучать географию, поэзию и историю. Начал много читать и стараться — 'чтобы Вас, отец, и принцессу Элли порадовать'.

Зачерствевший в интригах, уставший от невзгод Король сначала подозревал девушку во всевозможных темных умыслах и стремлениях, пока не понял — никто не понимает принца так, как дочь двух архимагов, выросшая на попечении нянечек и воспитателей, видевшая своих родителей не чаще одного-двух раз в год, или по особым праздникам.

Последний раз она видела отца телепортирующимся к месту прорыва человеческих войск в одном из наших приграничных городов. Что с ним стало потом, она уже узнала только из официального отчета, полученного от начальника гарнизона.

Её брат погиб в тот же день, в том же сражении. Мать — пропала без вести немногим позже — неудачный эксперимент по перемещению унес жизни двух архимагов и без малого дюжины магистров. В течении трех лет Элениэль осталась совсем одна. И, когда маленький Анарендил впервые потянул к ней свои ручки, исковеркав её имя до 'Эли-Эли', девушка потянулась к нему со всей нерастраченной нежностью своего сердца.

Дети, наконец, нашептались и принц торжественно извлек из-за отворота рукава камзола кружевной белый платочек, с самым серьезными видом вручил его его принцессе, у которой подозрительно блестели глаза.

Вот так же, за ручку, он отвел Элениэль к диванчику, усадил её, после чего чинно уселся рядом, не выпуская её ладонь из своей.

Король взял слово:

— Анарендил, у нас еще одна хорошая новость, — он сделал строгое и торжественное лицо, — Принцесса Элениэль выходит замуж сегодня вечером, при Первой луне. У нас, в Королевском храме.

Принц непонимающе посмотрел на отца, затем — на кузину и сердито нахмурился.

— А как же я?..

— Мой принц, я правда выхожу замуж, и очень хочу, чтобы это было сегодня, в Ваш праздник, — Элли мягко улыбнулась мальчику, — Это еще один мой подарок для Вас, хоть и не совсем обычный...

Принц возмущенно перебил принцессу:

— Но Элли, я же хотел, когда выросту, на Вас жениться! Вам же не тяжело подождать и пока что не выходить ни за кого?

Из угла, где сидел дроу, раздалось тихое 'хм'... Принц, устыдившись, исправился:

— Ну, вернее, я надеялся, что Вы бы вышли за меня... — нашелся мальчик. — И как же теперь быть? — мордашка эльфенка стала совсем расстроенной.

— Принцесса Элли не виновата, мой сын. И очень надеялась, что вы за нее порадуетесь, а не будете столь эгоистичны, — Король поджал губы и неодобрительно покачал увенчанной короной головой.

— Мой принц, я обещаю, что продолжу писать Вам, как только устроюсь на новом месте, — тут мальчик совсем сник, понимая, что его Элли еще и уезжает куда-то далеко, — Мы с супругом должны будем уехать на некоторое время — у него дела, и мне тоже пора попутешествовать.

— Тогда вы пишите по-чаще, ладно? — принц с надеждой во взоре смотрел на девушку.

— Конечно, мой принц. И буду присылать вам всякие диковинки из странствий, а когда я вернусь, то мы наберем целую кучу вкусностей, возьмем наших сильфов, и ускачем далеко-далеко в дворцовый парк, и будем говорить и болтать целый день на пролет! — Леди чуть сжала руки мальчика, с любящей улыбкой разглядывая его, будто пытаясь запомнить.

— Ну я к этому времени стану уже немножко магом, и мы сможем от всех улететь за стену парка, да? — Анарендил просиял.

— Да, мой принц. Если Его Величество позволит, — со смехом добавила эльфийка.

Две пары светло-зеленых, обрамленных черными ресницами, очень похожих глаз столь умоляюще уставились на Короля, что тот не выдержал и рассмеялся, махнул на них рукой и позвонил в колокольчик.

Спустя несколько секунд в кабинет вошел личный телохранитель принца, который для непосвященных был его слугой и наставником, как и Линвэ в детстве для Элли.

