И, сколько ты ее не счищай палочками-веточками-скребочечками — она будет продолжать налипать, превращая твою дорогу, в чистой воды, кошмар.
А еще, в дождь дичина сидит по теплым и уютным норкам, под большими листьями и совершенно не жалает стать добычей одного грязного, уставшего, обросшего, путника.
На самом деле, все было не так плохо, как я сам себе рисовал — за исключением грязи и еды, разумеется — все остальное было очень терпимо. Да, капает с небес вода. Но вода — теплая. И чистая. И температура воздуха, совершенно точно, ниже 23 градусов точно не опустилась.
А еще, даже через запах дождя пробивается еще один, смутно знакомый, запах.
Настолько знакомый, что... Остается вспомнить, где именно, я "нюхал такое" в последний раз.
Нет, ничего в голову не приходит.
Делаю вновь тяжелый вдох и продолжаю месить грязь, уставшими ногами.
Цель — все ближе и ближе, не начни она метаться, как угорелая взад-вперед, давно бы уже встретились, а так... Минимум еще денька три придется догонять неведомое, чтобы сделать ведомым.
Дорожка, или ее подобие, снова принялась взбираться на невысокий пригорок, вызывая у меня зубовный скрежет. Пару раз, я пытался бросить эту путеводную ниточку и пойти напрямик, но... Идти "напрямик", почему-то, оказывалось дальше, чем по вот этой, вечно петляющей, теперь — коричнево-грязной, тропе. Словно меня к ней кто привязал, самыми надежными, бельевыми, веревками.
Выбрался на склон, оторвал взгляд от земли и, в восхищении, скинул капюшон на спину, подставляя уже порядком грязные волосы, под теплые струю дождя.
Река!
Река такой ширины, что стоя на возвышении, на одном ее берегу, другого берега не видел. Зато видел течение. И синюю, как весенние небеса, воду.
Где-то по центру реки, дождь обрывался, словно ножом обрезанный. И светил Саханоц, разбрызгивая солнечные зайчики такой силы, что впору ослепнуть, если, не ровен час, поймаешь.
Налетевший от реки порыв ветра, принес, теперь уже легко узнаваемый, запах.
"Это — Река! А где река — там и люди! А где люди, там и, как минимум, есть что пожрать, где помыться и у кого узнать новости!" — Я вертел головой, любуясь водной гладью и выискивая глазами нечто, что может оказаться полезным, прямо сейчас.
Ни паруса, ни огонька, ни дымка.
Помотав головой, принялся спускаться к реке, оскальзываясь на крутом склоне и больше катясь на пятой точке, чем перебирая нижними конечностями.
На последних метрах попытался притормозить, но не тут-то было — инерция, одна из страшнейших сил, запулила меня в воду.
Видимо, чтобы о стирке задумался...
На сушу выбираться пришлось в другом месте — берег оказался неровным, а глиняный откос, по которому я съехал, подозрительно шевелился, грозя уехать в воду, если я по нему попытаюсь забраться на верх.
Прошагав вверх по течению добрый километр, выбрался из воды на каменистый пляжик, за которым, уже вовсю буйствовали кусты, радуя глаз сине-зелеными листьями и омытыми дождем, хорошо знакомыми мне, ягодками осмоллки.
Свято веруя, что в дождь народ сидит по домам, лясы точит, да чаи гоняет, занялся приведением себя в порядок.
Тем более, раз уж промок, так почему не постираться?
Выбрав место, разделся и устроил себе водные процедуры, от души плескаясь и радуясь жизни.
Даже побрился, кощунственно используя для этого "Морскую змею" — все-таки, "секретка" "Морского Змея", была, хм, несколько более убойной, а раскинуть мозгами, оттого что при бритье порезался и случайно "сжал" рукоять, как-то совсем не смешно.
Чисто выбритый, пусть в мокрой, но выстиранной одежде, пошел набивать брюхо ягодами.
И, едва, не заполучил в брюхо, вместо вкусных и полезных, ягод — широкое лезвие короткого копья, в руках мелкой, блондинистой пигалицы, с серо-голубыми глазами и маленьким шрамом, над левой бровью.
