— Далшэ? — переспросил Азиз, наморщив лоб. — Я к палковник пощел...
— Рассказать о пропаже? — перебил я, уже зная ответ.
— Нэт, — он мотнул головой так, что косички подпрыгнули на его голове. — Зачем харощий человек напрягать моими праблемой! Я так нэ люблю: что прапала, то вернется: так Джа говориль! Вот видищ — ти нащел.
Я кивнул, соглашаясь с мудростью его бога.
— Када я прищель, пальковник? — Он обернулся к Рою.
— Где-то в пол-третьего, — уверенно кивнул тот, — мы в карты играли.
— А я твою фотку возле первого тамбура видел, — выкрикнул справа лысоватый пожилой шахтер.
— Ти меня во сколько видэл? — Азиз выпучил и без того круглые глаза. — Ти меня там в полфтарова видэл, када нашь амэриканэц переежал — я помогаль вэщи насыть!
— А не пол-третьего? — прищурился тот.
— Я в карты играль, палковнык не даст соврать!
— Да, — кивнул Рой, — я время запомнил.
— А около четырех? — спросил я.
— В карты ми поиграли да трех, минут двадцать четвертого...
— Двадцать пять, — поправил полковник.
— Азиз отлучался в процессе вашей игры, полковник? — Я внимательно изучал лицо Азиза, который, казалось, просто обкурился.
— Отходил до туалета, — ответил полковник, — отсутствовал минут пять.
— Я щас раскажьу дажье, шьто я дэлал! — не выдержав, вставил Азиз...
— Этого я не требую, Азиз, — сказал я. — Извини, если мои вопросы тебя задевают, но это не от плохого отношения.
— Ладна, Страний, проэхали — я все понимаю...
— Спасибо за это, — сказал я искренне, — а потом что было?
— Патом я пощел с Аюми балтать...
— Сколько по времени это заняло?
— Часа полтора... — задумавшись, сказал тот.
— Так и было, Аюми? — обратился я к японке.
Аюми несколько помедлила с ответом, что меня немного насторожило.
— Э-э-э-э? — вопросительно сказала она. — Долго, да... Много сидели... долго...
Учитывая, что перед этим она совершенно четко определила время разгадывания кроссвордов с Дроновой, я немного удивился такому пространному ответу.
— Не помните? — Я вскинул брови в жесте утрированного удивления.
— Я? — Она кинула на меня сквозь щелки глаз беспомощный взгляд. — Помню, но мало... мало помню: у мэня иногда бывает...
— Бывает?
Аюми вновь замялась.
— А что? — спросила она. — Это так важно? Много кто не помнит точна...
Я перехватил боковым зрением взгляд Азиза. Он, этот взгляд, был тоже боковым и мимолетным, но по белым белкам хорошо видно движение глаз...
— Куда пошел Азиз? И во сколько? — требовательным голосом спросил я.
— Ущел — я не слидила: ми крассворд гадали, как с Аидой...
— Азиз, куда и во сколько ты пошел? — спросил я, глядя на него в упор. — Ты же сказал, что ничего не скрываешь...
— Я пощел... на свой мэсто... — сказал тот...
— Тебя кто-то видел? Может, спросим соседей по плацкарте или охрану? — Я чувствовал, что он врет.
Азиз бросил на меня уничтожающий взгляд.
— Ест вэщи, Странний, которые нэ относятся к дэлу...
— Сейчас, Азиз, таких вещей нет — на кону наша свобода и, может, даже и жизнь... — сказал я жестко.
— Я биль с жэнщина... — ответил он, помедлив. — И нэ в моих правилах эта обсужьдать...
Я заметил опять же боковым зрением, что Дронова с интересом воззрилась на него.
— Во сколько ты ушел от Аюми? — спросил я.
— Рядам с четырем утра... — ответил он, вновь помедлив.
— Ага... — сказал я удовлетворенно. — Тогда тебе не придется выдавать ту прекрасную особу, потому что это была, скорее всего, пани Аида, которая выскочила из турели в районе четырех, когда увидела ползущего по крыше человека с кинжалом в зубах. Я прав?
Две пары глаз уперлись в меня, и я понял, что прав.