Они едва успели обняться на прощание, как подошел темный. Принц его смерил очень внимательным взглядом, учтиво поклонился, не сводя с него глаз, и ушел из кабинета отца следом за слугой.

— Элениэль, кого-то мне юный принц сильно напомнил... — улыбнулся дроу, — Так же внимательно на меня посмотрел, и глаза — копия просто...

— Лорд, оставьте намеки другим, глаза у них в прадеда такие, он был из народа Нолда, а там и не такие чудеса случались — они сильные маги, и стихии их изменяют не только внутренне, но еще и внешне. Я и сам иногда дивлюсь на этих двоих эльфят. Их таких всего двое в наших семьях, и оба с одинаковым даром к магии, и похожи внешне, как родные брат и сестра... — Король снял корону и устало провел по белоснежным волосам, после чего аккуратно вернул символ власти на место.

— Элли, благодарю тебя за внятные объяснения принцу... — король замешкался.

— Но вы должны понимать, что писать часто у вас не получится — по крайней мере, так часто, как вы привыкли, да и с отправкой писем возникнут сложности — только с дипломатической почтой, украдкой, без обратного адреса. Хотя с путешествием вы хорошо придумали, — дроу отвесил девушке шутливый полу-поклон, — об остальном мы позаботимся...

— Хватит...

Эльфы, уже занятые какими-то картами, которые они начали раскладывать среди идеально расставленных предметов на огромном столе короля, оглянулись. Губы Элениэль были сжаты, на бледном лице четко проступили скулы, руки сцеплены, глаза потемнели, став изумрудными от гнева.

— Это вы... Политики, — Элли процедила это слово, как ругательное, — А я первый раз в своей жизни сейчас произнесла ложь.

— Что ж, ваша ложь смогла убедить принца, даже я на секунду решил, что вы искренни... — Их Величество говорили спокойно и холодно, — Привыкайте, Элени, вам умение убедительно лгать пригодиться в жизни, возможно, даже больше, чем ваша магия.

Элениэль не ответила, просто развернулась на месте так резко, что волосы и плащ взметнулись вокруг нее крылом, и направилась было на выход, но её удержал резкий окрик темного:

— Элениэль, без меня — ни шагу, я вас предупреждал. Третий раз предупреждать не буду... — В голосе дроу прорезался металл.

Девушка сменила маршрут, выбрала ту же книгу, что и дроу до этого, и уселась в то же самое кресло, 'погрузившись' в книгу. Даже позу, в которой до того темный сидел почти в точности скопировала.

Дроу тихо усмехнулся, прошептал одними губами Королю 'про-тес-ту-ет', и эльфы принялись тихо шептаться, поочередно тыкая то в карты парка, то в и схему коридоров того крыла, где разместят 'молодоженов', тихо и очень вежливо споря.

Глава 7.

Как ни странно, книга оказалась интересная, и Элениэль, не заметив, действительно зачиталась... И только проснувшись, она поняла, что интересное содержание книги ей лишь снилось, в действительности это была генеалогия одного из исчезнувших ныне Домов Старших эльфов — редчайшая тягомотина, а её уже третий раз окликнули по-имени и кто-то настырный попытается вытащить из её рук фолиант, который она обняла на манер подушки.

— Элениэль, ну вот сколько можно спать, скажите?! — да кто бы сомневался, кто тут такой настырный есть, кроме Дарра! — Уже пора, вам нужно переодеться в подвенечное платье, прическу опять поправить...

Дарр наконец-то вытащил книгу, глянул на заглавие, присвистнул.

— Право слово, принцесса, я некогда не хотел быть нянькой. Я телохранитель. Вы что-то путаете, миледи. То на ковре пытаетесь уснуть, то в кресле... Вы, маги, говорят, все такие?

Продолжающую зевать принцессу темный нагло вытянул из кресла и под ручку поволок в соседнюю комнату, дверь в которую была замаскирована под книжный шкаф. Пора приводить уже принцессу в порядок. По пути он слегка встряхивал девушку, пытающуюся уснуть прямо на ходу.