Еле отпрыгнуть успел.
Судя по внешнему виду, девчонке было лет 12-13, судя по улыбке, эта маленькая симпотяжка точно наблюдала за мной с самого начала моего моциона и, судя по кожаному доспеху, с нашитыми металлическими бляшками и решительному виду, девочка эта оружием пользоваться умела.
Пришлось делать еще шаг назад и демонстрировать пустые руки, чтобы ей чего в голову не взбрело.
А то... Где ж я ее хоронить-то буду, а?
Вопрос, на самом деле, был животрепещущим. Копать могилу в каменистом грунте — увольте. Скинуть тельце в воду? Так, не факт, что прихотливая вода не вынесет ее на отмель, парой километров ниже, сдав следы моей самообороны, на всеобщее обозрение.
Оставалось, в самом крайнем случае, устроить ей кремацию, а пепел — в воду! И, пусть хоть заищутся, где там девонька отгреблась, с кем столкнулась...
— Меня зовут Илана. — Девчонка, теперь уже голос сдал мою противницу с потрохами, подняла копье вертикально, демонстрируя свои добрые намерения.
В которые очень бы хотелось верить, но...
Меня-то не обманешь!
Знаю я, что это за шрамик, откуда он взялся и чем мне грозит.
Во времена "Властителя Воспоминаний", эти детки отметились по всей Сутарре.
Они не жестокие. Не людоеды.
Просто — слегка сумасшедшие дети, у которых в голове разорвалась пуля со смещенным центром тяжести.
В большинстве своем — девочки или выглядящие так. Мальчишек, с такими шрамами, я и не видел вовсе, но, поговаривают, что были и они.
— Меня зовут Ситаль. — Делаю еще шаг назад, готовясь к подвоху.
Там, где "Дети Амаллии" — подвоху есть место. Всегда!
— Я тебя знаю. — Голос позади меня, тоже девчачий, звонкий и уверенный, заставил меня развернуться к говорящей. — Нашла-таки, опекуна... Твоя взяла, маленькая. Владей.
Полупрозрачная нимфа, с бюстом в седьмой размер, коротенькими ножками и коренными зубами породистой лошади, помахала мне ручкой и испарилась, демонстрируя, что с "Богами", в этом мире, тоже все приходит в норму.
А жаль...
— Амэлли нас благословила! — Илона... Ой, Илана, конечно же — Илана, просто млеяла и таяла, добавляя мне опасений, что меня, только что, без меня и женили. В самом извращенном смысле этого слова.
У "Детей Амаллии", или, как произнесла имя своей богини Илана — Амэлли — было только два желания.
Первое — стать, наконец-то, взрослыми.
И второе... Оставаться детьми...
Вот такие вот, совершенно взаимоисключающие, желания.
— Пойдем! — Девчонка схватила меня за рукав и потащила в кусты. — У меня тут укрывище есть, согреешься и поговорим.
Хоть и казалась Илана малолетней амазонкой, да, нет-нет и проскальзывали в ее речи, совершенно взрослые обороты речи, выдавая возраст.
Да и шаг ее, "подпрыгивающе-детский", то и дело сбивался на шаг бывалой охотницы, завалившей в своей жизни уже не один десяток наивных кабанов и любопытных тигров.
Совсем не хотелось пополнить коллекцию голов над камином, своей собственной.
Собирая всю воду с широких листьев, радуясь, что уже и без того мокрый, прошел следом за "девочкой" в глубь разросшегося кустарника, наклонил голову, уклоняясь от встречи с отпущенной веткой и, подняв, едва не ломанулся обратно в кусты — прямо на меня, пялился из кустов самый настоящий робот, с шестиствольным пулеметом и двумя рядами металлических, зубов!
— Правда, миленький? — Девчушка, похлопала робота по железным ребрам и скорчила расстроенную мордочку. — Жалко, только, что он недолго бегал. А чем кормить — даже богиня не подсказала!
"И не подскажу!" — Шепнула мне в ухо божественная коротышка. — "Еще возьмет в опекуны, так тут весь мир медным тазом накроется!"