— Ну и что? — с вызовом спросила полячка. — Ну и что такого, что я пришла к Азизу? Это наказуемо, что ли? У вас вот с Ириной есть отношения, а мы, значит...
— Все в порядке! — Я поднял руки вверх. — Я вовсе не собираюсь обсуждать чьи-то отношения: как вы не врубаетесь, что мне нужно всего лишь понять — кто где находился, и все! Это так трудно?
В ответ была тишина, не считая шепота шахтеров, бульканья горлышка бутылки и музыки из чьего-то КПК.
— Мне просто нужно знать, где вы находились, — повторил я.
— Ми попросили ахрана видти на грузовой платформа, за последний вагон, — сказал Азиз медленно.
— Охрана, — попросил я, — подтвердите.
— Ну да, — сказал коренастый человек в форменном комбезе. — А что тут? Парочка попросила выйти на воздух. Ну мы разрешили — устава это не нарушает...
— Спасибо, — вновь сказал я, — я понял.
Хмурый опять нахмурился, и я догадался, что устав все же был нарушен.
— Когда они вернулись? — спросил я у охранника.
— Ближе к пяти, — невозмутимо ответил тот, — почти сразу в буфет пошли...
— Ладно, — кивнул я, — теперь, Крис, ваша очередь: два десять и без десяти три, а также с трех сорока до четырех...
— Первый сэт ми беседовать с этим достойным человек, — кивнул Крис, поглядев на своего соседа по койке, — он есть miner, много лазить по каверн, видель животный Марс...
— Да, мы разговаривали, почти до трех, — сказал сосед Криса.
— А ключи вагонные вы когда нашли? — поинтересовался я.
— Да к пяти ближе, когда в буфет собирался, под полку полез за сигаретами — у меня там рюкзак...
— Вы представляете, как они могли туда попасть?
— Да, мож, их уронили и ногами случайно загнали под мою койку, из коридора...
— А Крис часто отлучался с места?
— Редко... — Он задумался. — Ваще я не следил, конечно, но редко.
— А кто-нибудь приходил к вам за этот промежуток времени?
— Да вроде нет... — Он прищурился в задумчивости. — Вот, девушка была, симпатичная...
Он кивнул на Дронову.
— Ах, спасибо за комплимент! — Дронова расцвела, как цветок на заре.
— Негр этот приходил. — Он кивнул на Азиза, который метнул в него короткий, но выразительный взгляд. — И мужик этот, бригадир поезда...
— Кто во сколько, не помните?
— А, еще вот эта, китаянка или японка заходила. — И он кивнул на Аюми. — А вот кто когда...
— А бригадира поезда кто еще видел? — спросил я.
— Я видел, — сказал один из поваров, тот, что с густыми бровями, — он в районе половины третьего копался в кладовке...
— Кладовка рядом с купе бригадира?
— Слева, ближе к тамбуру, дверка такая, — кивнул он.
— А вентиляция купе прямо сверху находится, тоже левее, слегка? — спросил я.
— Ну да...
— Вы не видели, не открывал ли бригадир решетку вентиляции?
— Я вполоборота стоял, — повар как-то сконфузился, — боковым зрением только и видел... Так, один раз обернулся, вижу Джеймса, ну и хрен с ним. Я его недолюбливал, если честно...
— За что?
— Да так, — он как-то театрально махнул рукой, — по мелочам. Он ведь редко с нашим составом ходил — не сошлись мы как-то...
— Спасибо... — сказал я ему. — А больше никто в этот момент не проходил? Не видели?
— Нет, — он мотнул головой, — я бутерброды резал полчаса где-то, а Джеймс минут через десять ушел куда-то вперед, к голове состава...
— А когда вернулся? Вы же не отлучались с кухни?
— Вернулся... Сэл, ты не помнишь?
— Я в зале вертелся, видел его, проходил... но не помню... Глеб, ты видел?
— Я за стойкой, — отмахнулся бармен, — я вообще видел его мельком — клиенты же... Где-то за час до вечеринки ихней он проходил, по-моему... может, минут за сорок... Вэд, ты видел?
