— Солнышко мое, расслабься, посмотри на меня, — прошептала Тесса парню в губы, убаюкивая его голосом, подчиняя волю, не отпуская взгляда, не давая ему сосредоточится на отвлекающем факторе чужого присутствия...
Аслан убрал ладони от кистей жены и теперь лишь мимолетно, едва касаясь кожи проводил по плечам и предплечьям раба-наложника, не настаивая на большем.
Рени почувствовал, что снова начинает впадать в какое-то странное состояние нереальности, сознание затуманивалось, а напряжение в паху становилось все более сильным, и уже начинало потихоньку пульсировать, предупреждая, что скоро концентрация достигнет критического уровня. Успеет ли он добежать до уборной, чтобы не кончить прямо в штаны... возможно да, если господа прекратят мучить его этой сладкой пыткой, но совсем не факт.
Осознав это, Рени чуть было обиженно не заскулил, но тут же удивился еще больше, потому что отпускать его вовсе и не собирались. Тесса снова прижалась к его губам, подразнила, вторгнувшись язычком в его рот и тут же приглашающее "позвала" за собой, уступая инициативу. Пока Рени радовался маленькой победе, коварная девушка уже ласкала его руки, переплела пальцы, потянула на себя, приложила его ладони к своей груди. И когда юноша потерялся в своих ощущениях, обрадовавшись возможности вести партию, спокойно добралась до пояса его штанов, которые теперь уже никто не удерживал, и потянула их вниз. Рени же настолько был увлечен, что непроизвольно приподнялся, позволив стянуть их ниже. И лишь оказавшись спутанным по ногам, зато с оголившимися стратегически важными местами, панически охнул.
Но Аслан только тихонько рассмеялся, отодвинувшись чуть дальше, даря своему мнительному Котенку ощущение прослойки личного безопасного пространства. Зато прислонился губами прямо к выступающему позвонку, в том месте, где спина переходит в шею. От этого осторожного прикосновения Ренальда тряхнуло как следует, но вместо того чтобы очнуться, он почувствовал, что по хребту побежали струйки горячей лавы, распространявшиеся с безудержной скоростью. Юноша застонал, пытаясь отделаться от слишком приятного ощущения, чувствуя, что еще немного, и он вообще не сможет контролировать себя, потому что ситуацию он уже никак не контролировал, но очень хотелось сохранить хотя бы иллюзию, что все происходит с его согласия.
Тесса поцеловала его подбородок и Рени запрокинул голову, подставляя под ласку девичьих губ шею, откинув голову на заботливо подставленное плечо Аслана, тут же прижавшегося к его пылающему лицу щекой, успокаивая, что все хорошо.
А Тесса уже двинулась ниже, выцеловывая каждый сантиметрик гладкой кожи, оставляя влажную дорожку кончиком языка, заставляя выгибаться ей навстречу, подставляя грудь. Подхватила одной рукой под спину, поглаживая круговыми движениями, а второй ручкой уже скользила по внутренней стороне бедра, слегка нажимая пальчиками, вынуждая чуть шире развести ноги, добралась до мошонки, аккуратно покатала яички. Двинулась выше, разглаживая нежную сморщенную кожицу, задержалась, словно удивленно нащупав неровно проявившиеся жесткие волоски...
И этого оказалось достаточным, чтобы Рени очнулся и, насупившись, смущенно сдвинул ноги, не пуская дальше.
— Что случилось, родной?— участливо спросила девушка, ей самой уже отвлекаться совершенно не хотелось, но для Рени сегодня был устроен своего рода экзамен. И искоренение его страхов и сомнений были в приоритете. Ему надо привыкнуть к присутствию Аслана в кровати третьим. Мужу она верила — не он должен был явиться причиной того, что возбуждение Рени слегка остыло.
Хотя, что творится сейчас с Асланом, Тесса даже боялась представить. Ну ничего — ее старший любимый — уже взрослый мальчик — потерпит немного.
— Тебе неприятно? — выдавил Рени, отчаянно краснея.