"Патронов не хватит." — Утешил я богиню, рассматривая пустую ленту, змеящуюся у ног железяки.
— Ты чего встал? — Илана снова задергала меня за рукав. — Пойдем, тебе высохнуть надо. И горячего покушать!
Еще пару метров за быстроногой блондинкой и у меня перед глазами нечто, чему я и описания дать-то не могу.
Вроде и силовой купол — такой же переливающийся. Вроде и полиэтиленовая пленка, натянутая на невидимый каркас... Сверху, видимо для маскировки, небрежно наброшены ветки. Осталось понять, как они там держатся? Приклеила она их, что-ли?!
— Правда, сильно? — Илана замерла у серебристой стенки, сделала быстрое движение, словно расстегивая молнию и проскользнула внутрь своего "Укрывища". — Заходи, Ситаль!
Фэйри управлялась с пространством дома, "удлиняя" и "расширяя" его за счет неведомого мне, дополнительного измерения.
По словам Малки, главное, чтобы оставалось целой одна-единственная стена. Та самая, с входной дверью.
Я специально дважды обошел убежище, отсчитывая ножками расстояние. Внутри, получалось больше, почти в девять раз!
— Проходи, раздевайся и сушись! — Скомандовала маленькая растрепа, подталкивая меня в сторону отдельной камнатушки, судя по всему — кухни. — Только у меня "печные камни" слабенькие, так что сохнуть будет долго...
Снял свой мокрый плащ и прошел в комнатку.
Точно — кухня. Здоровенная. У одной стены стоит самая настоящая, столовская, электроплита, над которой раскинула свой алюминиевый раструб, промвытяжка.
Подошел ближе и облегченно выдохнул — плита очень похожая на настоящую, только вместо духовки — мерцающее живым огнем, окно растопки.
Грела печка и вправду, так себе. С ее тщетными потугами, я быстрее высохну на улице, чем толкаясь здесь, да еще и голышом.
Хватит с меня того, что маленькая проныра успела рассмотреть меня на берегу реки, пока купался-стирался. И без того, головой понимаю, что стоящая за спиной "малолетка" может оказаться старше меня раза в два, но...
Инстинкты, блин, пока никто не отменял.
— Ты бы переоделся в сухое. — Илана встала напротив меня, снова с интересом разглядывая. — Ты чего, правда меня боишься?!
— Просто сухого нет. — Я шмыгнул носом. — Я "Сумку..." с вещами потерял... Так что... Отвернись, я выжмусь...
От взрыва детского смеха, чистого и незамутненного взрослыми проблемами, в голове появились странные мыслишки, что стоящая, точнее сгибающаяся от хохота девчонка, на самом деле — девчонка.
— Ой, Ситаль... — Илана сползла на пол и прислонилась спиной к едва теплой печке. — "Сумку..." нельзя потерять. Ее можно — подарить. Можно — продать. С нею можно умереть. Ее могут у тебя попытаться украсть, если ты ее, конечно, к себе не "привязал". Но вот потерять, забыть, утопить, сжечь — этого с ней провернуть не получится.
— Ну, ведь нету... — Я развел руками, демонстрируя их девственную пустоту.
Чем вызвал очередной взрыв детского веселья.
"Ты еще в штанах поищи!" — Раздраженно зашептала мне в ухо богиня. — "Совсем слабый на голову? Выбрала же себе опекуна, Илька..."
— Да ты то ко мне чего пристала?! — Не выдержал я. — Теперь так и будешь за нами наблюдать?
"Так и буду!" — Богиня тоже перешла на повышенные обороты, оглушая меня изнутри моего собственного черепа. — "И буду!"
Будь на кухоньке хоть какая-нибудь мебель — точно были бы увечья. А так — только нервное расстройство.
"И, вот только попробуй сделать не так..."
— Да, что ты так привязалась, а? — Я осел на теплый пол, уже прикидывая, что жизни мне осталось совсем не долго. — Что, девчонка такая особенная?
"Последняя..." — Тяжело вздохнула Амаллия и, замолчала.