— Да, наверное, так, — чернобровый повар кивнул, — до вечеринки за час где-то...
— И в это время через кухню никто не проходил?
— Нет, потом только с соседнего вагона к пяти стали подтягиваться...
— Точно? — переспросил я.
— Да чтоб меня пропоносило! — всплеснул он руками, смешно выкатив глаза.
— А потом вы его видели?
— Больше не видел. — Он помотал головой.
— Спасибо, — кивнул я.
— Да не за что, — махнул он рукой.
— Отлично, — продолжил я. — Вернемся, Крис, к вам. Три сорок — четыре.
— Я не особо следить за таймер... — сказал он, — я немного дремать, сидел в Сеть, читал...
— А я вот твою фотку срисовал, когда ты по вагону шел! — торжествующе произнес давешний шахтер, уличивший Азиза в том же. — Ты к тамбуру выходил! Это железно было без пятнадцати четыре — я слушал новости!
— Это так? — переспросил я Криса.
— Возможно, этот человек и прав, — кивнул Крис, поправив очки. — Я ходить в клозет, просто не помню когда.
— Видели кого-нибудь по дороге? — спросил я.
— Не смотрел особо, — с важным видом сказал Крис. — Наверно, нет. Нет — все по местам сидеть...
— Этот парень? — спросил вдруг усатый фермер. — Я его видал, и он правда выходил из сортира... Он из ваших?
— Да, — кивнул я, — наш турист.
— Значит, все верно, — тот затянулся самокруткой, — если его видали, как он туда шел, так я видал, как он оттуда вышел. Где-то в четыре — мне кум позвонил как раз...
Тут я заметил: к столу приближается человек из охраны. Он подошел к Хмурому и что-то прошептал ему на ухо. Хмурый кивнул и, сняв с пояса свой КПК, некоторое время глядел на него. Затем, перегнувшись через стол, протянул мне свой компьютер.
Там было открыто сообщение: "Отпечатки пальцев на записке соответствуют столу номер четыре, принадлежит Азизу Алиме из туристической группы "кси-516". А также обнаружены более фрагментарные отпечатки, по анализу ДНК которых удалось установить, что они принадлежат Дроновой Аиде, туристке той же группы. Буквы на записке написаны с помощью особого химического состава, проявляющего цветовую пигментацию со временем, в процессе окисления воздухом. На зажимах вентиляционной решетки, снаружи, возле купе бригадира, отпечатки пальцев стерты, на трупе незаконного пассажира обнаружены следы укола на левой руке, в районе вены".
Я вернул КПК Хмурому, а тот выразительно на меня глянул — понял, мол, что да как?
Я кивнул. Меня слегка лихорадило — я опять чувствовал массу неувязок и бреда...
— А вообще я считаю... — пьяным голосом сказал усатый шахтер, — что убийце надо самому выйти и во всем признаться, потому что его и так найдут... Но! Тут уж пощады не жди!!!
— Вот ты прав, братишка! — хохотнул Йорген, разливая в стаканы. — Вот я то же самое всю дорогу твержу... А то что за фигня? Хорошо еще, что наш землюк Странный — шибко удачливый сукин сын: мы же за то его и держим! А то ведь укокошили бы нас уже, насмерть! Злодеи...
Он как-то развязно прыснул со смеху — видать, уже тоже подвыпил.
— Кстати, как я убедилась, злодеев тут полно! — с некоторым вызовом сказала Дронова.
Все посмотрели на нее, но оказалось, что она закончила фразу. Взгляды местных были не совсем одобрительными, как мне показалось...
— Именно! Именно! — всполошился химик. — Скажите нам уже правду! Вы идете на эту самую базу? Вы знаете, где она?
Ирина бросила на меня тревожный взгляд.
— Конечно, знаю, — сказал я спокойно. — База "Зеркало-13" запрятана под зданием Совета Четырех Городов, на глубине двухсот метров, но, во-первых, туда никого не пускают, а во-вторых, делать там нехрен!
— Вот это да... — пробасил шахтер, — я, блин, так и думал! Они всю дорогу нам мозг пудрили, эти богатенькие! Айда-ка, ребятки, в рейд! На столицу! А то, я гляжу, зажрались они тама...