— О чем ты, Солнышко? Что может быть неприятного в том, что я тебя ласкаю?
— Ты... я знаю, что тебе нравится, когда у меня там чисто, без растительности, — он выразительно указал глазами на свой пах.
— Кхм, — закашлялся Аслан отстраняясь, стараясь не нарушить и так установившийся с трудом контакт, рвущимся наружу смехом. Нет, ну что за Котенок, нашел момент, когда стоит переживать за неровно пробивающуюся растительность.
— Рени, милый, мне нравится, когда ты здесь голенький и гладенький.
Тесса уже без всякого стеснения погладила-приласкала его яички и перебралась на гладкий твердый ствол:
— И, если ты хочешь, мы поговорим с тобой, как от этого избавиться, только давай сейчас забудь на время о том, что нравится или не нравится мне, сосредоточься на том, что нравится тебе, мое Солнышко. Тебе приятно, когда я к тебе прикасаюсь?
Он кивнул.
— А вслух? — девичья ладошка скользнула вдоль напряженного, чуть подрагивающего члена. Рени против воли подался вперед, толкаясь в эту руку дарящую ему столько наслаждения...
Острое желание снова концентрировалось внизу живота. И Тесса, убедившись, что заминка устранена, склонилась к паху юноши губами, заставляя забыть собственные сомнения и сосредоточиться на более приятных, да что там, почти одуряющих впечатлениях...
Ответом был судорожный вздох и новая волна дрожи, прокатившаяся по телу парня:
— Д-да...ах...
А еще через несколько минут, совершенно позабыв, где и с кем он находится, Рени судорожно выгнулся, вдавливаясь затылком в плечо Аслана, и сладострастно застонал, выплескивая семя.
Под крепко зажмуренными веками еще плавали радужные пятна, а в мозгу уже было радостно-пусто.
Младший парень загнанно дышал, заботливо поддерживаемый сильными руками старшего, впрочем, дышавшего почти также, под впечатлением увиденного. И этот вызов хитро прищурившейся девушки, сыто, бесстыдно облизывающей припухшие губы, будил в нем некие звериные инстинкты, кричащие о том, что ее надо немедленно сделать своей. И только остатки здравого смысла позволили варвару не отодвинуть в сторону находящегося между ними в прострации парня, а аккуратно опустить безвольную тушку на подушки. Убрать с его лба мокрые слипшиеся пряди, поцеловать в висок, в отчаянно пульсирующую тоненькую ниточку венки. И даже прикрыть его одеялом, будто невзначай, осторожно проведя кончиками пальцев по дорожке куцых волосков, "украшающих" низ живота Мелкого. Котенок даже не заметил "угрозы", лежал, шалея от избытка эмоций, не ожидая, что сможет в этот раз получить так много...
Оставив Рени наедине с его наслаждением, варвар скинул штаны, притянул к себе Тессу, успевшую лишь шепнуть:
— Пожалей его рассудок, счастье мое, если он очнется раньше...
— Я не могу! — рыкнул муж, усаживая девушку на колени к себе лицом и задирая ее легкую ночную сорочку чуть не до самой шеи (на то, чтобы скинуть ее совсем, уже не было времени).
— Вообще-то, я тож... — договорить она не успела, Аслан впился губами в ее ротик, ощущая необыкновенное возбуждение от этого странного привкуса чужого семени на губах любимой. И почему-то было не противно и не раздражало, а лишь заводило еще больше, словно проявляя ранее неразличимые оттенки его восприятия.
Подхватив свою девочку под попку, варвар чуть приподнял ее и сразу же опустил, пользуясь отсутствием сопротивления, входя до упора в скользкое горячее лоно.
Двигаться они начали одновременно, сразу подхватив ритм движений. Сначала плавно раскачиваясь мягкими толчками, судорожно шаря жадными ладонями по обнаженным телам в не слишком-то нежных ласках. Сейчас диктовала условия страсть и вызревшее, пока нежили свое Солнышко, необузданное желание. Почти сразу замутился рассудок, и обоим захотелось большего от невероятно возбуждающего либидо звуков "встречающихся" тел, усиливающих жажду поскорее получить удовлетворение, которое и не замедлило последовать.