— Что, все вытянул? — Илана мрачно шмыгнула носом. — Болтливая мне покровительница досталась. Хорошая, но болтливая.
— На зеркало не пеняй. — Я погрозил последней из "Детей Амаллии", пальцем. — Сама тоже, не идеал тишины.
— И опекуна себе выбрала... Не грамотного. — На глазах девчонки заблестели предательские искорки слез.
Ох, чую я, получится из меня совершенно слабовольный папашка, из которого родная дочь не то что веревки, канаты вить будет!
Пришлось придвигаться к девчонке ближе, гладить по голове и нести какую-то совершеннейшую фигню, утешая ребенка.
— Чтобы сумку вернуть, — Илана уперлась мне носом в плечо, отчаянно сопела и старательно прижималась к мокрой рубашке. — Надо ее представить на своем обычном месте. Кто-то хлопает ладонью, подзывая. У кого-то по-другому. Легче всего, если ты, что-то своими руками сделал...
Вот на что на что, а на зрительную память я никогда не жаловался. А уж пришитая собственными руками, вторая лямка...
Прижимая сопящую к мокрому плечу, мысленно выбирался из получившегося омута, понимая, что попал уже совсем не в ту историю, о которой мечталось.
— Прости. — Илана оторвалась от "жилетки". — Посиди тут, я... Только не уходи, ладно...?
Девчонка улеглась на пол у моих ног и совершенно спокойно, правда, иногда чуть похрюкивая носом, бессовестно уснула, словно выплакав все горести.
Вот такого, со мной, ни разу не было!
Со вздохом, принялся разбираться со сказанным девчонкой.
Сперва долго представлял свою "Сумку..." в мельчайших подробностях, пытался вспомнить ощущения от ее массы за спиной, каждый, собственноручно сделанный шовчик, на лямке.
Ни-че-го!
Потом попытался мысленно снять ее с плеча и раскрыть, но кроме воздуха... За спиной так ничего и не появилось.
Если сумка и была где-то рядом, то это "рядом" было точно не рядом со мной.
Судя по ровному дыханью, девчонка уснула очень крепко, так что, я, даже не сомневаясь в своих действиях, тихонько встал, выбрался из кухни и вышел под мелкую морось дождя.
В кои-то веки, захотелось мне подумать. Не о чем-то специфичном, а просто так, об облаках, густых, сыпящих на землю воду, из своего дырявого брюха. О трепещущих на ветру листочках осмоллки, под которыми прячутся крутобокие плоды. О том странном ощущении, что все, происходящее со мной, больше напоминает дурацкое кино, в котором я, вместо главного персонажа, брожу в трех соснах, в поисках лучшей доли, правды и своего мира, и дома.
А, вместо всего этого... Вселенная подсовывает мне детский сад, и одевает на голову терновый венец воспитателя, словно мне и своих проблем мало!
И, ведь так талантливо подсовывает, что только диву даешься!
В детстве бредил космосом, а сейчас — брожу по поверхности совершенно чужой планеты, мокрый, голодный и с кучей нерешенных проблем. И от мечты моей, осталось два осколка, в каждый из которых я верю все меньше и меньше, становясь мрачным взрослым, занимающимся выживанием на ровном месте, а не идущим к своей мечте.
Подставив ладошки, собранные лодочкой, по капельки, падающие с небес, собрал небесную влагу, сделал сперва, пару глотков, а остальное — плеснул себе в лицо, смывая мысли свои.
Забавно, но стоило "омыть чело", как дождик, уронив последние, уже начинающие блестеть алмазиками от лучей Саханоца, капли, умчался шуметь в другое место, оставляя меня в тишине.
Именно "солнечный зайчик", отразившийся от металлической поверхности, и заставил меня пригнуться и вытащить оба кинжала, приготовившись к непрошенным гостям, неприятностям и новым проблемам, которых, как ни странно, у меня уже давненько не было!
Каюсь, в самый первый момент я подумал было, что ожил шедевр Голливудской кухни и теперь-то есть возможность узнать на самом деле, насколько киборг быстрее, сильнее, а то и умнее, человека.