— Угу, почти. Рунники — непробиваемо спокойные, — Элениэль отчаянно зевнула, продемонстрировав принцу не хилый такой оскал — в отличии от клыкастых темных, у Высших зубки острыми были все — даже передние резцы были с довольно-таки острой кромкой, а вот клыков не было, — Даже если вокруг рунного мага мир рушится, он знает, что все можно починить. И мизантропы похлеще вас, темных эльфов. Есть еще алхимики... Эти вообще чокнутые, — Элениэль наконец приняла вертикальное положение и смогла встать, почти не шатаясь.

— Ну если даже вы, маг-стихийник, их чокнутыми называете... То это, наверное, вообще что-то невообразимое. И много у вас в королевстве таких психов? — дроу аккуратно направлял сонную девушку в сторону манекена с платьем в центре комнаты.

— Да нет, среди эльфов — только четверо. Только полукровки на такое соглашаются. Многие берутся за изучение алхимии после третьей стихии — отдохнуть, так сказать, годик-другой, прослушать базовый курс... А так, чтобы взять профильной алхимию — нет, таких, к счастью, крайне мало. А доживают до конца обучения — единицы. Потом еще несколько лет, или десятилетий копят на услуги лекаря — восстановить потерянные пальцы, глаза, уши и волосы...

— Жуть какая, — дроу аж передернуло, — Вот уж действительно — чокнутые. Что ж они туда идут-то, да еще по доброй воле?

— Деньги, милорд... — Девушка улыбнулась, — Много денег. На курс алхимиков берут с минимальными способностями к магии — буквально чуть-чуть дара и хватит, за обучение платит казна, еще и компенсация родным, и похороны — если есть, что хоронить — тоже за счет Короны. У них вообще отдельные корпуса за границей Академии. И стена между нами в двадцать локтей... Ну а кто доживет до выпуска — тот уже ни в чем не будет нуждаться — спрос на их товары будет всегда.

Темный лишь пожал плечами и тактично оставил девушку одну. Наедине с платьем, бросив напоследок: 'понадоблюсь — позовете'.

* * *

Даже понимая, что нужно поторопиться, что за окном уже сгущались сумерки и скоро придет время обряда, девушка с трудом заставила себя облачиться в подвенечное платье. Взор застилали непрошеные слезы, когда она затягивала шнуровку на запястьях элегантных рукавов, расшитых серебром и крошечными жемчужинами.

Каждая девушка в тайне мечтает надеть свадебный наряд. Говорят, люди даже копируют наше подвенечное платье, до того оно красивое. Только там еще корсеты и туфли на каблуках добавляются зачем-то. Элли видела людей очень редко, тем более — женщин, и слабо представляла — что такое корсет, хотя человеческие туфли на высоких каблуках как-то в руках держала — одна из лесных, рыженькая хохотушка Мирримиэль, с каникул протащить умудрилась. Жутко не понравились им всем эти орудия пытки, хоть и стоять на них, да и ходить и даже бегать получалось, но вот не дольше пары минут...

А платье... В мечтах это платье надевается для любимого, для единственного... Каждой хочется быть самой-самой красивой, самой желанной и чудесной. Отец, помнится, в шутку говорил Элениэль, что она избавлена от тягот политического брака, и может себе выбрать любого эльфа в будущем. Вот и не сложилось.

Даже по окончании срока 'заложничества', девушка не надеялась, что шепотки и сплетни за её спиной стихнут, что от нее не будут шарахаться в ставшей уже родной Академии. Что ж, попрошу перевод в Сердце Мира, и будет время учиться, а не думать о ерунде.

В очередной раз за этот день проделав дыхательную гимнастику, уже ровным голосом смогла позвать темного — самой ей все эти жемчужные пуговки на спине не застегнуть, как не извивайся. Так что пусть сами мучаются, раз заварили всю эту кашу...