Первым соскользнул в сладкую нирвану Аслан, в этот раз утягивая Тессу, пытавшуюся еще немного задержаться на пике.
Аслан едва был способен удержать ее, дрожавшую всем телом от затихающих отголосков только что пережитого оргазма, потому что самому хотелось упасть и больше не шевелиться, хотя бы ближайшие пару часов.
— Прости... рыбка моя, я слишком быстро...
— Кхм... — фыркнула Тесса пока еще не в состоянии ответить, лишь крепче прижалась к родному телу, покрытому легкой испариной — она вообще удивлялась, как он смог продержаться хоть немного... правда, в мыслях девушка уже придумала "наказание": когда придет в себя — пусть отнесет под душик на ручках. У нее тоже нет сил двигаться и идти самой плескаться...
И вообще, это ведь муж первый начал...
23.
Шамиль не ожидал, что в крепость он приедет за невестой, а не по торговым делам. Парень был далеко не беден, у них с Ильясом даже одна повозка товара своя в караване пришла, и деньги он не один год собирал, как и любой, на будущее, чтобы жена ни в чем нужды не знала. Но, чтобы сейчас было все, согласно традициям, следовало где-то занять недостающее на выкуп за невесту, на праздничный той — на стол надо обязательно поставить не просто обильный обед с вином, но и несколько, приготовленных на открытом огне, барашков или телят. Неважно, что расходы у него получаются двойные, у себя все равно еще раз придется проставляться, но доверчиво прижавшаяся к нему девушка стоила и большего. Расходы Шамиля совершенно не смущали. На свадебный наряд для невесты хватит и того, что у него с собой, а вот на выкуп надо будет забрать у брата свою долю или попросить у вождя...
Впрочем, мысли о насущных проблемах присутствовали фоном, потому что голова кружилась в сладком дурмане аромата золотой копны густых волос сидевшей перед ним, теперь уже его невесты.
У выезда из ворот их нагнал один из сородичей:
— Даут велел передать, что здесь обо всем позаботится! И спросить, тебе сейчас-то денег хватит?
— Ого! Благодарю! Сейчас-то есть, но вот...
— Не волнуйся! Тагир уже в курсе, сказал, что все будет, как положено, и с ним рассчитаешься по возвращении.
— Само собой! А ты далеко ли?
— Я Ильяса предупрежу, без его помощи ты сегодня не справишься.
— Великие Духи! Я твой должник!— просиял Шамиль.
— Сочтемся! — лихо подмигнул посыльный, пришпоривая коня. — В таком деле помощь в радость. Глядишь, в следующий раз и мне повезет.
Фелиска не совсем поняла, о чем толковали мужчины, но, судя по довольному лицу выдохнувшего облегченно Шамиля, догадалась, что ему сообщили приятную новость об устранении каких-то проблем.
Всадник быстро скрылся вдалеке, а им торопиться было некуда... предстоящий Обряд немного пугал, но все-таки волнение было предвкушающим, и Фелиска сама не знала, чего больше хочется — то ли, чтобы все поскорее прошло, то ли, чтобы не заканчивалось это 'сейчас'...
* * *
— Фелисонька, ясонька моя, счастье мое долгожданное... — тихо ворковал Шамиль на ушко прильнувшей к его груди девушке, бережно обнимая ее, выезжая за ворота.
Конечно, когда первый шок прошел и облегчение оттого, что ее позор и предательство жениха отошли на второй план, теперь пришла очередь приятного волнения, не испортить бы впечатление что-то сделав не так, как должно. Шамиль им с Антигой предыдущим вечером многое успел рассказать о житье-бытье жен варваров, но вот, например, детали предстоящего Обряда, который для обоих был впервые, пугал, пусть и должен был пройти по законам ее страны. Да еще и ночь впереди с мужчиной... С настоящим мужчиной, а там уже по его законам... какие они?