— Верно говоришь! — поддержала компания, только что вернувшаяся с раскопок. — Надо бы их штыком-то!
— Гады! Мать их разэдак!
— Пусть поделятся девайсами! Эргов пусть отсыпают!
Я откопал где-то в глубине моей души фразу, которую всегда произносила моя бывшая жена. Она говорила, что я не умею шутить, так как мои шутки понятны не всем...
— Граждане! — сказал я громко. — Вы что, шуток не понимаете? Я сказал так, потому что...
Мой голос потонул в десятках других, и я понял, что власти Лихоторо скоро объявят меня в розыск...
Внезапно грохнул выстрел: Хмурый держал в руках пистолет с задранным кверху дулом.
— Не отвлекаемся, ребятки! — крикнул он. — Вы сейчас — пока что корм для паладинов, особливо кто в конце состава едет! Если в пустыне убили — это одно, а так — мы, железнодорожники, отвечаем. И тут не сказки рассказывают, а ищут возмутителя спокойствия! Кто из вас еще желает пользоваться МЖД?
Гомон поутих, а я в который раз поглядел с уважением на своего босса. А тот смотрел из-под прищуренных век, как варан, и оглядывал всех, будто перед укусом...
— Дык мы это, командир... — нерешительно произнес какой-то фермер. — Мы-то за правду в сам-деле...
— Ну раз за правду — помогайте парню... — Хмурый кивнул на меня, и мне захотелось пожать его руку.
— Что знаем, все скажем, — закивал тот, — это верно...
— Вот за это благодарность вам... — кивнул Хмурый, деловито убирая пистолет в кобуру. — Давай, Странный, спрашивай.
— Спасибо, — кивнул я, как китайский болванчик, — это ж не только нас коснется...
— Знамо дело! — заплетающимся языком проговорил усатый шахтер.
— Так, — я, шумно выдохнув, хлебнул кофе с самогонкой, — я хотел теперь Аюми спросить...
Не успел я закончить, как Аюми сложила руки перед лицом и слегка поклонилась.
— Я имела на родина подруга, Томоми ее звали, она говорила, что моя мать и брат неправильно говорили...
— Что, Аюми? — спросил я.
— Они говорили, что я тупая... — Она улыбнулась. — Я знаю, что мало могу... но я сделая все, что стоит...
— Нет, Аюми, ты ни разу не подводила, — искренне сказал я, — все в порядке.
— Аригато, — вновь поклонилась она. — Я все помню — с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех, да?
— Да. — Я улыбнулся.
— Я говорила про первое и немножко про второе, — сказала она, щуря глаза, будто улыбалась без улыбки. — Та... я не хотела про Азиза говорить... он хороший...
— Да, неплохой, — кивнул я, — все нормально. Что было, когда он ушел с Дроновой?
— Ничего не било... — просто и с легкой улыбкой сказала она. — Я била рада, что два человека понравилось себе... подумала... и немножко расстроилась...
— Почему, Аюми? — спросил я.
— Потому... У меня тожэ бил друг в Япония, в Кобе-Сити... — Глаза ее стали темными, словно без белков. — Вот...
— И?
— Он умер... — медленно сказала она. — Умер... как сказать... Погиб... при трясении...
— Землетрясении? — уточнил я.
— Да-да, — рассеянно закивала японка, — земля... вот... Это совсем не про то, что ви спрасили, Странний...
— Это очень обидно, простите, Аюми, — сказал я.
— Не за что, — отстраненно сказала она. — Это совсем не про это...
— Да... — глубокомысленно произнес шахтер, — а у меня жену завалило в забое, на смене... она на регенераторе работала...
— Жалко, когда человек раз — и нет... — Аюми вновь отстраненно покачала головой, глядя куда-то вверх. — Да... Думаешь-думаешь...
— Это верно... А потом вы что делали? — тихо спросил я.
— Не потом... — вновь как бы обращаясь к ночному небу, сказала она. — Сначала пошла в уборную, умыться... От мысли, от слез... потом... ничто... И с неба на земля... Дверь закрит... и я пошла, где пахнет...