Шамиль, словно чувствуя, утешал:
— Не переживай, мое сокровище. Все расскажу, подскажу, не бойся, ясонька моя, мы сумеем понять друг друга и все сделаем правильно, никто нас не осудит...
Степняк очень нравился девушке, но все же пока был немного чужим, и слегка давил своим авторитетом и этим своим спокойствием. Она немного терялась, не хотелось выглядеть в его глазах какой-то запуганной девочкой. Очень хотелось ни в чем, ни в чем его не разочаровать... предостаточно самого главного... того, что досталось Мартину...
— Ты не верь никому, что у нас суровый край... — продолжал увещевать варвар. — Может быть, он кажется таким посторонним, тем, кто не живет в Степи постоянно, кто бывает проездом. Это наш дом... И я научу тебя видеть насколько он прекрасен, ты обязательно его полюбишь... Степь достаточно щедра с теми, кто готов принять ее строгую красоту...
— Я верю...
— Хорошо, — улыбался Шамиль, прижимаясь губами к золотистой макушке. — Представляешь простирающуюся до самого горизонта прелестную широкую долину, а вдалеке, в сиреневой дымке виднеются горы с ледяными ручьями чистейшей, как слезы, воды... Ты была когда-нибудь в настоящих горах?
Фелиска помотала головой.
— Я тебе обязательно покажу их, — пообещал Шамиль. — Если не захочешь подниматься по крутым склонам... у подножия тоже очень красиво... Я все для тебя сделаю, желанная моя...
Фелиска счастливо куталась в эти обещания, убаюкивающие ее сознание, приносящие уверенность, что все теперь будет просто здорово.
— Расскажи еще про степь, — тихо попросила она, побаиваясь, что он захочет, чтобы теперь она рассказала о родном доме... А что рассказывать-то? Пока Фелиска по оставленному в прошлом не тосковала. И, лучше времени, чем проведенное в Замке лаэра, пожалуй, и не было...
— Конечно расскажу... Вольный ветер играет с травами, пригибая к земле седые стебли ковыля, а воздух такой хмельной... и кажется, что кровь вскипает в жилах от этого простора, мощи и силы... И пульс учащенно бьется дробью топота табунов, резвящихся на воле...
Фелиска подозревала, что у парня был явный талант сказителя, потому что так поэтично Мартин ей никогда ни о чем не рассказывал, даже когда упрашивал...
Тут девушка нахмурилась, отгоняя невольные воспоминания, расстроившие ее, и снова сосредоточилась на завораживающем голосе того, кто теперь с нею по жизни будет идти рука об руку...
— А знаешь, как прекрасен яркий солнечный день, когда кажется, что все вокруг залито теплым золотом, а небо такое высокое, почти бездонное... ты себе представить не можешь, до чего красивы закаты, здесь таких не бывает... Я лучше тебе покажу потом, — улыбнулся парень, решив, что ночей им на жаркую или нежную любовь хватит, а поначалу и впрямь стоит заставить девушку полюбить его край... надо же добавить и романтики к их такой скорой свадьбе...
— А по весне степь расцвечивается пестрым ковром красных и жёлтых тюльпанов и ветерок ласково льнет к лицу своей прохладой и манит поиграть с ним наперегонки... душа поет и стремится ввысь, как жаворонок, и сердце тает... И голова кружится от дурмана пряного аромата перезревшего разнотравья летом...
Фелиска слушала чудесную сказку, будто наяву представляя эту красоту, уже заочно начиная влюбляться в край, где пройдет ее дальнейшая жизнь совместно с человеком, который обещает дать ей все это... и уже начала представлять себе, что же она подарит ему взамен? Хватит ли у нее умения удержать такого мужчину рядом... а уж как она будет стараться... и детишки у них будут самыми замечательными, и в доме будет всегда тепло, светло и уютно... да и вообще, сделает все-все, как ему захочется... пусть только сбудется все, о чем мечтается сейчас...
